Александр Пушкин - Переписка 1815-1825

• Название: Переписка 1815-1825
• Автор: Александр Пушкин
• Жанр: Публицистика

От редактора fb2 — файл со ссылками по feb-web.ru.

---

Адрес: Александру Сергеевичу Пушкину.

115. Л. С. Пушкину. Первая половина ноября 1824 г. Михайловское.

Брат, ты мне пришлешь немецкую критику Кавк.[азского] Пл.[енника]? (спросить у Греча) да книг, ради бога книг. Если гг. издатели не захотят удостоить меня присылкою своих альманаков, то скажи Сленину, чтоб он мне их препроводил, в том числе и Талию Булгарина. К стати о талии: на днях я мерился поясом с Евпр.[аксией] и тальи наши нашлись одинаковы. След. из двух одно: или я имею талью 15 летней девушки, или она талью 25 летн. мущины. Евпр.[аксия] дуется и очень мила, с Анеткою бранюсь; надоела! Еще комисии: пришли мне рукописную мою книгу да портрет Чадаева, да перстень — мне грустно без него; рискни — с Михайлом. Надеюсь, что разбойники тебя не ограбили. NB. Как можно ездить без оружия! Это и в Азии не делается.

Что Онегин? перемени стих Звонок раздался поставь: Швейцара мимо он стрелой. В Разг.[оворе] после Искал вниманье красоты нужно непременно:

Глаза прелестные читали
Меня с улыбкою любви,
Уста волшебные шептали
Мне звуки сладкие мои.

Не забудь Фон-Визина писать Фонвизин. Что он за не-христ? он русской, из перерусских русской. Здесь слышно будто губернатор приглашает меня во Псков. Если не получу особенного повеления, верно я не тронусь с места. Разве выгонят меня отец и мать. Впроччем я всего ожидаю. Однако поговори, заступник мой, с Ж.[уковским] и с Кар.[амзиным]. Я не прошу от правительства полу-милостей; это было бы полу-мера, и самая жалкая. Пусть оставят меня так, пока царь не решит моей участи. Зная его твердость и, если угодно, упрямство, я бы не надеялся на перемену судьбы моей, но со мной он поступил не только строго, но и несправедливо. Не надеясь на его снисхождение — надеюсь на справедливость его. Как бы то ни было, не желаю быть в П.[етер] Б.[урге], и верно нога моя дома уж не будет. Сестру цалую очень. Друзей моих также — тебя в особенности. Стихов, стихов, стихов! Conversations de Byron! Walt[er] Scott! [203] это пища души. Знаешь ли [мои] [204] занятия? до обеда пишу записки, обедаю поздно; пос.[ле] об.[еда] езжу верьхом, вечером слушаю сказки — и вознаграждаю тем [205] недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! каждая есть поэма! Ах! боже мой, чуть не забыл! вот тебе задача: историческое, сухое известие о Сеньке Разине, единственном поэтическом лице рус.[ской] ист.[ории].

Прощай, моя радость. Что ж чухонка Баратынского? я жду.

Адрес: Его благородию милостивому государю Льву Сергеевичу Пушкину. В С.-Петербург. У [Измайловского] [Обухова] моста в доме Полторацкого.

116. И. M. Рокотову. Середина августа — середина ноября 1824 г. Михайловское.

Monsieur, je me serais fait un devoir de vous envoyer ma calèche, mais pour le moment je n'ai pas de chevaux à ma disposition. Si vous voulez bien l'envoyer chercher, elle est à vos ordres. Si Monsieur votre frère me faisait l'honneur de passer chez moi, j'aurais été enchanté de le recevoir et de renouveler une connaissance aussi aimable.

Quant à ce qui regarde le prix, j'aurais voulu la vendre, comme j'ai eu l'honneur de vous le dire, pour 1500.

Au reste je m'en rapporterai absolument à la décision de Monsieur votre frère.

Agréez les assurances du respect le plus profond et [de] la considération la plus parfaite. — Monsieur, votre très humble et obéissant serviteur

Alexandre Pouchkine.

Mercredi.

P. S. Mon père vous présente ses respects. Il espère la prochaine fois avoir la double satisfaction de recevoir à Михайловское vous et Monsieur votre frère. [206]

117. Л. С. Пушкину. Начало 20-х чисел ноября 1824 г. Михайловское.

