Татьяна Каменская - Эртэ

• Название: Эртэ
• Автор: Татьяна Каменская
• Жанр: Фэнтези

---

— Смерть… — отозвался вновь нестройный хор грубых голосов. — Смерть…смерть…

— Мы хозяева этой земли, и мы её будущее! Да будет так! — продолжил резкий голос.

— Да будет так! Будет! — взревел в ответ многоголосый хор хриплых голосов.

Едва ли доктор сознавал серьёзность всей той ситуации, в которой он вдруг непонятно как оказался. Всё, что он сейчас слышал, напоминало ему странный спектакль на природе. Было бы даже очень интересно взглянуть поближе на " этих великих и могучих", что беззастенчиво восхваляют себя. Но едва ли его поймёт мальчик, в глазах которого он видит страх и ужас. К тому же мальчуган вдруг начинает дрожать мелкой дрожью, выбивая зубами дробную чечётку, а его взгляд напомнил о загнанном в угол зверьке, едва доктор попробовал привстать, что-бы взглянуть, что делается внизу, на поляне. Сердце доктора затопила волна жалости, когда в огромных глазах мальчугана он увидел мольбу и слёзы.

— Ты боишься их? — спросил он тихо, кивнув в сторону огромной поляны, по которой рыскали спешившие с коней люди в темных одеждах. Низко наклонясь, они, казалось, что-то вынюхивали в пожелтевшей траве.

— Говорите тише! — взмолился мальчик. — Если нас обнаружат, нам конец…

— Почему ты так решил? — усмехнулся мужчина. — Что за странный спектакль…

— Они скачут сюда! — в ужасе закричал мальчик, и, схватив Сергея Викторовича за руку, потянул за собой. — Они скачут! Надо бежать. Они почувствовали запах крови…

Сомнений нет, всадники направляются в их сторону. Хотя с горы они кажутся такими маленькими и далёкими, театрально-нелепыми в своих черных развевающихся плащах, но неподдельный ужас в глазах мальчика заставляет доктора вскочить с земли…

Они бежали по лесу, держась за руки. Сергей Викторович едва ли уже помнил, когда он в последний раз так бегал, на такой "умопомрачительной" скорости, и на такую длинную дистанцию. Кажется, это было в последний раз в институте. Студентом он занимался всем и понемногу, хотя задатки бегуна у него были отменные. Он запросто мог бы стать чемпионом института. Только к чему ещё и это? Он спокойно отдал пальму первенства в спорте своему другу, а сам…сам он был влюблён в Марину. Только к чему все эти воспоминания былых лет. Он здесь не для того, что-бы впадать в сентименталь-ные воспоминания. Хотя, хотелось бы узнать, вообще ради чего он здесь?

Если бы не детская ладошка, что утонула в его ладони, он мог бы показать настоящий марафон. Но всё это кажется ему дурным сном. И этот бег, и эта погоня, и эти непонятные ему люди, чьи хриплые гортанные крики он слышит за спиной. А жесткое дыхание загнанных коней, бряцанье оружия, возбуждённые крики всадников, вновь напоминают ему что-то уж очень знакомое. Старый фильм с погоней…

Едва ли Сергей Викторович понял, отчего и почему под ногами вдруг разверзлась земля и поглотила их, вместе с комом прошлогодних прелых листьев, и кусками дёрна, посыпавшегося следом. Скользнув по крутому выступу обрыва, доктор мысленно распрощался с жизнью, когда неожиданно обжигающая холодом вода, приняла его и мальчика в свои холодные объятия.

— Вот чёрт! — чертыхнулся доктор, что для него было совершенно неприемлемо.

Во всяком случае, увидев, что с мальчиком что-то случилось при падении с обрыва, он мысленно помянул крепким словцом и всадников, и этот обрыв, и вообще всё, что так или иначе привело его, такого спокойного и добропорядочного гражданина, в этот забытый богом лес, на эту странную реку, у которой свой стойкий, но такой знакомый запах… крови. Даже цвет реки, красно-багровый, напоминает о крови…

Сергей Викторович пытается держать голову мальчика над водой, и хотя это удаётся с трудом при таком быстром течении реки, остаётся надеяться на лучшее. Сергей Викторович отчего-то знает, что сейчас начнётся пологий склон берега, и эта остановка будет просто необходима. Едва ли всадники смогут обнаружить их здесь. По крутому склону, по непроходимой чаще очень трудно пробираться, особенно на коне. И хотя крики всадников затихли лишь недавно, но треск ломающих сучьев и веток под копытами сильных животных, кажется, звучит до сих пор. И хотя погоня продолжается, но необходимость остановки так очевидна, что раздумывать не приходится. Мальчику нужна помощь. Видно он ударился о выступ обрыва и потерял сознание, и вдобавок, захлебнулся при падении в реку. Доктор с тревогой следит за лицом мальчика, которое начинает вдруг заостряться, меняясь к хушему.

