Константин Соргунов - Корпорация цветов

• Название: Корпорация цветов
• Автор: Константин Соргунов
• Жанр: Фэнтези

---

Вошедшая была рыжеволосой и белокожей, на маленьком аккуратном носике ловко сидели очки в оправе с тоненькими зелёными дужками. Лицо было усыпано чуть заметными веснушками, которые её совершенно не портили. Портило другое — выражение лица, на котором явственно читалось плохо скрываемое пренебрежение. Но когда женщина взглянула на меня, глубокая складка на её лбу расправилась, в глазах засветилось удовольствие, а губы растянулись в улыбке. Улыбка, как ни странно, была вполне естественной. Именно эта улыбка моментально расположила меня к ней.

— Здравствуйте, Игорь, — сказала женщина, подходя ко мне вплотную и касаясь рукой моего плеча. Кажется, у них это было чем-то вроде обычного рукопожатия. Я поморщился, раненое плечо всё ещё болело.

Я снова ничего не сказал и, кажется, огорчил её своим молчанием. По крайней мере лицо блондинки немного потемнело, а улыбка померкла. Но она ни словом не дала мне знать, что недовольна мною, вместо этого обняла рукой за плечи и мягко, но настойчиво подвела меня к окну. Руки у неё были тёплые, но кончики пальцев холодные, как лёд.

— Взгляните, Игорь, — сказала блондинка, указывая на раскинувшееся перед нами спокойное море. — Не каждому человеке доведётся увидеть то, что видите вы сейчас.

— И что я вижу? — мрачно поинтересовался я.

Раздался лёгкий смешок. Блондинка стояла ко мне боком, чуть отвернувшись в сторону, так что я не увидел её лица, но был уверен, что она снова улыбается.

— Смотрите, Игорь, — снова сказала она. Её голос был довольно приятный, низкий, грудной и в меру мелодичный, голос женщины, а не юной девушки. — Смотрите внимательно.

Я смотрел прямо перед собой, но не видел ничего особенного, кроме бескрайнего моря.

— Наблюдайте, — говорила блондинка. — Смотрите, смотрите.

Мне начало казаться, что она говорит слишком ровно и гладко, как говорят автоматические голоса в метро, когда объявляют остановку. Поэтому следующие полчаса, когда она говорила, для меня были настоящей пыткой. Я привык слушать живую человеческую речь, с естественными интонациями, эмоциями, даже дефектами. Монолог длиною в полчаса, когда мне не разрешалось вставить ни слова, произносимый приятным, но механическим голосом, был необычайно труден для восприятия. Но то, что я сумел разобрать и понять, меня поразило.

Блондинка в очередной раз сказала "смотрите же", сжала мою руку повыше локтя и плавно заговорила:

— Вы попали сюда не в первый раз и, что бы вы там себе не вообразили, это произошло не случайно. Наша компания представляет интересы очень, гм, влиятельных людей, которые чрезмерно озабочены тем, чтобы все наши действия происходили в соответствии с существующими законами. А наша законодательная система такова, что ни одно преобразование не может обходиться без согласия тех, чьи интересы будут задеты в первую очередь. Ваш народ, то есть я хочу сказать, ваш мир, ваши люди, являются как раз теми, кто будет в большей степени подвержен нашим изменениям. Разумеется, мы не можем принимать в расчет ваши органы власти, потому что тогда бы нам пришлось задействовать слишком много ресурсов для того, чтобы придти к какому-то соглашению. Кроме того, ни одно из существующих ныне ваших государств не в состоянии принять решение, которое нас устроит. Ваша власть заинтересована в личной выгоде, интересы народа, тем более, чужого народа, её не интересуют. Вы можете считать, что имеете дело с завоевателями, и в таком случае можете считать также, что ваше присутствие здесь это всего лишь формальность, к которой обязывают нас наши законы. Но они не являются системой управления чем бы то ни было, у нас не предусмотрено системы взысканий и иных рычагов воздействия. Для нас закон это сродни религии, хотя для вас, конечно, религия и вера это совершенно другие, менее конкретные и осязаемые вещи. Объясню проще — если мы не будем соблюдать закон, наше существование может попасть под серьёзную угрозу. Закон это ритуал, а ритуалы мы уважаем.

Тогда мы создали проект "Ладья", для которого выбрали трёх детей, каждый из которых должен был стать наблюдателем. Одним из этих детей были вы, двое других, к сожалению, нам не подошли по умственным и физическим показателям. Мы знаем, что люди крайне эгоистичны и готовы хвататься за любую соломинку, лишь бы подтвердить собственную оригинальность, однако примите к сведению, что выбор был совершенно случаен и в том, что вы стали наблюдателем, нет вашей заслуги. Итак, вы наблюдатель от своего народа и своего вида. Вам предстоит увидеть в перспективе все перемены, которые должны свершиться в самое ближайшее время. Вы увидите все наши механизмы и все системы в действии, вы будете наблюдать за всем происходящим из эпицентра событий. После этого вам предстоит только признать, что никаких нарушений в нашей работе не было. Потом мы отправим вас домой, где вы сможете встретить всё известное вам в режиме настоящего времени.

