Анри Лёвенбрюк - Синдром Коперника

• Название: Синдром Коперника
• Автор: Анри Лёвенбрюк
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00233-3

Виго Равель долгие годы живет в твердом убеждении, что он болен шизофренией. Утратив всякую надежду на счастье, внутренне сломленный, он покорно, горстями, глотает лекарства, которыми его пичкают психиатры. Но медицина бессильна: он продолжает слышать таинственные голоса. И наступает день, когда эти голоса спасают его от верной гибели, заставив бежать из здания, нашпигованного бомбами. Одновременно на него начинают охоту какие-то подозрительные личности в сером… Виго вынужден по-новому взглянуть на себя: может, он никакой не шизофреник, а настоящий телепат и слышит мысли других людей? Однако то, что он слышит, слишком невероятно, чтобы быть правдой. Не решаясь поверить самому себе, он пускается в опасное расследование. Впрочем, кому же и спасать человечество, как не отверженному безумцу?

---

> Спасибо.

Ник хакеров исчез с экрана. Я сразу же отсоединился. Со своими безумными предосторожностями эти типы из СфИнКса нагнали на меня страху. Я расплатился и поспешно вышел из интернет-кафе. Едва оказавшись на улице, я выкинул мобильный в урну. Сердце защемило. С ним исчезла последняя надежда, что Аньес мне когда-нибудь позвонит… Но выбора не было. Если меня прослушивают, возможно, этим я смогу защитить и ее.

Я все шел и шел куда глаза глядят. Понемногу я начал осмысливать то, что сообщили мне хакеры. Картина была даже невероятнее, чем я мог себе представить, а главное, теперь я чувствовал себя еще более уязвимым. Я был уверен, что за мной следят отовсюду. Враги мерещились мне за каждым углом. Я боялся смотреть людям в глаза. Мне не терпелось где-нибудь укрыться, чтобы прочитать досье адвоката. Из сообщения Аньес я уже знал, что она оставила мне конверт «в ресторане». Поэтому я сел на автобус и отправился в район площади Клиши.

Едва я сделал пару шагов, как желание увидеться с Аньес, от которой меня отделяло всего несколько минут ходьбы, стало почти нестерпимым. Хотя я знал, что этого делать нельзя. Так же как звонить ей. Я ощутил ужасную пустоту. Чувство несправедливости душило меня. А может, она уже уехала в Швейцарию. Да. Лучше уж думать, что ее здесь нет…

С тяжелым сердцем я отправился в «Затишье». Хозяин Жан-Мишель сразу меня узнал. Он знаком попросил меня подождать и принес конверт. Подмигнув, он шепнул мне с видом заговорщика:

— Будьте осторожны. Если вам что-то понадобится, приходите сюда. Друзья Аньес — мои друзья.

Прежде чем уйти, я неловко поблагодарил его. Отойдя от ресторана, с бьющимся сердцем открыл конверт.

Внутри, как я и подозревал, оказалось пятьсот евро и клочок бумаги. «Это все, что я могу сделать. Надеюсь, ты справишься. Удачи. Аньес».

На этот раз я не сдержал накопившихся слез. Щедрость Аньес делала разлуку с ней еще более невыносимой.

По дороге к метро я положил деньги в карман и занялся поиском пристанища. Я остановил свой выбор на старой гостинице в квартале Насьон, неподалеку от квартиры Жерара Рейнальда. Пока я не был уверен, что у меня хватит решимости, но в голове уже мелькнула мысль обыскать его квартиру…

Войдя в номер, я бросился на кровать, закурил и открыл папку, которую взял из машины адвоката. Едва не задыхаясь от нетерпения, поспешно снял резинки, которые ее стягивали. Меня ожидало новое разочарование. Я позволил себя провести. В папке ничего не было. Лишь несколько чистых листов бумаги!

Мерзавец адвокат подставил меня по полной программе. Я остался в дураках и к тому же чуть было не попался!

В ярости я рвал в клочки листки бумаги, когда вдруг окаменел, взглянув на экран телевизора у себя над кроватью. Ошарашенный, я тут же сел, не веря своим глазам. Меня словно ударили ножом в живот.

Только что в восьмичасовых новостях показали мою фотографию.

Глава 60

Дневник, запись № 181: зеркала.

Хотелось бы мне понять причины того смятения, того смущения, которое вызывают у меня зеркала. Нездоровой связи, возникающей между ними и мной. Как всегда, я рылся в словарях и книгах. Но так и не узнал, кроется ли ответ между строк. Мне никогда ничего не говорят.

Зеркало — полированная поверхность, настолько гладкая и блестящая, что в ней возникает отражение. Отсюда всего шаг до утверждения: чтобы здраво рассуждать, необходим особый блеск.

У зеркал есть свойство отражать лучи. Это свойство называется рефракцией, что созвучно рефлексии, которой иногда предаюсь я сам.

