Идрис Базоркин - Из тьмы веков

• Название: Из тьмы веков
• Автор: Идрис Базоркин
• Жанр: Историческая проза

Действие романа классика ингушской литературы Идриса Базоркина охватывает последнее десятилетие XIX — начало XX века. С большим знанием исторического материала рисует писатель тяжелую жизнь ингушей того времени, страдающих от безысходной нужды и произвола царских властей. На примере судеб героев своего романа он раскрывает во всей полноте историю Ингушетии.

С большим мастерством описаны особенности жизни и быта ингушей, что придает роману своеобразный национальный колорит.

---

Калой встал, прислушался. Вокруг была тишина, и только где-то за дальней горой глухо стреляло орудие. Отряд охотников ушел. Калой забрал у пленного все бумаги, встряхнул его, чтобы он очнулся, и поволок за собой, надеясь догнать товарищей. Но вскоре то ли нарочно, то ли в самом деле обессилев, немец рухнул на землю. Калой выругался по-русски, взвалил его на плечо и пошел дальше. Шел он, как казалось ему, к своим. Но в сплошном кустарнике трудно было определить направление, и, вспомнив, что по пути сюда он видел Медведицу позади, Калой направился прямо на нее.

Через некоторое время он остановился, снова прислушался. По-прежнему было тихо. Калой решил нарушить приказ, закричать. Может, свои где-то рядом.

— Во-о-о! Ми-ча-д шо-о?[161] — раздалось в ночи.

— О-о-о! — ответили холмы, и снова все замолкло.

Немец от неожиданности вздрогнул. «Значит, притворился, чтобы измучить меня и бежать», — решил Калой и, сбросив пленника на землю, выхватил кинжал, срезал все застежки с его штанов, распорол их сзади пополам, выбросил пояс и велел идти, поддерживая штаны руками. Увидев метровый кинжал, пленный перестал притворяться и зашагал.

Как ни странно, но он тоже шел на Медведицу. Только один раз Калой увидел, что они идут к Медведице боком. Он остановил пленного, поводил кончиком кинжала у него перед глазами и коротко сказал:

— Иди Россей!..

Поняв безнадежность своего положения, немец тяжело вздохнул и зашагал к Полярной звезде.

Калой шел следом, поглядывая то на звезды, то на блестящий шар бритой головы пленного.

Как только батарея перестала бить по дороге, пехота двинулась вперед. Командование поняло, что отряд охотников выполнил свою задачу.

Еще до рассвета Бийсархо рапортовал о выполнении приказа, сдал пленного корректировщика, доложил, что орудия выведены из строя, а их расчеты уничтожены. При этом в отряде оказалось пять раненых и один, очевидно, убитый.

Сотня Байсагурова была потрясена, когда узнала, что не вернулся их признанный тамада Калой.

Орци подъехал к командиру и сказал, что пойдет на поиски брата.

— Уходить нельзя. Взвод наш и так уже поредел, — ответил Бийсархо. — Я не разрешаю тебе отлучаться! Не у тебя одного потеря…

— Я должен пойти за ним, — сдержанно повторил Орци. — Мне все равно, как поступают другие. Я найду брата живым или мертвым!

Дело дошло до командира сотни. Байсагуров отпустил Орци.

— Потакаешь! А я должен дисциплину поддерживать!.. — вспылил Бийсархо.

— Мои приказы не обсуждать! — строго оборвал его Байсагуров. — Вы, господин корнет, не сделали никакой попытки найти своего лучшего «охотника»! Так людьми не разбрасываются! Если бы не отличное выполнение задачи, я бы еще спросил с вас за это! Пошлите с Орци одного из тех, кто там был и знает дорогу…

Бийсархо козырнул и, повернувшись по форме, ушел.

Полк получил приказание изменить маршрут, перейти через горный кряж и атаковать с тыла засевшего в местечке противника.

Байсагуров подозвал Орци и объяснил ему, где на обратном пути он должен искать своих.

— Вас-то я найду. Найду ли брата — не знаю… Бийсархо нарочно бросил его там… — И затаенная угроза послышалась в голосе всадника.

— Не говори, чего нельзя подтвердить, — остановил его командир. Орци покачал головой.

— Э! Ты не знаешь! Он ненавидит меня и брата за то, что мы раскусили его… Да к тому же он пасется у Чаборза, а тот сожрал бы Калоя и меня живьем… Твою доброту я не забуду…

Уже прозвучала команда «Садись!» и полк приготовился выходить на дорогу, когда все увидели, что из садов, где они провели ночь, бегут два человека.

В одном из них всадники сразу узнали Калоя. Второй оказался немецким офицером.

Гул радостных голосов пронесся над полком. Друзья Орци хлопали его, поздравляли, обнимали.

А у пленного вид был очень странный. Без кивера, босиком, он бежал, подпрыгивая и упираясь в бока снятыми сапогами.

