Викас Сваруп - Шесть подозреваемых

• Название: Шесть подозреваемых
• Автор: Викас Сваруп
• Издательство: АСТ МОСКВА
• Жанр: Детектив
• Год: 2009

Сын высокопоставленного чиновника, красавец и плейбой Вики Рай застрелен на светской вечеринке в своем роскошном особняке. В момент выстрела гости любовались фейерверком, поэтому убийцу никто не видел.

Интересно, что огнестрельное оружие было с собой у шести гостей. И все шестеро обладали серьезными мотивами, чтобы отправить Рая на тот свет…

Но кто же из них виновен? Кинозвезда, мечта всех индийских мужчин, или эксцентричный политик, утверждающий, что в него переселилась душа самого Ганди? Абориген с далеких южных островов или ловкий воришка, безумно влюбленный в сестру жертвы? Простой паренек из Техаса или отец Вики Рая, уставший от диких выходок сына?

Полиция — в замешательстве.

И тогда один из гостей — известный журналист, пишущий на криминальные темы, — начинает собственное расследование…

---

— Что же делать?

— Придется искать работу.

— Поможешь?

— Конечно. В городе возводят новую пятизвездочную гостиницу. Завтра отведу тебя на стройку.

— А сегодня ты не могла бы немножечко показать мне свой город?

— Обязательно. Идем со мной, и ты увидишь гхаты Каши.[168]

При свете дня Чоук словно подменили. Теперь здесь на каждом шагу встречались лавки, в которых торговали книгами, сари, столовым серебром, и придорожные закусочные, где можно было отведать ласси[169] со сладостями. Улицы просто кишели людьми. Рикши теснили велосипедистов, коровы бродили прямо в потоке автомобилей.

Экети казалось, будто все только на него и глазеют, пока он нe понял, что на самом деле внимание привлекает его спутница. При виде Долли женшины шарахались в ужасе, мужчины хмурились и презрительно сторонились, а дети насмешливо кричали вслед по-кошачьи. Кое-кто издевательски хлопал ладонями, сводя их вместе боковыми сторонами. Она же как ни в чем не бывало вела туземца за собой через толчею. За проспектом был переулок, а уже за ним начиналась каменная террасная лестница. Каменные ступени спускались к водам Ганга. Так Экети в первый раз увидел гхаты.

Темные волны мерцали, точно расплавленное серебро, качая на себе маленькие лодки, похожие на резвящихся уток. На берегу толпились паломники. Кто-то сидел под зонтиком из пальмовых листьев, внимая советам астролога, другие скупали сувениры, а третьи омывались в реке.

Обритые служители культа распевали мантры, бородатые садху отбивали поклоны солнцу, могучие борцы оттачивали спои спортивные умения. Гхаты тянулись вдоль берега в обе стороны, насколько хватало глаз. Где-то вдали в туманную дымку вплетались тонкие струйки дыма от погребальных костров.

— Эта река зовет к себе и паломников, и скорбящих, — промолвила Долли. — Живые, покойники — всем найдется место на празднике.

— Один человек сказал, — начал Экети, — что люди приезжают сюда умирать. Почему?

— Считается, будто умерший в Каши отправляется прямиком на небо, — ответила Долли.

— Значит, и ты туда попадешь?

— Небеса для всех разные, Джиба, — мягко сказала она. — Мы, евнухи, даже кремации проводим тайно.

* * *

Назавтра было первое ноября — и первый день серьезной работы для Экети. Место, куда привела его Долли, больше всего походило на жерло кратера. Или на вспоротое брюхо исполинского зверя. Мужчины с киркомотыгами усердно терзали его внутренности, а мимо них бесконечной цепочкой шли женщины с тяжелыми ношами на головах. Повсюду громоздились деревянные помосты, похожие на гигантские виселицы, и чудовищные подъемные краны тянулись к небу острыми подрагивающими жалами. Воздух был полон запахом пота и лязгом железа.

Долли нашла знакомого бригадира, мужчину по имени Баббан с вечно хмурым лицом, который, едва посмотрев на играющие мускулы Экети, сразу же взял его на работу. Островитянину вручили лопату и послали вместе с группой других наемников рыть траншею.

Дело это оказалось не из легких. Лопата бессовестно норовила выскользнуть из потных рук. В глаза постоянно лезла желтая пыль. Жара стояла, как в печке, и даже мягкие комья глины, точно уголья, обжигали босые ноги.

Ровно в два часа пополудни громкий вой сирены возвестил о начале перерыва, и туземец испустил вздох облегчения. На обед в этот день был сильно переваренный рис с водянистыми овощами; вкус ему придавала только сладостная возможность немного передохнуть в тени.

Присев с остальными наемниками, молча поедающими свои порции, Экети обратился к тощему, вечно сгорбленному соседу по имени Сурадж, сидящему рядом на корточках:

— А кто владелец этой гостиницы?

— Откуда я знаю? — пожал плечами мужчина в пыльных лохмотьях, пропахших застарелым потом. — Какая-нибудь: крупная шишка. Мне-то что задело? Не нам в ней жить. — Он поднял глаза и присмотрелся к Экети. — Кажется, я тебя раньше не видел. Работал когда-нибудь на стройке?

