Сергей Алексеев - Ох, охота!

• Название: Ох, охота!
• Автор: Сергей Алексеев
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-373-01825-8

«Ох, охота!» — книга об охоте лучшего охотника-писателя С. Т. Алексеева.

Есть на свете только три профессии, где одержимость — положительное качество: геолог, милиционер и охотник. Они будто родные братья, и всех, как волков, ноги кормят, все они следопыты, ходоки, стрелки. Охотник с большим стажем, каждый день в лесу, но всякий раз перед новым выходом стучит сердце, прерывается дыхание, и мысль в голове пугливая, манящая: «Ну, как будет сегодня?». Как перед первым свиданием! Эта страсть превыше всего. Недаром говорят: «Охота пуще неволи».

---

Или просто так, без всякого заделья сядешь, оттолкнешься веслом, и перед тобой открывается удивительный мир водной стихии. Нос режет стеклянную гладь реки, пуская длинные «усы», за кормой — настоящий кильватерный пенный след, по обе стороны плывут бесконечные берега, а впереди, за каждым поворотом, — счастье…

Промысловик, в угодьях которого есть реки, старицы, озера, в половодье только с помощью обласа может завезти грузы (ловушки, мука, соль, сухари, консервированные продукты) практически в любой конец участка. Дело в том, что пойма, а у равнинных рек она очень широкая, самая продуктивная территория по отлову пушного зверя — ондатра, норка, колонок, горностай, выдра. Поэтому охотники ставят избушки на первых не затопляемых террасах либо материковых берегах, чтобы одинаково были доступны еще и сосновые боры, где обитает белка, и кедровники, которые любит соболь. Среднего размера облас способен поднять до 200 килограммов груза — это примерно запасы на весь осенний и зимний промысловые сезоны. Кроме того, облас незаменим при отлове ондатры. Считай, с октября и до ледостава охотник буквально живет в лодке. Для обласа очень опасны забереги, как наст для лыж, которые могут в один сезон привести его в негодность, а в это время у ондатры начинается жор. Носовую часть защищают от осеннего льда также подручными материалами, если нет двух кусков жести — толстой мешковиной или берестой. На зиму облас прячут в сарай или на чердак, чтоб с началом весны вновь стащить его на берег, сварить смолу в ведре, просмолить и вновь спустить на воду…

Нарты

Зимнее транспортное средство охотника — нарты, вещь, пожалуй, такая же древняя, как и долбленка, и так же незаменима. От обыкновенных саней отличаются более широкими и для устойчивости расставленными полозьями с небольшим загибом. Длина их от метра до полутора, ширина грузовой платформы 50–60 сантиметров, тогда как полозья разнесены на 70–80 сантиметров. Более широкие и длинные нарты используются в лесостепных и тундровых районах, в том числе и в качестве оленьей либо собачьей упряжки. На Таймыре долгане их делают из лиственницы, поскольку там другого дерева просто нет, в Западной и Восточной Сибири, впрочем, как и на Европейской части России, на изготовление легких, «ручных» нарт идет опять же та самая горькая осина. Обычно на полозья идет то, что не пошло на лыжи: из колотых брусков вытесывают и выстрагивают две пластины трапециевидной формы по сечению и шириной в основании до 12 сантиметров. Концы с одной стороны закругляют, вытесывают в «пласть», распаривают и загибают правилом точно так же, как и лыжи. После сушки в каждом полозе выбирают стамеской сквозные проушины (4–5 шт), причем под углом до двадцати градусов относительно вертикали — это для того, чтобы разнести полозья, расставить их шире, чем платформа. В проушины забиваются и расклиниваются с обратной стороны копылья — конусообразные, плоские стойки высотой до 30 сантиметров. На верхнюю часть копыльев насаживается основание платформы — широкие и плоские бруски, тоже имеющие проушины, причем передняя их часть также закрепляется с загнутым концом полоза. Соединяются полозья собственно в нарту несколькими способами, самый распространенный из них — посредством переясла, как у конных саней. Сначала соединяют верхние бруски с помощью нескольких поперечных брусков по принципу установки копыльев, и получается платформа. Затем изготавливают переясла: в черемуховых, реже, ивовых стволах до 3–4 сантиметров в диаметре, делают полукруглые замочные выборки до сердцевины, оба конца срезают на нет, чтобы при сложении они совместились в толщину переясла. Заготовку распаривают на огне, после чего загибают на копыльях ниже платформы, плотно охватывая их верхнюю часть выборками так, чтобы получился замок. После чего разогретыми и свитыми прутьями перевязывают переясло в нескольких местах. Все, можно привязать лямку, загрузить нарты, впрячься и посредством одной человеческой силы перевозить по снегу до четырех пудов груза. Обычно если охотник везет нарту, то надевает лыжи, подбитые камусом, поскольку они не сдают назад. На голицы же делают тормоза: на задники крепят шарнир из толстой жести, который при обратном движении врезается в снег.

