И Намор - В третью стражу [СИ]

• Название: В третью стражу [СИ]
• Автор: И Намор
• Жанр: Альтернативная история

И вновь наши современники, попавшие в прошлое. На этот раз в Западную Европу 1 января 1936 года. Три старых (во всех смыслах) друга. Русский, украинец и еврей, почти как в анекдоте.

     Они оказались в чужих телах. Перед ними непростой выбор: просто выжить где-нибудь в Латинской Америке или попытаться предотвратить грядущее кровавое безумие... Или изменить хоть что-то...

     Много ли смогут сотрудник МИ-6, офицер СД и агент ИНО НКВД? Этого не знают даже они сами. Самое главное - начать. Так, как подсказывает совесть Так, как велит память.

Текст взят с Самиздат Версия 29.06.10 Сайт http://zhurnal.lib.ru/n/namor_i_a/

---

    — То есть, вы здесь не по поручению господина Гиммлера или господина Гейдриха?

    — Товарища Гиммлера, если быть точным. — Поправил собеседника Олег. — Нет. Я их не представляю.

    — Очень хорошо. — Штейнбрюк сделал вид, что не заметил слова "товарищ", прозвучавшего в крайне неприятном для него контексте. — Но я-то как раз представляю здесь некое государственное учреждение моей страны, и мне надо передать моему начальству нечто более существенное, чем "ко мне обратилась тень отца Гамлета".

    — Ну что ж, в этом я вас как раз понять могу. — Кивнул Олег. — Я ведь тоже в некотором роде государственный чиновник... Вы будете докладывать комкору Урицкому или самому Ворошилову? — Спросил он, ломая линию разговора.

    Штейнбрюк сжал челюсти чуть сильнее, чем следовало, и ожидавший его реакции Олег этого не пропустил.

    — Полноте, Отто! — Открыто усмехнулся он. — Неужели мне нужно выпытывать такие подробности у вашей симпатичной шлюшки? Вы думаете, мы не знаем, что ранее вы работали в ИНО НКВД, а потом перешли вместе с Артузовым в разведуправление армии?

    — И что же из этого следует? — холодно поинтересовался Штейнбрюк.

    — Ровным счетом ничего. — Так же холодно ответил Олег. — Я всего лишь поинтересовался, на каком уровне вам предстоит докладывать?

    — На высоком. — Коротко ответил Штейнбрюк.

    — Ну что ж... — Олег достал сигареты и тоже закурил. — Вы передадите тому, с кем будете говорить, мою просьбу, прежде всего, исходить из тех двух определений, которые мы с вами сейчас обсуждаем. Если они вас поймут, то на будущее мы будем застрахованы от досадных ошибок, вызываемых неправильным "прочтением" ситуации.

    — Продолжайте, Себастиан, я вас внимательно слушаю...

* * *

    — Куда мы поедем? — Спросила Таня.

    — В Арденны. — Ответил Олег, пытавшийся понять, следует ли ему опасаться этой поездки, и если да, то почему?

    — В деревню к тетке, в глушь, в Саратов... — меланхолично процитировала она Грибоедова.

    — Вот именно. — Согласился он.

    — А почему именно в Арденны? — Обдумав что-то насущное, спросила Таня.

    — Спроси об этом месье Лежёна, — пожал плечами Олег. — Это он место нашел.

    — Слушай, — нахмурилась Таня. — Все хотела тебя спросить, я могла видеть Ги раньше? У меня такое ощущение...

    Могла. — Усмехнулся Олег. — Видела.

    — Где?

    — В Гааге.

    — В Гааге?

    — Ты вышла от Кривицкого, пошла по улице...

    - "Мафиозо"! А я все думала, как ты это все...

    — Не думай! — Улыбнулся Олег. — Не надо все время думать. Отдохни.

Глава 13. Бесаме...

    Следовало признать, "домик в Арденнах", оказавшийся при ближайшем рассмотрении "домиком в Лотарингии", понравился Тане куда больше, чем внутренняя гостиница управления, каюта второго класса на немецком пароходе, или, наконец, гостиничный номер в Брюсселе, который только некоторые советские товарищи могли счесть "роскошным". Впрочем, и у Жаннет опыт по этой части оставлял желать лучшего, но Таня была "родом" из совсем другого мира, так что...

    "Да, — решила она, "сбрасывая вещички" в предназначенной ей комнате на втором этаже. — Мне нравится это скромное буржуазное жилище".

    Под личные апартаменты ей отвели "комнатушку" площадью в жалких двадцать пять-тридцать квадратных метров, едва ли не треть которых съедала огромная дубовая кровать.

    "Двуспальная... Дву..."

    С этим явно надо было что-то делать. Вопрос лишь, что? Татьяна – если верить собственному сознанию – проблему эту пока рассматривала исключительно с теоретических позиций. Хотя и ее – ну что же с этим поделаешь! — столь долгое воздержание начинало...

    "Ну, скажем, беспокоить. Ведь можно же так сказать?".

