Руслан Бурбуля - Тут дьявол с Богом борется…

• Название: Тут дьявол с Богом борется…
• Автор: Руслан Бурбуля
• Жанр: Фэнтези

Как считаешь на чьей ты стороне?

---

В четвёртой песне прославляются проречения еврейского пророка Аввакума.

В пятой — проречения еврейского пророка Исайя.

В шестой — молящиеся русские православные призывают спасти их, как некогда израильский бог спас некого еврея Иону из чрева кита.

В седьмой песне прославляются три еврейских отрока, которых некогда в Вавилоне бросили в огненную печь, но тот же израильский бог спас их от неминуемой смерти, ниспослав с неба росу, мгновенно угасившую огонь.

В восьмой песне прославляется "Бог израилев… сотворивший небо и землю".

В девятой песне воспевается еврейка Мария, последняя из избранных иудеек, родившая сына Иисуса "неизреченно", т. е. не познав мужчину. Перед этой песней идут стихи от Евангелия от Луки с хвалой израильскому богу за то, что тот, наконец, "воспринял Израиль", проявил к нему милость в согласии с обетом Аврааму и потомству его: еврейка Мария, наконец, забеременела на предмет рождения так ожидаемого всем еврейским народом мессии.

После канона опять идут напевы псалмов N 148 и N 149, несколько тропарей (стихир) в честь праздника или святого, затем великословие — 175 слов компиляции ветхо- и новозаветных текстов, ещё тропарь, две ектений и отпуст. Подсчёт показывает, что 69 % утрени, заняты чисто ветхозаветными текстами, остальные компиляцией ветхо- и новозаветных.

— Да хватит. Знаю я о том и без тебя.

— А если знаешь, то должен понять, что все службы состоят как бы из двух частей: 1) статической, неизменяемой и 2) переменной, меняющейся каждый день в зависимости от церковного календаря, т. е. посвящаемой конкретному празднику или памяти святого, приходящимся на данный день. Статическая часть, лишь до 15 % составляется из новозаветных, т. е. непосредственно христианских текстов, остальные 85 % — тексты чисто иудейские — те же, что читаются и в синагогах. Стало быть, обычная ежедневная служба в православных храмах на 85 % синагогальная! Во всех этих "песнопениях" обязательно упоминается всемогущий и вездесущий иудейский закон, на который русские люди должны равняться и с ним соизмерять дела свои, не обходится без Авраама, Иоанна, Иакова (он же — Израиль), без Моисея, Давида, Соломона без всех иудейских пророков, царей полководцев, "праведников" и мучеников… Обязательно упоминается, как когда-то народ израилев насмеялся над тем или иным соседним племенем, как он пролил кровь своих соседей, а то и просто истребил их с лица земли, как иудеи без конца молили помочь им в их кровавых злодеяниях, и как их бог помогал им, сокрушал гоев, а когда евреи, устав от насилий, хотели передохнуть немного, этот бог (он же и бог христиан!) гневался на своих избранцев, жестоко карал их и миловал только после того, как они снова шли к нему на кровавую службу. Вы в своих храмах ежедневно призываются следовать примеру верного служения иудеев их кровожадному богу. Этому посвящается до 85 % богослужебного времени, а в остальные 15 % слышатся кощунственные призывы фарисейских фраз Нового Завета о любви к ближнему: ближние — это опять же иудеи, их надо любить безоговорочно, остальных же, даже собственных родителей и детей, можно уничтожать, если они не с Христом. Вспомни: "Кто не со мною — тот против меня", — сказал он (Лук., 11; 23). Последствием этой нетерпимости к инакомыслящим было столько смертей, сколько не унесли все войны и все эпидемии на земле! Таков кровавый итог христианской интернационализации!

— Да, это так, но и русским святым есть в наших службах достойное место! — не согласился Николай.

— Достойное? — удивленно расширил глаза собеседник. — Празднование дня какого-либо русского святого начинается с вечерни, и сразу же русского прихожанина ударяют паримиями, т. е. обширными чтениями из Ветхого Завета. Оказывается, в нём давно было предречено рождение в России того или иного чудотворца или мощи его стали чудотворными только благодаря иудейскому Ветхому Завету. Получается без него — ни шагу! Но может тогда тропари, кондаки и стихиры в честь русского святого могун нас порадовать, ведь в них должно рассказываться о человеке, жившем в России, болевшем по-своему русскими бедами, радовавшемся русским отрадным дням? Нет, и тут сплошь иудофильство. У русского святого, как правило, "от юности" была одна страсть ("вожделение"), одна забота, одна отрада и одна любовь ко Христу (или, как разновидность, к Богородице); в подражании этим и иже с ними евреям в сокрушении их врагов, т. е. всех инакомыслящих, и прошла их жизнь. Но поскольку сами христиане не видят ничего зазорного в подражании евангельскому Христу и Богородице, то я подчеркну другой аспект: наличие в службах по русским святым других еврейских персонажей обоих Заветов. Любой еврей из Библии, кто бы он ни был, ставится в пример русскому святому во время службы. Подчеркивается, что вся жизнь русского прошла, оказывается, в подражании не только Христу или Деве Марии, но и какому-нибудь ещё иудею, причём указывается, что русский не смог, тем не менее, достичь тех высот в "святости", каких достиг когда-то тот или иной иудейский "праведник". Самое большое, что смог русский, это приблизиться к "святости" этого "праведника" и то, только потому, что он в жизни подражал этому человеку. То и дело слышится: Александр (Невский), ты — российский Иосиф, Серафим (Саровский), ты — Илия Славный, Владимир (равноапостольный), ты как Павел (Шаул), Сергей (Радонежский), ты как Моисей, Тихон (Калужский), готовься: сейчас облагодетельствуем тебя пением ветхозаветных псалмов, Митрофан (Воронежский), ты как Самуил, Василий (Рязанский), ты как Давид. Более того, в тропарях и стихирах в честь русского святого записаны молитвы и вопли православных к этому святому помочь им, немощным, достичь "небесного Сиона" или "небесного Иерусалима" после смерти!

