Александр Владимиров - Волонтер: Неблагодарная работа

• Название: Волонтер: Неблагодарная работа
• Автор: Александр Владимиров
• Издательство: Ленинградское Издательство
• Жанр: Альтернативная история
• ISBN: 978-5-9942-0599-0

Поздняя осень 1700 года. Россия на пороге Северной войны. Русская армия, под командованием иноземцев, штурмует шведскую крепость — Нарва. Именно в самую гущу сражения таинственная сила перемещает нашего современника. Андрес Ларсон — эстонец, со своими "тараканами" в голове. В прошлой жизни, что осталась "там", он был бизнесменом, то тут в восемнадцатом веке ему выпала роль всего лишь наблюдателя да к тому же неблагодарная работа, за которую раньше и не взялся бы. Но чтобы как-то выжить в эпохе перемен, изменить свое отношение к русским, эстонец вынужден подминать этот мир под себя, невольно нарушая ход истории. И в результате появляется шанс подняться "из грязи в князи". Стать графом и комендантом Нарвы, лишь бы Петр Первый не возражал. А разве государь против?

---

Вскоре шар завис на высоте полета птиц. Андрей порылся в ящичке и достал подзорную трубу. Хотел, было протянуть Петру, но тому, как будто ее и не надо было. Государь любовался окрестностями. Пока он это делал, эстонец посмотрел вниз, и только теперь обратил внимание на учителя царевича.

— А кто это с царевичем? — поинтересовался Андрей.

— Учитель. Он англичанин. Преподает разные науки.

Человек стоявший с Алексеем был хорошо знаком Золотареву. Его он уже один раз лицезрел, причем на глаза попался иноземец здесь в Архангельске, и было это почти год назад.

— Красотища! — воскликнул Петр, выхватил подзорную трубу. Поднес к глазам и молвил, — так вы отсюда наблюдали за передвижением шведской эскадры?

— Да государь! Между тем шар стал медленно опускаться.

— Так мало времени? — удивился царь.

— Увы. Приспособление, способное подогревать воздух в шаре не создать.

— Ты уверен Андрей? — спросил Петр, и извлек из кармана камзола зажигалку. — Узнаешь?

Еще бы! Золотарев помнил эту зажигалку. Когда-то она принадлежала ему. Петр под Нарвой оставил ее себе, как и пачку сигарет, взамен подарил кисет и трубку.

— Я так и не воспользовался ей, — проговорил государь, он щелкнул, и в небо взвилось небольшое пламя. — Если создать такую же штуку, но побольше, — добавил Петр Алексеевич, — то можно было бы подогревать воздух. Вы же говорили, что для этого подойдет жидкость, способная гореть. Как насчет хлебного вина?

Последние слова монарх произнес на земле. Слова как будто позвучали приказом, и Никон куда-то моментально исчез. Вернулся он через минуту с двумя кружками, как раз в тот момент, как Петр и Андрей выбирались из корзины.

— Что это? — спросил царь.

— Хлебное вино, — сказал служивый.

— Вовремя. Петр поднес зажигалку и поджог. Вино вспыхнуло, синим пламенем.

— Так как насчет вина? — вновь повторил свой вопрос государь.

Пока заботливый отец катал сына на воздушном шаре, Андрей подошел к князю Ельчанинову и сообщил об учителе царевича.

— Ты уверен? — переспросил тот. Эстонец кивнул.

IV

Если существует опасность, то ее нужно устранять. Силантий Семенович и Андрей это поняли сразу, вот только арестовывать иноземца нужно было так, чтобы тот ничего такого не заподозрил, ведь в его руках находился царевич Алексей. С Петром, как предложил Ельчанинов, нужно было поговорить, как выразился Андрей — «тет-а-тет». Яшка Кольцо сказал бы просто — с глазу на глаз. Наверное, возможность поговорить искали бы долго, если бы государь, спустившись, наконец, с небес на землю, сам не предложил пройти в избушку. Да вот только о том, о чем он желал поговорить с князем да эстонцем, не получилось. Как только дверь за Андреем затворилась, князь завел совершенно другой разговор. Словно окатил Петра водичкой с головы да ног. Тот сел на лавку и молвил:

— Ты князь садись, в ногах правды нет. Да давай рассказывай поподробнее.

Приятели сели напротив. Царь думал, что говорить будет Силантий Семенович, но тот предоставил слово Золотареву. Так как история с иноземцем началась с его появления на таможенном досмотре, проводимом поручиком Крыковым. Андрей поведал, как на корабле оказались Иван Рябов и Дмитрий Борисов по прозвищу горожанин. От последнего он и узнал, что среди экипажа торгового фрегата был подозрительный человек. Рассказал, как был приставлен к тому человек, который ходил по пятам за иноземцем по городу. Дальше слово взял князь Ельчанинов, он честно признался монарху, что они того упустили. Случилось это из-за того, что ушел он на коче в город Вологду. Тут Петр отругал князя за небрежность.

— Когда пришел коч обратно в Архангельск, — продолжал между тем Силантий Семенович, — я уговорил лоцмана, отвезти меня до того места, где тот расстался с иноземцем. Увы, — вздохнул князь, — в Вологде я его след отыскать не смог. Приехал в Москву, ибо нужно было капитан-командора выручать. В лицо иноземца не разу не видывал, так и не обратил внимания на учителя царевича Алексея.