    Однако, кроме сознания, в наличии имелось еще и подсознание, где пряталась ее альтер эго — Жаннет, и откуда долетали по временам такие... э... ну, скажем, "образы и... идеи", что становилось жарко... и кровь ударяла в виски, и сердце... — вы будете смеяться, дорогие товарищи – но сердце порой выделывало такие антраша, что позже Татьяне за себя было просто стыдно. Но это позже. А когда перед ней снова возник во плоти — "Жив!!!" — Баст фон Шаунбург – ну, не поворачивался язык назвать этого Олегом – жаром так обдало, словно с мороза в парную заскочила. А у него голубые глаза, а в глазах этих...

    — Тьфу ты! — В голос открестилась от нахлынувших... из подсознания – откуда же еще?! — соблазнов Татьяна и решительно отворила маленькую дверь напротив изножья кровати.

    "Однако!"

    То есть удивить кого-нибудь в двадцать первом веке ватерклозетом, устроенным в смежном со спальней помещении было сложно, даже если у человека такой роскоши отродясь не бывало. Но в тридцать шестом это было что-то, тем более, помимо унитаза здесь и ванна с душем имелась и биде!

    "И горячая вода, небось, есть..."

    Ну, разумеется, и горячая вода имелась, поэтому Татьяна первым делом полезла в ванну.

    "Подождут", — решила она, вспомнив о компаньонах. И действительно, вряд ли Ольга – ее Таня называла про себя Ольгой с не меньшим усилием, чем Олега — Олегом – так вот: вряд ли Ки... то есть, тьфу! Ольга, разумеется, бегом будет бежать, чтобы поскорее спуститься вниз, в гостиную. Не похоже на нее нынешнюю, да и куда, в самом деле, спешить? Они же сюда на "пару дней" приехали. "Чтобы отдохнуть, — сказал Б... Олег. — "И о будущем на досуге поразмыслить". Каникулы у них, если кто не понял, и...

    "Гори все ясным пламенем! Я хочу принять ванну. Ванну. Принять. ХОЧУ!"

* * *

    Когда-то давно, в студенческие еще годы, посмотрела Таня фильм Бунюэля "Скромное обаяние буржуазии". Так вот, самого фильма она сейчас не помнила, но название его всплыло в голове как-то само собой и, разумеется, без какой-либо содержательной ассоциации с творчеством французского режиссера, стоило лишь погрузиться в горячую, дышащую паром, но не обжигающую воду. Погрузиться, вытянуть ноги и откинуться спиной на прогретую бронзовую стенку ванны, закурить неторопливо, и, наконец, положить голову на сложенное в несколько раз полотенце, пристроенное на край... Чудо! Чудесно... Просто замечательно... И кто бы ни был тот человек, который позаботился припасти для нее, начинавшей уже забывать о чудесах химии двадцать первого века, "цветочный аромат" для ванны, кокосовое мыло, и жидкие шампуни – фиалковый от Schwarzkopf и Dop от l'Oréal – слава ему и почет, этому человеку, и низкий наш женский поклон, и отдельное мерси от уставшей и перенервничавшей до полного "не могу" молодой советской разведчицы Жаннет Буссе.

    Да, так сибаритствовать можно, и жить так можно, нужно и удивительно хорошо. И на Таню само собой снизошло состояние расслабленного покоя, физического и душевного.

    "Нирвана..."

    Ей было настолько хорошо, что она озаботилась даже – и неоднократно – вопросом, а не послать ли на фиг эту "рыбалку", то есть все эти светские посиделки в гостиной, если ей и так уже замечательно хорошо?

    "Остаться здесь, лежать вот так, добавляя по времени горячую воду... Потом забраться в постель и спать..."

    Спать и видеть сны, в которых ее будет обнимать атлетически сложенный Баст Шаунбург... или не будет.

    К половине седьмого она была уже вполне готова "выйти в люди". Еще раз критически осмотрела себя в зеркале, врезанном в среднюю дверцу массивного и тоже дубового шифоньера, и осталась собою вполне довольна. Туфли на высоком каблуке – к сожалению, единственные в ее небогатом гардеробе – добавляли роста и каким-то колдовством определяли особую, свойственную только ей осанку. Длинная, до щиколоток, приталенная темно-серая юбка и белая блузка, с широкими и сильно приподнятыми плечами и "с кружавчиками, тут и тут", выгодно демонстрировавшая не очень полную грудь французской комсомолки, и открытую — "высокую" — шею. Ну а золотистые ее волосы, поднятые вверх и уложенные на затылке, дополняли картину, которую можно было не портить макияжем, но она, разумеется, им немного "злоупотребила".

    "Вполне".

    Таня вооружилась сигаретой – курить не хотелось, но имидж требует жертв – и вышла из комнаты. И тут же в очередной раз вынуждена была мысленно покачать головой, обнаружив, какую на самом деле звукоизоляцию обеспечивают толстые каменные стены и двери из натурального дуба. В комнате было тихо, но из коридора второго этаже этажа доносились приглушенные расстоянием голоса, а с лестницы уже можно различить и произносимые слова. К удивлению, ждали только ее, и... да, и Ольга тут, и она...

    " Une grue![199]"

    Нынешняя Ольга являлась чем-то средним между Гретой Гарбо и Марлен Дитрих. Красивая и стильная дамочка, ничего не скажешь! И этим вечером, благо не в цивилизованном месте, где за такое и арестовать могут, оделась в "мужской" в полоску костюм и мужскую же белую сорочку при темном галстуке.