— Ну же, не умирай! — почти приказывает мужчина жестко, и даже как будто с ненавистью, глядя на безжизненное лицо ребёнка, в котором он видит присутствие страшных признаков надвигающейся смерти. — Не умирай! Слышишь!

Тело мальчика с трудом, но поддаётся, и вот уже доктор тащит его за собой из воды, не особо церемонясь, и втайне надеясь, что мальчик быстро придёт в себя. Он не должен умереть! Потому-что, так не должно быть! Этот мальчишка ещё так мал, так беспомощен, а его жизнь так похожа на пламя свечи, которая не прогорела, но пламя которой, так легко задуть…

Да-да, остановка необходима, иначе мальчишка может погибнуть. Неожиданно Сергей Викторович со всей силы ударился спиной о выступ бревна, появившегося внезапно из- под воды, и сам едва не теряет сознание. Но сделав усилие, доктор хватается свободной рукой за старое почерневшее бревно, которое видно уже давно находится в воде, так как его поверхность скользкая и покрыта рыжим, почти красным, студёнообразным налётом, который вызывает у доктора чувство брезгливости. Студенистая жидкость ещё больше краснеет, лишь только доктор хватается за бревно, и начинает капать из-под его руки чуть ли не настоящими каплями крови. Доктор чувствует, как тошнота подбирается к самому горлу, и от приторно- сладковатого запаха исходящего от воды и от бревна начинает кружиться голова. Нет, так нельзя, надо найти позитив во всём этом…

Течение! Оно у бревна совсем слабое. Надо постараться… Надо подтянуться… не думая о реке, не ощущая её запах…

И преодолевая собственные эмоции, доктор старательно думает о том, как ему выбраться на берег, тем более, что мальчик приходит в себя. У него дрожат ресницы, или это всего лишь, только кажется…

Пусть и короткая, но передышка в движении, дала хоть какие-то силы на продолжение действий.

— Раз-два-три… — командует сам себе доктор, и с силой отталкивается от бревна, рванувшись навстречу течению.

Мальчик замедлял, тормозил мужчину, словно тянул его дальше плыть по течению реки, что-бы увести от берега, до которого было всего лишь каких-то полтора метра.

Его лицо было бледным и безжизненным, но теперь мужчина знал, что мальчуган жив, и ему надо помочь как можно быстрее, потому что счёт жизни и здоровья мальчишки пошёл на секунды. Ну, должно же здесь быть дно!

— Где-же ты… где… — мысленно заклинал Сергей Викторович, надеясь почувствовать под ногами твёрдую опору. Но его ноги лишь уходили в холодную ледяную глубину, и не было уже сил бороться с течением, холодом и собственным отчаянием.

Решение пришло внезапно. Он вспомнил, как в своих странных снах он не один раз тонул, но всё равно выплывал на поверхность воды. Надо вспомнить всё. Всё…

Крепче прижав мальчика к своему телу, Сергей Викторович изо всей силы толкнул его вперед, почти выбрасывая мальчика из воды. Именно так спасали и его во сне, выбрасывая, выталкивая с силой, которой, казалось бы, почти не осталось уже ни у кого.

И когда мальчуган, словно неожиданно освободившись от странных пут, быстро и легко вдруг вылетел из воды на берег, доктор моментально нырнул в багрово-черную глубину, а вынырнул уже у самого берега, почти уткнувшись лицом в глинистую почву. Ухватившись за чахлый кустик подводного растения, он подтянулся, и почти рухнул на землю, приминая кусты осоки, которыми в изобилии зарос берег реки.

— Надо встать, и постараться привести мальчишку в чувство… — билась нервная мысль в висках. — Надо встать, нельзя лежать здесь… на виду…

Но не было сил подняться, и даже привстать.

— Надо уходить…надо…Ну же, поднимайся… — приказывало что-то ему опять. Жёсткое и невидимое.

И Сергей Викторович стал подниматься. Медленно, осторожно, стараясь не скатиться с пологого и скользкого берега. Он не думал о себе. Он видел перед собой осунувшееся лицо мальчика и его руки-плети, безвольно раскинувшиеся по влажному глинистому берегу. Какая холодная эта маленькая ладонь, на которой доктор видит две странные родинки, одна возле указательного пальца, другая напротив, ровно под углом. Такие же две родинки он помнит с детства у себя на левой ладони. А у этого мальчика они располагаются на правой…

Но через секунду о странных родинках забыто, так как мальчик в руках доктора становится обычным пациентом, которого нужно как можно быстрее привести в чувство. Мальчик закашлялся, и его тут-же вырвало черно-багровой водой… После этого он застонал, и, открыв свои чудесные ярко-голубые глаза, с надеждой уставился на мужчину, склонившегося над ним.