Татьяна Нартова - Путь к океану

• Название: Путь к океану
• Автор: Татьяна Нартова
• Жанр: Фэнтези

План утвержден, роли распределены, и бравая компания по спасанию зеленоволосого леквера отправляется в путь. Только вот не знали они, с чем придется столкнуться в старом особняке Дапмара Дерсева. Здравствуйте, родственнички дорогие! А заодно всякие ренны, химеры и прочая живность.

---

— Элаймус нам все рассказал, — тихо, но при этом каждый звук режет уши. Точнее не звук, а тот смысл, что скрывается за ним. Викант всегда умел подбирать слова и вовремя промолчать. Мне очень хочется, что бы и на этот раз он не пренебрег этой способностью, — Знаешь, впервые в жизни я чувствую себя слепым… Это же было так очевидно. Твое поведение резко изменилось после переговоров с ним. Но я думал, что дело во мне, ведь я фактически вынудил тебя стать моей невестой и все время давил на тебя, чтобы получить положительный ответ.

— Это не так, — всхлипнула я, — Уверяю тебя, что вынудить меня что-либо сделать почти невозможно. Тем более такими методами. Я сама согласилась стать твоей невестой, и до сих пор считаю, что это было самым правильным решением в моей биографии.

— Значит, дело полностью было в нем? Если бы ты не отправилась к Сотворителю, ты могла бы согласиться на брак со мной?

— Возможно, — не стала утверждать я, потому что сама толком не была ни в чем уверена. После того, как я побывала в Закрытом городе, на какое-то время мне стало казаться, что я готова стать женой советника. Если бы… к сожалению, или к счастью, у истории нет сослагательного наклонения, так же как и у Судьбы. Как и нет лучшего или худшего исходов, потому как осуществляется только один, — Ты простишь меня?

— За что? — искренне удивился Викант.

— Я ведь врала тебе, хуже того, держала в качестве запасного варианта, хотя стремилась к совершенно другому. Ты должен меня ненавидеть, во всяком случае, я бы не потерпела подобного унижения со стороны какой-то человеческой женщины, преступницы, убийцы, да еще и лгуньи. Я ведь воспользовалась тобой, Викант. Но теперь мне нечего скрывать. И, темный побери, я этому безумно рада… Так мне и надо…

— Ты знаешь, — парень сглотнул, словно хотел сказать что-то важное. Но стоило мне поднять на него глаза, как его лицо мгновенно расплылось в самой обаятельной улыбке.

Вы думаете, улыбок бывает всего две или три? Ошибаетесь, их столько, что и не перечесть. Есть улыбка, в которой концентрируется вся любовь, есть озорная, лукавая, брезгливая, насмешливая, презрительная, эта же была подобно той, с которой пытаются тяжело больному сказать о том, что он выживет. Точно выживет, ведь иначе быть не может. Обычно после такой улыбки, уже вне палаты несчастного, следуют истерики. Однако, именно в подобной улыбке и бывает больше всего нежности.

— Что? Викант, я прошу тебя скажи, что случилось? Почему у тебя взгляд загнанного в угол зайца?

— Тоже кошу на оба глаза? — парень едва заметно скривился, — Я просто хотел тебе сказать одну вещь, но боюсь, в таком состоянии ты ее не воспримешь должным образом.

— Это еще почему? — проснулся в глубине дух противоречия.

— Сегодня ты настроена на самобичевание. И я не хочу, чтобы дело дошло до настоящего членовредительства. О, Лида, не надо так на меня смотреть!

Гвардеец притворно закатил глаза, но я успела уловить, что этим жестом он пытается отвлечь внимание и от легкой хриплости голоса, выдававшей волнение, и от по-прежнему слишком болезненной улыбки. Странное дело, но с убийством Дэрлиана я, хоть и пребывала в унынии и почти полном оцепенении, но не упускала ни одну деталь.

— Нет уж, говори.

— Ладно. Несмотря на то, что ты настолько себя разлюбила, я не могу взять и в одночасье испепелить все светлое и замечательное, что есть у меня в сердце благодаря тебе. Какой бы сволочью ты не считала себя, мне нет никакой возможности отказаться от тебя.

— Все не так просто, — покачала я головой.

— Но что же на этот раз тебе мешает? Траур? Хорошо, я подожду хоть пять, хоть десять лет, хоть век, прежде чем рана от потери в твоем сердце затянется. Но ведь… прости меня за эти жестокие слова, его уже нет. Он не ушел, его сущность не заточена в артефакте, как в случае с Гервеном. Почему ты хочешь лишить себя последней возможности жить и дать мне право на счастье?

