Вольдемар Грилелави - Сайт двойников

• Название: Сайт двойников
• Автор: Вольдемар Грилелави
• Жанр: Научная Фантастика

Мир бесконечен, а стало быть, бесконечна и сама жизнь. Умирает тело, но ПЛИК — полный личный индивидуальный код — перемещается в новую, только что появившуюся на свет жизнь. Эти переносчики любят называть себя Ангелами. Это просто высокоинтеллектуальные компьютеры, которые и следят и исполняют это перемещение. Но, чтобы само существование было наполнено интересом, они постоянно любят принимать облик человека и общаться с выбранными субъектами. Чаще это дети, ибо они чисты и безгрешны. И это общение не ограничивается контактом. Ангел оберегает и заботится о них.

---

— По-моему, ты категорично обвиняла меня? Что так изменило резко мнение о моем участии в этом преступлении? Неужели поверила, что теперь я не виновен? — усмехнулся с легким презрением Сергей, даже немного развеселившийся ее волнением.

— Зачем ты так, Сережа. Не думала, что ты можешь быть таким жестоким и бессердечным, — чуть не плача просила бывшая, как теперь он решил ее называть, но ему не хотелось быть добрым и снисходительным. Его рана намного страшней и ужасней. А пожалеть некому. Так это почему он должен проявлять чувства к тому, кто так жестоко ранил.

— Зато ты — сама добродетель. С такой радостью спровадила в тюрьму, словно об этом только и мечтала. Легко и беспроблемно избавиться от мужа — чем не подарок судьбы?

— Ну, случилось уже, так зачем теперь злорадствовать. Виновата, поверила в твою вину. Ты с таким азартом всегда говорил о ней, так легко поверить, что ты ради нее мог бы и убить обидчика.

— Так могла хоть капельку сочувствия проявить, а не плясать от счастья. Вот именно, что всякое в жизни случается. Ну, а если случилась эта идиотская любовь, то зубы у тебя зачем? Сжала, скрипи и перетерпи. Любая боль рано или поздно затягивается. Не хронически.

— Сережа, но мне же тоже трудно дался этот шаг. Не хотелось жить в обмане, вот и решилась. Думаешь, я не думала, не тыкалась, словно котенок в темноте. Не сумела побороть, слаба я оказалась, так зачем теперь враждовать. Можно ведь остаться друзьями.

Сергей грубо и естественно расхохотался, словно услышал из ее уст пошлый, но смешной анекдот.

— Нет, милая, дружить семьями я не хочу. Дружба подразумевает встречи, посиделки и приятные общения. У нас с тобой период дружбы — прошедший этап. Мы еще с восьмого класса с тобой с дружбой завязали, если ты помнишь, конечно. Потом началась любовь и семья с соответственными атрибутами и заморочками. А поскольку она кончилась, так ничего такого и не должно другого быть.

— А сын? — Галина цеплялась за последнюю надежду. — Разве нет у нас с тобой нашего сына? Мы ведь не можем и не хотим просто так выкинуть его из своей биографии. Ведь с многими такое случается, так зачем сразу из всего этого устраивать вселенскую трагедию? И Лукины разводились, и Вайнеры, и Воробьевы. И никто из них по этой причине не умер и не стал убивать друг друга. Зачем ты сразу все прошлое хочешь перечеркнуть?

— Чтобы новую жизнь начать с нуля, — уже серьезно, словно в плане на ближайшее будущее у него есть наметки. — Легче будет, если груз прошлого выбросить из памяти.

— И сына? Он не может отвечать за наши ошибки. Да, Сережа, не нужно сыну пока писать про наш разлад. А то, я тебя знаю, ты так распишешь события, словно во всем я одна виноватая. Не хочу, чтобы он ненавидел меня. Пусть учится спокойно без нервотрепки.

— Интересно ты, Галя, рассуждаешь! Не писать совсем, или писать ложь? Как ты себе это представляешь? Я пишу мало, кратко, но всегда начинаю со строк, что у нас все хорошо, а потом немного подробностей из жизни, быта и погоды. И как ты предлагаешь написать сейчас? Все не так уж плохо, но без подробностей?

— Сережа, ну у него скоро отпуск, вот тогда мы ему про все и расскажем. Пусть хоть училище кончит без эксцессов. Ты же знаешь его импульсивность. Еще учебу бросит и примчится мирить нас, восстанавливать семью, а потом попробуй уговорить вернуться в училище.

— Так ты этого боишься? В том смысле, что восстановит? Разве теперь такое можно допустить?

— Нет, Сережа, я совсем не о том. Просто боюсь причинить ему боль. Пусть пока остается так, как оно есть.

— Не понял! — Сергей удивленно смотрел на Галину. — А на время отпуска ты переедешь ко мне? Муж отпустит? Да плевать на мужа, но как ты сумеешь заткнуть соседей! — Сергей уже явно смеялся и издевался над ее наивностью и стремлением остаться чистой и невинной перед сыном. — По-моему, так еще подлей получится. Ладно, даю тебе право самой довести до сына факт нашего развода. Не буду пока писать.

Галина была повержена и опустошена. Она как-то про такой поворот не думала, забыла о соседях и доброхотных друзьях и знакомых. Ведь даже обняться с ними не успеет, как сразу же получит эту информацию, словно для того и ждали, чтобы первыми донести известие. Все равно придется писать и объясняться с сыном, а она еще совершенно к таким откровениям не готова, так как сама с собой еще не разобралась. Сын стал взрослым, самостоятельным, понятливым, но потому и займет сторону отца, поскольку Галина не знает, как оправдаться, если винит только себя.

