Питер Вашингтон - Бабуин мадам Блаватской

• Название: Бабуин мадам Блаватской
• Автор: Питер Вашингтон
• Издательство: КРОН-ПРЕСС
• Жанр: Эзотерика
• Год: 1998
• ISBN: 5-232-00733-5

Книга английского ученого Питера Вашингтона будет интересна как поклонникам западных духовных учителей XX века, так и их критикам. Несмотря на насмешливый и порой даже саркастический тон, эта работа представляет собой глубокое исследование своеобразного пласта духовной жизни, оказавшего несомненное влияние на современную европейскую и американскую культуру. Автор рассматривает общественно — культурный феномен «духовного учительства», привлекая самые разнообразные, иногда скандальные факты из жизни «западных гуру» и опирается при этом не только на документы и свидетельства современников, но и на собственные встречи с «последними из могикан», например, с вдовой Беннетта.

"…почему все больше и больше людей обращаются к подобным учителям и проповедникам, отворачиваясь от традиционных церквей?

Это лишь немногие из вопросов, ответить на которые мы попытаемся, излагая удивительную историю о том, как одна русская эмигрантка, питавшая слабость к сочинениям популярного британского романиста, принесла в Америку мудрость Востока. Читатель найдет в моей книге также рассказ о том, как бывшая супруга англиканского священника и Епископ, склонный к извращениям, изобрели "западного гуру". Мы расскажем и о том, какое поразительное влияние оказали их идеи на культурную, социальную и даже политическую жизнь трех континентов; а также о трансформации, которую претерпели эти идеи в сочинениях некоего армянина, умевшего ловко торговать коврами, и многотомных трудах одного немецкого философа. В этой книге мы попытаемся проследить до наших дней цепь захватывающих событий, которые начались в скромной нью-йоркской квартире 7 сентября 1875 года. Именно тогда началось головокружительное восхождение Тибетских Учителей Мудрости на Западе."

---

Штейнер верил, что на Гете серьезное влияние оказали розенкрейцеры и другие эзотерические традиции, находившиеся в тени общественной жизни, начиная с эпохи Ренессанса. Эта вера убедила его в том, что правильный путь для европейцев — это не восточная ветвь теософии, но нечто называемое им "западным эзотеризмом", — подобная формулировка была и у Анны Кингсфорд. Этот эзотеризм был доминирующей философией в три эпохи: во время Пифагора и Платона, в эпоху Ренессанса и в наше время, начавшееся в конце девятнадцатого столетия. В других случаях он находился в тени. Теософия — это всего лишь знак его возрождения.

Оставив университет в 1884 г., Штейнер стал учителем четырех сыновей Паулины и Ладисласа Шпехтов в Вене. Один из мальчиков страдал водянкой мозга и отставал в психическом развитии. Штейнер шесть лет довольно близко общался с этой семьей, и учительский опыт помог разработать ему теорию лечебного обучения, которая легла в основание его школ и духовной педагогики. Штейнер обнаружил, что концентрация ребенка и его способность к восприятию были чрезвычайно ограничены; его следовало надлежащим образом подготовить к тому, чему предстояло обучить. Эта подготовка занимала больше времени, чем сам процесс обучения. Их отношения представляли забавный контраст к обучению Ледбитером Кришнамурти, которого многие — в том числе и сам Кришнамурти считали умственно отсталым. К сожалению, Штейнер не уделял особого внимания тому, чтобы фиксировать свои методы, хотя, как кажется, они состояли в основном в расположении к себе ученика и установлении с ним близкого психологического контакта. Важным открытием для самого Штейнера явилось, во-первых, то, что учитель должен учитывать связь между телом, умом и душой; и, во-вторых, осознание неповторимости и уникальности каждого ребенка. Эти открытия, как кажется, каждый великий педагог должен делать заново, хотя они имеют исключительно важное значение в эпоху механической зубрежки, когда старая гуманистическая педагогика пришла в упадок, не оставив после себя хоть сколько-нибудь последовательной и всесторонней теории образования.

На протяжении шести лет Штейнер работал в тесном сотрудничестве с матерью детей — Паулиной, влияние которой заметно способствовало прогрессу ребенка и самого Штейнера. На протяжении жизни он не раз встречался с сильными волевыми женщинами, начиная с жены своего профессора в Вене, и, хотя он любил настаивать на абсолютном несоответствии между его собственным развитием и духовными откровениями, очевидно, что здесь можно заметить некоторую связь. Каждая стадия его карьеры знаменуется знакомством с новой женщиной.

В 1890 г. он дал согласие переехать из Вены в Веймар для работы с архивом Гете по приглашению Великого Герцога Саксонии. Саксонское правительство собиралось выпустить полное собрание сочинений Гете и предложило Штейнеру стать редактором его научных трудов. В Веймаре он не только вошел в круг людей, интересовавшихся культурой и социальными проблемами, но встретился с третьей женщиной, сыгравшей немаловажную роль в его жизни — Анной Эвникой. В 1897 г. он последовал за овдовевшей фрау Эвникой в Берлин, где, снимая квартиру в ее доме, зарабатывал на жизнь журналистикой и преподаванием.

