Кэтлин Вудивисс - Нерешительный поклонник

• Название: Нерешительный поклонник
• Автор: Кэтлин Вудивисс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023141-5, 5-9578-0782-6

Обручиться с Адрианой Саттон, некрасивой дочкой отцовского друга?!

Ни за что!!!

Обаятельный повеса Колтон Уиндем, наследник титула маркизов Рэндвулф, предпочел уйти в армию – и рисковать жизнью на поле брани…

Но войны заканчиваются, а «гадкие утята» превращаются в прекрасных лебедей… И теперь Колтон, сгорающий от любви к Адриане, которую осаждают толпы поклонников, мечтает лишь об одном – покорить сердце гордой красавицы и повести ее к алтарю…

---

– О да, миледи, да и мне тоже не слишком сладко приходится, – призналась Блайт, морщась от боли: молоко нестерпимо распирало груди.

– Я разбужу слуг и прикажу принести ваши вещи. Они, наверное, все еще в экипаже?

– Не стоит тревожить слуг, любимая, – заверил Колтон. – Я сам все принесу. А потом…

Сдвинув брови, он погрозил пальцем своей красавице жене.

– Жду вас в нашей спальне, мадам. Потолкуем о детях и кое о чем еще.

Адриана, улыбаясь, погладила его по руке.

– С удовольствием, милорд.

– И насчет удовольствия тоже, – прошептал он и, подмигнув ей, исчез за дверью.

Глава 19

Надев капор и накинув легкую шаль, Фелисити украдкой выскользнула из дома Элстонов и поспешила по грязной тропинке, ведущей к Брэдфорду. Предварительно она удостоверилась, что Роджер уехал в Бат по делу и времени у нее достаточно. Сначала она забежала в аптеку за теми травами, которые когда-то привозили деду Адриана и Саманта, хотя не знала, превозносил ли он подарок потому, что питал слабость к этой парочке, или настои действительно помогли. Сама она надеялась помириться с дедом, тем более что всем сердцем жалела о своем прежнем поведении.

Много лет она отмахивалась от материнских наставлений, считая все рассуждения о чести, долге и моральных принципах пустым вздором и во всем следуя примеру отца. И все же уроки матери не прошли даром, тем более что уважение к Джарвису Фейрчайлду пропало навсегда в тот день, когда обнаружилась его склонность к мошенничеству и воровству. Девушка собственными ушами услышала, что он увольнял рабочих, не вычеркивая при этом их имен из платежной ведомости. Нечестность отца еще больше подчеркнула добродетели деда и матери.

Выйдя замуж и переехав в дом мужа, она поняла, как ей не хватает мудрости и доброты старика. Возможно, она просто повзрослела. За пять месяцев супружеской жизни ей пришлось получить немало жестоких уроков, и поэтому она все больше ценила то, чего лишилась по собственной глупости.

Брак для нее стал кошмарной пропастью безумия и разврата. В постели Роджер был не только жесток и груб, но и впадал в бешенство, если она смела противиться его извращенным требованиям, и чаще всего попросту насиловал, так что Фелисити жила в постоянном страхе за жизнь будущего ребенка. Почти каждую ночь муж бесцеремонно бросал жену на постель и буквально врезался в нее с поистине демонической яростью, не в силах получить наслаждение, не причинив боли своей жертве.

Колокольчик над дверями аптеки мелодично звякнул, и толстощекий мужчина с коротким ершиком седых волос, обрамлявших лысину, поднял голову от прилавка, зажатого с обеих сторон полками, на которых были аккуратно расставлены пузырьки.

– Да, мисс? Чем могу помочь? – услужливо спросил он, поправляя очки в проволочной оправе.

– Здравствуйте, – пробормотала Фелисити с нерешительной улыбкой. В последнее время ей все труднее становилось находиться рядом с мужчинами, не задаваясь вопросом, какие гадкие намерения они скрывают в душе. – Месяцев восемь назад мой дедушка, Сэмюел Гладстон, получил в подарок от двух знатных леди лечебные травы. Он так хвалил их действие, что мне захотелось купить еще немного. Одна из дам – сестра, а другая – жена лорда Рэндвулфа. Не припомните ли вы названия этих трав?

– Конечно, мисс. Именно я и предложил их дамам. Но боюсь, они очень редки и потому дороги.

Фелисити спокойно выложила на прилавок серьги.

– Не возьмете ли их взамен? Мой отец заплатил за них неплохие деньги.

Аптекарь задумчиво наклонил голову набок, глядя на женщину поверх очков.

– Не жаль отдавать их, мисс? Очень красивая вещь, и вам наверняка идет.

– Миссис. Миссис Элстон. И я готова поменять их на травы. Больше у меня ничего нет.

Представив, на какую жертву идет молодая женщина, аптекарь поспешил предложить не столь неприятную альтернативу.

– Похоже, на сукновальне дела идут неплохо. Если сейчас у вас нет денег, я дам вам травы, а вы попросите мужа заехать и заплатить мне. Уверен, что он вполне может…

– Предпочитаю не делать этого. И прошу вас никому не говорить, что я вообще была здесь. Надеюсь, вы понимаете?

