Николас Шэффнер - Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»

• Название: Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»
• Автор: Николас Шэффнер
• Издательство: Издательство Сергея Козлова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-901013-01-8

Книга содержит не просто биографические данные о супергруппе, а дает представление об эпохе расцвета прогрессив-рока и о зарождении движения психоделического искусства.

---

Признавая, что «на этот раз его вклад гораздо меньше, чем на других альбомах», Мейсон был убежден, что, благодаря контролю со стороны , он «отлично сыграл и барабаны звучали потрясающе» (Боб даже научил его чтению с листа барабанных азов). Уотерс, тем не менее, выразил свое личное недовольство работой ударника, убрав его фамилию — так же, как и Райта, — из списка лиц на обложке, принимавших участие в записи. А ведь такой список стал практически библейским по своей значимости для рок-истории.

«В сущности, они — лентяи, — поведал Роджер «Toronto Star» годы спустя. — Не берусь утверждать, что я сделал все в одиночку. Дейв внес свой вклад как аранжировщик и как стихийный советник-консультант. Он — отличный музыкант, и я не хочу преуменьшать его заслуги. Но остальные не внесли НИКАКОГО вклада».

По крайней мере, за Риком Райтом оставалось право посмеяться последним, хотя бы в одном отношении: благодаря назначению фиксированной заработной платы, он оказался единственным из состава ФЛОЙД, кто получал деньги от концертных представлений «The Wall», поскольку постановочные расходы (впрочем, как и все прочие) оказались столь велики, что Рик, Дейв и Ник потеряли целое состояние.

В любом случае, репутация ФЛОЙД как группы, способной создать небывалую обстановку секретности, еще никогда не была так высока, как в таинственном деле Рика Райта. Многие из поклонников группы и понятия не имели, что одного из ее основателей «УШЛИ» на четыре года раньше, чем это стало известно широкой публике. И это было документально закреплено на конверте альбома, где под названием «ПИНК ФЛОЙД» стояло только три фамилии.

Райт не был единственным человеком, долгое время связанным с ФЛОЙД, который попал в немилость у Роджера Уотерса. После одиннадцати лет сотрудничества с группой и разработки для нее всемирно признанных образцов cover-дизайна Сторм Торгесон был чрезвычайно обескуражен, когда его давний друг едва соизволил поговорить с ним, не дав дозволения выполнить дизайнерскую работу для обложки «The Wall». Дейв обеспечил Сторму получение утешительного приза, предоставив возможность создать дизайн сборника «хитов», выпущенного фирмой CBS в 1981 году, с сардоническим юмором озаглавленного «A Collection of Great Dance Songs» (и для которого, между прочим, Гилмор, чтобы досадить Capitol Records, записал новую версию «Money»).

«Роджер не проявлял никакого интереса к этому сборнику, — вспоминает Торгесон, — так что, он позволил мне поработать над ним. Получилась забавная обложка: пара, которая вроде бы и танцевала, а вроде бы и нет. Мне она очень нравилась. Роджеру она не нравилась никогда, но в то время, думаю, ему вообще не пришлось бы по душе ничего из того, что я мог предложить. Это кажется глупым, поскольку его обложки были чертовски плохими. Многие дизайнеры создают хорошие cover'ы, не понимаю, почему он никого из этих мастеров не пригласил».

Выбор, сделанный Уотерсом в отношении обложки, поражал воображение. Да, лицевую сторону «The Wall» трудно было сравнить с работами уровня Hipgnosis. Аккуратно сложенный узор из простых белых кирпичей, который потрясал именно своей простотой, сходной с оформлением белого двойного альбома THE BEATLES. Так или иначе, бесцветная обложка не отпугнула полмиллиона покупателей в Великобритании, постаравшихся приобрести альбом месяц спустя после его выхода 30 ноября 1979 года (крайний срок, по условиям их договора, в который ФЛОЙД едва уложились, с авансом в 4 с лишним миллиона). В Америке пластинка возглавляла чарты «Billboard»» в течение пятнадцати недель.

Даже после того как обложки альбома были отправлены в печать, Уотерс все еще мучительно раздумывал о порядке размещения композиций: переставить «Hey You» с конца третьей стороны в начало; совсем убрать «What Shall We Do Now» с перегруженной второй стороны из соображений лучшего звучания материала; поставить на ее место «Empty Spaces» с почти такой же мелодией, планировавшейся в качестве репризы. Отсюда — несоответствие напечатанного на обложке и реального содержания пластинки.

Среди бестселлеров ПИНК ФЛОЙД «The Wall» уступала только «Dark Side Of The Moon»; поскольку это был двойник, то, если считать диски поштучно, их было продано больше. Без сомнения, очень много экземпляров разошлось благодаря успеху сингла «Another Brick In The Wall (Part 2)». Сама «The Wall», как писал Курт Лодер (Kurt Loder) в своей рецензии в журнале «Rolling Stone», «очень крепкая вещь, но едва ли является она хитовой». Он также расценил ее как «потрясающий синтез теперь всем знакомого текстового наваждения Уотерса» и отметил, что «в несомненно гениальной лирике альбома с потрясающей своей безжалостностью яростью зафиксирована картина жизни, которая буквально шокирует тщательно выписанными деталями».

