Лиза Клейпас - Люби меня в полдень

• Название: Люби меня в полдень
• Автор: Лиза Клейпас
• Жанр: Исторические любовные романы

Любительница животных и природы, Беатрис Хатауэй всегда чувствовала себя комфортней на открытом воздухе, чем в бальном зале. И хотя она провела в Лондоне уже не один Сезон, красивая и свободолюбивая Беатрис ни разу не испытала чувства к одному из джентльменов, и смирилась с участью старой девы.

Капитан Кристофер Фелан, находясь в пекле Крымской войны, вёл в свободное время переписку с красивой, золотоволосой Пруденс Мерсер. Однако, ему не известно, что девушка, которая пишет ему на самом деле, лучшая подруга Пруденс, Беатрис Хатауэй. Вернувшись домой, в Гемпшир, Кристоферу становится ясно, что военный опыт навсегда изменил его.

---

Нечувствительность Кристофера таяла, будто лёд под весенними лучами солнца, и «Арманьяк» не имел к этому никакого отношения. Заслуга целиком и полностью принадлежала Беатрис.

Господи, как же он её обожал!

Но чем больше оттаивало сердце Кристофера, тем сильнее он начинал испытывать возбуждающий подъём чувств. Желание накрыло его мощной волной, угрожая смести тонкую стену самообладания. Сильное, почти нестерпимое желание.

Кристофер поставил бокал с недопитым бренди на пол, развёл колени и привлёк Беатрис к себе. Он наклонился вперёд и коснулся губами лба любимой, ощутив при этом дразнящий аромат её кожи. Кристофер откинулся назад и принялся рассматривать Беатрис. Она выглядела такой невинной и бесхитростной, словно ангел, сошедший на землю. Но этот её вид был обманчив, она только казалась тихоней, которая и воды не замутит. Моя маленькая плутовка, подумал он с нежной усмешкой. Кристофер погладил тонкую руку, лежащую у него на бедре. Глубоко вздохнув, он осторожно приподнял её ладонь.

— Итак, твоё второе имя — Элоиза, — сказал он.

— Да, в честь французской монахини, жившей во времена Средневековья. Мой отец обожал читать её письма. Должна признаться, я тоже… Элоиза снискала известность любовными письмами, которыми обменивалась со своим мужем и возлюбленным Абеляром[29]. — Личико Беатрис прояснилось. — Выходит, в этом я очень похожа на свою тёзку?

— Учитывая, что родственники Элоизы в конечном итоге оскопили беднягу Абеляра, я предпочел бы воздержаться от подобных сравнений.

Беатрис улыбнулась:

— Тебе не о чем волноваться.

Когда она вновь взглянула на него, улыбка исчезла из её глаз:

— Так ты прощаешь меня?

— Чтобы ты вновь стала подвергать себя опасности? Никогда. Ты для меня — слишком дорогое сокровище. — Кристофер приподнял руку Беатрис и поцеловал её. — Ты так красива в этом платье, и общение с тобой доставляет мне самую большую радость на свете, но я вынужден проводить тебя домой.

Однако Беатрис даже не шелохнулась:

— Только когда между нами всё уладится.

— Всё уже в порядке.

— Нет, нас словно разделяет невидимая стена. Я чувствую её.

Кристофер покачал головой.

— Я всего лишь… впал в некое оцепенение. — Он взял её за локти. — Позволь, я помогу тебя подняться.

Но Беатрис воспротивилась.

— Не сейчас. Ты по-прежнему слишком далеко от меня.

— Я здесь, рядом с тобой.

Не существовало слов, способных выразить дьявольскую суть того, что с ним происходило в минуты оцепенения. Кристофер не знал, почему он впадает в это состояние и что помогает ему выйти из него. Он понимал лишь, что если подождать достаточно долго, странное ощущение исчезнет само по себе. Во всяком случае, так происходило с ним прежде. Хотя, возможно, однажды эта пустота затянет его во мрак и никогда уже не отпустит. Господи Иисусе!

Не отводя взгляда, Беатрис слегка сжала его бёдра. Вместо того чтобы встать, она потянулась ему навстречу и мягко накрыла ртом его губы.

Кристофер ощутил внезапный толчок сердца, будто оно замерло на мгновение, прежде чем вновь неистово забилось в груди. Тёплые, нежные губы Беатрис поддразнивали его, искушали, сулили райское наслаждение. Кристофер почувствовал, как опасно-стремительной волной, сметающей все доводы рассудка, его захлестнула обжигающая страсть. Беатрис приникла к нему всем телом: её груди крепко прижимались к его торсу, а пышные юбки сбились между его бёдер. На одно божественное мгновение он позволил себе уступить любовному пылу и вернул ей горячий поцелуй, глубоко и страстно проникнув языком ей в рот, именно так, как мечтал войти в её вожделённое тело. Беатрис тут же ответила ему — покорная, податливая, такая желанная. Её мгновенный отклик сводил Кристофера с ума, и она знала об этом.

Он жаждал овладеть ею, ощутить её вкус, всеми возможными способами воплотить свои чувственные желания и порывы. Но Беатрис была ещё так невинна для исполнения любой из тех фантазий, которые лишали его рассудка. С видимой неохотой Кристофер оторвал свои губы от её сладкого рта и отстранил Беатрис, удерживая на расстоянии вытянутых рук.

