Сергей Жигалов - Бродячие собаки

• Название: Бродячие собаки
• Автор: Сергей Жигалов
• Издательство: Вести
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2002

Жестокая схватка с браконьерами — еще не главное испытание в жизни егеря Веньки Егорова.

Вожаком стаи бродячих псов становится его любимая собака — полуволк. Стаю обвиняют в людоедстве. Невиданная охота на «людоедов» с участием десантников на вертолетах и снегоходах оборачивается человеческой трагедией… О ней сообщают ведущие информационные агентства планеты…

Сергей Жигалов — член Союза писателей России. Автор книг «В зной на крутом льду», «Не пускайте собаку на минное поле», «Истребители волков», «Сбор кукол в окрестностях». «Бродячие собаки» — это его первый роман.

Псы, рассыпавшиеся, было, по кладбищу, опять цепочкой вытягивались за вожаком…

Лом выбрался из кабины, ветер трепал полы его длинного пальто. Он принялся палить в волчицу из пистолета. Со страху ему показалось, будто пули рикошетят от покатого лба, высекая желтоватые искры. — Мочи людоеда! — орал Шило.

Серебряный зверь мерцал желтыми зрачками в пяти шагах. Один бросок по насыпи — и он повиснет на горле…

---

Теперь они встречались редко. Но с каким бы плохим настроением она ни приходила на свидание, Веньке всегда удавалось разогнать тучи. Его будто кто подталкивал под руку сорвать с седой головы шапку, подкинуть кверху. Распахнул на обе стороны двери гаража:

— Кого ждем, санитары природы!? Вовк, где у тя варежки? С дядей Сашей в кабине поедешь.

— Я на «Буране» хочу!

— Знаешь, парень, твои капризы тут не пройдут. Ну-ка, быстро в кабину!

— Чего, Вован, отец ругается? — Тракторист подхватил мальца под мышки. Плюхнул на сиденье.

— Пользуется правом сильного, — набычился младой охотник.

— Ну ты, Вовка, академиком станешь, — осиляя грохот гусениц, прокричал тракторист.

За селом в поле мело. Когда порывы ветра стихали, проглядывала далекая гтолоска леса. Охотники горбились на нырявших за трактором санях спиной к поземке.

Вовка до слез в глазах вглядывался в ворочавшуюся за стеклом мешавень. Раза два стукнулся о лобовое стекло, сквозь шапку, небольно.

— Волк, дядь Саш, волк! — закричал он, тыча варежкой в вынырнувшее из поземки черное пятно, которое мчалось наперерез трактору.

Тракторист замотал головой, засмеялся. Минута, и волк превратился в отца за рулем «Бурана». Охотники поспрыгивали с саней, окружили егеря.

— В Горелом лесу от дороги три захода, утрешние. Ночью в соснах кормились. Выходных следов нет. В осиннике лежат, — растирая ладонями замерзшее на ветру лицо, говорил отец. — От оврага номера расставим, а загонщики с просеки толкнут их. Стрелять только быков. Лосих пропускать.

Вовка оглядывался на припущенный снегом темный сосняк. «И чего это отец так громко кричит? Услышат лоси и убегут… Все его слушаются, как мы Наталью Ивановну…»

Дядя Саша направил трактор по узкой просеке. Ветви скребли по кабине, хлестали в лобовое стекло так, что Вовка опасливо закрывался рукой. Потом привык. Поглядывал на тракториста: «Да от такого рокота на весь лес все звери разбегутся». Охотники по одному на ходу спрыгивали с саней, становились к деревьям, оттаптывали снег.

Когда расставили стрелков и завезли загонщиков, дядя Саша отогнал трактор на опушку, расчехлил ружье.

— Карауль, Вовка, трактор. Если что, палкой лосей отгоняй. — Засмеялся и пропал за соснами. В наступившей тишине Вовка слышит, как шумит лес. Показалось, что люди бросили его здесь навсегда и никогда не вернутся. Он выбрался из кабины. Лицо прохладно осыпало снежной пылью. Утопая в снегу, он доплыл до саней. Взобрался на них. Где-то далеко хлопнул выстрел, и тут же лес зазвенел, заухал, закричал: «Хоп-хоп-хоп… Ая-я-я-а-ай!.. А-л-л-я-а-ля-а-а!..» Раскатисто перекликались голые дубы с укутанными в белые шубки сосенками.

Совсем близко под соснами мелькнуло что-то темное, потом еще и еще.

«Волки!» — заколотилось ребячье сердчишко. Он таращил глазенки на бегущих в его сторону зверей. Один за другим, утопая в снегу, они машками выбрались на опушку леса. Вытянулись цепочкой. Спереди бежал волк, мелькал белой лапой.

— Найд-а-а! Найдочка-а! — закричал Вовка. — Ко мне! Ко мне, Найда!

Звери шарахнулись от крика. Волчица вдруг остановилась, повернулась всем корпусом на крик. Вовке показалось, что она двинулась, было, к нему. Но дорогу ей преградила рыжеватая овчарка. Стая скрылась в овраге.

— Чего кричал? — Голос за спиной испугал Вовку сильнее, чем стая. Дядя Саша вышел из сосен, весь обсыпанный снегом.

— Думал, волки, а там Найда со своими друзьями пробежала. Я звал. Если бы она одна была, она бы подошла. — Вовка вздохнул. — Скажу папке, на «Буране» догоним. Домой заберем.