Прежде чем пускаться в метафизические — вот гадкое слово! — рассуждения, я постарался выяснить, как делают зеркала, чтобы не помереть дураком, раз уж помирать все равно придется.

Сначала зеркала представляли собой простую металлическую поверхность, которую полировали, пока она не приобретала способность отражать предметы. Теперь зеркала, которыми мы пользуемся в быту, изготавливают из более или менее толстой стеклянной пластины, на которую наносится отражающий слой, алюминиевый или серебряный, а затем слой бронзы или свинца — его еще называют оловянной амальгамой, потому что прежде для этих целей применяли олово. Стекло служит основой и защитой отражающего слоя, а последний слой амальгамы делает зеркало совершенно непрозрачным. Так что зеркало без слоя меди или свинца можно использовать для слежки, потому что сквозь него все видно. Оно называется зеркалом без амальгамы.

И вот уже у меня, стоит мне завидеть зеркало, появляются подозрения. Исходя из сказанного, можно задаться вполне законными вопросами.

В плоском зеркале, как принято считать, отражается верное изображение человека, который в него смотрится. Я не случайно выразился: «как принято считать». Априори оно позволяет нам видеть себя такими, какие мы есть, то есть со всеми нашими недостатками. И поэтому его часто считают символом истины и познания, как, например, волшебное зеркало из сказки о Белоснежке.

Коль скоро основа познания заключена в словах «Познай самого себя», некогда начертанных над входом в храм Аполлона в Дельфах и приписываемых Сократу, то зеркало, возможно, — первое орудие познания. Если только оно действительно позволяет научиться видеть себя таким, какой ты есть на самом деле… Хотя лично у меня остаются кое-какие сомнения.

Был такой алхимик, Фулканелли, который заходил гораздо дальше. По-моему, это общая беда алхимиков — их вечно заносит. Он считал, что истинную природу вещей можно разглядеть только в зеркале, потому что сама она никогда не покажется тому, кто стремится ее познать… Здесь уместно вспомнить легенды о горгоне Медузе и василиске, мифических существах, которым нельзя было смотреть в глаза, чтобы не обратиться в камень. Зато в зеркало на них можно было смотреть сколько хочешь…

В целом получается, что зеркало — это открытая дверь к тому, что не всегда можно увидеть своими глазами… Прошу прощения, но мои сомнения только увеличились.

В одном можно не сомневаться: раз зеркало — лишь отражение мира, значит, само оно — не мир. Оно — не я сам.

Этот тип в зеркале — не я. И пусть мне не говорят, что все как раз наоборот.

В зеркале меня страшит не столько его поверхность, сколько обратная сторона. Его сокрытое во мраке незнакомое лицо.

Мне так же трудно смотреться в зеркало, как никогда не знать, что за ним прячется.

Часто, особенно в сказках, и не только у Льюиса Кэрролла, говорится о Зазеркалье — некоем параллельном мире, как принято считать, скрытом от нас, и о котором мы ничего не знаем…

Зеркало повергает меня в извечные размышления об иллюзии… Подобно майя у индусов, оно, быть может, та часть мира, которую мы способны воспринимать, но не сама реальность…

И все же подобие ответа я нашел где-то в области психоанализа. Зенати, психолог, второй этаж, налево, гордилась бы мной. Я заглянул в словари. У Лакана стадия зеркала — это этап в становлении человека. То есть это центральный момент в формировании его представления о себе. Как утверждал Лакан, стадия зеркала — это момент «индивидуализации субъекта». По его мнению, до этой стадии ребенок не отделяет себя от других. Опыт узнавания себя в зеркале учит его индивидуализировать собственное тело. Он проходит один за другим три этапа — сначала ребенок смешивает себя с другими, затем, помещенный перед зеркалом, начинает понимать: то, что он видит в зеркале, лишь образ, то есть «другой» в зеркале — не настоящий. И наконец, третий, решающий этап: ребенок начинает узнавать в отражении самого себя. Очевидно, это переломный момент.

И тут я задумался: а прошел ли я когда-нибудь через стадию зеркала?

Глава 61

Я был так потрясен, что не сразу пришел в себя и смог уловить лишь конец репортажа. Я услышал, как журналист повторил мое имя — Виго Равель, — подтвердив, что меня подозревают в причастности к теракту 8 августа. Официально я был главным предполагаемым сообщником Жерара Рейнальда, и полиция объявила меня в международный розыск. Мою фотографию распространят по всему миру.

Кажется, никогда еще я не испытывал такой тревоги и ярости. В сущности, чтобы пробудить мою паранойю, нельзя было придумать ничего худшего: теперь я знал, что мое изображение появилось на миллионах экранов. Что его вывесят во всех полицейских участках, на всех пограничных пунктах… Как я мог защититься? Я был одинок как никогда. Чувствовал себя жертвой ужасной несправедливости и не находил выхода. Хотелось кричать о своей невиновности, протестовать, но что я мог поделать? Шизофреник, на которого ополчился целый мир.