Николай Каролидес - 100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

• Название: 100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
• Автор: Николай Каролидес
• Издательство: Ультра. Культура
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9681-0120-4.

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.

Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.

В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.

Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

---

Bacon С. What Makes a Novel Immoral? // Wisconsin Library Bulletin. 1910. № 6. P. 83–95.

Geller E. Forbidden Books in American Public Libraries, 1876–1939: A Study in Cultural Change. Wesport: Greenwood Press, 1984.

Thomas D. A Long Time Burning: The History of Literary Censorship in England. New York: Praeger, 1969.

Самые голубые глаза

Автор: Тони Моррисон

Год и место первой публикации: 1970, США

Издатели: «Холт, Райнхарт энд Уинстон»

Литературная форма: роман

СОДЕРЖАНИЕ

«Самые голубые глаза» — грустный и трагический роман, повествующий о поруганнной чести и гибели Пеколы Бридлав, афро-американской девочки, чья мать знала, что ее темнокожий ребенок вырастет некрасивым. Действие романа начинается в 1940 году, повествование ведется от лица Клодии Мактир, единственной подруги Пеколы, которая младше главной героини на два года. Черная в мире, принадлежащем белым, Пекола верит, что ее жизнь была бы лучше и легче, будь она белой; голубые глаза для нее — символ белизны. Она наблюдает, как ее отец, Чолли Бридлав, становится все более жестоким и разочарованным: его мечты разбиты и он терпит постоянные унижения из-за цвета кожи. Ее мать Полин отгораживается от проблем упорядоченной жизнью, постоянной уборкой и чисткой, работая горничной в белой семье. Как-то весенним вечером пьяный отец насилует Пеколу. Она беременеет после того, как он насилует ее во второй раз. Травмированная девочка теряет связь с реальностью и отправляется к священнику-мошеннику Мику Элию Уиткомба, по прозвищу Мыльная Голова, с просьбой сделать ее глаза голубыми. Он заявляет, что может помочь, но в обмен на услугу. Мыльная Голова хочет избавиться от старой больной собаки и дает Пеколе отравленное мясо, говоря только, что кормление собаки покажет, исполнится ли ее желание. Пекола в ужасе смотрит, как собака шатается и умирает.

Изнасилование и случай с собакой сводят Пеколу с ума, окончательно разрушив ее связь с реальностью. Пекола верит, что ее глаза стали голубыми, она придумывает себе воображаемого друга, который всегда рядом и говорит ей, что ее глаза — самые голубые на свете.

ЦЕНЗУРНАЯ ИСТОРИЯ

Некоторые эпизоды романа вызвали споры. Два изнасилования Пеколы критиковались за наглядность описания, в романе также присутствует эпизод, в котором Пекола слышит, как ее родители занимаются сексом в соседней комнате.

Еще одна детально изображенная сцена посвящена первому сексуальному опыту Чолли: на него напали трое белых охотников, которых привлекали молодые мальчики.

«Самые голубые глаза» были запрещены в ряде школьных округов за «вульгарный» и «непристойный» язык, а также за «откровенные сексуальные описания». В 1994 году книга была исключена из учебного плана школы в Фербенксе на Аляске, после того как родители заявили, что книга написана «непристойным» языком и содержит явные сексуальные эпизоды. Школьная администрация приказала изъять книгу из списка рекомендованного чтения, объяснив, что это «очень сомнительная книга; она содержит слишком много наглядных сексуальных описаний и бранной речи».

В том же году книгу пытались запретить в Пенсильвании: в школах округа Уэст Четер и школе Бораф в городе Морисвиль. Родители обратились в школьный совет с жалобами на «сексуальное содержание» романа и «оскорбительный язык». Однако после разбора жалоб совет отверг их, и книга осталась в школьных библиотеках и рекомендованых списках чтения.

Butler-Evans Е. Race, Gender and Desire: Narrative Strategies in the Fiction of Toni Cade Bambara and Toni Morrison. Philadelphia: Temple University Press, 1989.

Kuenz J. «The Bluest Eye»: Notes on History, Community and Black Female Subjectivity // African American Review. 1993. № 27. P. 421–431.

Newsletter on Intellectual Freedom: 1) 1994. May. P. 86; 2) 1995. January. P. 25; 3) 1995. March. P. 44–45.

Tirrell L. Storytelling and Moral Agency // Journal of Aesthetics & Art Criticism. 1990. № 48. P. 115–126.

Weinstein Ph.M. What Else but Love? The Ordeal of Race in Faulkner and Morrison. New York: Columbia University Press, 1996.