Скажи моему гению-хранителю, моему Жуковскому, что, слава богу, всё кончено. Письмо мое к Адеркасу у меня, наши, думаю, доехали, а я жив и здоров. Что это у вас? потоп! ничто проклятому Петербургу! voilà une belle occasion à vos dames de faire bidet [207]. Жаль мне Цветов Дельвига; да надолго ли это его задержит в тине петербургской? Что погреба? признаюсь, и по них сердце болит. Не найдется ли между вами Ноя, для насаждения винограда? На святой Руси не штука ходить нагишом, а хамы смеются. Впроччем это всё вздор. А вот важное: тётка умерла! Еду завтра в Св.[ятые] горы и велю отпеть молебен или панихиду, смотря по тому, что дешевле. Думаю, что наши отправятся в Москву; добрый путь! Печатай, печатай Онегина и с Разговором. Обними Плетнева и Гнедича; обоим буду писать на будущей почте. Вот тебе: А.[нна] Н.[иколаевна] на тебя сердита. Рокотов пересказал П.[расковье] А.[лександровне] твои письма в Лубны и к матери. Опять сплетни! и ты хорош. Всё — таки она приказала тебя пустель[гу], [208] расцеловать. Евпраксея уморительно смешна, я предлагаю ей завести с тобою философическую переписку. Она всё завидует сестре, что та пишет и получает письма. Отправь с Михайлом всё, что уцелело от Александрийского пожара, да книги, о которых упоминаю в письме с сестрой. Библию, библию! и французскую непременно. Образ жизни моей всё тот же, стихов не пишу, продолжаю свои Записки да читаю Кларису, мочи нет какая скучная дура! Жду твоих писем, что Всеволожской, что моя рукопись, что письмо мое к к.[нягине] В.[ере] Ф.[едоровне]? Будет ли картинка у Онегина? что делают Полярные господа? что Кюхля? Прощай, душа моя, будь здоров и не напейся пьян, как тот — после своего потопа. NB. Я очень рад этому потопу, потому что зол. У вас будет голод, слышишь ли? Торопи Дельвига, присылай мне чухонку Баратынского, не то прокляну тебя. Скажи сестре, что я получил письмо к ней от милой кузины гр.[афини] Ив[е]л.[ичевой] и распечатал, полагая, что оно столько же ответ мне, как и ей — об ъявление о потопе, о Колосовой, ум, любезность и всё тут. Поцалуй ее за меня, т. е. сестру Ольгу — а гр.[афине] Екат.[ерине] дружеское рукожатие. Скажи Сабурову, чтоб он не дурачился, усовести его. Пиши же ко мне.

[Приписка после вскрытия письма:]

Ах, милый, богатая мысль! распечатал нарочно. Верно есть бочки per fas et n[efas][209] [210] продающиеся в П.[етер] Б.[урге] — купи, что можно будет, подешевле и получше. Этот потоп — оказия.

Адрес: Льву Сергеевичу Пушкину в собственные лапки. Я расковырял. [211]

118. В. А. Жуковскому. 29 ноября 1824 г. Михайловское.

Мне жаль, милый, почтенный друг, что наделал эту всю тревогу; но что мне было делать? я сослан за строчку глупого письма, что было бы, если правительство узнало [бы] обвинение отца? это пахнет палачем и каторгою. Отец говорил после: Экой дурак, в чем оправдывается! [212] да он бы еще осмелился меня бить! да я бы связать его велел! — зачем же обвинять было сына в злодействе несбыточном? да как он осмелился, говоря с отцом, непристойно размахивать руками? это дело десятое. Да он убил отца словами! — каламбур и только. Воля твоя, тут и поэзия не поможет.

Что ж, милый? будет ли что-нибудь для моей маленькой гречанке? она в жалком состоянии, а будущее для нее и того жалчее. Дочь героя, Жуковский! Они [213] родня поэтам по поэзии. Но полу-милорд Воронцов, даже не полу-герой. Мне жаль, что он бессмертен твоими стихами, а делать нечего. Получил я вчера письмо от Вяземского, уморительно смешное. Как мог он на Руси сохранить свою веселость?

Ты увидишь Карамзиных — тебя да их люблю страстно. Скажи им от меня что хочешь.

29 Нояб.

Адрес: Его высокоблагородию милостивому государю Василью Андреевичу Жуковскому В С.Петербург. В Аничковском дворце.

119. П. А. Вяземскому. 29 ноября 1824 г. Михайловское.

Ольдекоп, мать его в рифму; надоел! плюнем на него и квит. Предложение твое касательно моих элегий не сбыточно и вот почему: в 1820 г. переписал я свое вранье и намерен был издать его по подписке; напечатал билеты и роздал около сорока. Я проиграл потом рукопись мою Никите Всеволожскому (разумеется, с известным условием). Между тем принужден был бежать из Мекки в Медину, мой Коран пошел по рукам — и доныне правоверные ожидают его. Теперь поручил я брату отыскать и перекупить мою рукопись, и тогда приступим к изданию элегий, посланий и смеси. Должно будет объявить в газетах, что так как розданные билеты могли затеряться по причине долговремянной остановки издания, то довольно будет, для получения экземпляра, одного имени с адресом, ибо (солжем на всякой страх) имена всех г.г. подписавшихся находятся у Издателя. Если понесу убыток и потеряю несколько экземпляров, пенять не на кого, сам виноват (это остается между нами). [214] Брат увез Онегина в П.[етер] Б.[ург] и там его напечатает. Не сердись, милый; чувствую, что в тебе теряю вернейшего попечителя, но в нынешние обстоятельства, всякой другой мой издатель невольно привлечет на себя внимание и неудовольствия. Дивлюсь, как письмо Тани очутилось у тебя. NB. истолкуй это мне. Отвечаю на твою критику: Нелюдим не есть мизантроп, т. е. ненавидящий людей, а убегающий от людей. Онегин нелюдим для деревенских соседей; Таня полагает причиной тому то, что в глуши, в деревне всё ему скучно, и что блеск один может привлечь его… если впроччем смысл и не совсем точен, то тем более истины в письме; письмо женщины, к тому же 17 летней, к тому же влюбленной! Что ж, душа моя, твоя проза о Байроне? я жду, не дождусь. Смерть моей тетки frétillon [215]не внушила ли какого-нибудь перевода В.[асилию] Л-[ьвови]чу? нет ли хоть эпитафии?