Говард Маркс - Господин Ганджубас

• Название: Господин Ганджубас
• Автор: Говард Маркс
• Издательство: УЛЬТРА. КУЛЬТУРА
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9681-0099-0

Может ли один и тот же человек быть сотрудником английской разведки МИ-6, крупнейшим поставщиком гашиша в Европу и Америку, удачливым и респектабельным бизнесменом и уважаемым человеком в рок-тусовке? Почему бы нет. Если верить автобиографии, написанной Говардом Марксом, образцовым авантюристом XX века после того, как он покончил со своим криминальным прошлым. Как в настоящем триллере, действие книги переносится из страны в страну: Англия, Пакистан, Таиланд, Тайвань, Швейцария, Гонконг... Где только не бывал Маркс под разными именами, каких только тюрем он не видел!.. И каких только уловок для контрабанды не придумывал!..

---

Заведя мои руки за спину, надели наручники. Меня затолкали в кухню, на диван. Франческа, дрожа от страха, подбежала ко мне, бросилась целовать и обнимать. Один из незнакомцев оттащил ее. В панике она кинулась наверх, к Джуди, которая еще спала. Несколько человек, ворвавшихся в кухню, погнались за ней, как за сбежавшим психом. Мари остолбенела, когда полицейский схватил ее сумочку и вытряхнул все содержимое на стол. Другой, чувствуя себя как дома, уселся на табуретку. У него были глаза садиста и улыбка, выдававшая почти сладострастное наслаждение. Белая рубашка с открытым воротом и усы а-ля Сапата81 делали его похожим на испанца, но на нем стояло клеймо DEA. Не был ли это Крейг Ловато?

— Es Policia National?82 — спросил я.

— Si83, — неубедительно ответил он.

Двое полицейских ввели на кухню Дэвида Эмбли. На него тоже надели наручники. Он старался не встречаться со мной взглядом. Полицейские показали знаками, что мы уходим. Я спросил разрешения переодеться. Не разрешили. Не дали попрощаться с женой и детьми. Нас с Эмбли повели к патрульным машинам на улице. Выходя за ворота, я бросил взгляд на окно спальни. Может, никогда больше не увижу этот дом. Джуди зашлась криком, когда за мной захлопнули дверь машины.

Она успокоится через несколько дней, утешал я себя. Будет навещать меня с детьми, сколько сможет. У нас еще достаточно денег. Наверняка больше двух лет в тюрьме меня не продержат. Мы уже переживали такое. Улик нет. В любом случае Испания не выдаст меня янки. Это слишком независимая страна, чтобы равняться на Америку в ее странной войне с наркотиками. Здесь люди курят гашиш на улице. Я отсижу срок в испанской тюрьме. Ничего страшного. Усовершенствую свой испанский.

В полицейском участке Пальмы мне сообщили, что я арестован за контрабанду наркотиков.

Я не удивился и попросил объяснений, но не получил их. Мне дали бланк, чтобы я вписал имена тех, кого следует известить о моем аресте. Я указал фамилию Рафаэля. Ему вряд ли придется по вкусу новость, что меня осудили за контрабанду наркотиков, но мы неплохо ладили и в его власти облегчить мои страдания. Как-никак он главный комиссар полиции. Есть ли у меня адвокат? Я вписал Хулио Мореля, адвоката Льофриу. Хочу ли я, чтобы известили английского консула? Да, хочу.

Без лишних церемоний нас освободили от личных вещей и отправили в разные камеры временного содержания. Я оказался в обществе какого-то пьяного до бесчувствия субъекта и молодого перуанца, который утверждал, будто является членом «Сендеро Луминосо»84. Вот уже тридцать дней он ожидал депортации. Перуанец уверял, что завтра после обязательной явки в суд меня отвезут в центральную тюрьму Пальмы. Он успел изучить местные порядки за последний месяц. Сказал, что центральная тюрьма мне понравится: полно свободного времени, куча наркотиков, свидания с семьей. Я лег на бетонный пол, потому что больше лечь было некуда. Ни тебе нар, ни воды, ни сигарет.

Я думал о том, что полиция могла найти при обыске. Гашиш, который достала Маша, полмиллиона песет, моя электронная записная книжка с телефонными номерами, которые я не выучил наизусть. Ничего особенного. Даже если лондонские копы уже перевернули вверх дном нашу квартиру в Челси, они не отыскали там ни записей о сделках с наркотиками, ни других компрометирующих документов.

Интересно, не арестован ли я из-за участия в той сумбурной сделке с марокканским гашишем? Навряд ли... Если бы немцы посчитали меня соучастником, повязали бы вместе с Роджером. С другой стороны, он мог свалить на меня ответственность за всю операцию, надеясь избавить себя от неприятностей. Может, меня задержали в связи с арестом марихуаны в Ванкувере? Нет, канадцы не склонны тратить деньги на отлов тех, кто промышляет марихуаной. Это, должно быть, янки. Я впал в сонное оцепенение, отравленное страхом.

Появился тюремщик, сунул мне малоаппетитный бутерброд, спросил, не свести ли меня в уборную. Возвращаясь из загаженной туалетной комнаты, я пристально вглядывался в зарешеченные окошки на дверях камер, надеясь увидеть Эмбли. В одном из окошек появилось лицо. Эмбли! Надеюсь, он не очень перепугался. На лице было написано страдание. Из глаз, полных вселенской тоски, текли слезы. Это была Джуди. Нет, только не она, Господи!

