Виталий Мелентьев - Искатель. 1975. Выпуск №3

• Название: Искатель. 1975. Выпуск №3
• Автор: Виталий Мелентьев
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1975

Ha I–IV стр. обложки — рисунок Н. ГРИШИНА.

На II стр. обложки — рисунок Ю. МАКАРОВА к повести В. Мелентьева «Штрафной удар».

На III стр. обложки — рисунок А. ГУСЕВА к рассказу И. Подколзина «Полет длиною в три года».

---

— Ну, с пулеметом… А какое это имеет значение? Доски какие-то… На лесозаготовки сюда приехали, что ли?

И на этот раз у Андрея еще хватило выдержки сдержаться.

— В самом деле странно, — протянул он, вытаскивая карту. — От передовой вывозить пиломатериалы в тыл. Впрочем… Впрочем, смотрите, вот здесь лесопилка. Тартак, — отметил он почему-то по-польски. — А дорога… Дорога идет по просеке. Как раз в район, занятый танкистами. А от них, возможно, к станции. А что брусья?.. Так брусья наиболее дорогой пиломатериал. Так что все как будто верно. Больше ничего не слышали?

— Никак нет, товарищ младший лейтенант! — быстро отрапортовал Гафур.

На этот раз Сутоцкий посмотрел на него с откровенным презрением.

— А я слышал вот что. — Андрей рассказал обо всем, что он слышал, и заключил: — По-видимому, эсэсовцы стоят на месте довольно прочно. Но нужно будет понаблюдать за ними с другой стороны. Давайте посмотрим откуда.

Он развернул перед разведчиками карту. Синим кружком на ней был очерчен район сосредоточения эсэсовцев — лес, река, перелески, несколько деревенек и, значит, полей в их округе: идеальное место для занятий танкистов.

Как раз в это время стал спускаться с дерева Грудинин. Он аккуратно обулся, осмотрелся и прислушался, потом присел и закурил. И уж только после этого пошел к товарищам.

— Разрешите доложить, товарищ командир? — спросил он, не очень умело прикладывая ладонь к пилотке.

— Разрешаю, ложись.

— Танковые моторы вы, конечно, слышали? — Матюхин кивнул. — И выстрелы? Так вот я поначалу думал, что это у них боевая учеба. Но мне в прицел видно подальше, и вот что меня заинтересовало. Сколько было выстрелов и орудийных, и пулеметных, а ни одной трассы. Ладно бы пулеметной — день все-таки, трассер у пули слабый. Так и у снарядов трассеры не срабатывали. И опять-таки — если бы они стреляли бронебойными, значит, без трасс не обошлось бы. А если бризантом или там, к примеру, осколочным — где-нибудь, а должен же был быть разрыв. Хоть если бы снаряд в цель попадал, хоть перелет бы давал. Но должен же был быть разрыв? А?

— Должен, — согласился Андрей, уже понимая, что Грудинин отметил то, что просмотрел, вернее прослушал, он. Артиллерист называется! Экая шаблонность мышления! Ведь на то он и разведчик, чтобы все замечать.

— А разрывов не было?

— Не было.

— Тогда все, товарищ командир. Раз и вы так думаете.

— Ладно. Давайте думать, куда и как выходить.

Они долго путешествовали по карте и решили обходить район дислокации противника справа, чтобы заодно проконтролировать и железную дорогу — там можно было подобраться и к ней. Сутоцкий иронически спросил:

— А сигналы подавать сюда будем бегать?

Гафур и Грудинин тревожно посмотрели на Андрея. Неужели командир дал промашку?

— Сигналы действительны во всей полосе армии, — очень сдержанно ответил Матюхин, и Сутоцкий потупился: Андрей опять подходил к пределу.

Днем они наблюдали, выбирали примерный маршрут, вечером подремали, а в двенадцать ночи Андрей дал условный сигнал две ракеты — противник на месте.

Только после этого они снялись с места и двинулись несколько наискосок того хуторка, на который они собирались выйти. В три часа ночи Гафур залез на сосну и дал следующую пару ракет. Уже выровняв маршрут, Андрей подозвал Гафура:

— Передовая видна?

— Да. Осветительные ракеты и зенитные трассы.

— Хорошо видны или только просматриваются?

— Хорошо!

— Тогда можно забираться поглубже, ракеты сильные.

К рассвету группа Матюхина вышла к лесному хуторку. Здесь должно было быть несколько домов и поля с огородами. Но ничего этого уже не осталось. Обелиском торчала труба над русской печью, и пряно пах бурьян, который хорошо разрастается на пожарищах.

Но дальше, там, где на карте поля спускались в низинку речушки, бурьяна не было. Плыл легкий туманец, и они не сразу разобрались, что попали на большой, даже огромный огород. Тщательно спланированный и не менее тщательно ухоженный.

Впереди из тумана поднимался старый сенной сарай и еще какое-то кособокое строение. Пахло свежеполитой, хорошей землей. Грудинин вздохнул поглубже и отметил:

— Компосты делают. Из ботвы.