Когда они приблизились к командиру полка, Калой взмахнул ладонью, словно ему в глаза попала муха, это должно было означать, что он отдал честь, и громко отрапортовал:

— Гаспадин вашава-соки балга-ародия командир Ингушски полку, полковник Мерчули! Эта джирный свина ночи бежал, я его держал, суда таскал! Пирнимай! Яво мине очень надоел. Се время бар-бар… Эта бумага яво карман била. — С этими словами Калой отдал командиру полка все взятые у пленного документы.

Мерчуле прочитал их с помощью переводчика и с любопытством посмотрел на офицера, который оказался полковником генерального штаба, прикомандированным к батарее для проверки качества усовершенствованных снарядов.

— Господин полковник, — обратился к нему Мерчуле, — офицер везде должен оставаться офицером, даже в плену! Как вы стоите? Что вы держите сапоги, как цыган на базаре?

Когда немцу перевели это, он выкатил круглые от злости глаза и, брызжа слюной, надтреснутым голосом громко ответил:

— Как я понимаю, вы главарь этой ватаги. Да, я офицер! Поэтому меня могли убить в бою, взять в плен, содержать в тюрьме, подвергать пытке, могли расстрелять! Но издеваться над моей честью никто не имеет права!

— Вы разговариваете с командиром полка и потрудитесь стать во фронт! — крикнул Мерчуле.

— Вы этого хотите? Пожалуйста! — полковник бросил сапоги и опустил руки по швам. И тотчас же штаны его развалились и сползли до колен.

— Что за безобразие! Позор! — закричал Мерчуле. Полк хохотал.

— А это вы спросите своего папуаса! — ответил пленный, и, подобрав штанины, снова уперся руками в бока.

Мерчуле строго посмотрел на Калоя.

— Что это значит?

— Мене один казак учил. Когда штана пуговица нет, тогда бижат нелизя. Штана держат нада. Когда сапог руках, тоже босый нога сапсем болит и яво сапсем бежат не могу.

— Как ты дорогу нашел сюда? — спросил Калоя командир полка, с трудом удерживаясь от смеха.

— Я не нашел. Он нашел, — показал Калой на пленного. — Я говорил, иди Россей! Кинжал показал. Тогда яво пирямо суда ходил. Яво очинь хорошо Знаю, гиде Россей!..

Лошадь Калоя была тут же, и он занял свое место во взводе. Только взглядом обменялись они с Орци. Люди не должны были знать об их чувствах. Счастливый Орци сидел на своем куцехвостом великане из числа тех, что он с товарищами недавно угнал у неприятеля.

В последнее время начальство за каждую добытую у врагов лошадь платило всадникам хорошие деньги, и они наперебой стремились попасть за линию фронта, пойти в разведку, выкрасть у врага коней.

Направив пленного в дивизию и объявив, что он представляет Калоя к «Георгию», Мерчуле повел полк в горы.

И над кавказской конницей хоть и не совсем стройно, но бодро и весело поднялась песня — верный друг всякого солдата:

Ми не знаю страха,
Не боится пули!
Нас ведут атака
Харабрий Мерчули!
Пушки ми отбили,
Ради от души!
Вся Рассийя знаю
— Джигити ингуши…

Совершив стремительный бросок, полк задолго до вечера вышел на исходную позицию.

Но, видимо, неприятель был осведомлен об этом и принял контрмеры. Разведка донесла, что сбоку от местечка, в лесу, скрывается венгерская конница. Тогда Мерчуле пустил одну сотню в направлении местечка, чтобы выманить на нее врага и ударить ему во фланг.

Маневр удался. Венгерская конница на громадных гунтерах[162] выступила из лесу, как на парад. Под лучами заходящего солнца сияли орлы на касках, белели метелки султанов. Полк с развернутым штандартом сначала двинулся шагом. Потом сверкнул лесом никелированных палашей и перешел на рысь.

В это время с русской и с венгерской стороны на двух трубах прозвучало: «В атаку марш-марш». И вдруг венгерский гунтер Орци узнал свой сигнал и, закусив удила, помчался к своим.

Орци делал невероятные усилия, чтобы остановить его, но тот, повинуясь приказу, карьером несся вперед. Орци оглянулся. Полк остался позади.

Венгры поздно заметили угрозу с фланга. Перестроиться у них уже не было времени. Они дрогнули и начали поворачивать назад.

Орци на глазах у всех один врезался в их строй и замахал клинком направо и налево. Обезумев от ужаса, он кричал, визжал и рубился, не замечая ранений. А когда он подумал, что пришел конец, потому что шашка стала вываливаться из рук, его захлестнуло лавой своих.

Сверкали клинки, взметались бурки, волчьим воем выли всадники, настигая уходивших врагов.

Бой длился минуты. Но Орци казалось, что прошла вечность. Вот он увидел брата. Калой скакал за офицером. Тот поднял коня на дыбы, закрылся им и взмахнул клинком… Орци зажмурился. А когда он снова посмотрел, лошадь офицера валилась на землю с напрочь отрубленной головой. С нею вместе падал седок, подняв руки вверх… Но поздно… Ужасный удар Калоя развалил его надвое…