Р. Бэккер - Воин кровавых времен

• Название: Воин кровавых времен
• Автор: Р. Бэккер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20627-2

Уже две тысячи лет, со времен Первого Армагеддона, монашеская секта дуниан живет, отделяясь от мира, в тайной цитадели верховных королей. Один из изгнанных братьев является им во сне и требует, чтобы к нему, в Шайме, Священный город, где он живет, прислали его сына. Юный Келлхус предпринимает труднейшее путешествие через земли, давно покинутые людьми, и вступает в Священное воинство, выступившее в поход против язычников, которые захватили Шайме. Келлхус не простой воин, в войске все его называют Воин-Пророк, он единственный, кто способен читать по лицам людей и видеть под человеческой маской истинное лицо оборотней, шпионов Темного Властелина…

---

— Так, значит, ты один из Немногих…

Ужас, подумала Серве. Он в ужасе. Но почему? Разве он не видит?

Ксинем внезапно вскочил на ноги. И прежде чем Ахкеймион успел что-то сказать, маршал ухватил его за руку и рывком развернул к себе.

— Зачем ты это сделал? — крикнул Ксинем. На лице его отражались боль и гнев.

— Ты же знал, что мне и так достаточно трудно из-за… из-за… Ты же знал! И теперь — вот это представление? Это богохульство?

Ошеломленный Ахкеймион в ужасе уставился на друга.

— Но, Ксин! — воскликнул он. — Это то, что я есть.

— Возможно, Пройас был прав! — рявкнул Ксинем.

Он с рычанием отшвырнул Ахкеймиона и размашисто зашагал прочь, в темноту. Эсменет вскочила на ноги и схватила безвольную руку Ахкеймиона. Но колдун продолжал вглядываться в темноту, в которой исчез маршал Аттремпа. Серве слышала настойчивый шепот Эсменет. «Все в порядке, Акка! Келлхус поговорит с ним. Объяснит, что он не прав…» Но Ахкеймион отвернулся от вопрошающих взглядов тех, кто сидел у костра, и слабо оттолкнул ее.

Ошеломленная Серве — у нее по коже до сих пор бегали мурашки — умоляюще взглянула на Келлхуса. «Пожалуйста… исправь это как-нибудь!» Ксинем должен простить Ахкеймиона. Они все должны научиться прощать!

Серве не знала, когда начала говорить с ним без слов, но теперь это происходило часто, и она уже не могла вспомнить, что произносила вслух, а что нет. Это было частью того бесконечного мира, что царил между ними. Они ничего не скрывали.

И почему-то взгляд Келлхуса напомнил Серве его слова, сказанные однажды. «Серве, мне следует открываться им медленно. Медленно и постепенно. Иначе они обратятся против меня…»

Той ночью Серве разбудил разговор — сердитые голоса у самого шатра. Она непроизвольно схватилась за живот. Ее скрутило от страха. «О боги!.. Милосердия! Прошу вас, пощадите!»

Скюльвенд вернулся.

Серве знала, что он вернется. Ничто не могло убить Найюра урс Скиоату — во всяком случае, при ее жизни.

«Только не это… ну пожалуйста, только не это…»

Серве ничего не было видно, но угроза его присутствия уже вцепилась в нее, как будто Найюр был зловещим призраком, склонившимся над ней, чтобы пожрать ее, выцарапать у нее сердце — выскоблить, как кепалоранки скоблят шкуры острыми краями раковин. Серве заплакала — тихо, чтобы он не услышал… Она знала, что в любое мгновение скюльвенд может вломиться в шатер, обдав ее запахом мужчины, только что снявшего доспехи, схватить за горло и…

«Ну пожалуйста! Я знаю, что мне полагается быть хорошей девочкой, — и я буду, буду хорошей девочкой! Пожалуйста!»

Она слышала его хриплый голос; скюльвенд говорил яростно, но тихо, словно не желал, чтобы его подслушали.

— Мне это надоело, Дунианин.

— Нута'таро хирмута, — отозвался Келлхус с бесстрастностью, от которой Серве сделалось не по себе.

Но потом она поняла. «Он говорит так холодно, потому что ненавидит его… Ненавидит, как и я!»

— И не подумаю! — огрызнулся скюльвенд.

— Ста пут юра'грин?

— Потому, что ты тоже меня просишь! Мне надоело слушать, как ты мараешь мой язык. Мне надоели насмешки. Мне надоели эти дураки, из которых ты вьешь веревки. Мне надоело смотреть, как ты оскверняешь мою добычу! Мою добычу!

Мгновение тишины. Звон в ушах.

— Нам обоим, — сказал Келлхус на хорошем шейском, — отвели почетное место. К нам обоим прислушиваются сильные мира сего. Чего еще ты желаешь?

— У меня всего одно желание.

— И мы вместе идем кратчайшим путем к…

Келлхус вдруг умолк. Воцарилось напряженное молчание.

— Ты собираешься уйти, — сказал наконец князь. Смех, подобный волчьему рычанию.

— Незачем жить в одном якше.

Серве задохнулась. Шрам на ее руке, свазонд того обитателя равнин, приобретенный у гор Хетанта, вдруг вспыхнул жгучей болью.