— Сегодня — в первый раз, — отозвался туземец.

— Это заметно. Ничего, я три года пашу, и то не все получается. Главное, будь внимательнее, следи за собой, иначе останешься скукоженным вроде меня. И пыль не вдыхай, и так заберется во все поры. Даже дерьмо будет желтое. Смотри, что эта работа со мной сделала.

Сурадж показал свои ладони — жесткие, заскорузлые, словно шелуха кокосов. И босые подошвы в мозолях и в зигзагах присохшей крови из разорвавшихся волдырей.

— Почему же ты не уходишь? — спросил Экети.

— Деньги нужны. У меня дома пять голодных ртов.

— И много платят?

— Хватает, чтобы свести концы с концами.

Снова завыла сирена, и рабочим пришлось подниматься. Остаток дня они трудились не разгибая спины — таскали кирпичи, грузили в тачки землю, дробили камень, замешивали цемент, копали… одним словом, практически голыми руками возводили гостиницу.

Когда наконец в шесть вечера бригадир возвестил окончание рабочего дня, утомленные мужчины взвалили на плечи лопаты и киркомотыги, сутулые женщины подхватили своих малышей и корзины, и все построились в очередь к подрядчику. Забрав пять хрустящих бумажек по десять рупий, Экети не спеша направился к дому Долли.

По дороге ему на глаза попалась витрина роскошного торгового центра, украшенная большим плакатом. На нем был чудесный остров, густо поросший высокими зелеными деревьями, в окружении лазурной океанской воды. Несколько минут он стоял как завороженный, а потом храбро вошел в дверь. За стойкой сидела девушка и красила ногти. На стене за ее спиной висела большая карта мира. Под рукой лежала пачка брошюр. Девушка с нескрываемым презрением взглянула на покрытую пылью одежду и грязное лицо посетителя и грубо спросила:

— Да, что вам надо?

— Хочу поехать на остров, который нарисован там, на картинке.

— Это Андаманы, — фыркнула она.

— Я знаю. Сколько стоит поплыть туда на корабле?

Обдув ногти, девушка двумя пальцами подняла брошюру с таким же изображением на обложке.

— Мы проводим пятидневные туры, отправление из Калькутты. Самая дешевая путевка в общей сложности обойдется в девять тысяч рупий. И все, уходите, не морочьте мне голову.

Экети указал на яркую пачку:

— Можно взять?

Девушка быстро всучила ему брошюру и поспешила выпроводить.

Дома его поджидала Долли.

— Ну, как работа, понравилась?

— Не за этим я бежал из деревни, — проворчал Экети, потирая спину. А потом достал из кармана пятьдесят рупий и протянул их хозяйке. — Можешь пока подержать у себя?

— Конечно, — ответила она.

— Не подскажешь, долго мне нужно работать, чтобы скопить девять тысяч?

Долли наморщила лоб и быстренько подсчитала.

— Сто восемьдесят дней. Примерно шесть месяцев. А что?

— Хочу поехать на этот остров, — объявил туземец, держа перед собой брошюру, словно охотничий трофей.

Мучительно-сладкое обещание глянцевого клочка бумаги заставило Экети позабыть о боли в спине и сводящих ноги судорогах. После ужина он улегся на пол и принялся разглядывать картинку. И ему казалось, что волосы треплет ветер, шумящий листьями пальм; в ушах звенели песни цикад из ярко-зеленых джунглей, а на языке словно таяло черепашье мясо.

Назавтра он опять был на стройке и продолжал рыть траншею. Руки скоро приноровились к ритму, и к концу недели островитянин мог уже копать, не глядя вниз. Но даже несмотря на явное облегчение, Экети ненавидел свою работу и самого себя за то, что ею занимается.

Теперь его мир состоял из дома евнуха и стройплощадки. Не было ни времени, чтобы исследовать город, ни особенного желания познакомиться с прочими обитателями колонии. Даже поиски будущей жены пришлось отложить на потом. Что воскресенье, что понедельник, что Новый год, что Дивали, для Экети каждый день означал одно и то же — пять новеньких бумажек по десять рупий, которые он неизменно отдавал на хранение Долли.

Так минуло два с половиной месяца. Вместе с гостиницей, которая постепенно росла над землей, росли и надежды туземца.

— Как ты думаешь, Долли, — спросил он однажды вечером, — сколько денег у меня накопилось?

— Ровно три тысячи, — ответила она.

— Значит, осталось набрать еще шесть тысяч, и я смогу поехать, — заметил туземец.

Изумленная как неожиданно прозвучавшей тоской в его голосе, так и внезапно приобретенными познаниями в счете, Долли странно взглянула на своего постояльца, но ничего не сказала.

Однако вечером тайно прибавила к его сбережениям тысячу рупий из собственного кошелька.

Два дня спустя, когда Экети кормил камнями дробильную машину, послышался оглушительный грохот, и у края котлована поднялось огромное облако пыли. Бросившись на место происшествия, островитянин увидел бамбуковую платформу, сорвавшуюся с большой высоты и придавившую собой человека. Запорошенный пылью рабочий лежал ничком на земле, неловко раскинув руки и ноги. Один из товарищей перевернул его — и туземец испуганно вскрикнул. Он узнал Сураджа.