— Милая, почему ты здесь? Где наши дети?

— Они собираются выдать меня Америке, — прорыдала Джуди. — Разлучить с детьми. Говард, останови их, пожалуйста! Ради бога, останови их!

— Silencio! Silencio! No hable!85 — заорал тюремщик.

— Pero es mi esposa86, — взмолился я.

— Mas tarde, mas tarde87, — бросил он, хватая меня за руку.

Это было немыслимо. За что могли потребовать экстрадиции Джуди? С тех пор как я вышел из тюрьмы в 1982 году, она не нарушила закон ни в одной стране, не считая США. Постоянно пилила меня, чтобы прекратил заниматься контрабандой. Что происходит? Где наши дети? Я лег и попробовал успокоиться.

На часах тюремного надзирателя было шесть вечера, когда он снова открыл камеру. На меня надели наручники и отвели в помещение на верхнем этаже. Там в окружении четырех или пяти человек сидела Джуди, ошеломленная, не помнящая себя от горя.

— Смотри, что они задумали! — сказала она, протягивая документ, из которого следовало, что Соединенные Штаты добиваются ее экстрадиции за соучастие в поставках нескольких сот тонн марихуаны и гашиша в 1970 году. — Говард, мне тогда было всего пятнадцать. Я с тобой познакомилась только через несколько лет и даже после этого не сделала ничего противозаконного. Что они выдумывают? Я не могу оставить детей.

— Милая, а где дети?

— Они с Машей, слава богу. Говард, не дай им это со мной сделать! Ты не можешь этого допустить. Они не могут так со мной поступать.

— Они рехнулись, Джуди. Совсем рехнулись. Успокойся, Рафаэль и его адвокат должны вот-вот приехать.

Джуди никак не могла успокоиться, и ее вывели. Мне вручили документ, похожий на тот, что был у Джуди. Соединенные Штаты требовали моей экстрадиции, потому что я возглавлял организацию, которая с 1970 года незаконно ввозила в эту страну сотни тонн гашиша. Я недостаточно хорошо знал испанский, чтобы понять остальное.

Двое полицейских в штатском и государственный адвокат не говорили по-английски, переводчик изъяснялся на английском весьма посредственно. И все тараторили одновременно. Я плохо понял, о чем шла речь, но сделал вывод, что адвокатская контора Хулио Мореля закрыта на выходные, а Рафаэлю не звонили. Я должен был обходиться государственным адвокатом, который все спрашивал, не хочу ли я добровольно отправиться в Соединенные Штаты и сделать соответствующее заявление. Он сунул мне целую кучу бумаг: подписывайте! Я вытаращил на него глаза.

— Puedo fumar, рог favor?88 — спросил я, потянувшись за сигаретами адвоката.

Один из копов в штатском, явно старший по званию, взглянул на меня, улыбнулся и дал прикурить. Похабно сострил по поводу книжки, которую про меня написали, и сказал, что арестовано еще несколько моих друзей. Словно в доказательство, дверь открылась, и вошел Джеффри Кенион. Он тоже был нужен американцам. Нам не разрешили разговаривать. Меня отвели обратно в камеру.

Через пару часов я вновь оказался в том же самом помещении, где теперь ожидал полицейский, ткнувший мне дулом в живот. Он пригласил меня садиться.

— Ты действительно собирался меня пристрелить? — спросил я.

— Прости, Говард! Прости! Solo para la seguridad. Lo sien-to89, Говард.

В комнату вошел человек в штатском и сел напротив меня.

— Tiene cigarillos, рог favor?90 - очень вежливо поинтересовался я.

— Не курю, извини, — ответил он на незамысловатом английском.

— Кто вы такой? — спросил я.

— Просто часть организации.

— Какой организации?

— Скоро поймешь.

— Где Ловато? — спросил я.

Он выпрыгнул из кресла и вылетел из комнаты. Спустя несколько минут дверь открылась, пропуская полного человека, который выдавал себя за испанского копа. Так это действительно Крейг Ловато!

— Хэлло, Говард! — осклабился он и повернулся ко мне спиной, так что его необъятная задница оказалась в нескольких сантиметрах от моего лица. Он не хотел быть грубым — просто пропихивался между столом и креслом, а это оказалось непросто. — Крейг Ловато, DEA. — Он протянул руку.

Я пожал ее.

— Как поживаете, мистер Ловато? Скажите, у вас есть сигареты?

— Знаешь, Говард, я в жизни не курил. Не знаю, зачем люди это делают.

— Считаете, курение должно быть запрещено, мистер Ловато?

— Не мне решать. Меня интересуют те, кто нарушают законы, а не те, кто их издает. Полагаю Говард, ты знал, что произойдет, и это меня сильно беспокоит.

Должно быть, он метил в Сунде и Карла.

— Я хочу установить с тобой контакт. Зови меня Крейг! Я бы предпочел, чтобы ты согласился на экстрадицию добровольно.

Ловато открыл ящик стола, выудил пачку сигарет, зажигалку и пододвинул мне. Я сделал несколько глубоких затяжек.