В 1899 г. они поженились. Она была простой женщиной с материнскими инстинктами, которая заботилась о своем муже, готовила ему пироги и печенья, чтобы скрасить его аскетическую жизнь. Штейнер всегда оставался крайне сдержанным человеком, позволяя себе единственную вольность — носить своеобразные галстуки и иногда простоту манер, показывающих его простонародное происхождение[151]. Хотя впоследствии он приобрел многочисленных покровителей из аристократической среды, в гостиных он чувствовал себя неловко. Даже те, кто находил его неординарным человеком, говорили, что иногда он бывает молчалив и неразговорчив, даже после сорока лет, проведенных в "порядочном" обществе. В сущности, Штейнер был человеком из народа и черпал в нем свои незаурядные силы. Проведя молодые годы среди интеллигентов Вены, Веймара и Берлина, часто посещая салоны и кафе, он тем не менее сознательно сохранял определенную дистанцию, оставаясь самим собой и не идя ни на какие уступки. Из-за этого отчуждения он и казался либо загадочным, либо чересчур эгоистичным (в зависимости от точки зрения наблюдателя).

Вскоре после женитьбы на фрау Эвнике Штейнер начал преподавать в берлинском колледже для рабочих, основанном бывшим соратником Маркса Вильгельмом Либкнехтом, основателем Германской социал-демократической партии. Этот колледж давал рабочим возможность получить высшее образование, и Штейнер преподавал в нем философию и литературу. В этом ему помогала фрау Эвника, посещая некоторые его лекции и радушно принимая у себя дома учащихся. Но ее, как и марксистское руководство колледжа, беспокоил возрастающий интерес Штейнера к теософии.

С теософией Штейнер познакомился в 1880-х годах, прочитав сочинения Синнетта и Блаватской. Со временем большинство из теософских работ он отверг, сделав исключение для "Тайной доктрины", которую он рассматривал как наиболее примечательный из всех современных эзотерических текстов (кроме своих). Эти книги предоставили ему по крайней мере частичное объяснение психических феноменов, испытываемых им с детства. Кроме того, они укрепили его веру в возможность установления связи между наукой и религией посредством учреждения нового типа знания. В 1889 г., после психического и духовного кризиса, он начал постепенно отходить от преподавательской деятельности и уделять все больше внимания своему духовному призванию. Этот процесс достиг высшей точки в июле 1902 г., когда, посетив теософский конгресс в Лондоне и познакомившись с Анни Безант, Штейнер возглавил Теософское Общество Германии, Швейцарии и Австро-Венгерской Империи.

Переход от неопределенных социалистических симпатий к явному пристрастию к теософии объяснить нелегко. Как и Анни Безант до этого, Штейнер стал объектом критики и насмешек со стороны своих бывших коллег-социалистов. О перемене своих взглядов он объявил на лекции, обращенной к бывшим студентам, в которой он восхвалял мадам Блаватскую, всячески подчеркивая отличие ее идей от спиритуалистических и вспоминая немецкого философа И. X. Фихте, заявившего о том, что задачей немецких гуманитариев должно стать превращение философии в новую теософию (Фихте действительно использовал это понятие). Но говорить публично о происшедшей с ним перемене и не было необходимости. Студенты и так заметили, что он вернулся из Лондона, сбрив усы и приобретя шляпу-котелок. Этим он словно показывал, что отныне он интересуется не тем, что внизу, но тем, что наверху. Во время лекции его глаза были устремлены куда-то в пространство. Вскоре он перестал читать лекции рабочим.

На конгресс 1902 г. его сопровождала Мария фон Сиверс[152], аристократка, изучавшая драматургию, работавшая вместе с ним с 1900 г. В 1903 г. он переехал из дома Анны Эвники в берлинскую штаб-квартиру Теософского Общества, где жила и фрейлейн фон Сиверс. С этих пор она стала его постоянным спутником, организуя его деловую жизнь и слушая его лекции. Поначалу эти лекции привлекли немногочисленную аудиторию. Но Штейнера это не заботило — он утверждал, что лекции посещают также невидимые духовные существа и духи умерших, желающие приобщиться к оккультному знанию. (В Ином Мире, очевидно, это было им недоступно.)

Следующие шесть лет для Штейнера ознаменованы сложными взаимоотношениями с миссис Безант. Несмотря на осознаваемые обоими идейные разногласия, поначалу они оставались друзьями. Анни посетила Берлин в 1904 г., и Штейнер переводил ее работы на немецкий. Однако Штейнера привел в недоумение скандал с Ледбитером, ему не нравились ориенталистские тенденции Анни, да и она не слишком доверяла его преданности Обществу. Между ним и его немецкими коллегами также наметились трения, которые выразились в их нежелании находиться у него в подчинении. К тому же многие не интересовались эзотерической ветвью христианского мистицизма. При жизни Олькотта с его политикой взаимной терпимости все филиалы еще сохраняли перемирие, но на теософском конгрессе 1907 г., спустя три месяца после смерти полковника, когда Анни Безант выставила свою кандидатуру в качестве его преемника, стало очевидно, что раскол неизбежен.

Конгрессом в Мюнхене руководил сам Штейнер, и ему представился случай ясно высказать свое отношение к теософии. Он украсил зал печатями, упомянутыми в "Апокалипсисе", и бюстами своих героев философов-идеалистов Гегеля, Фихте и Шеллинга. Ничто не указывало на Учителей или индуистских богов, почитавшихся Безант. Напротив, центральным событием конгресса стало представление-"Священной Элевсинской Драмы" Эд. Шюре[153], переведенной с французского Мари фон Сиверс и отредактированной самим Штейнером. Намерения его были очевидны: он хотел переместить фокус внимания с Востока на Запад.