Даниил Корецкий - Настоящее имя

• Название: Настоящее имя
• Автор: Даниил Корецкий
• Жанр: Детектив

---

- Завтра в это же время, сэр, - с явным облегчением произнес он. Приходите завтра и все будет в порядке.

- Почему завтра? А сейчас что-то не в порядке?

Служащий промокнул лоб платком и размазал по зубам искусственную улыбку.

- Просто в блоке "С" сегодня дезинфекция, сэр. Извините.

- Но...

- Я вас слушаю, леди, - служащий уже обращался к женщине в свитере до колен, которая стояла следующей.

Недоумевая, Макс отошел в сторону. Только что на его глазах два человека получили разрешение на свидание, ни про какую дезинфекцию речи не было. Может их родственники содержатся не в блоке "С"? Или тюремщики просто выигрывают время? Но для чего? Предупредить "МИ-5"? Скорей всего... А завтра скажут, что свидание не состоится, или накачают родителей наркотиками, или придумают какую-нибудь другую гадость... Ладно, увидим!

Неподалеку от тюрьмы он нашел недорогую однозвездочную гостиницу и снял одноместный номер. У портье купил карточку для таксофона, из уличного автомата сделал звонок. Потом на такси отправился отыскивать нужный адрес.

Плотные транспортные потоки, левостороннее движение, огромные двухэтажные автобусы, нависающие то с одной, то с другой стороны словно айсберги, грозящие раздавить утлую желтую скорлупку... Макс отвык от всего этого и чувствовал себя здесь чужаком: ни соседей, ни друзей, ни знакомых, ни одного человека, который обрадуется встрече... Разве что заехать к мистеру Арчибальду Кертису и спросить, помогли ли триста тысяч фунтов британскому коммунистическому движению? Но он тоже вряд ли обрадуется посланцу из прошлого...

Вдруг в голову пришла мысль, заставившая Макса устыдиться: ведь в этом городе находятся его родители, самые близкие и родные люди! Почему же он не ощущает этого? Из подсознания выполз болезненный червячок: кто он и зачем приехал в Лондон? Сын, страдающий без родителей и желающий скрасить последние годы их заточения? Или ...

Однозначного ответа не было. Жизнь не признает застывших форм и постоянно нарушает их. Те люди, которых он видел на фотографии, - хрупкая женщина в белом платье, мужчина в рубашке апаш и маленький мальчик в матросском костюмчике - они просто-напросто не существуют. Счастливая семья Томпсонов исчезла много лет назад. Есть некая пожилая чета, мистер и миссис Томпсоны, с целым набором неведомых Максу наклонностей и привычек. Они двадцать восемь лет просидели в тюрьме, это не могло не сказаться на мировоззрении, характерах, психике, наконец... За столько времени они забыли и про Россию, и про него, забыли и русский язык, а если нет наверняка говорят с акцентом. "Мой малшык"... Время, когда Макс нуждался в их поддержке, давно прошло. И они вряд ли нуждаются в нем...

Да и он уже не аккуратный, тщательно причесанный мальчик. Он взрослый мужчина, и ему приходилось не только любить, но и убивать. Он разведчик и прибыл сюда не по своей воле, а по заданию Центра и на казенные деньги. Старики, которые давным - давно стелили ему на ночь постель и поили малиновым чаем во время простуды, сейчас вряд ли узнают собственного сына. Между ними не осталось никаких родственных связей, никаких человеческих чувств.

Это все было правильно и совершенно логично. Но почему его охватило такое волнение в приемной тюрьмы?

Макс вышел из такси в самом начале Эбби-Роуд и без труда нашел кафе "Бинго-Бонго". Там он сел за столик и заказал себе ростбиф с кровью. Почти сразу к нему подсел очень толстый человек с тремя подбородками и свернутой "Дейли мейл" под мышкой.

- Ну что? - произнес он с типичным лондонским выговором.

- Завтра в то же время. Сослались на дезинфекцию.

Человек кивнул.

- Хорошо.

Английской резидентуре удалось добыть списки медицинского обследования заключенных Уормвуд-Скрабс за восемьдесят восьмой год. И реестр снабжения их одеждой в девяносто третьем. И ведомости на выдачу рождественских подарков в девяносто шестом.

Так сообщалось в донесениях Центру: "удалось добыть". На самом деле бумаги элементарно собрали на свалке, хотя для этого вначале потребовалось узнать - куда именно вывозят мусор из особорежимной тюрьмы. Впрочем, технология тут не имела значения. А вот то, что во всех трех списках отсутствовали фамилии Томпсонов - значение имело.

- Пива? - предложил толстяк.

На столе появились два огромных бокала темного портера с плотной густой пеной. Макс отхлебнул - во рту разлился аромат спелой ржи.

- Ваше здоровье.