— Погодите, а как я узнаю, что нарушений не было? — попробовал спросить я, но блондинка меня не слушала.

— Те двое, что были вместе с вами в проекте "Ладья" изначально показали гораздо более высокие результаты, нежели вы. Но к сожалению они оба обзавелись семьями и своими детьми, а родители как правило заинтересованы только в собственных детях и не представляют для нас интереса.

— Но у меня тоже есть дочь! — воскликнул я. На этот раз блондинка соизволила обратить на меня внимание.

— Да, разумеется, мы приняли в расчет то, что у вас есть ребёнок. Но во-первых вы последний из проекта и мы готовы пойти на некоторые уступки в отношении вас, а во-вторых вы особый случай.

— Это почему это я особый?

— Вы одиноки. Нет, не подумайте, отец-одиночка это не редкость даже для вашего народа, всё дело исключительно в вашем мировоззрении и мировосприятии. Обычно родитель чувствует себя сообща с ребёнком, воспринимает его как частичку себя и даже в самые черные минуты не считает себя одиноким. Но вы другой случай. Вы постоянно поддерживаете крепкую физическую и духовную связь с дочерью, вы искренне любите её, но при этом явственно ощущаете своё одиночество. И чем крепче ваша связь, чем сильнее любовь, тем холоднее у вас на душе. Мы наблюдали за вами и в короткий период вашего брака, но даже в одной постели с вашей женой ваша душа была открыта и понятна только вам.

Блондинка немного помолчала, глядя на меня загадочным немигающим взором. Потом её губы искривились в едва заметной усмешке:

— Короче говоря, вы нам подходите. Проект "Ладья" закрыт, вступает в действие проект "Наблюдатель".

— Как вас зовут? — угрюмо спросил я. На щеках блондинки вспыхнул алый румянец.

— Ольга.

— Ольга, так Ольга, — задумчиво проговорил я и вдруг перешел на ты. — Оль, почему бы тебе просто не оставить меня в покое?

Она рассмеялась так, как будто бы я сказал что-то необычайно смешное.

— Кофе хотите?

— Хочу, — кивнул я.

Ольга улыбнулась, отпустила мою руку и прикоснулась ладонью к окну. Послышалось шуршание, как будто бы кто-то комкал в руках бумажный пакет, и сверху упала огромная сиреневая занавеска из лёгкой полупрозрачной ткани.

— Пойдемте.

Мы вышли из комнаты и пошли по длинному коридору, вдоль множества дверей и стеклянных перегородок. Иногда коридор сужался так, что мы могли пройти только по одному, а иногда переходил в целые залы со стульями и шкафами, расставленными вдоль стен. Наконец Ольга остановилась перед дверью, ничем не отличающейся от десятка предыдущих дверей. Никаких табличек на ней не было, дверная ручка и замочная скважина отсутствовали. Ольга с видимым усилием толкнула дверь и, когда та распахнулась, велела мне войти первым. Я вошел.

Мы оказались в небольшой проходной комнатке, в потолок которой был вмонтирован огромный бесшумный вентилятор, а три стены были сделаны из толстого стекла. За ними виднелись лестницы со ступенями из толстого стекла. Несколько женщин, одетых совершенно одинаково, быстро спускались вниз, зажимая под мышками папки в черных кожаных обложках. Но больше всего меня поразила одна сцена, невольным зрителем которой я стал. Вверх по стеклянным ступеням быстро поднималась светловолосая женщина, одетая точно также, как все остальные увиденные здесь женщины. За руку она тащила упирающуюся девочку лет десяти, совершенно мокрую и с заплаканным и красным личиком. Я был уверен, что девочка отчаянно кричала, но через толстое стекло не доносилось ни звука. В какой-то момент девочке удалось вырвать ладонь из цепких рук. Она бросилась по лестнице вниз, но ей навстречу поднималась ещё одна женщина с суровым и беспристрастным лицом. Девочка на мгновение остановилась, бешено озираясь по сторонам, потом упала животом на перила, перегнулась и плавно сорвалась вниз. На лице женщины, которая ещё несколько секунд назад держала руку девочки, застыло тупое недоумение. Она посмотрела вниз, потом обменялась с другой женщиной равнодушными взглядами и спокойно отправилась наверх. Я вопросительно посмотрел на Ольгу.