Многие слушатели решили, что «The Wall» чрезвычайно трудна для восприятия, и дело было совсем не в минорности пластинки. Некоторых отталкивали гипертрофированное сознание собственной значимости, эгоцентризм и жалость к самому себе. Другие высказывали мнение, что она, на их вкус, получилась безнадежно вымученной и неестественной. При всем своем символизме и искусно выстроенной структуре — последние слова на второй пластинке, например, составляют вторую часть предложения, обрывающегося в самом начале первой, — главного архитектора этого произведения добрая половина слушателей обвинила в том, что он чересчур умничает. «The Wall» являлась, скорее всего, произведением прозаическим, нежели поэтическим. В нем, пожалуй, было мало оригинальности, которой автор, бывало, блистал или, скажем, которая была свойственна тому же Сиду Барретту, отмеченному (как до сих пор считают) печатью подлинного гения.

Действительно, Алан Джонз (Alan Jones) из «Melody Maker», который в 1966 году относился к числу убежденных поклонников группы, писал: «Уотерс смело может не скрывать свои чувства, но он часто в конце концов садится в лужу, задыхаясь от собственных банальностей…». Он назвал «The Wall» «скорее утомительной, чем трогательной». Тем не менее, это произведение растрогало даже кое-кого из рок-журналистской братии. «У меня было такое ощущение, будто Роджер заглянул себе внутрь черепной коробки, — говорит Тимоти Уайт (Timothy White), — и пригласил весь мир поглазеть на машинное отделение своего подсознания. Это смелый и очень нужный поступок серьезного художника, который ищет общения и утешения тем, что делится сутью своих духовных надежд и желаний».

Можете любить этот альбом или ненавидеть. Единственное, в чем согласны буквально все, — не заметить «The Wall» нельзя. «Точно сказать не могу, замечателен альбом или же ужасен, — написал в «Melody Maker» представитель панк-поколения, критик Крис Брейзиер (Chris Brazier), — но я нахожу его в высшей степени неотразимым». Для Роджера Уотерса «Стена» останется всепоглощающим наваждением в течение последующих трех лет…

Глава 20. Еще один кирпич в стене (части 2 и 3)

Для концертной постановки «The Wall» и создания киноверсии произведения Роджер Уотерс нашел идеального помощника в лице Джеральда Скарфа, чьи рисунки и скульптуры являлись как бы чисто визуальным эквивалентом того, что создавали ФЛОЙД после выхода в свет «Animals». Скарф был неисправимым циником, кошмарное видение мира которого еще более подогревалось и распалялось его четким пониманием своего положения в обществе. Многие его идеи созвучны идеям Роджера: еще в 1964 году одна из его знаменитых карикатур, предвосхищая «The Wall», высмеивала недостатки британской системы среднего образования. Кроме того, художника преследовали воспоминания детства, проведенного в Лондоне военных лет, такие, как, например, образы «перепуганных людей» (frightened ones) в раздаваемых, по решению правительства, всем противогазах, — из его анимации песни «Goodbye Blue Sky». И если оба они, по словам Скарфа, были «больны манией величия», то тот простой факт, что Уотерс «занимается исключительно музыкой и написанием слов, а я — одними лишь рисунками», удерживало их «эго» от неминуемого столкновения.

Скарф обосновался в мастерской на Фулхэм-роуд, чтобы руководить процессом создания мультипликации для «The Wall», которым занимались Майк Стюарт (Mike Stuart), Джилл Брукс (Jill Brooks) и около сорока других художников-мультипликаторов. Для успешного завершения всей работы требовался год. Скарфу также приходилось приспосабливать свой стиль «выполненных скрипучим пером рисунков в «Sunday Times», чтобы его могли копировать другие художники». Сам Джеральд так описывает то, что у них получилось в результате:

«Стены вопят, цветы превращаются в колючую проволоку. Голубь мира взрывается, и из его внутренностей рождается ужасный орел. Это грозное создание своими гигантскими когтями переворачивает огромные массы земли, уничтожая целые города. Камнем упав вниз, он порождает Бога Войны — гаргантюаобразную фигуру, облачающуюся в сталь и ниспосылающую из подмышек бомбардировщики. Бомбардировщики превращаются в могильные кресты, когда охваченные страхом люди бегут прятаться в убежища. Призраки солдат падают и вновь встают; на горе мертвых тел флаг Соединенного Королевства превращается в кровавый крест. Кровь стекает вниз по кресту и совершенно тупо исчезает в трубах водостока. Храмы рушатся и возрождаются в виде сверкающих богов, а гигантские молотки маршируют, разрушая все на своем пути».