Евгений Титаренко - Изобрети нежность

• Название: Изобрети нежность
• Автор: Евгений Титаренко
• Издательство: Центрально-Черноземное книжное издательство
• Жанр: Современная проза
• Год: 1977

Повесть Е. Титаренко «Изобрети нежность» – психологический детектив, в котором интрига служит выявлению душевной стойкости главного героя – тринадцатилетнего Павлика. Основная мысль повести состоит в том, что человек начинается с нежности, с заботы о другой человеке, с осознания долга перед обществом. Автор умело строит занимательный сюжет, но фабульная интрига нигде не превращается в самоцель, все сюжетные сплетения подчинены идейно-художественным задачам.

---

Вика пощупала тугие пачки в брезенте, немножко расслабилась.

– А почему вы меня не взяли с собой? Где нашли?

Павлик занял в мансарде позицию, с которой через пропыленное окошко, можно было наблюдать за крыльцом Викиного дома.

– Нельзя было тебе! Ведь это же бандиты: ты слышала… – строго сказал Костя.

– Так их же всех уже… Сам говорил вчера! Когда вот тут… Кузьмич… – напомнила Вика, теперь уже заинтересованно посматривая то на Костю, то на Павлика. Одеяло сползло с ее колен, и она оперлась рукой о краешек топчана.

– Не их, не всех! – с ударением на каждом слове поправил Костя, чувствуя себя уверенней, оттого что инициатива перешла в его руки. Многозначительно повторил: – Не всех, Вика, есть еще, и они где-то здесь, рядом. Поняла?

– Где?.. – одними губами спросила Вика.

– Тут! – Костя повел рукой в сторону Буерачной. Потом неожиданно добавил: – Может, и твой баптист с ними!

Вика прижала к губам ладошку. Но не испугалась, а как будто обрадовалась: «Ой…»

– Они тут не только это… Ну, инкассатора… Они, наверно, и Аню… – Костя спохватился, что сказал, возможно, лишнее, осекся.

Но Вика уловила последнюю фразу.

– Что Аню? Это которая утонула?

И чтобы не затянулась пауза, ответил Павлик:

– Она не утонула, ее убили…

– Ну и вот, мы ищем… Вернее, Павлик. Ищем, кто убил, – жестко сказал Костя. Вика снова обхватила колени и вся съежилась в комок, испуганная, маленькая в углу топчана.

И то, что Павлик однажды ненадолго подметил в ней, теперь проступило явственно: Аня, хоть и моложе ее годами, была взрослее Вики… И в душе Павлика шевельнулось какое-то жалостное чувство к Костиной подруге. А что она вчера так быстро забыла про Аню… Наверное, она все быстро забывает. Ему захотелось немножко успокоить ее. Ведь повзрослеет же она когда-нибудь?..

– Я, Костя, пойду… – Павлик шагнул к лестнице. – Ты расскажи… Ну, что мы знаем. – И он поглядел на окошко, чтобы Костя не забыл наблюдать. – Свет я выключу здесь…

– Хорошо, Павка… – ответил Костя, сурово сдвигая брови, чтобы уж Вика до конца и по-настоящему осознала серьезность обстановки.

Похоже, это удалось ему.

Павлик прошел в кухню. Его знобило. Хотел накинуть что-нибудь теплое – побоялся, что Костя обратит на это внимание. Взял нож и быстро нащепал березовой лучины.

Веяло холодом от подернутых серым пеплом углей. Но чистить колосники Павлик не стал.

А когда желтый огонек спички весело побежал от лучины к лучине – сразу немножко обогрелся.

Первое время они с матерью долго маялись, пока научились растапливать эту печь. Главное, как следует положить лучину.. Если есть, надрать бересты. И не набивать печку сразу доверху – задохнется.

Вспомнил, что сегодня у Татьяны Владимировны ответственный, может быть, самый ответственный в жизни день, и разволновался. Потом решил, что все будет хорошо. Она готовилась к этому дню целую жизнь… А ему тоже предстоит что-то очень серьезное сегодня… Гирю Костя вынес, освобождая место для раскладушки. Его ждали иные тяжести…

Костя позвал сверху, когда печь уже весело гудела на весь дом и от дверцы струилось ласковое тепло.

Вика посмотрела на него яркими от возбуждения глазами.

– Может, Павлик, он и жениться на маме хотел, чтобы потом ее убил кто-нибудь?!

– Кто?.. – Павлик немножко растерялся.

– А дядька Андрей! Я давно видела, что он зверь! Деспот! Пережиток несчастный!

– Печку растопил? – спросил Костя, чтобы перебить Вику. И поднялся в надежде оставить Павлика вместо себя.

– Растопил… – ответил Павлик, продолжая стоять в дверях, у лестницы. – Посмотреть еще надо… Чтоб не потухла…

Выручила обоих Вика.

– Вы идите, а я буду следить! – Она кивнула в сторону окна. – Я его всего разоблачу!

– Только ты… внимательней, – напомнил Костя.

Они спустились в кухню. И минуту, другую молчали, греясь у печки.

Березовые дрова часто потрескивали, вспыхивая яркими искрами в поддувале.

Костя поправил свои волосы и хотел что-то сказать, когда сверху раздался требовательный Викин голос:

– Только вы там без меня ничего интересного не говорите!