Она с детства учила сына быть правдивым и честным, без изворотов и заискиваний. Пусть через боль и страдания, но лучше сразу узнать правду, чем потом выкручиваться и извиваться, как уж на сковородке. Галина, однако, почему-то здесь хотела найти себе оправдание и подыскать действенные аргументы своей внезапной любви. Да и не было поначалу ее флирт любовью. Так, сексуальное расслабление на одной из вечеринок. А потом на раскаяние времени не хватило, настолько быстро и напористо закрутил Руслан, несмотря на свой возраст.

И вдруг ей показалось, что это и есть настоящая взрослая любовь мужчины и женщины, которая страстью лишает женщину рассудка. Она даже боится признаться, что если бы не этот нелепый арест, насколько бы еще хватило ее вот так на два мужа. Ведь в обоих случаях она изменяла им обои. И если Руслан точно знал, с кем она, то Сергей, лишь в последнее время стал догадываться. Не находя способов решения своей неразрешимой проблемы, Галина вдруг с ужасом осознала о своих тайных помыслах и мечтаний об аварии на вертолете, которая с такой легкостью и запросто разрубила бы этот сложный узел. Поскольку решиться ей самой на откровенный разговор с мужем смелости не хватало.

— Нет, Галя, — прервал ее размышления Сергей. — Мне не хочется скрывать от сына правду. Торопиться не будем, но я дождусь от него письма, после того, как ты расскажешь все. Но, рекомендую написать сразу после официального развода. Думаю, что он поймет, и воспримет сей факт, как неизбежное и уже происшедшее. Если желаешь, то я даже позволю тебе прочесть мое письмо к нему, чтобы потом у тебя не возникло сомнений в моем восприятии нашего разлада. Ни одного слово о тебе не напишу, чтобы ты потом не обвинила меня в предвзятости. Но выкручиваться враньем я не намерен. Потому и даю тебе право самой и первой признаваться.

— Хорошо, — согласилась Галина. — Ты когда улетаешь? Давай сразу после командировки и встретимся. Тогда и обсудим наш развод и планы общения с сыном.

— Не надо! — вдруг резко воскликнул Сергей, словно ему сделали непристойное предложение. — Мы сегодня же, сейчас отнесем заявление в ЗАГС, и нас без всяких проволочек разведут по сторонам. А видеться нам нет необходимости.

— Ты боишься? — усмехнулась Галина, развеселившаяся его реакцией на предложение о встрече.

— Боюсь? Да, но больше не хочу. Повторюсь по поводу твоего предложения о вечной дружбе. Я совершенно не желаю, не просто дружить, но даже знать друг друга. С того момента, если ты подробно помнишь мой арест, мы переселяемся на разные планеты, которые просто недоступны друг для друга. И если даже случайно вдруг увижу тебя на улицах нашего города, то закрою глаза на время, чтобы пропустить этот кошмарный кадр, как облако выхлопного газа автомобиля. Я хочу начать жизнь с чистого листа, где твое имя и с твоим прошлым даже упоминаться не будет.

— А как же сын? Он все же наш общий, и с таким фактом тебе придется считаться.

— Нет, не придется, и не должен. Он мой сын для меня отдельно, и для тебя отдельно твой. После училища сын никогда не вернется в наш город. Его профессия для больших аэропортов с большими городами. Так что, уважаемая, раз в год в отпуске и не чаще, мы сможем в разное время навещать своего сына. Только ты своего, а я своего.

— Зачем ты так жестоко рвешь. Ну, случилось, так почему ты стараешься все сразу порвать и поломать. Мы почти четверть века вместе, а ты так легко хочешь выбросить эти годы насовсем. Я понимаю, что нет ни в чем твоей вины. Ты был идеальным, лучшим мужем, но я полюбила, а любовь не может быть бедой человека. Не стоит изображать меня монстром. Вот потому и боюсь твоего письма сыну. После твоего описания он запросто возненавидит меня. Я знаю, вы с ним договоритесь. Ну и пусть, черт с тобой, у меня тоже все впереди будет хорошо.

— Замечательно. Я догадывался, что мы с тобой обо всем договоримся без эксцессов. Давай просто забудем о существовании друг друга. Я тут вчера некоторые фотографии перебирал. Можешь нужные забрать. Я взял лишь те, где тебя нет. Мне они без надобности. Если сын захочет, так пусть себе оставит, чтобы для себя память сохранить, — Сергей принес из комнаты альбом и положил его перед Галиной. — Свой альбом я начну с завтрашнего дня. Прощай, навсегда и навеки. Все.

Галина еще бы поговорила. Ей ужасно хотелось высказаться, выговориться, доказать Сергею свою невиновность, свалив этот внезапный разрыв на судьбу и волю случая, но Сергей демонстративно не желал ее слушать и видеть. Ему ужасно хотелось побыстрей выпроводить бывшую супругу, так как в голове образовался горячий туман, который стучал по вискам и жег затылок. И он просто испугался за свое состояние, но не желал демонстрировать слабости перед Галиной. Пусть так и считает, что он пожелал срочно забыть ее и не желает по такому мелочному поводу страдать.