Сергей Кремлев - Россия и Япония: стравить!

• Название: Россия и Япония: стравить!
• Автор: Сергей Кремлев
• Издательство: Яуза
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-87849-189-3

На Дальнем Востоке издавна завязывались в тугой узел интересы сразу многих народов и держав...

Россия, Япония, Китай, Корея, США и страны Запада... Взаимосвязь их судеб, «дальневосточный» «клубок» проблем мировой истории XIX-го века — тема нового исследования Сергея Кремлёва (Сергея Брезкуна), автор книг «Россия и Германия: стравить!», «Россия и Германия: вместе или порознь?» и др. Особое внимание в книге обращено на отношения России и Японии, начальная история которых уходит во времена Екатерины Великой...

Идеолог викторианской Британии Гомер Ли считал, что тот день, когда Германия, Россия и Япония объединятся, будет, будет днем гибели англосаксонской гегемонии.

Да, с Японией нам можно и нужно было дружить. Однако на излете своей истории царская Россия с Японией воевала. Почему? Не потому ли, что враги России ссорили русских с японцами на Востоке так же, как они ссорили нас с немцами на Западе? Ссорили, смертельно боясь их общего союза...

Рассказ о движении русских к Амуру, о «Небесной» Китайской империи и древнем народе Корё, о средневековой Японии сегуна Токугавы и Японии эпохи Мэйдзи, о происках графа «Полусахалинского» Витте и роли США в русско-японском конфликте, а также о многом другом в новой книге Сергея Кремлёва.

---

И что страшного было бы в признании, что да — ехал вместе и беседовал не раз? Чего бы это двум союзным адмиралам да и не скоротать путь с юга на север в приятной беседе?

Ан нет! Колчак в этой «мелочи» почему-то юлил и темнил. И, повторяю, лгал. Во-первых, ехал он с американцами не просто в одном поезде, а именно в одном вагоне. И не просто ехал, а и разговоры вел, свидетелем чему был переводчик — лейтенант Дмитрий Федоров.

Во-вторых, если бы у Колчака 7 июня не было какого-то разговора с Гленноном, то вряд ли американцы уехали бы с Черноморского флота в тот же день. Ведь о минном деле им мог рассказать не один лишь Колчак, да и летний Севастополь настолько неповторимо хорош, что уж на пару деньков там можно было и задержаться.

Благо повод был.

Ну, и в-третьих, просто быть такого не могло, чтобы за несколько суток пути Гленнон, не добравшись до Колчака в Севастополе, не попытался с Колчаком познакомиться в пути, а Колчак ему безосновательно отказал. Это было бы уж верхом невежливости!

Тем не менее Колчак упорно отрицал знакомство с Гленноном до Питера. Выходит — было отчего?

Нет, не за минным опытом приезжал Гленнон, а за Колчаком. И явно еще до их совместного прибытия в русскую столицу два адмирала познакомились. Однако зачем Колчак так потребовался Гленнону? Ведь не был же, конечно, Александр Васильевич настолько всемирно знаменит, чтобы о нем знали в Штатах.

Я еще к этому вопросу вернусь. Но напомню, что если за океаном адмирала не знали, то его политический облик был зато неплохо известен в Петрограде. И известен как раз тем российским «верхам», которым все более «красный» ход русской революции ничего хорошего не сулил. Да и Антанте, и Золотой Элите от надвигающейся большевистской, идущей на смену состоявшейся кадетской, революции ожидать приятности не приходилось.

Российские буржуазные круги не могли не поглядывать с надеждой на круги антантовские... Вспомним того же члена палаты общин Самуила-Самуэля Хора. Он сидел в Питере давно и деловые знакомства имел не только в до-, но и в послефевральских элитных кругах... И мало можно сомневаться, что или сам Хор, или его русские знакомцы (может, с подачи того же Керенского или военного министра Гучкова) вывели американцев на Колчака.

Причем — в целях вовсе не военно-морских.

В иркутских своих показаниях Колчак упорно стоял на том, что от политики был всегда далек. Но вряд ли это было так на самом деле даже во времена до революции... А уж после революции это было абсолютно не так! И почему-то, уважаемый мой читатель, от анализа историков ускользнуло немало занятных фактов, имеющих то или иное касательство к будущему «Верховному правителю». Приводить их — приводили. А вот осмыслить...

Часть таких — внешне «несуразных» — фактов я уже привел.

Но есть в истории Колчака и другие «несуразности». Ну, вот одна из них...

Забегая немного вперед, я сообщу, что адмирал, приехав в Питер в начале июня 1917 года, почти сразу же — после прошедших там переговоров с контр-адмиралом Гленноном — согласился поехать в Америку как консультант. Об известной лишь с его слов сути этих «консультаций» будет сказано отдельно. А пока лишь замечу, что Керенский на отъезд адмирала соглашался...

Тимиреву Колчак известил.

Так за чем дело стало?

Вперед!

Колчак же почему-то задерживается и... возглавляет военный отдел антибольшевистского «Республиканского национального центра», который с мая 1917 года исподволь начал готовить военный переворот.