«Нет-нет-нет-нет-нет…»

— Пройас, — произнес Келлхус все тем же бесцветным голосом. — Ты намерен встать одним лагерем с Пройасом.

«О господи, не-ет!»

— Я пришел за своими вещами, — сказал Найюр. — Я пришел за своей добычей.

Никогда еще за всю свою полную насилия жизнь Серве не ощущала такой опасности. У нее перехватило дыхание, и она застыла, боясь шелохнуться. Стояла пронзительная тишина. Три удара сердца понадобилось Келлхусу, чтобы ответить, и это время ее жизнь болталась, словно на виселице. Она знала, что умерла бы за него, — и знала, что умрет без него. Казалось, будто она всегда была рядом с ним, с самого детства. Серве едва не задохнулась от страха.

А потом Келлхус произнес:

— Нет. Серве останется со мной.

Потрясенное облегчение. Горячие слезы. Твердая земля сделалась текучей, словно море. Серве едва не потеряла сознание. И голос, не принадлежавший ей, пробился сквозь мучения и восторг, произнеся: «Милосердие… Наконец-то милосердие…»

Она не слышала их дальнейшего спора; неожиданное спасение и радость заглушали их ругань. Но они говорили недолго — не дольше, чем она плакала. Когда Келлхус вернулся в палатку, Серве бросилась к нему, осыпала его отчаянными поцелуями и так крепко прижалась к его сильному телу, что стало трудно дышать. Наконец усталость и потрясение все-таки взяли верх. Серве лежала, свернувшись клубочком, на пороге сладкого, детского сна и чувствовала, как загрубевшие, но нежные пальцы медленно гладят ее по щеке.

Бог коснулся ее. Оберегал ее с божественной любовью.

У тыльной стороны шатра неподвижно сидела, припав к земле, тварь, именуемая Сарцеллом. Мускусный запах ярости скюльвенда пропитал воздух: сладкий и резкий запах, пьянящий обещанием крови. От всхлипываний женщины у твари ныло в паху. Она вполне стоила того, чтобы пофантазировать на ее счет, если бы не отвратительный запах плода…

И тут нечто, заменявшее твари душу, пронзило подобие мысли.

ГЛАВА 11 ШАЙГЕК

«Если все, что происходит с людьми, имеет цель, значит, все действия людей имеют цель. Однако же, когда люди состязаются с людьми, ничья цель не исполняется полностью: результат всегда находится где-то посередине. Следовательно, результат действий не проистекает из целей людей, поскольку люди всегда состязаются между собой. А это означает, что действия людей должны направляться кем-то иным, а не ими самими. Из этого следует, что все мы рабы. Но кто же наш Господин?»

Мемгова, «Книга Божественных деяний»

«Что такое практичность, как не умение предать одно ради другого?»

Триамис I, «Дневники и диалоги»

4111 год Бивня, конец лета, южная Гедея

Гедея не столько закончилась, сколько исчезла. После десятков стычек и нескольких маловажных осад Коифус Атьеаури вместе со своими рыцарями помчался на юг, через обширное каменистое плато внутренней Гедеи. Они двигались вдоль гребней холмов, все время наверх. Они охотились на антилоп ради пропитания и на шакалов ради развлечения. По ночам они чувствовали дыхание Великой пустыни. Трава понемногу исчезла, Уступив место пыли, щебню и кустарнику с резким запахом. Они ехали три дня, не встретив ни единой живой души, а потом наконец увидели дым у южного края горизонта. Они помчались вверх по склону — лишь затем, чтобы резко натянуть поводья, в испуге останавливая лошадей. Плато закончилось обрывом глубиной в добрую тысячу футов, если не больше. Противоположная сторона огромного откоса терялась вдали, в туманной дымке. А посередине по зеленой равнине текла, извиваясь и сверкая под солнцем, река Семпис.

Шайгек.

Древние киранейцы называли эти края Чемерат, Красная земля, — из-за ила цвета меди, во время половодья оседавшего по всей долине. В седой древности здесь находился центр империи, раскинувшейся от Сумны до Шайме. Деяния ее королей-богов вошли в легенды, и многие так и остались непревзойденными по сей день, в том числе легендарные зиккураты. В недавнем прошлом она прославилась хитростью своих жрецов, изысканностью благовоний и эффективностью ядов. А для Людей Бивня это была земля проклятий, склепов и руин.

Край, где прошлое сделалось источником страха — так далеко в глубь веков оно уходило.

Атьеаури со своими рыцарями спустился с откоса и поразился тому, как быстро пустыня сменилась плодородной почвой и зелеными деревьями. Опасаясь засады, он двигался вдоль древних насыпей от одной покинутой деревни к другой. В конце концов айнрити обнаружили старика, которому, видимо, нечего было бояться, и с некоторыми затруднениями выяснили, что Скаур с армией покинул северный берег. Вот откуда взялся дым, который они видели с обрыва. Сапатишах сжег все лодки, какие только смог отыскать.

Молодой граф Гаэнри отправил известие Великим Именам. Две недели спустя первые колонны Священного воинства вошли в долину Семписа, не встретив на пути ни малейшего сопротивления. Отряды айнрити рассеялись вдоль реки, прибирая к рукам припасы и занимая оставленные кианцами укрепления. Кровь практически не лилась — сперва.