Санин

Автор: Михаил Арцыбашев

Год и место первой публикации: 1907, Россия

Опубликовано: в журнале «Современный мир»

Литературная форма: роман

СОДЕРЖАНИЕ

Роман Арцыбашева воспринимался в ряду беллетристических произведений «эпохи реакции», наступившей после поражения революции 1905–1907 годов. Полемика с русской классической литературой сочетается в «Санине» с обращением к «новой морали» и модному индивидуализму.

Главный герой, Владимир Санин, возвращается домой, в уездный город, где не был много лет. Все это время «жизнь бросала его из стороны в сторону»: Санин участвовал в политической борьбе, он много «бродил», случалось ему и голодать. Встретившие его дома мать и сестра Лида находят его странным и непонятным, хотя жизнь его не пестрит замечательными событиями: «Санин по своему происхождению и образованию должен был быть совсем не тем, чем был, и как Лида, Новиков и все, кто с ним сталкивался, так и Марья Ивановна смотрели на него с неприятным ощущением обманутого ожидания». Для всех обитателей романного мира очевидна особость санинского присутствия в мире, он силен и весел, как языческий бог: ему кланяется осока, ночь робеет под его взглядом, с ним переговаривается гром.

Санин больше проповедует «новую мораль», чем реализует ее в собственном поведении:

«Человек — это гармоническое сочетание тела и духа, пока оно не нарушено <…> Мы заклеймили желания тела животностью, стали стыдиться их, облекли в унизительную форму и создали однобокое существование <…> Те из нас, которые слабы по существу, не замечают этого и влачат жизнь в цепях, но те, которые слабы только вследствие связавшего их ложного взгляда на жизнь и самих себя, те — мученики: смятая сила рвется вон, тело просит радости и мучает их самих. Всю жизнь они бродят среди раздвоения, хватаются за каждую соломинку в сфере новых нравственных идеалов и, в конце концов, боятся жить, тоскуют, боятся чувствовать».

Он красноречиво зевает над книгами Ницше и Маркса, на тайных сходках. Презрение к Истории реализуется для него в отношении к истории христианства: «Христос был прекрасен, христиане ничтожны», — заявляет он. Роману предпослан эпиграф из Экклезиаста: «Только это нашел я, что Бог создал человека правым, а люди пустились во многие помыслы».

Санина радуют молодость, красота, здоровье, физическая сила, — собственные и чужие. Секс является наиболее естественным и ярким их воплощением.

Весь быт городских знакомцев Санина заполнен смутными сексуальными желаниями, которые сублимируются в пародийно показанной просветительской, с социал-демократическим уклоном, деятельности, сдерживаются унылой рефлексией. Гусарский офицер Владимир Зарудин, напротив, ухаживает за сестрой Санина и добивается близости. Но им, в отличие от Санина, руководит грязная страсть грубого животного. Он не сдерживает своих желаний и распаляемого ими воображения:

«И к сладкому томительному чувству сладострастного ожидания тонко и бессознательно стал примешиваться оттенок злорадности, что эта гордая, умная, чистая и начитанная девушка будет лежать под ним, как и всякая другая, и он так же будет делать с нею что захочет, как и со всеми другими. И острая жестокая мысль стала смутно представлять ему вычурно унижающие сладострастные сцены, в которых голое тело, распущенные волосы и умные глаза Лиды сплетались в какую-то дикую вакханалию сладострастной жестокости. Он вдруг ясно увидел ее на полу, услышал свист хлыста, увидел розовую полосу на голом нежном покорном теле и, вздрогнув, пошатнулся от удара крови в голову».

Зарудин, как и большинство персонажей, вступает с Саниным в символическое единоборство, из которого ни офицеру, ни остальным персонажам не суждено выйти победителями. Юрий Сварожич — главный антагонист Санина. Сварожич, студент-технолог, был выслан из Москвы под надзор полиции как подозреваемый в участии в революционной организации. Просидев полгода в тюрьме, он приезжает домой. Сварожич разочарован своим участием в революционном движении, он скучает и мучается в поисках самооправдания, твердой жизненной позиции. Умный и красивый мужчина, он влюбляется в красавицу учительницу Зинаиду Карсавину, но реализации их взаимного чувства в решающий момент мешает рефлексия Сварожича: «Что я делаю?» — спрашивает он себя и уничтожает их общий порыв. «Пропала вся жизнь, пропала вся жизнь…», — причитает униженный неудачей Сварожич. Через некоторое время он застрелился.

Санин, напротив, не признает любовного чувства, но это не мешает ему с наслаждением и нежностью овладеть Карсавиной в ночь неудачи Сварожича. Санин видит цель жизни в наслаждениях, но в наслаждениях естественных, природных:

— Я знаю одно, — ответил Санин, — я живу и хочу, чтобы жизнь не была для меня мучением… Для этого надо прежде всего удовлетворять свои естественные желания… Желание это — все: когда в человеке умирают желания — умирает и его жизнь, а когда он убивает желания — убивает себя!