— Раз собаки бегают, никаких лосей тут не будет. — Тракторист положил на солому ружье, закурил. Вкусно запахло махоркой. И тогда в лесу загремели выстрелы…

Глава седьмая

В ночь перед охотой лосиная семья кормилась в сосняке. Это были корова с двумя телятами-сеголетками и могучий бык. Седой загривок и целых семь отростков на лопатистых огромных рогах говорили о его умении уходить от опасности. К утру лоси спустились в лощину, в чащобник. Обступили поваленную ураганом осину, принялись глодать кору. Становились на колени, задирали морды, выискивая, где помягче. Тут же они залегли на дневку.

Близкий рокот трактора, скрип ветвей их не вспугнул. На тракторах всю осень рядом пахали, возили солому, трелевали лес. Звери привыкли и не чувствовали в стальном рокоте опасности. И даже когда на опушке, где они бродили вечером, раздался выстрел, они не встали. Крики, стук палок по стволам деревьев приближались. Первой двинулась корова, за ней сеголетки. Бык повернулся горбоносой мордой в сторону опасности и застыл. Но его большие сторожкие уши, будто локаторы, двигались, не переставая.

В стороне, куда ушла лосиха, застучали выстрелы. Бык метнулся из осинника, когда за деревьями мелькнула фигура загонщика. Тот выстрелил, заорал еще громче:

— Бык на вас пошел, бык!

Пробежав метров двести, лось опять замер. Со всех сторон хрустел снег, звучали голоса. Над черными вершинами дубов выметнулось в тучах солнце. Обледенелый лес беззвучно взорвался колючими лучами. Лось сощурил подслеповатые глаза, побежал прочь от накатывавшихся криков. Вдруг в ноздри зверю ударил пугающий кислушный запах, столь ненавидимый всеми женами. Носитель запаха, страдавший с похмелья на номере с ружьем на изготовку так и не узнает, отчего на него не вышел лось. Не скрипел снегом, не кашлял, а поди ж ты, не повезло. Летел прямо на него и вдруг развернулся.

Бык часто останавливался, двигал ушами. Накатывавшиеся со всех сторон голоса пугали, сбивали с толку. Лесная петля из криков, хруста снега, выстрелов затягивалась вокруг красивого могучего зверя. Толкала его на продрогших стрелков. За семь лет жизни бык не один раз уходил от смерти, прорывался через загонщиков. Крадучись, не хрустнув ни одной веткой, он вернулся в осинник и почти слился с ним. Возбужденные выстрелами и свежими лосиными следами загонщики улюлюкали, визжали, лаяли. Зверь видел мелькавших за деревьями людей. Вот один из них остановился напротив него. Лось почувствовал его взгляд, метнулся. Человек вскинул ружье. Хлопнул выстрел. Срезанная пулей ветка свалилась на спину лосю. Бык вздыбился, развернулся на задних ногах, ломая кусты. Вторая пуля ударила перед ним в дерево, заставив зверя шарахнуться в сторону.

— Лось! На вас пошел! Держи! Пошел! — закричали загонщики.

Стрелки уже сходили с номеров, когда на них вымахнул бык.

Ему оставалось преодолеть полста метров чистого пространства. Охотники с двух сторон второпях палили по зверю.

Лось бежал, царственно неся разлапистые рога. Размеренно кидал длинные ноги, высверкивал белесыми подмышками, являя собой огромную мишень. Ему оставалось до полосы чащобника метров десять. Загремели выстрелы. У быка вдруг подломились ноги, он проехал на заду, по-собачьи сел на дорогу, поводя рогатой башкой то в одну, то в другую сторону. Утопая в снегу, хватая открытыми ртами воздух, к нему бежали люди. Перезаряжали ружья, суетливо навскидку палили. Расщепившая рог пуля, пронзила болью все тело. Бык встал и, пошатываясь, скрылся в зарослях.

— Готов, щас свалится! В позвоночник попали! — задыхаясь на бегу, кричали охотники.

— Не ходите за ним, пусть ляжет!

Лось дышал с тяжкими хрипами. И при каждом выдохе из пробитых легких по обе стороны на снег летела кровь.

Деревья качались перед глазами, лес затапливало красноватым туманом. Ветви цеплялись за рога, каждый толчок отзывался в хребте огненной болью. В низинке лось лег, прижимаясь развороченной раной к насту. Голосов и выстрелов не было слышно. Долбил дятел. Стеклянно позванивали деревья. Лось положил морду на снег, оплавляя жарким дыханием ледяные былинки. Снег остужал горевшую рану. Зверь чувствовал, как он сливается с этим породившим его лесом, запахами мерзлого дерева, теньканьем синицы, прощальными криками ворона.

Но эти привычные звуки разрезало кинжальное ширканье лыж. За ним шли по следу. Лось встал на передние ноги и, волоча зад, сделал несколько шагов, потом вскинулся и побрел.

— Рано пошли, — донеслось до него бормотанье охотников. — Ишь кровь алая. В легкие тоже попали. Не дали ему улежаться, остынуть, теперь долго будет идти.

Лось до темна кружил по лесу. Охотникам так и не удалось выдавить его в поле.

По тропке в снегу Вовка следом за охотниками подошел к убитой лосихе.

— Ты чего, слепой! Корову с быком спутал, — ругался на высокого с большим красным носом охотника егерь. — Всю зиму будешь теперь только в загон ходить!

— Там частик. Не видать. Думал, бык комолый, — оправдывался носатый.

— Сам ты бык комолый. — Венька повесил ружье на сук. Огромный бурый зверь с перерезанным горлом, поблескивая черными копытами, лежал на боку. Мальчик остановился, пораженный увиденным. Варежкой смахнул снег с лосиной морды. Долго с любопытством рассматривал крошечную фигурку — собственное отражение в зверином глазу. Присев на корточки, потыкал сучком в черную глубь перерезанного горла.