Еще одно оригинальное и сейчас почти забытое изобретение охотников, предназначенное решить вечную проблему перевозки грузов, — поволока, от слова «волочить» (иногда ее за внешнее сходство называют челноком). В Западной Сибири ее мастерят параллельно с обласом, ибо инструменты и технология одинаковы. От той же осины, а реже от кедра и пихты отрезают чурку длиной до двух метров и диаметром до 40 сантиметров. Ошкуривают, один конец плавно заостряют, оставляя нос туповатым, гладко выстругивают и после этого раскалывают либо распиливают на две равные половины по сердцевине. Из каждой половины теслом выбирают древесину, оставляя стенки до 1–1,5 сантиметра по всей длине и только нетронутым оставляют острый нос, где прорезается канавка, в которую вставляют и выпускают наружу петлю из сыромятного ремешка или крепкой веревки, чтобы потом можно зацепить лямку. Затем половинки соединяют и набивают два тонких жестяных обруча: один на носовую часть, другой на хвостовую, открытую. Кромки обручей прокатывают молотком, чтобы они не выступали и не становились тормозом. При нужде зашлифовывают и получается эдакий легкий, пустотелый и остроносый цилиндр, видом напоминающий тяжелый снаряд главного калибра. Перед сезоном его, как и лыжи, хорошенько наващивают, чтоб беспрепятственно скользил по снегу. За один раз в таком приспособлении промысловик может перевезти ловушки, приваду, продукты или без особого труда и напряжения перетащить половину лосиной туши. Мясо плотно набивают в полость и замораживают, чтобы можно было без опаски спускать поволоку с крутых горок; ей тогда не страшны ни кустарники, ни бурелом — где охотник прошел, она непременно пролетит, словно ракета, и еще будет постоянно подгонять тебя, тыкаясь в пятки. Иногда по следу поволоки, улавливая неслышимые нашему обонянию запахи, идет рысь или волк, поэтому охотники иногда на удачу ставят за собой капканы.

Сибирские старообрядцы делают поволоки из цельного сухого и выдержанного бревна, для чего сначала по центру в торце сверлят отверстие, заливают туда смолу, кладут горящие угли, ставят на ветер и постепенно выжигают полость, которую потом очищают от обугливания специальным круглым стругом на длинном черне. Говорят, точно так же делают карелы и лопари.

Одежда и обувь

Первейшее дело на охоте — это легкая, теплая, мягкая и непромокаемая обувь, которая не мучает, а бережет ноги — основное средство передвижения. Вторая важная деталь костюма охотника — головной убор, и должны они соответствовать известной формуле — голову держи в холоде, а ноги в тепле.

С весенней распутицы до снега без сапог в тайге никак не обойтись — это по болотистой, мшистой тундре можно легко ходить в мягких сапогах без подошвы. И лучше тут не придумать, чем обыкновенные солдатские кирзовые с носками из выворотки.

Второй парой могут быть резиновые бродни, однако находиться в них подолгу очень тяжело — на солнце нагреваются, на холоде твердеют, морозят ноги и плюс ко всему резина «отпачивает», мокнет изнутри. Их носят обычно с шерстяными носками и портянками, ибо шерсть и мокрая греет. Я еще помню, как отец поначалу шил зимние чирки, или, как у нас называли, покшены — длинные, мягкие кожаные сапоги без подошвы. Сыромятина для этой цели не годится вовсе, поскольку размокает и растягивается; используют вымоченную в дегте телячью кожу, швы делают внутрь и прошивают просмоленной дратвой. Готовые покшены несколько раз пропитывают дегтем, смешанным с рыбьим жиром, — чтобы не промокали, затем сушат и проветривают, чтобы убавить запах, который почти полностью исчезнет, когда начнешь носить. Надевают их на ногу в «собачьем носке» — шкура щенка, снятая чулком, после чего оборачивают соломой, травой, а позже стали и бумагой. Нога в такой легчайшей обуви не потеет, не мокнет, не устает и не мерзнет.

Потом то ли лень одолела, то ли мода изменилась, отец стал ходить в валенках…

До сей поры у северных народов подобная обувь в ходу, разве что называется по разному: торбаса, унтайки, ичиги, но принцип всегда одинаков — двойной мягкий кожаный и меховой сапог. Например, таймырские торбаса аж тройные: сначала чулок из пыжика — новорожденного олененка, затем меховой, выше колена, сапог из неблюя, молочного теленка, который еще не вкусил ягеля, а сверху надевается что-то вроде башмака из шкуры взрослого оленя. Если прибавить к этому меховые штаны да двойную малицу или кухлянку с капюшоном и рукавицами, то ложись в снег и спи на пятидесятиградусном морозе. Кстати, у нганасан, которые из благ цивилизации признают только оружие и спирт, даже детские пеленки из пыжика — из того самого, в котором на трибуне мавзолея стояли члены Политбюро. (Помните, что такое демонстрация? Это когда пыжики стоят, а кролики идут.)