Евгений Анников - Гильзы на скалах

• Название: Гильзы на скалах
• Автор: Евгений Анников
• Жанр: О войне

Россия вступила в 1995 год по колено в крови. Мы поднимали бокалы с шампанским и желали друг другу счастья, а в Грозном в это время умирали люди. Умирали наши мальчики, выросшие, кстати, в новой «демократической» России, получая в свой девятнадцатый, двадцатый Новый Год вместо подарков — свинец.

Они мальчишки валяются возле сгоревших танков и БМП уже пятые сутки, а их все снимают на фото и на видео и тиражируют на экраны всего мира.

А на наших — шутки, пляски, песни и тосты.

И нет больше сил, смотреть на это. Видеть лицо бездарнейшего полководца, пославшего на смерть сотни и сотни людей. Слушать блеяние спикеров по поводу несовершенства Конституции, глубокомысленные размышления политиков, на тему: «Конечно трагедия. Но…»

Тошно ловить с экрана благочестивый взгляд Патриарха Московского и Всея Руси, вещающего о восстановлении Храма…

---

— Душ строим, лето на носу. Жарко, — ответил «Батя».

— Вижу, что душ. Я про другое. Это что? — и ткнул пальцем на Бугинова.

— Это!? — плотник, — недоуменно ответил комбат.

В этот момент Литр Стаканыч врезал со всего маху по последнему здоровому пальцу.

— Твою мать!!! Падла! — заорал он на все расположение.

— А теперь вижу, — точно плотник — сказал высокий чин, и удалился.

Все кто видели эту сцену, схватились за животы, и минут десять по лагерю стоял приступ дикого хохота.

Не смеялся только Литр Стаканыч.

— Что смешного, жеребцы? Больно ведь. Да ты сам попробуй по пальцу то… — возмущался он.

Подскочил, проводивший комиссию «Батя».

— Бугинов! Я тебя……., а — а-а-а!..…. - увидев искреннее непонимание ситуации в глазах Стаканыча, махнул рукой и удалился.

— Ты видал, «Батя», впервые без матюков!????…… - бойцы отряда разинули рты.

Да такое случилось впервые.

Лежа в палатке на кровати, Сергей держал в руках гитару и проникновенно пел песню из кинофильма «Двенадцать стульев».

Почему-то эта песня, здесь на войне, стала своеобразным гимном отряда.

«Где среди пампасов, бегают бизоны,
И над баобабами, закаты словно кровь!
Жил пират угрюмый, в дебрях Амазонки,
Жил пират не верящий в любовь.»….

Лапа, Лисин, Гусаров и Головачев играли в карты.

— Девятка Пик!

— Дама треф.

— А я вот так.

Лапа и Головачев проигрывали. Выигрывая, Лис и Гусь подпевали Сереге:

«Но однажды утром, после канонады,
После страшной битвы возвращался он домой.
Знойная фигурка цвета шоколада,
Помахала с берега рукой!
Там где любовь, Там где любовь, там где любовь!!!!!
Там всегда проливается кровь!..»

— А это тебе на погоны- Сказал Лис и вручил Лапе четыре шестерки.

— Голова, тут и тебе хватит. Эх, Вдовы нет, а то бы мы Вам показали! — сказал Лапа и встал из-за стола.

— Может еще партейку? — предложил Лис.

— Да ну надоело. Серый, а ну дай жару! — подсаживаясь к Сереге, сказал Димон. И они допели последний куплет.

«…Выстрелил в себя он!
Чтоб навек умолкла!
Птичка! На ветвях его души!!!!»

— Знойная фигурка…… я бы сейчас помял бы, какую нибудь знойную фигурку! — вздохнул Лапа, и посмотрел на плакат с полуобнаженной Алсу.

— Везет Вдове, он сейчас там со своей Танюхой, такое вытворяет — и высунув язык в сторону плаката изобразил, что по его мнению вытворял в данную минуту Вдова.

Все заржали. В эту минуту в палатку зашел хмурый Громов.

— Да везет ему, а тут либо Дунька Кулакова, либо завязать на узелок — сказал, пряча колоду Лисин.

Громов, уловив тему, немного повеселел и серьезно спросил.

— Слышь, Лис, а ты с кошкой не пробовал? Мы на «копеечке» всегда Мурку дерем.

— Нет, а как это? — не уловив подвоха поинтересовался Лисин.

— Как, как всему тебя Хорек учить надо. Ловим Мурку, берем валенок. Сажаем Мурку в валенок головой внутрь, отводим хвостик, и… — Андрей сделал многозначительное движение нижней половиной тела.

— А валенок на хрена? — так и не поняв прикола, продолжал спрашивать Лисин.

— А чтобы не царапалась, — ответил Андрей и, не выдержав, улыбнулся.

— Гром, я думал ты серьезно — обидевшись, сказал Лисин.

Палатка содрогнулась от хохота.

— Га-га-га. Андрюха напиши ему инструкцию!

— Хорек, повелся, Гы-гы гы!

— Да пошли Вы! Придурки — сказал Лисин, и сам начал смеяться.

— Га-га-га!!! Хо-хо-хо! Гы — гы-гы!! — еще несколько минут в палатке стоял смех.

Когда перестали смеяться, и успокоились, Громов подошел к Сергею.

— Серега, поможешь сегодня сортир убрать?

— Пошли, прямо сейчас, а то я вечером хотел в оружейке разобраться.

