Тим Хэй - Отряд скорби (Оставленные - 2)

• Название: Отряд скорби (Оставленные - 2)
• Автор: Тим Хэй
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Бак, я скучаю по тебе.

- Я тоже скучаю по тебе, больше, чем ты думаешь.

* * *

Когда Рейфорд вернулся в свою гостиницу, оно нашел письмо от Хетти Дерхем:

"Капитан Стил, на этот раз это не розыгрыш. Генеральный секретарь посылает вам билет на праздник, который состоится завтра утром, и выражает признательность за сервис на борту флагмана Мирового Сообщества. Поскольку у него не будет возможности переговорить с вами лично до завтрашнего вечера по пути в Багдад, он благодарит вас за службу. И я тоже. Хетти Д."

Рейфорд положил билет в бумажник, а записку выбросил в корзину.

* * *

Бак, еще не вполне пришедший в себя от перемены времени и драматических переживаний этого утра, решил поспать несколько часов до обеда. Он обедал в одиночестве и с удовольствием, задаваясь вопросом, может ли существовать что-то вроде формального протокола для встречи с посланцами Бога. Кто они - люди или духи? Или это были, как убежден Брюс, настоящи1 Илия и Моисей? Они называли друг друга Эли и Мои-ше. Могут ли они быть возрастом в тысячи лет? Перед разговором с ними Бак был взволнован больше, чем перед интервью с главой государства и даже с Николае jEapnarray.

Бечер обещал быть прохладным. Бак надел плотный еаортнвный шерстяной костюм с очень большими каома-докШг чтобы можно было обойтись без сумки. Он взял е собой, только диктофон, блокнот и ручку, вспомнив, что Джим Борланд из "Уикли" обещал позаботиться о фотографах, которые должны были, сделать большие фотографии этих двоих во время проповеди.

* * *

Без пятнадцати десять Рейфорд приподнялся в своей кровати. Он еще подремывал под жужжание телевизора, как вдруг что-то привлекло его внимание. Рей-услышал слово "Чикаго", пожалуй, даже "Чика-ы,", и это окончательно разбудило его. Он стал внимательно слушать, переодеваясь. Телеведущий подводил итог основным событиям в Соединенных Штатах:

Генеральный секретарь в данный момент находится за пределами страны, поэтому мы не можем получить от него комментариев, но магнаты прессы всего мира уже подтверждают это сообщение. Чрезвычайное законодательство позволяет официальным невыборным и международным бесприбыльным организациям возможность неограниченного владения всеми средствами массовой информации; оно предоставляет возможность ООН, которая вскоре будет называться Мировым Сообществом, покупать и контролировать газеты, журналы, радио и телевидение, средства кабельной и спутниковой коммуникации.

Единственным ограничением будет объем капитала, которым располагает Мировое Сообщество, но согласно слухам, рассматривается возможность покупки этой организацией следующих изданий: "Нью-Йорк таймс", "Лонг-Айленд ньюс дэй", "Ю-эс-а тудэй", "Бостон глоб", "Балтимор сан", "Вашингтон пост", "Атланта джорнал". "Тампа трибюн", "Орландо сэнтинел", "Хаустон"...

Рейфорд сидел на краю кровати, слушал и не верил своим ушам. Николае Карпатиу все-таки сделал это. Он ставит под свой контроль основные средства массовой информации и тем самым получает возможность контролировать сознание большинства людей в сфере своего влияния, которая должна в ближайшем будущем охватить всю землю.

Телеведущий продолжал перечислять:

...компании сетевого вещания, "Глобал уикли", "Ньюс уик", "Ридерс дайджест" и еще длинный список других компаний.

Самым поразительным является реакция нынешних владельцев, которые как будто приветствуют привлечение нового капитала и заявляют, что они ловят на слове лидера Мирового Сообщества Николае Карпатиу, который обещает, что никакого вмешательства с его стороны в редакционную политику не будет.

Рейфорду пришло было в голову позвонить Баку. Но он наверняка знал обо всем еще до того, как это сообщение попало в выпуск теленовостей. Кто-нибудь из сотрудников "Глобал уикли" должен был поставить его в известность, либо он мог услышать об этом от кого-нибудь из сотен корреспондентов, приехавших в Израиль на церемонию подписания. Но могло получиться и так, что каждый подумает, что Бака уже проинформировали, и тот окажется в неведении, чего Рейфорд не мог допустить.

Рейфорд взялся за телефон, но в комнате Бака никто не ответил.

* * *

Плохо различимая в темноте толпа толклась на расстоянии порядка пятидесяти метров от Стены Плача. Останки нападавшего уже были убраны, а командир воинского подразделения объяснял представителям прессы, что он и его подчиненные не могли принять никаких мер "против двоих безоружных людей, которые никого не трогали, но напротив, стали объектом нападения".

