И Намор - В третью стражу [СИ]

• Название: В третью стражу [СИ]
• Автор: И Намор
• Жанр: Альтернативная история

И вновь наши современники, попавшие в прошлое. На этот раз в Западную Европу 1 января 1936 года. Три старых (во всех смыслах) друга. Русский, украинец и еврей, почти как в анекдоте.

     Они оказались в чужих телах. Перед ними непростой выбор: просто выжить где-нибудь в Латинской Америке или попытаться предотвратить грядущее кровавое безумие... Или изменить хоть что-то...

     Много ли смогут сотрудник МИ-6, офицер СД и агент ИНО НКВД? Этого не знают даже они сами. Самое главное - начать. Так, как подсказывает совесть Так, как велит память.

Текст взят с Самиздат Версия 29.06.10 Сайт http://zhurnal.lib.ru/n/namor_i_a/

---

    "Да... — вынужден был согласиться он сейчас, сидя в гостиной дома Гейдриха и глядя на жену своего босса. — Все так и было. Как же я мог..."

    Там качалась на нервной волне перевернувшаяся килем вверх лодка, а рядом с ней маячили две мокрые головы, а еще дальше видна была байдарка, идущая на помощь оказавшимся в воде людям.

    — Держи парус! — Приказал Баст и, сбросив туфли и брюки, прыгнул в воду.

    Ну, вода в Балтике никогда не бывает слишком теплой. Тем более на глубине и в конце лета. Но ему это было нипочем. Прыгнул, вынырнул из-под воды и поплыл, наращивая скорость и борясь с невысокой, но слишком крутой волной. Впрочем, плыть было совсем недалеко, и не он один шел на помощь попавшим в беду девушкам, а в перевернувшейся лодке плыли именно девушки. С другой стороны спешил к ним блестящий – во всяком случае, на тот момент – морской офицер Рейнхард Гейдрих. А одной из неудачливых путешественниц и оказалась как раз дочь учителя с острова Фемарн Лина фон Остен – девушка своеобразной красоты, разрушившая своим драматическим появлением весьма перспективный роман сотрудника управления связи флота, лейтенанта Гейдриха с дочерью хозяина крупнейшего металлургического концерна "IG Fabernim". Впрочем, бог с ней с дочерью богача, сломана оказалась и его успешно начатая карьера. Но в результате, германский флот лишился отменного офицера, а Гиммлер нашел себе великолепного помощника. Самое забавное, однако, или, напротив, грустное – это то, что в тридцатом Баст фон Шаунбург уже несколько лет был членом НСДАП, а вот Гейдрих вступил в партию только в 1931. Такова ирония судьбы.

    Оставалось, выяснить, какие еще чертовы сюрпризы приберегает на "черный день" гребаная память Баста фон Шаунбурга. Но что творится в душе мужчины, беседующего с Рейнгардом Гейдрихом, знает только он сам. А вслух он говорит всего лишь то, что обязан теперь сказать.

    — Благодарю вас, Лина, — вежливо улыбается Баст, принимая чашку с кофе. — Мы просто шутили.

    — Вот именно, дорогая. — Высоким, значительно выше,[275] чем у жены, голосом подтвердил высказанную его гостем гипотезу Гейдрих. — Просто шутили.

* * *

    — Вы путешествуете с женой?

    Великолепный вопрос, просто замечательный.

    — Нет, Рейнхард. — Баст отпил немного кофе и потянулся за сигаретами. — Вильда сейчас в Мюнхене. Вернее в нашем имении недалеко от города. А почему вы спрашиваете?

    И в самом деле, что это? Очередная провокация, на которые так ловок его шеф, или отголосок реального знания?

    — Кругом одни доносчики, Баст. — Внимательный взгляд, таящий в себе толику недосказанности. Знакомая интонация, привычный взгляд: "А я знаю про тебя такое, что в жизни не отмоешься!" Фирменная манера поведения сукина сына, желающего держать всех на коротком поводке.

    — Ну и какую же гадость прочирикал вам на ухо очередной дятел? — Баст оставался спокойным, если не сказать большего. С того мгновения, как он в красках представил себе убийство Гейдриха, ему сильно полегчало, и ничего уже, кажется, не могло нарушить вернувшегося душевного равновесия.

    "Дай только время, дружище Рейнхард. Дай только время, и я найду способ перерезать тебе горло. А что уж это будет такое, опасная бритва или садовые ножницы – какая в сущности разница? Это всего лишь техника, Рейнхард, всего лишь гребаная – от и до – техника!"

    — Не жена. — Кивнул Гейдрих. — А мне говорили, рыжеволосая...

    "Действительно знает или бросает камни наобум?"

    — Где? — поднял бровь Баст, закуривая.

    - Нет, — покачал головой Гейдрих. — Так далеко наши возможности еще не простираются. Но идея стоит того, чтобы ее обдумать. Как полагаете, Баст, это не вызовет излишней ажитации, если я предложу ввести в личные дела сотрудников дополнительный параграф: цвет волос на лобке?

    — Многие женщины и некоторые мужчины красят волосы, — кивнул Баст. — Но я спросил не об этом.