— Потому что с трупами Викант счастья нет. Наши воспоминания — это наркотик, и даже если ты считаешь, что излечился от зависимости, всегда есть риск рецидива. Некоторые вещи проходят незамеченными, они словно легкие прикосновения пера, а другие — удары кнута, после которых на спине остаются рубцы. Сколько бы ни прошло времени, он будет отражаться в моих глазах, и это отражение станет твоим проклятием. Зачем тебе испорченная вещь, обезображенная клеймом присутствия другого мужчины? Сломанная, да еще ни один раз, а дважды. Я-то с этим смогу жить, мне не привыкать. Но ты?

— Наше прошлое — это печать, ты права. Именно поэтому мне совершенно плевать, что у тебя там, за спиной. Потому что я сам на все оставшееся время до своего ухода или кончины обречен носить твою печать. Людям трудно забыть что-то, нам — еще тяжелее. И не надо принимать меня за маленького мальчика, мне уже больше тысячи лет. Думаешь, за этот срок в моей жизни ничего не произошло?

— Нет.

— Хорошо, тогда у меня второй вопрос: есть ли еще причины, чтобы из невесты переквалифицироваться в ранг жены? Твои, личные. Может, я тебе не нужен, или противен, или ты просто против брака, как такового? Я знаю несколько женщин, которые ненавидят даже это слово.

— Нет, — я пожала плечами. На самом деле мне было совершенно наплевать на свадьбу, на Виканта, на Герва. На все… Но есть такая гадость — время. И есть такая мерзость, как жизнь. Мерзость потому, что она может быть хорошей или дурной, проклятой или благословенной, но никто в здравом уме не откажется от нее. Даже самый нищий человек, которому порой нечегосъесть за весь день, даже больной, который совсем скоро сойдет в могилу. Говорят, деньги — это зло. И жизнь сродни им, она всегда слишком коротка (а денег всегда недостает), притягательна, как золотой слиток и чем дальше живешь, тем больше возрастает шанс на смерть. Время еще хуже, так как оно забирает все лучшее, светлое и доброе. Да и плохое тоже, не давая нам шанса до конца прочувствовать значимость наступившего момента.

И вот теперь мне придется хоть чем-то занять это время, и как-то научиться дальше жить. Возможно брак — это не такой уж и плохой вариант?

— Я не претендую на то, чтобы ты это сделала в ближайшее время, — попытался пойти на попятную друг, — Год, два… Ты же знаешь, я готов ждать.

— Викант, — странно, но ни высвобождаться из кольца его рук, ни отодвигаться, мне не хотелось. Мне было комфортно, просто и легко, даже облик Дэрлиана на какое-то время стал более расплывчатым, — Если это твое последнее слово…

— Да! — поспешно закивал советник.

— …то тебе дату и назначать. И все предсвадебные хлопоты тоже на тебе.

— Конечно! Что?

— Что слышал. Дважды повторять не буду. Только учти, у тебя не так много времени на раздумье. Я хочу узнать дату уже сразу после того, как мы спасем Алису. Понял?

— Лида, ты… такого ненормального существа прежде ни одна наука не наблюдала. Можно, я буду первым, кто тебя откроет для наших миров?

Пришлось заверить, что у парня есть полное право поступать так, как он сочтет нужным. Так или иначе, завтра мне будет некогда с ним толковать на эту тему. Мы уже успели заметить громадные полупрозрачные экраны с надписями, летающими по городу, похожие на отрезы разноцветной органзы. Подобные вещи лекверы сотворяли лишь в крайних случаях, чтобы донести каждому живущему в городе ценную информацию. В данном случае местные были приглашены на внеочередное развлечение, то есть на казнь Верхеты. Правда, никто не знал, что, кроме нее, еще и мы выступать будем. А то бы могли просто не дожить до этого "шоу".

Тепло, наконец-то, установилось в мире. И только постоянные тучи и почти не прекращающийся дождь мешали насладиться окружающей красотой. Ребята рассказали мне, что здесь не обошлось без хозяина города. Хотя в нем жило около тысячи лекверов, все же территория была не общественной, а принадлежала конкретному лицу. Именно оно и заставляло сейчас природу "проливать слезы по погибшему Сотворителю". Что ж, пусть хоть природа поплачет, раз я не могу. Воздух наполнялся первыми запахами, отличавшимися от уже надоевших: мороза, свежести и талой воды. Тонкие веточки деревьев начинали окутываться зеленовато-коричневой дымкой распускающихся почек, под ногами то и дело попадались мелкие цветочки, собранные в многочисленные зонтики. Порой этих цветочков было так много, что растение становилось похожим на клочок белоснежного облачка. Я не удержалась, надергав целый букет. Длинные упругие стебельки отлично подошли для того, чтобы сплести венок.

— Тебе очень идет, — похвалила меня Руалла, — Ты похожа на прислужницу Светлейшего.

— На кого? — не поняла я. Мне услужливо пояснили:

— Вы называете их ангелами, правда, совершенно напрасно. Уверяю тебя, эти существа могут как одарять живущих в этом и других мирах подарками, так и выжигать целые города. Наверное, ты знаешь, кто такой Светлейший?