Аннет Клоу - Колдовство любви

• Название: Колдовство любви
• Автор: Аннет Клоу
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-8138-0932-3

По заданию венецианского дожа молодой патриций Антонио ди Карриоццо отправляется ко двору турецкого султана. И там, в Стамбуле, в гареме турецкого вельможи встречает юную Лали, невольницу, некогда привезенную в Стамбул из Италии в золоченой клетке…

---

Пышный румянец вспыхнул на щечках Лали. Румянец испуга, стыда и надежды «Он говорил, что будет относиться ко мне, как к сестре, до тех пор, пока мы не покинем Стамбул».

— Прости, что по моей вине ты влипла в дурную историю и попала в лапы Джаноцци, — обреченно вздохнул Антонио. — Но, поверь, я делал все, что мог, пытаясь отыскать тебя в этом огромнейшем городе. Я молил небеса о том, что если выбирать из двух зол, то пусть уже лучше ты попадешь в руки слуг Ибрагим-паши, нежели окажешься в лапах каких-нибудь грязных негодяев.

— А. я почти сразу же пожалела о том, что сбежала от тебя, — виновато призналась Лали. — Капитан Джаноцци… — девушка содрогнулась при воспоминании о злосчастном приключении в грязном трактире. — Сначала он спас меня. И я поверила ему. А потом он сообщил, что продаст меня в Мысре. Но передумал и решил сделать своей любовницей. Он и на рынок меня потащил, чтобы я стала сговорчивее. Иначе меня ожидал бы точно такой кошмар. Я молила Господа о том, чтобы ты меня нашел. Когда ты на рынке отвернулся от меня, я потеряла всякую надежду.

— Я искал тебя повсюду и с трудом поверил своим глазам, когда увидел тебя.

Антонио не стал рассказывать девушке о том, что должен был отплыть еще два дня назад. В посольстве Венеции его приняли весьма радушно, особенно когда выяснилось, что он целый год провел во дворце наследника Баязида и был более чем кто-либо осведомлен о пристрастиях будущего возможного правителя Османской империи. И главное — о готовящемся походе султанского флота. Было принято решение немедленно вывезти Антонио из Стамбула, ведь беглеца, разумеется, разыскивают по всему городу. Если он будет обнаружен в посольстве, разразится большой скандал, и за жизнь Карриоццо никто гроша ломаного не даст. Из-за того, что Антонио пытался найти Лали, отъезд пришлось задержать. Венецианцы с ног сбились, пытаясь хоть что-нибудь разузнать о пропавшей девушке, не привлекая внимания стражников, рыщущих по Стамбулу с той же целью.

Судьбе было угодно, чтобы Антонио в последний день перед отъездом наткнулся на Лали. Его друзья проследили за носилками человека, во власти которого оказалась девушка. Уже через два часа стало известно, что Лали держит у себя капитан Джаноцци, авантюрист, не гнушающийся самыми мерзкими делишками и большой любитель покурить анашу. Именно последнее пристрастие позволило без шума похитить из его комнаты связанную девушку, уснувшую от легкой дозы гашиша, которую мерзавец добавил ей в питье.

Антонио до сих пор жалеет, что ему не позволили лично наведаться к мерзавцу. Впрочем, избить спящего человека, обкурившегося дурмана, он вряд ли бы смог. «Ну, что же, по крайней мере Джаноцци остался в убытке, и это самое меньшее, что он заслуживает за тот ужас и испуг, который довелось испытать Лали».

«За что я разозлилась на Антонио? Он сдержал обещание, сумел спасти меня. Он не уплыл без меня. Во всем, что случилось, виновата я сама».

Стараясь, чтобы не дрожал подбородок, Лали тихо прошептала:

— Прости меня…

Антонио с грустью смотрел в несчастные глаза раскрасневшейся девушки, вспоминая свой страх и гнев, которые скопились из-за нее в его душе. А в сердце против воли росло неожиданно теплое чувство к этому прелестному, взбалмошному созданию.

— Не плачь. Все плохое кончилось. Скоро ты вернешься в Италию и получишь полную свободу, — не удержавшись, Антонио наклонился и легко поцеловал ее в щеку. — Все будет хорошо. А сейчас одевайся, — сказал он, отступая назад. — День сегодня чудесный.

Смущенно вздохнув, Лали подняла одежду и очень удивилась, найдя ее очень странной. Длинное тяжелое платье ничем не напоминало свободные туники, прозрачные рубашки и легкие шаровары, которые она привыкла носить в гареме.

— Что-то не так?

— Я… мне никогда прежде не приходилось носить такую одежду.

— Тебе помочь? — губы Антонио скривились в усмешке.

Он не ожидал согласия, но девушка глубоко вздохнула и протянула Антонио платье.