Центр был образован под эгидой мощного Сибирского банка не столько военными, сколько контрреволюционно настроенными... инженерами и дельцами. Но после того как командующий Петроградским военным округом Лавр Корнилов стал Верховным главнокомандующим, руководство этим «инженерско-бизнесменским» центром перешло к нему,

Спрашивается, почему по приезде Колчака в столицу не кому-то, а именно ему комитет центра предложил руководство военным отделом РНЦ? Собственно, источники обычно называют в качестве такового полковника Леона Дюсимитьера. Но Дюсимитьер был начальником военного отдела и координатором путча уже на заключительных этапах подготовки, после того, как Колчак (скажу это, забегая опять-таки вперед) из Питера отбыл. А вот когда он туда из Крыма прибыл, «инженеры» обратились к адмиралу. А Дюсимитьер Колчака лишь сменил.

Генерал Деникин в своих «Очерках русской смуты» посвятил «Республиканскому центру» несколько страниц. И он сообщал, что деньги этому центру давала крупная буржуазия, при этом «лично представители этой банковской и торгово-промышленной знати стояли вне организации, опасаясь скомпрометировать себя в случае неудачи».

Однако кое-кого можно и назвать по именам. Скажем, знаменитый Павел Рябушинский... После окончания Московского государственного совещания 8 — 10 августа 1917 года, где ожидалась, но так и не произошла передача власти генералу Корнилову, он заявил в своем ближайшем окружении: «Что отложено, то не отброшено».

Деникин пишет: «Отсутствие партийной нетерпимости (н-да! — C.K.), деловая программа и в особенности известные средства дали возможность «Респ. центру» объединить много мелких, главным образом военных петроградских организаций. Они вошли в состав военной секции «Респ. центра» в лице своих представителей, причем далеко не все члены их знали, кто их возглавляет. Таким путем, к концу августа активных участников военной секции числилось до 4 тысяч человек. Сколько их было в действительности, вероятно, никто не знал».

И это были не питерские дворники, а поручики и полковники со свежим фронтовым опытом.

Итак, Колчак — во главе военотдела РНЦ. Тоже странно! Почему Колчак? Почему адмирал? Ведь в Петрограде недостатка в недовольных ходом событий «сухопутных» генералах с боевым опытом не ощущалось. Позже, на допросах, Колчак скромно сообщил, что «был на нескольких заседаниях Национального центра», но скромно умолчал, в качестве кого и на скольких точно.

Однако понятно, что жесткая личность англизированного адмирала привлекала тех, кто проектировал переворот именно жесткостью. А весьма молодые сорокасемилетний генерал Корнилов и сорокатрехлетний адмирал Колчак смотрелись отличной диктаторской «связкой»!

Опять же Деникин свидетельствует: «Страна искала имя... Многими организациями делались определенные предложения адмиралу Колчаку во время пребывания его в Петрограде. В частности, «Республиканский центр» находился в то время в сношениях с адмиралом, который принципиально не отказывался от возможности стать во главе движения. По словам Новосильцева, которому об этом говорил лично адмирал, доверительные разговоры на эту тему вел с ним и лидер кадетской партии...»

Итак, «аполитичный» Колчак соглашается участвовать в контрреволюции. И обстоятельства его приобщения к хитрым «инженерско-рябушинским» делам позволяют уже более уверенно предполагать, что от флота Колчак отказался не с бухты-барахты, а для того, чтобы иметь возможность переместиться в столицу, не возбуждая ничьих подозрений.

Колчак остается в столице, хотя вроде бы намерен ехать в Америку как простой наемник-кондотьер — якобы для секретной подготовки Дарданелльской операции союзников. Секретной настолько, что янки сообщают ему (все — со слов одного лишь Колчака), что будут ходатайствовать о его отправке в США как инструктора-минера, о Дарданеллах ничего не говоря.

Сговариваться с кем-то, пусть и с представителями союзника, за спиной собственного правительства для флотоводца — линия поведения не самая честная и патриотичная. Но во всей этой «дарданельщине» странным выглядит само привлечение адмирала к якобы подготовке операций американского флота в зоне Дарданелл. (Порой биографы адмирала приплетают сюда и некую мифическую Босфорскую операцию, замышлявшуюся Штатами. Однако как можно пройти со стороны Средиземного моря в район Босфора, не завоевав Дарданеллы, пусть эти биографы и объясняют.)

Да, очень странно выглядел Колчак как эксперт по Дарданеллам. Дело ведь и в том, уважаемый читатель, что в течение 1915 года англичане и французы уже развивали там бешеную активность. Причем захватом Дарданелл и Босфора они имели в виду лишить союзную им Россию права претендовать на те проливы, мечтая о которых Россия и втянулась в мировую войну. Кровопролитная Дарданелльская операция провалилась, но опыта там англо-французы набрались через край. Не Колчаку с ними тут было равняться!

А чего стоил «русский патриотизм» русского моряка, готового содействовать англосаксам в противодействии «проливным» чаяниям России?

Да и о каких серьезных дарданелльских планах США могла идти речь, если их флот до европейского театра морских действий так и не добрался, а янки-армейцы отнюдь не рвались повторить кровавое фиаско англо-французов, потерявших там 266 тысяч человек!