Человек с тремя подбородками одним махом осушил бокал, поднялся и вышел.

Официант принес заказ и Макс неторопливо принялся за свой ростбиф, с удовольствием запивая сочное непрожаренное мясо ароматным пивом.

Макс вернулся в гостиницу около восьми часов. В коридоре он встретил ту самую женщину в свитере до колен, которая стояла с ним в окошечко за разрешением на свидание. Женщина отпирала номер напротив и приветливо улыбнулась Максу.

- Я слышала, вам не повезло, какая-то дурацкая дезинфекция, - сказала она. - А моего жениха отпустили на два дня. Сейчас он придет с друзьями, мы хотим немного повеселиться. Присоединяйтесь! Правда, мы будем рады!

- Спасибо, - ответил Макс. - Я переволновался, очень устал и у меня жутко разболелась голова. Сейчас я выпью снотворное и лягу спать.

Запершись в номере, он стал думать - чем вызвано такое радушие. Англичане очень сдержаны и неохотно идут на контакт. И у них не принято приглашать вот так, запросто, незнакомых людей. Правда, это специфический социальный слой... Как ведут себя родственники и друзья английских преступников, Макс не знал.

Вскоре за дверью послышался громкие голоса, музыка, пение. Шумная компания веселилась допоздна.

К двум часам ночи все напились вдрызг. Макс несколько раз просыпался, когда они футболили ногами дверь номера, называя его то Биллом, то Рэндалом, то Сьюзи. Так он восполнил пробел в своих знаниях - английский криминал ведет себя почти также, как русский. Хотя может, все это было хитроумной комбинацией "МИ-5".

Наутро Макс пораньше ушел из гостиницы, чтобы не встретить кого-нибудь из теплой компании. До девяти часов он гулял, потом съел омлет и овсянку с кофе в небольшом, очень чистеньком кафе, пролистал газеты. Поглазел, как работают реставраторы в обшитой лесами старой методистской церквушке.

Внезапно в голову пришла понравившаяся мысль и он заглянул в посудный магазин, бакалейную лавку, небольшой универмаг... Здесь, в ювелирном отделе он нашел то, что искал: карманные фляжки разного качества и размеров. Серебряные стоили от ста двадцати фунтов и были ему не по карману, поэтому пришлось довольствоваться изящно выгнутой стальной фляжкой, обтянутой коричневой кожей и с навинчивающейся крышкой-стаканчиком. Примерно такой, как у Веретнева, только красивей. В ближайшем баре он попросил налить в неё "Джонни Уокера", поместилось двести пятьдесят граммов, ещё пятьдесят он выпил одним глотком прямо из мерного стаканчика, расплатился и вышел на улицу, оставив хозяина в полнейшем недоумении.

В назначенное время Макс с букетом бархатистых темно-вишневых роз был в приемной тюрьмы.

Вчерашний служащий встретил его, как хорошего знакомого, извинился за доставленное беспокойство и без особого формализма выписал пропуск. Подлинной метрики не понадобилось, хватило и российского паспорта. Это свидетельствовало о том, что никто не собирается чинить ему препятствий.

- Пожалуйста, сэр, - клерк в сером протянул ему пропуск. - Вы можете пройти в комнату для кратких свиданий. По коридору налево. Мистера Томаса Томпсона приведут через несколько минут.

Максу показалось, что в глазах клерка пляшет неказенный интерес. Еще бы! К непризнавшимся русским шпионам прибыл сын с российским паспортом! На судебном процессе двадцать восемь лет назад, этот факт мог стать решающей уликой. Сейчас он не имел никакого практического значения.

У низкой дубовой двери рослый охранник отобрал пропуск, с удивлением осмотрел букет и внимательно рассмотрел каждую розу в отдельности, а самого Макса обследовал портативным металлоискателем.

- Что у вас здесь, сэр? - вытянутая рамка остановилась на уровне нагрудного кармана. Макс вынул фляжку, хотел отвернуть колпачок.

- Виски. Наверное, это запрещено?

Охранник пожал плечами.

- Мы не можем запретить вам пить виски, сэр. Проходите, пожалуйста.

В большой комнате Макс оказался один. Она была перегорожена от пола до потолка толстым синеватым стеклом. По обе стороны прозрачной преграды стояли столы и стулья, на столах лежали допотопного вида черные телефонные трубки. Ярко светили бестеневые ртутные лампы. Окон не было, толстые стены глушили все звуки, стояла абсолютная тишина.

Макс сел за стол ближе к середине комнаты и стал ждать. В противоположной стене имелась одна дверь, именно оттуда должен был появиться отец. Больше неоткуда. Сердце лихорадочно колотилось, по спине поползла капелька пота. И ладони вспотели, по детдомовской привычке Макс вытер их о брюки.