Никто из стоявших в толпе не выражал желания подойти ближе, хотя фигуры двух проповедников еще можно было видеть в конце Стены в тусклом свете заходящего солнца. Они стояли неподвижно и молча.

Когда водитель доктора Циона бен-Иегуды подвез их к почти опустевшей стоянке машин, Бак захотел было спросить раввина, верит ли он в силу молитвы. Бак не сомневался в положительном ответе, но он собирался обратиться с молитвой о помощи ко Христу, и, пожалуй, не стоило задавать подобный вопрос ортодоксальному иудею. Поэтому Бак помолился молча.

Они с Ционом выбрались из машины и, огибая небольшую толпу, медленно и осторожно стали продвигаться вперед. Раввин шел, скрестив перед собой руки и обхватив ладонями собственные плечи. Заметив это, Бак не смог удержаться от того, чтобы не присмотреться к этой позе. Этот жест казался необычно благочестивым, даже униженно-смиренным, особенно учитывая высокое положение бен-Иегуды в религиозной академии.

- Сейчас я иду в традиционной позе почтительности и примирения, объяснил раввин. - Я хочу не допустить никаких ошибок, никакого недопонимания. Для нашей безопасности важно, чтобы эти люди знали, что мы идем к ним со смирением и любопытством. Мы не собираемся причинить им никакого зла.

Бак посмотрел в глаза раввину:

- По-моему, на самом деле мы до смерти напуганы и не хотим дать им хоть какой-то повод убить нас.

Баку показалось, что на лице раввина мелькнула улыбка.

- У вас свой способ называть вещи своими именами, - сказал бен-Иегуда. - Я молюсь о том, чтобы мы оба вернулись целыми и невредимыми и смогли обменяться впечатлениями.

"Я тоже", - подумал Бак, но ничего не сказал.

Неожиданно путь Баку и раввину преградили три израильских солдата. Бак полез было за своим журналистским удостоверением, но потом сообразил, что в этой ситуации оно не имеет никакого значения. Цион бен-Иегуда выступил вперед и серьезно и спокойно заговорил со старшим по-еврейски. Тот задал несколько вопросов, которые звучали уже не так враждебно, как сначала, даже с любопытством. В конце концов он кивнул, и они смогли пройти.

Бак оглянулся. Солдаты стояли неподвижно.

- О чем у вас был разговор?

- Они сказали, что проход разрешается только ортодоксальным иудеям. Я сказал им, что вы со мной. Меня всегда забавляет, когда светские военные пытаются поддерживать религиозные законы. Он напомнил мне о том, что произошло раньше. Я ответил, что мы имеем предписание и готовы пойти на риск.

- А мы готовы рискнуть? - беспечно спросил Бак. Раввин пожал плечами.

- Может быть, и нет. Но мы ведь все равно пойдем? Мы сказали, что придем, и никто из нас не откажется от этой возможности.

Они продолжали идти, а двое свидетельствующих смотрели на своих гостей, стоя у края Стены Плача, в пятидесяти футах от них.

- Мы направляемся к забору, там, выше по горе, - сказал раввин, указывая на противоположную сторону маленького здания. - Если они хотят встретиться с нами, они придут туда, и между нами будет только забор.

- После того, что случилось сегодня с нападавшим, от забора будет мало проку.

- Но мы не вооружены.

- А они знают об этом?

- Нет.

Когда Бак и бен-Иегуда приблизились к забору на расстояние в пятнадцать футов, один из свидетельствующих поднял руку, и они остановились. Тот заговорил. Не таким громким голосом, какой Бак слышал до того, тем не менее звучно.

- Мы подойдем ближе и представимся, - сказал он. Два человека медленно приблизились к железной решетке и остановились.

- Называй меня Эли, - сказал он, - а это Мойше.

- Он говорит по-английски? - прошептал Бак.

- По-еврейски, - ответил бен-Иегуда.

- Тихо! - сказал Эли резким шепотом.

Бак подпрыгнул. Ему вспомнилось, как один из этих двоих крикнул сегодня утром на раввина, чтобы тот замолчал, а через несколько минут другой человек уже лежал сожженный.

Эли показал жестом, что Бак и Цион могут приблизиться к ним. Они подошли к забору и остановились на расстоянии двух футов. Бака поразила их оборванная одежда. От нее исходил запах дыма, будто от близкого огня. В тусклом свете далекой лампы их длинные крепкие руки казались мускулистыми и мозолистыми. Ноги были босы.

- Мы не будем отвечать на вопросы, кто мы и откуда, - сказал Эли.

Цион бен-Иегуда кивнул и сделал легкий поклон. Бак сунул руку в карман и включил диктофон. Неожиданно Мойше подошел к самой решетке и прислонил к вей свое бородатое лицо. Он смотрел на раввина полузакрытыми глазами. По его лицу текли капли пота.