А что вы творите при обручении? Священник, находясь впереди бракосочетающихся, "велегласно", т. е. во всеуслышание произносит первую молитву по чину обручения: "Боже…, благославивый (когда-то) Исаака и Ревекку и их семя, благослови теперь и рабов твоих, далее следуют имена молодых". Надо сказать, что молодые, стройные, красивые здоровые русские жених и невеста сразу обливаются из зловонного иудейского душа, помимо воли их сопоставляются с грязными обликами Исаака и Реввеки…

Конечно, в молитвах, возгласах, ектиниях много иудейского и из Нового Завета. Вот некоторые примеры:

В молитве, произносимой над женщиной в первый день после родов, упоминается еврейский царь Давид.

В молитве в сороковой день, когда младенца приносят в храм воцерквлять, поминается, как и при крещении, еврейский старец Симеон и иудейский пророк Исайя.

В молитве на исповеди поминается иудейский пророк Натан (Нафан), их же царь Давид и просто еврей манасиин.

В молитве перед началом поста — Авраам, Исаак, Иаков, Давид, Манасия, апостол Павел, анонимная еврейская блудница.

В молитве на благословение мяса после поста — Авраам и Авель.

В молитве в новом доме — евангельский еврей Закхей.

В молитве на очищение воды, если туда попала какая-нибудь скверна — Моисей, Елисей и апостол Петр.

В молитве перед дорогой — Иосиф.

В молитве о больном — апостол Петр и другой Наир.

В молитве от напрасной смерти — иудеи Израиль и Иосиф.

В молитве над человеком, съевшим какую-нибудь скверну, вспоминается "Бог… Хвала Израилева".

В молитве над попорченной мукой — апостол Павел.

В молитве над солью — Елисей и город Иерихон.

Молебен на новолетие (новый год) начинается псалмом N 64: "Тебе подобает, Боже, песнь в Сионе, а молитва — в Иерусалиме…"

— Да хватит уже. — стукнул Николай по столешнице. Ну и что из того? Я понимаю не хуже твоего, о чем ты тут мне лопочешь. Только и ты должен понять, что православный христианин, верующий в нашего Христа-Бога, не тождественен иудаисту. Ты все переиначиваешь. У каждой религиозной традиции средневековья был период, когда религия делалась по "этическому", "поведенческому" признаку — религия объединяла людей с одинаковым этосом, образом поведения, и с единой аскетикой, то есть технологией достижения лучшего и высшего состояния духа. Переход от средневековья к Новому времени породил кризис именно потому, что превратил религию из "этоса" в "мировоззрение", то есть в свод философских предпосылок, диктующих отношение человека к миру и дающих возможность создать технологию обращения с этим внешним (а не внутренним) миром. Не случайно, впереди всего мира оказался не просто Запад, а протестантский Запад, превративший религию в абстрактное "мировоззрение", не связанное всерьез с этикой и аскетикой, зато связанное с технологией. И вполне логично, что конечным итогом этого процесса стало развитие атеизма, безрелигиозности, самоотрицания "логических предпосылок". Однако наше время, наша "постсовременность", а то и "новое средневековье", возвращает религию на прежнее высокое место. Но уже не в качестве "этики" или "мировоззрения", но в качестве "политики", то есть основания для противопоставления себя другим и как форму санкционирования не "светской" или "воцерковленной", а именно религиозной власти. Религия объединяет отныне людей не ритуалом, практикой или истиной, а общей борьбой, — это может быть и борьба за Истину, и борьба за обряд, но основой религиозного размежевания во все большей степени становится размежевание "нас" и "их". Настало время "политических" религий, оформляющих себя через борьбу и противостояние иным религиям и формам отрицания религии. Ты во многом прав Роман. Но пойми и меня, и таких как я. Формирование новых религий идет на основе старых, переламывающих прежний религиозный строй смен парадигмы. За редким исключением новые религии не отделяются от старых, по крайней мере — пока. И, за редким исключением, они не структурируются в замкнутые секты — скорее это определенный образ мысли, который овладевает известной частью представителей дополитических религий. Ныне на это откликнулся первым именно ислам, поскольку форма его ответа наиболее очевидна — это идея религиозной войны, джихада, как структурирующего общину, "сумму" события. "Политический ислам" во всем его многообразии и, прежде всего, в форме "голодного ислама" — это новый религиозный тип, оформившийся в новой парадигме. Новое направление приобрело и Римо-Католичество, самая "политизированная" из христианских конфессий. Папизм, ядро католицизма, пока остается на прежних путях "модерна", а вот "крайне-правая" и "крайне-левая" католичества уже вышли на новый путь. "Справа" католичество ответило на вызов новой эпохи традиционным шагом — формированием нового "ордена", духовного объединения монашествующих и активистов-мирян. В Испании возник "Опус Деи", влиятельная католическая организация, ставящая задачей негласный контроль над политикой в католических странах. Фактически это "анти-масонский" орден, изготовленный по масонским образцам. С другой стороны, в также весьма характерной для римо-католичества логике массового народного полуеретического движения, продолжается развитие "теологии освобождения" в Латинской Америке — так же выстроенной как типичная политическая религия.