«Осмелится ли он? — спросила Лали себя. — И хватит ли у меня сил сохранять спокойствие?» Ей нестерпимо захотелось ощутить руки этого мужчины на своем теле, окунуться в мир воспоминаний и грез, которые не раз приходили к ней по ночам, и узнать: насколько отличаются его прикосновения от тех, которые она испытала в объятиях Мехмеда и Джаноцци.

— Ты полагаешь, что можешь мне довериться? — мягко спросил Антонио.

Девушка согласно кивнула. Смущенно отвернувшись, она трясущимися руками расстегнула рубашку и уронила ее на постель. Затем, помедлив, развязала пояс шаровар, и они скользнули вниз, обнажая ее стройные ноги. Собравшись с духом, Лали провела рукой по оставшейся коротенькой тонкой сорочке, не решаясь снять ее. Сердце забилось невыносимо громко, заставляя девушку содрогнуться.

— Ты не птица и не тюльпан… — теплое прикосновение рук Антонио остановило дрожь. — Ты — сирена, способная погубить всякого, кто осмелится услышать твой голос, — нежно произнес мужчина, касаясь щетинистым подбородком гладкой щеки Лали. — Золотоволосая сирена, которая приведет меня к гибели. Ты ведь этого хочешь?

Приятное тепло мужского дыхания заставило Лали стремительно повернуться лицом к Антонио.

— Погубить тебя? — она с неясной надеждой заглянула в светлые глаза и осторожно прикоснулась губами к упрямому подбородку. — Я вовсе не желаю твоей гибели.

— Тогда что ты желаешь? Зачем заставляешь любоваться собой? — неожиданно Антонио замолчал и притронулся к янтарному ожерелью. — Джаноцци?

Она совсем забыла про подарок капитана. Ожерелье нужно немедленно снять. Лали принялась лихорадочно искать застежку — проклятая вещица должна исчезнуть.

— Джаноцци? — ревность окрасила светлые глаза Антонио в цвет грозовой тучи.

— Да, — пришлось признаться Лали.

— Он тоже помогал тебе одеваться?

Девушка попыталась отстраниться, но Карриоццо не позволил ей сделать это.

— Говори! — сурово потребовал он.

Ошеломленная Лали испуганно моргала глазами.

— Ответь мне! — рявкнул Антонио. — Ты раздевалась перед ним?! Он спал с тобой?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Я все еще девственница.

Антонио устало прикрыл глаза. На губах его появилась едва заметная улыбка.

— Прости, я не должен…

— Это важно для тебя? — с жадным любопытством спросила Лали.

Карриоццо медлил с ответом, лицо его стало непроницаемым.

— Да, важно, — наконец произнес он.

— Я… — девушка запнулась и перевела разговор в другое русло: — А почему ты открыто не явился мне на помощь в гостинице?

— В доме полно людей, а я не знал: захочешь ли ты пойти со мной. Ты до невозможности упряма и вполне могла устроить скандал, увидев меня. Когда мы узнали, что человек, у которого ты живешь, капитан Джаноцци — любитель гашиша и опиума, мои друзья тут же подослали к нему человека с товаром. Капитан не сумел удержаться от того, чтобы не побаловаться любимой травкой. А затем тебя завернули в ковер и вынесли из дома. Никто не мог заподозрить ничего дурного, и мы получили возможность спокойно покинуть город.

— Я поеду с тобой в Италию, — опустив глаза, заявила Лали, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее.

— Ты уже едешь, — его взгляд заискрился весельем. — В парусах играет ветер, и пути назад для тебя нет.

Он, как всегда, прав. Стамбул остался позади, ушла в прошлое жизнь, к которой девушка привыкла, а впереди ее ждет неизвестность, которая подобно зыбучим пескам может поглотить ее без остатка. Теперь ее жизнь целиком зависит от Антонио.

— Что будет со мной? Ты не обидишь меня?

Между молодыми людьми повисло долгое напряженное молчание.

— Я не обижу тебя, — наконец заговорил Антонио. — Когда мы доберемся до Венеции, я обращусь за помощью к моим друзьям. Полагаю, они помогут нам найти приличное жилье, обеспечат некоторой суммой денег, и — я очень на это надеюсь — сумеют узнать что-либо о твоей семье.

Лали ощутила, как в груди разочарованно задрожало сердце. Антонио дал понять, что они расстанутся. Стараясь не показывать отчаяние и обиду, девушка опустила голову и принялась перебирать край тонкой рубашки.

— Ты можешь оставить свою сорочку.

Карриоццо подвел поскучневшую Лали к зеркалу и помог ей облачиться в непривычное одеяние.

— Но сорочка видна из-за выреза платья, — удивленно заметила девушка.

— Ты находишься не в гареме среди женщин и евнухов, а на корабле, полном мужчин, и немного скромности тебе не помешает, — резко заявил Антонио.

Высказав это соображение, Карриоццо начал сердито зашнуровывать лиф платья, который оказался таким узким, что Лали стало трудно дышать.

— Я сейчас задохнусь, — пожаловалась она.

— В Европе так одеваются все женщины, и ни одна еще не умерла.