Костя помолчал в ожидании какого-нибудь продолжения. Потом искоса взглянул на Павлика.

– Давай позавтракаем, что ли?.. Молоко ты не пьешь – мы про все забыли. – Достал сковородку, нож, вытащил ящичек с картошкой. – Нажарим все-таки?

Павлик стал тоже искать себе нож.

На звяканье посуды отстучали по лестнице шаги и, напугав Костю и Павлика своим решительным видом, потому что они сразу подумали о ее постояльце, в кухню влетела Вика. Отобрала у Кости кастрюльку, в которую он собирался налить воды.

– Ну! Что делать?!

Костя поморгал в замешательстве.

– Как – что?..

– Ну, готовить! Что надо готовить?! – объяснила Вика.

Ее наконец поняли.

– Ничего не надо! – сказал Костя. – Иди, следи, как договорились!

– Да! – упрекнула Вика. – Думаешь, я ничего не умею?! Бездельница, говоришь?! А если я не умею – я научусь! Трудно, что ли?!

– Вика, ты иди следи, как договорились! – повторил Костя, забирая у нее кастрюльку.

– Ага! – сказала Вика. – Вы тайно занимаетесь своими делами, а на меня ругаетесь! Ты, Костя, оказывается, такой злой, когда сердишься… – В голосе ее были слезы.

Костя опять беспомощно поглядел на Павлика.

А тот уже не знал, что думать о Вике. У нее было сто пятниц на неделе. А может, сто несчастий, как говорила Татьяна Владимировна…

– Вика, иди к окну! – уже категорически напомнил Костя.

Вика сделала круглые губы.

– Можно же там чистить картошку? – Уловила недовольство в Костином лице. – А… Ну, только давайте заключим союз: чтобы никаких тайн больше не скрывать друг от друга! И вместе дядьку Андрея поймаем: нас за это – правда, Павлик?! – во всех газетах!..

Павлика температурило. Он чувствовал это и не обратил внимания на последние реплики неожиданной союзницы.

Вика исчезла, потом на секунду выглянула из-за ширмочки и опять с дрожью в голосе многозначительно повторила:

– А готовить – это я научусь! Не думайте… Никакая я не бездельница!

Как бывает у мальчишек с девчонками

Голова у Павлика не болела, но то ли из-за простуды, то ли от усталости ее время от времени как бы заволакивало туманом, и окружающее расплывалось в его сознании, как расплываются на экране кадры кино, когда бывает нарушена резкость. Он встряхивался, чтобы не потерять контроль над собой, и мысли его опять кружились в кольце одних и тех же проблем.

Надо бы сходить к Аниной матери, проведать. Но он чувствовал себя виноватым перед ней, и должен был сначала хоть немножко искупить свою вину. Чтобы пойти и сказать ей, что хотя бы отомстил, раз уж не мог защитить Аню…

После ухода Вики они разговаривали мало. И в то время, как руки его автоматически чистили картофель, Павлик, не отвлекаясь, мог думать о другом.

Судя по всему, никто из тех, за кем он следил, – ни баптист, ни Илькины братья, ни арестованный сторож – не трогали Аню… Убил ее тот, кто знал про тайник у секвойи. Викин постоялец вряд ли имел о нем представление. Но, как и неизвестный, он был знаком с убийцей…

Кстати, с кем он должен был встретиться прошлой ночью «минута в минуту»?.. Или выстрел пьяного Кузьмича не помешал этому, и они все-таки встретились?…

И с кем «возился» неизвестный?.. «Знаешь, сколько я повозился… – его слова. – Теперь с вами обоими возись…»

Павлику известно было очень многое… И вместе с тем он ничего не знал. Или не понимал, во всяком случае!

Найти бы ответы хоть на часть этих вопросов…

Кто и где ждал Илькиного брата?.. Ошибки, к сожалению, не всегда можно исправить. Ночью, когда Илькин брат был уже убит, Павлику бы не торчать в толпе, около старух, а посмотреть в окрестностях: в сосняке, на том берегу, возле мостков…

– О чем думаешь? – спросил Костя.

– Так… А ты?

– Я?.. О разном, Павка.

Павлик заинтересовался:

– И что ты придумал?..

– Да вот, – сказал Костя, – какая-то серьезность на меня напала! Представляешь? Думаю сейчас, как дальше мне? Что, где и как!

– А чего тебе думать… – заметил Павлик.

– Как то есть – чего?! Не буду же я на Танины деньги жить! Она у тебя не миллионерша. Понимаешь? Сама копейку выгадывает.

– Ну и что ты надумал?.. – грустно переспросил Павлик, догадываясь, что Костя хочет убежать от них.

– Наверно, действительно подамся в Мурманск, Павка! Там есть такая школа – я узнавал – для моряков: можно один раз в год сдавать сразу за целый класс! И – работай себе! Надо же все-таки доучиться, Павка, раз придумали это образование!

– Так ты учись… – возразил Павлик. – Тебя же не гнали работать.

– Не гнали… – повторил Костя. – А чем мы с тобой хотя бы Вику кормили? – И заметил, что Павлик не понял его: – Я, как устроюсь, Павка, тебе и Вике буду деньги посылать.

Павлик, оказывается, заблуждался, думая, что Костя разочарован в своей подруге. И теперь посочувствовал ему в душе.