Чем-то, рассердив «Батю», Андрюха Громов получил от него три наряда на чистку туалета.

Все бы ничего, но Андрей был чрезвычайно брезглив. Вернее стал таковым, здесь в Чечне. Он не падал в обмороки в бою, при виде крови, мог съесть колбасу, разрезая ее штыком, которым только, что зарезал бандита, просто вытерев его об штаны.

Но уборка туалета и чистка собственных зубов (вообще непонятная странность) вызывали у него приступы рвоты.

«Батя», это знал, и поэтому влепил ему такое наказание. Причем вечером, обязательно, устраивал проверку, не выполнить его приказ, было равносильно самоубийству. Но ведь есть друзья, с которыми не только в разведку, но и на чистку сортира пойти можно.

— Парни я с вами, — подскочил Лапа.

— Пошли, быстрее будет, — согласился Сергей.

Всем хорош русский мужик, и в работе, и в бою, и в любви, и в пьянке. Но не в туалете. Попадая из автоматов в пятаки, в дыру туалета — ну никак не попадали!

— Вот сука снайпера, — матерился Лапа, работая лопатой.

Туалет на войне, почти святое место. Каждый раз, переезжая на новое место дислокации, первым делом строили туалет.

За чистотой отхожего места всегда следили тщательно. В этих нечеловеческих условиях, при плохой гигиене, легко можно было поймать любую заразу. Вплоть до брюшного тифа и бубонной чумы. Поэтому, от таких грязных работ никогда, никто не отлынивал.

Ни сержантский, ни офицерский состав. Также с отхожим местом, было связано немало смешных историй.

Как-то раз поехал с отрядом один офицер, не очень приятный в общении, очень заносчивый. Ехал он в первый раз, а понтов было много. Строил он из себя этакого «Техаского рейнджера». Пытался учить воевать и без того опытных бойцов. Симпатии он не вызывал. Постоянно ссорился с ребятами. Пытался всех построить, и всячески давил звездами младших по званию. Даже «Батя» через месяц понял, что этому человеку не место в отряде. Но как его было убрать. Помог случай.

Этот «Человек война», никогда не расставался со своим «стечкиным», носил его в открытой кобуре, без застежки и предохранительного шнура. Его много раз предупреждали, что так, оружие можно потерять, но «Человек война» на эти предупреждения ни реагировал.

И вот однажды, съев что-то не то, помчался в туалет, лихорадочно стянув штаны сел над дырой. И вдруг услышал глухой всплеск.

— Бульк!!!! — и «сия пучина» поглотила его пистолет. А надо сказать, туалет был капитальный, яма была метра два в глубину.

Такая неприятность, сразу перебила его желание. Еще бы, потерять оружие, это серьезно, статьей пахнет. Впрочем, пахло пока не статьей, но тоже неприятно.

Нужно доставать. На панические крики о помощи, собрались все свободные от службы. Попытки подцепить ствол крючком и магнитом, не увенчались успехом. Оставался только один способ — спустится, как Жак Ив Кусто, с аквалангом в глубину отхожего места.

Но нужно для начала найти аквалангиста. Самому, при наличии звезд на погонах, как-то нет желания нырять в неведомые глубины.

Попытки найти добровольца успехом не увенчались. Попытки приказать кому-нибудь, вызвали глухое недовольство бойцов.

Все решил пришедший «Батя».

— Ты уронил, оружие твое, ты и лезь, и чтоб через двадцать минут представил мне оружие к осмотру. Чистым и без запаха, — под дружный хохот собравшихся приказал комбат.

Снаряжение новоявленного аквалангиста состояло из общевойскового защитного костюма Л -1(костюм химзащиты) и противогаза со скрученными шлагами, длина которых составила четыре метра. Пока аквалангист бродил по дну, неисследованного наукой моря и делал великие открытия, Громов, Серега и Лаппо, посовещались и куда то пропали. Оружие достали, причем было обнаружено еще два пистолета и штук пять гранат.

Вечером, под хохот личного состава, «исследователя» посвятили в — почетные дерьмолазы Отчизны, с вручением найденной, в развалинах — ночной вазы. На следующий день, этого офицера уже не было в отряде. А через неделю — в органах внутренних дел.

Громов, Лаппо и Сергей заканчивали убирать туалет. За этим занятием и застал их приехавший Вдовин.

— Здорово золотушники!!! — радостно заорал Алексей.

— Это же Вдова! Ей богу Вдова! — и Лапа полез обниматься.

— Постойте Вы гражданин целоваться! Сначала в баню сходи! — перефразировав Печкина сказал Алексей, отталкивая от себя Дмитрия.

— Ты откуда? Мы тут думали он у Таньки под боком.

— А меня Танька и послала, езжай, говорит, а то они без тебя, ну никак. А мне, говорит, страсть, как хочется увидеть их, до боли родные рожи.

— Ну Вдова, мужик! Водки привез?

— Привез, и водки, и папиросов, вот бабы не поехали. Хотел на вокзале одну уговорить. Она сказала, что сможет 150 человек ублажить. Да как узнала, что вы без секаса три месяца, нет говорит не поеду, а то разорвет меня, от избытка жидкости, — прикалывался Вдова.

— Ладно, пошли мыться и потом в палатку. Марат, баня еще теплая после тебя? — окрикнул Сергей проходящего из бани Марата Саитова.