– Да, миссис Элстон, я человек не болтливый.

– Я буду вам крайне благодарна, мистер…

– Карлайл, миссис Элстон. Финеас Карлайл. И не волнуйтесь, я не скажу ни единой живой душе.

Сам Карлайл не слишком любил Элстонов, особенно после того, как покойная миссис Элстон из живой энергичной женщины вскоре после замужества превратилась в ходячую тень, не помнившую даже собственного имени. По мнению аптекаря, все это было крайне подозрительно. Обычно так вели себя люди, пристрастившиеся к опиуму, и мистер Элстон, вполне возможно, тайком подливал жене настойку этого опасного лекарства. Карлайл с радостью свидетельствовал бы против преступника и помог бы послать его на виселицу, но явных доказательств не было. Вероятнее всего, Элстон покупал опиум в Лондоне, но где и каким образом, проследить было невозможно, особенно для такого робкого человека, как Финеас. Что же до Роджера, то, по мнению аптекаря, яблочко недалеко укатилось от яблоньки.

– Спасибо, мистер Карлайл, – признательно улыбнулась Фелисити. – И… и еще я хотела спросить кое о чем.

– Все, что в моих силах, мадам.

– Еще до моего замужества свекра свалила таинственная болезнь. Его ногти как-то странно обесцветились, а кожа стала ужасно сухая и словно покрыта чешуйками. Не знаете ли вы, что это за недуг такой?

Мистер Карлайл задумчиво провел пальцем по губам.

Интересно! Недаром говорится, какой мерой меришь, такой и тебе отмерится. Вот уж точно: не рой другому яму, сам в нее попадешь!

– Пока что не могу сказать наверняка, миссис Элстон. Но однажды я предостерег молодую леди против неосторожного обращения с мышьяком. Бедняжка регулярно принимала небольшие дозы, чтобы отбелить кожу. Она была чрезвычайно тщеславна и гордилась своей красотой, но смерть не щадит никого… На ее похоронах я заметил, что ногти у нее обесцветились, а кожа, раньше такая мягкая и белая, стала чешуйчатой и грубой.

По спине Фелисити пополз холодок. Она долго набиралась храбрости, прежде чем задать следующий вопрос:

– А разве мышьяк так распространен, мистер Карлайл? Много вы его продали в прошлом году?

– Видите ли, мышьяк известен очень давно. Лет двести-триста. А может, и больше. Что же касается продаж – нет. После смерти той девушки я им не торгую. Не хочу, чтобы еще кто-то погиб по глупости или из тщеславия.

– А в округе есть другой аптекарь?

– Нет, мадам. Однако у меня есть знакомый из Лондона, довольно часто сюда приезжающий. В последнее время он процветает и приобрел несколько аптек. Завел прекрасных лошадей и экипаж, которые мне не по карману. Должен сказать также, что ему весьма полюбились сукна вашего супруга. Совсем недавно он уехал с сукновальни с большим узлом в руках.

Финеас не осмелился сказать молодой женщине, что его знакомый имел репутацию расчетливого негодяя, готового на все ради выгоды.

– И как его зовут?

– Тадеус Мэнвил.

Фелисити впервые слышала это имя. Мать и отец научили ее основам бухгалтерии, однако когда она предложила Роджеру помощь, тот не только отказался, но запретил ей близко подходить и к книгам, и к сукновальне, заявив, что она только ему помешает. Поэтому она не знала никого из приятелей мужа.

Взяв сверток с травами, она поблагодарила аптекаря и вышла. Неужели Финеас сказал правду? Но это значит, что Эдмунда отравили. Кто же мог это сделать?

– Кто там? – окликнула Джейн, поспешно спускаясь вниз.

– Мама, это я, Фелисити!

Слезы радости выступили на глазах Джейн. Раскинув руки, женщина побежала навстречу дочери, и та с приглушенным криком бросилась в материнские объятия. Все это время бедняжка боялась, что мать по-прежнему сердится на нее.

– О, моя драгоценная девочка, я так по тебе скучала! Почему не приходила раньше? Я несколько раз была на сукновальне, но Роджер не пускал меня к тебе. Говорил, будто ты не желаешь никого видеть, особенно меня. Ты здорова? Счастлива?

– Здорова, мама.

На второй вопрос Фелисити предпочла не отвечать.

– Я принесла дедушке подарок. Если он разрешит, я бы почитала ему из Библии.

– Конечно, дорогая. Он будет очень рад. Ему так тебя недоставало!

– Меня? – удивилась дочь. – Но… я думала, он меня не любит.

Джейн, смеясь, снова обняла дочь.

– Глупенькая! Ведь ты его единственная внучка! В ваших жилах течет одна кровь!

Фелисити вдруг громко разрыдалась.

– Мама, прости меня за все! Я была такой глупой эгоисткой!

Джейн прижала дочь к себе.

– Ничего не говори, дорогая. Все прощено и забыто. Ты моя любимая доченька, моя гордость и радость.

При этих словах Фелисити не выдержала и расплакалась еще громче. Мать и дочь долго стояли, обнявшись, проливая слезы, уносившие все прошлые недоразумения и обиды.