— Ну, и дурак! — Проворчал Петр, — если в лицо человека не видывал, так какого рожна ты искать то его отправился?

— Опростоволосился я государь, — признался Силантий Семенович, — не казни, опростоволосился. Если бы сегодня Андрей его не признал, мы бы его никогда не нашли. А он ведь убить царевича мог…

— А вот это ты брось! — Воскликнул монарх, — Хотел бы убить — давно бы сие черное дело сделал, а не стал бы ждать, пока его разоблачат. Вот только я сомневаюсь, что он — шпион Карла Двенадцатого!

— Так арестуй и допроси, — попытался подсказать князь, чем вызвал гнев государя.

— Это ты меня учить будешь! — вспылил тот.

Дверь в избушку скрипнула и все замолчали. Кто знает, кому понадобилось их потревожить? Тревога оказалась ложной. В дверях, держа треуголку в руках, стоял Меншиков.

— Мин херц, — проговорил фаворит. — Вот ты где!

— А где мне быть Алексашка? — поинтересовался Петр.

— Ну, хотя бы на строительстве крепости государь. Тем паче, что домик тебе на Марковом острове уже мастера поставили. Хорош дом, почти дворец.

— Крепость никуда не убежит Алексашка, — молвил монарх, — ты лучше прикрой дверь. Разговор у нас тайный.

Меншиков закрыл дверь и подошел к столу опустился на лавку. Хотел, было, кувшин с квасом к себе пододвинуть, но Петр остановил его.

— Вот что я тебе скажу Александр Данилович, — молвил государь, — чует, змею я на груди своей пригрел.

— И кого же? — Поинтересовался фаворит, вытаскивая шпагу и косясь на Ельчанинова и Золотарева. — Эстляндца этого? Чуяло мое сердце… — начал, было, он, но Петр перебил:

— Да, что ты Александр Данилович, — молвил монарх, — учитель Алексея человек Карла Двенадцатого. А ведь это ты его привел!

— Побойся бога государь, — побледнел Меншиков.

— Где ты его нашел?

И пришлось Александру Даниловичу рассказывать, как дело было. А история обычная. Напился в кабаке, да и притащил его в терем. Человек ученый оказался. Знал астрономию, математику и прочие искусства заморские.

— Да мысли нехорошие, — сказал Петр, — я так мыслю, в голову царевича нагонял. Так что бери Семеновцев, и чтобы к утру все о себе муж сей правдиво поведал.

Утром наследующий день, князя с Андреем в домик на Марковом острове вызвал государь. Прислал свою карету, и повелел приехать немедленно. Для чего и зачем кучер не знал.

А домик государю выстроили действительно славный, никто и не подумает, что временное жилье. Как достроят цитадель, снесут его или на худой конец перенесут на территорию крепости. Окна в избе большие на европейский манер, у крыльца два гвардейца в кафтанах василькового цвета. Стоят по стойке смирно, и в отличие от стрельцов (отметил про себя Андрей) не шелохнуться.

— К государю! — рявкнул князь Ельчанинов.

Ни какой реакции. Силантий Семенович пожал плечами и вошел в дом, за ним поспешил Золотарев. Просторные сени. Тут воевода Федор Матвеевич Апраксин, капитан-командор Ремизов, архитектор. Все ждут очереди, меж собой разговаривают. Андрей разобрал только, что пока государь с Ельчаниновым да с ним не переговорит, никого не примет.

— Мы уж заждались вас, — молвил воевода Апраксин, подходя к князю Ельчанинову. — Пока вас не примет, ни кого не велел пускать. А ведь всех для чего-то вызвал?

Дверь из горницы Петра Алексеевича скрипнула, и высунулся Меншиков. Увидал представителей Преображенского приказа, махнул рукой, дескать — входите. Приятели вошли. Петр сидел за столом и писал.

— Пришли, — молвил он, не отрываясь от занятия, — хорошо, что пришли. Князь, прав твой оказался боцманмат! Шпион это был. Не выдержал мил человек пыток, во всем признался. Но не для этого я вас вызвал. Садись Андрей, а ты князь постой послушай, что боцманмат говорить будет. Садись Андрей, в ногах правды нет. А мне сейчас, правда, нужна. Золотарев сел на кресло. Петр взглянул на него и молвил:

— Расскажи мне теперь, что с сыном моим случится. Ты говорил мне, что умрет он молодым. Тогда я побоялся узнать, как и почему, теперь же желаю ведать!

Андрей, как и тогда почти более года назад покосился на Меншикова. Петр его понял и сказал:

— Посиди в сенях Александр Данилович, вместе со всеми.

Фаворит недовольно фыркнул, но вышел. Монарх подумал, было отослать и князя, но Золотарев сказал:

— Не надо.

Петр переспросил, уверен ли тот, и, получив утвердительный ответ, вновь попросил:

— Рассказывай.

— Побойся бога! — вскричал Петр, когда Андрей закончил свой рассказ, — да чтобы я! Да своего сына, вот этими вот руками… Наговариваешь золотарь, ох наговариваешь. Хотя с другой стороны, — неожиданно государь сменил гнев на милость, — ты предвидел победу на Северной Двине. Ты из будущего и многое тебе ведомо.