Только после этих слов Матюхин уловил слабый кисловатый запах от невидимых компостных куч. Сутоцкий нагнулся к Андрею и шепнул:

— Пошуруем! — Глаза у него поблескивали даже в сумерках, а в движении, в фигуре появилось хищное, стремительное…

— Нельзя, — покрутил головой Матюхин. — Сидеть или ползать тихонько.

— И ты туда же…

Мгновенно вспомнились его перегляды с Гафуром, и Андрей спросил:

— Шарафутдинов тебе уже напоминал?

Сутоцкий отшатнулся и отошел.

— Пара Сутоцкого на месте. Грудинин, за мной.

Пригибаясь и прислушиваясь, они прошли между грядок к сараю. Там на сене спали работницы и дети. От сарая прокрались к избушке-полуземлянке, заглянули в темное окно, прислушались и осторожно приоткрыли дверь. Пахнуло конским потом и махоркой. Хриплый простуженный голос спросил:

— Кто там?

Матюхин ответил по-немецки:

— Свои. Не бойся.

Чиркнула спичка, и засветилась стеариновая плошка. На топчане сидел босой старик в распахнутом немецком кителе и старых советских солдатских брюках. Он не спеша почесывал впалую грудь и раскуривал цигарку.

— Что надо, пан?

— Никто не заходил к вам? — опять по-немецки заговорил Матюхин. — Нет ли здесь или поблизости наших солдат?

— Нихт зольдатен, — ответил старик и отвернулся к окошку. Грудинин немедленно загородил его собой. Старик отвернулся в другую сторону.

— А чем вы здесь занимаетесь в такой поздний час? — спросил Андрей.

Старик каменно молчал, потом вдруг стал обуваться — быстро и сноровисто. Встал, застегнул немецкий мундир и спросил:

— Чеснок? Шпинат? Капуста?

— Ладно, — переходя на русский, махнул рукой Андрей. — Кем здесь пристроился?

Лицо старика не дрогнуло, только на мгновение чуть расширились глаза.

— Огородник… По-старому, по-колхозному — бригадир. А по-немецки… Ей-богу, не выговорю.

— Немцы есть?

— Нет. Тут их всего двое — начальник да кладовщик. Они в деревне живут. Там у них тыловая контора.

— А что за женщины спят в сарае?

— Заночевали. Третий день на уборку гоняют, им туда-сюда ходить не захотелось. Да и боятся: красные самолеты зачастили. Начнут бомбить — не обрадуешься. Вот они и здесь… Которые с детишками, которые одни… Да и прокормиться здесь легче.

Старик отвечал быстро, но слишком уж заученно и так, как можно отвечать любому — и немцу, и русскому, и полицаю.

— Садись, отец, — предложил Матюхин, и старик сразу же опустился на топчан. Андрей сел на ящик из-под консервов так, чтобы видеть дверь. — Не будем скрываться. Мы разведчики.

— Партизанские?

— Нет. Красной Армии.

— Далеконько забрались…

— Служба.

— А чем докажете?

— Чем же доказать? — усмехнулся Андрей и повернул под капюшоном маскировочной куртки пилотку звездой вперед. — Смотри.

— Понятно… — кивнул старик. — И чего ж вам надобно?

— Давай по порядку: что это за огород?

— Обыкновенный. Снабжаем овощами и зеленями ихние столовки. Солдатские маленько похуже, офицерские много лучше.

— Всех снабжаете или только эсэсовцев?

— Раньше всех, а теперь только эсэсовцев.

— Это ж почему такое изменение?

— Урожай… Август ведь…

— Так урожая должно на всех хватить.

— Не знаю. Нам как приказано. Приказано все эсэсовцам отвозить, вот я и вожу. Другой раз и они приезжают.

Нет, он не собирался радоваться прибытию советских разведчиков, не спешил открываться, не рвался в помощники. Он выжидал, тянул время, и Андрей не знал, что нужно сделать, чтобы заставить старика раскрыться. Ведь если он возит овощи эсэсовцам, он многое знает. Видит и знает. От окошка подал голос Грудинин:

— Тебя как кличут-то?

Старик, не поворачиваясь, все так же ровно ответил:

— Егором. А тебя?

— А меня Николаем. Я — зимнего Николая.

— Ага… Ну что, зимний Николай, дал бы ты мне закурить хоть штучку — своя махорка еще не дошла, курю прямо-таки зеленый лист. Дерет уж очень.

Грудинин вынул кисет и кинул его на стол перед стариком. Тот не торопясь развязал его, вынул газетку и стал разворачивать. Андрей и Грудинин переглянулись — хитер старый. Как разыгрывает: «Дай хоть штучку!» Ведь полицейские и немцы курят сигареты. И не стал спешить, а прежде всего рассматривает газету.

Старик читал газету, далеко отставив от себя, натужно шевеля губами. Он прочел общую часть сводки Совинформбюро, перевернул газету, прочел все заголовки, заглянул вниз, прочел и номер полевой почты.