    — Я понял. — Усмехнулся Гейдрих. — В Париже, Брюсселе, Амстердаме, где-то еще.

    "Где-то еще! Хитрец!"

    — В Париже. — Согласился Баст. — Возможно, в Брюсселе, но никак не в Амстердаме. В Амстердаме ее со мной точно не было.

    — Кого? — Вот в этом весь Гейдрих: пока зверь не ушел, охота продолжается.

    — Ее. — Баст закурил, затянулся, выпустил дым, посмотрел на своего начальника.

    — О ком мы говорим? — Гейдрих был невозмутим и целеустремлен.

    — О моей кузине баронессе Альбедиль-Николовой.

    — Славянка? — Поднял бровь Гейдрих.

    — Разумеется. — Кивнул Баст и виновато пожал плечами. — Кайзерина Кински чистокровная славянка.

    — Ах, вот как. — Ни удивления, ни раскаяния, одна нудная фактология. — Немка, я полагаю... и вы... Я вас правильно понял?

    — Сплю ли я со своей кузиной? — Баст задумался на мгновение, словно не был уверен в ответе. — Да.

    — Любопытно. — Гейдрих обозначил "улыбку" неким почти анемичным движением тонких губ и перешел к главному "блюду". — А мне говорили...

    "Говорили..."

    – ... мне рассказывал один в высшей степени достойный молодой человек из боннской организации СС...

    — Юношу не Лео Айх зовут? — Басту было любопытно, но не страшно. В конце концов, если начальнику мало адюльтера, пусть будет золотоволосый "Айх".

    — Не помню. — Нахмурил лоб Гейдрих. — А что?

    — Ну, если это все-таки был Лео Айх, то я действительно хотел с ним переспать. Году, надо полагать, в тридцать третьем... Вас, Рейнхард, ведь это интересует, не правда ли?

    — Хотел...

    — Просто из спортивного интереса. — С улыбкой объяснил Баст, глядя Гейдриху прямо в глаза. — Было любопытно: а вдруг понравится...

    — Понравилось?

    — Побоялся.

    — Что так?

    — Ну должен же и я, господин группенфюрер, чего-нибудь бояться...

    — Непременно, господин штурмбанфюрер... Человек, который ничего не боится, подозрителен и опасен...

* * *

    Итак, его повысили в звании. Штурмбанфюрер – это уже майор. Совсем не стыдное звание для молодого мужчины, никогда не служившего в армии. А любовница – даже если это адюльтер, попахивающий инцестом – всяко лучше подозрений в гомосексуализме, даже притом, что официально Фюрер заявлял, что "лишь бы человек был хороший". Хорошему партийцу могли простить многое, но все-таки не все.

    "Балбес и бабник, — решил Баст. — Так будет лучше всего".

    Следующие сорок минут он рассказывал боссу о том, что притащили его "собственные сети" кроме тины и пустых бутылок из-под пива.

    — Похоже на зондаж. — Согласился внимательно выслушавший рассказ сотрудника Гейдрих.

    — Да, мне тоже так показалось.

    Между тем Гейдрих встал из кресла, прошелся по комнате, закурил на ходу, но вернулся к Басту не раньше, чем выкурил сигарету до половины.

    — Как думаете, Баст, чего они хотят? — Спросил, останавливаясь перед фон Шаунбургом. — Сидите! — Остановил попытавшегося было встать Баста.

    — Полагаю, они хотели бы создать доверительный канал связи.

    — Со мной? — Скепсис.

    — Скорее, с кем-нибудь вроде вас. — Уточнение.

    — Военные? — Все-таки хоть он и чудовище, но умное чудовище. Разбросанные тут и там "сигналы" заметил, учел и интерпретировал единственно возможным способом.

    — Полагаю, что это так.

    — Есть идеи, кто бы это мог быть персонально?

    — Нет.

    — Хорошо, Баст. — Было очевидно, решение созрело и принято. — Сыграйте их... но только аккуратно. Будет обидно, если уйдет такая рыба...

* * *

    К счастью, он не должен был носить форму. Во всяком случае, от него этого не требовали. Но все равно, нет-нет, а ловил себя на мысли, что быть "Штирлицем" ему не нравится.

    "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться..."

    — Чему смеетесь, дружище? — А вот Мюллер форму носил, пусть и крайне редко, предпочитая по старой полицейской привычке недорогой штатский костюм. И был совсем не похож на Броневого.

    — Да, так, — Баст подошел ближе и протянул руку. — Здравствуйте, Генрих, или мне теперь надо обращаться к вам по уставу?

    — Полно, Себастиан! — Мюллер протянул руку и одновременно пытливо заглянул Басту в глаза, снизу вверх. — Я всего лишь простой мюнхенский бюргер... Вы же знаете, господин риттер.

    — Да, — усмехнулся фон Шаунбург. — Вы мне уже как-то об этом говорили.

    — В тридцать первом, в марте. — Кивнул Мюллер. — Когда пообещал, что сгною в тюрьме. Ведь так, дружище?

    Фактический руководитель Гестапо лучился доброжелательством, но не зря же его уже третий год не принимали в партию. Кое-кто не забыл, сколько крови выпил нацистам этот въедливый мюнхенский полицейский. Тот еще сукин сын!