В её широко распахнутых глазах застыл вопрос.

Словно сжалившись над ним, она внезапно выпрямилась и отступила.

А затем принялась расстёгивать пуговички на своём корсаже.

— Что ты делаешь? — хрипло спросил Кристофер.

— Не волнуйся, дверь заперта.

— Дело не в этом… Беатрис…

К тому времени, как ему удалось подняться на ноги, она уже распахнула лиф платья. Пульс оглушительным, барабанным боем грохотал у него в ушах.

— Беатрис, я не расположен к невинным забавам.

Она одарила его бесхитростным взглядом.

— Я тоже.

— Тебе небезопасно сейчас со мной оставаться.

Кристофер взялся за полы её лифа и стянул их вместе. Пока он подрагивающими пальцами безуспешно пытался застегнуть пуговицы, Беатрис потянула платье вниз. Сильный рывок, плавный изгиб стройного тела — и юбка мягкой волной опустилась на пол.

— Похоже, раздеваюсь я гораздо проворней, чем ты меня одеваешь, — сообщила она потрясённому Кристоферу.

Он сжал зубы, когда увидел, как платье соскользнуло с её бедер.

— Проклятье, я не могу этого сделать. Только не сейчас.

Тело его покрыла испарина, все члены отяжелели, а голос дрожал от усилий, прилагаемых Кристофером в попытке сдержать охватившее его возбуждение.

— Я не смогу долго сдерживаться.

Сомневаясь, что сможет обуздать эмоции, Кристофер боялся причинить Беатрис боль. В первую брачную ночь он намеривался вести себя с ней со всей возможной сдержанностью и осторожностью. Для этого Кристофер собирался сам довести себя до разрядки, чтобы хоть немного утолить жажду, которая почти лишала его рассудка… Сейчас же он способен был лишь наброситься на неё с жадностью изголодавшегося зверя.

— Я понимаю.

Беатрис вытащила из волос гребешки и бросила их в кучу лавандового шёлка, лежащего у неё под ногами. Затем она встряхнула блестящими, соболиными прядями и подарила ему пылкий взгляд, от которого на его теле приподнялся каждый волосок.

— Знаю, ты думаешь, я не ведаю, что творю. Но я прекрасно понимаю, куда это нас заведёт, и хочу этого так же отчаянно, как и ты.

Медленно она расстегнула корсет и опустила его на пол

Боже всемогущий! Как же давно для него не раздевалась женщина. Не в силах пошевелиться или произнести хоть слово Кристофер замер на месте, безмолвно пожирая её глазами — напряжённый, возбуждённый, жаждущий.

Беатрис заметила его горящий, жадный взгляд и, двигаясь ещё медленнее и грациознее, стащила через голову нижнюю сорочку. Её высокие, красивой формы груди с заострившимися розовыми сосками слегка качнулись, когда она нагнулась, чтобы снять панталоны.

Беатрис выпрямилась и предстала перед Кристофером, поразив его красотой своего обнажённого тела.

Несмотря на видимую смелость, она была взволнована, и тело её — от макушки до пальчиков ног — покрывал неровный, застенчивый румянец. И всё же она смотрела на Кристофера не отводя глаз, следя за его реакцией на каждое своё движение.

С гибким, тонким станом и стройными ножками, облачёнными в бледно-розовые чулки, подхваченные белоснежными подвязками, она являла собой самый прелестный образ из всех когда-либо виденных им. И образ этот поразил его до глубины души. Блестящие, словно соболиные пряди волос окутывали её тело, спускаясь до самой талии. Небольшой, тёмный треугольник между бедер чувственным контрастом выделялся на фоне тонкой, будто фарфоровой кожи.

Кристофер чувствовал себя опустошённым и в то же время всесильным, полным желания, которое, словно жидкий огонь, бежало по венам. Единственное, чего он жаждал — это проникнуть в её тело, наполнить его собой… Он чувствовал, что умрёт, если не овладеет ею прямо сейчас. Беатрис намеренно довела его до предела самообладания, но Кристофер не понимал, почему её это не испугало. Грубый, животный звук вырвался из его горла. Не осознавая своих движений, он в один шаг пересёк разделявшее их пространство и сгрёб Беатрис в объятья. Его пальцы торопливо заскользили по её спине, и через мгновение тёплые, сильные ладони накрыли упругие ягодицы. Кристофер притянул её к себе, крепко прижал к своему напряжённому телу и набросился на её рот, смяв нежные губы жарким поцелуем.

Она покорно сдалась на милость его страсти, охотно и радостно предлагая ему своё тело, губы, всё, что он только пожелает. Как только Кристофер завладел её губами, он слега отстранился, втиснул руку между их слившимися телами и устремился пальцами к нежным складочкам потаённой плоти.

Коснувшись бархатистого лона, он принялся ласково поглаживать его, пока не почувствовал, какой влажной и горячей она стала, а затем проник двумя пальцами в податливый, манящий жар её тела. Беатрис задохнулась от потрясения и приподнялась на носочки. Кристофер не прерывал поцелуя и по-прежнему крепко прижимал её к себе, словно нанизав на свои пальцы.