Викас Сваруп - Шесть подозреваемых

• Название: Шесть подозреваемых
• Автор: Викас Сваруп
• Издательство: АСТ МОСКВА
• Жанр: Детектив
• Год: 2009

Сын высокопоставленного чиновника, красавец и плейбой Вики Рай застрелен на светской вечеринке в своем роскошном особняке. В момент выстрела гости любовались фейерверком, поэтому убийцу никто не видел.

Интересно, что огнестрельное оружие было с собой у шести гостей. И все шестеро обладали серьезными мотивами, чтобы отправить Рая на тот свет…

Но кто же из них виновен? Кинозвезда, мечта всех индийских мужчин, или эксцентричный политик, утверждающий, что в него переселилась душа самого Ганди? Абориген с далеких южных островов или ловкий воришка, безумно влюбленный в сестру жертвы? Простой паренек из Техаса или отец Вики Рая, уставший от диких выходок сына?

Полиция — в замешательстве.

И тогда один из гостей — известный журналист, пишущий на криминальные темы, — начинает собственное расследование…

---

— Значит, я схожу с ума?

— Ну почему же? И совершенно здоровые люди не всегда ведут себя адекватно.

— Вы не понимаете, доктор. Эта болезнь заставляет меня вытворять безумные вещи. Рядиться, к примеру, в кхади и в дурацкую шапочку Ганди; или перебить все свои бутылки с редким виски; или стать вегетарианцем и выбросить целых двадцать лакхов, заработанных тяжким трудом, на «Миссию милосердия».

— Понятно. И когда именно это происходит?

— Не могу сказать. То есть… то есть вот сейчас я — это я, а через минуту — уже другой человек. И начинаю нести околесицу о Господе и религии.

— Значит, вы хорошо помните, что делали до того, как вернулись в себя?

— Поначалу совсем ничего не помнил. Сплошные провалы. Но сейчас понемногу выясняется, каких же глупостей я успел натворить в роли Ганди.

Доктор беседует с ним еще полчаса и наконец определяется с диагнозом.

— Выражаясь научным языком, полагаю, что вы страдаете СМЛ, или синдромом множественной личности; в кино это называется раздвоением личности.

— Хотите сказать, я раскололся на половинки — на Мохана Кумара и Мохандаса Ганди?

— Примерно так. При СМЛ обычно целостная личность расщепляется на две, а то и на большее число независимых друг от друга частей. Больной, как правило, сознает себя только в одной ипостаси, имея в лучшем случае смутное представление о других. Скажите, вы готовы подвергнуться в нашей клинике сеансу гипноза?

— А что это даст?

— Мы заглянем внутрь вашего подсознания, чтобы разобраться, какие события или переживания из прошлого могли на вас так повлиять.

— Мне будут задавать интимные вопросы? — На лице пациента появляется озабоченное выражение.

— А как же иначе? Суть гипноза как раз и заключается в том, чтобы обойти критического цензора человеческого сознания.

— Нет. На гипноз я пойти не могу! — решительно отрезает Мохан.

Доктор вздыхает.

— Мистер Кумар, если вы рассчитываете на мою помощь, будьте со мной откровенны. Скажите, вы в детстве сталкивались с насилием?

Мохан садится на кушетке и злобно сверлит психолога глазами.

— Давайте обойдемся без фрейдистских заморочек. Просто в двух словах объясните, как мне остановить превращения. М.К. Диван улыбается:

— На свете найдется много людей, которые все бы отдали, чтобы преобразиться в Махатму.

— Доктор, не городите чушь. Поймите, Ганди никто не любил, его боялись. Он обращался к таким инстинктам, которые каждый хотел бы похоронить в себе. Махатма советовал отказаться от секса, вина, богатства. Ну и какая радость от жизни без этих главных для человека вещей?

— Бывают вещи куда важнее, мистер Кумар.

— Да ладно, я пришел не затем, чтобы слушать лекции по философии! — Пациент наклоняется и начинает завязывать шнурки. — Хотите отработать свой гонорар? Тогда объясните, отчего происходят мои превращения.

— Наука не знает ни одной биологической причины, которая вызывала бы синдром множественной личности. Практически во всех случаях, что мне доводилось видеть, переход личности из одного состояния в другое совершается в ситуации сильного стресса.

— Значит, чтобы все прекратилось, мне достаточно избегать потрясений?

— Теоретически да. Однако должен предупредить: иногда вторая половина заявляет о себе без предупреждения. И что еще важнее, со временем она может полностью одержать верх.

— Уверяю вас, доктор, Махатме Ганди меня не одолеть. — Мохан встает с кушетки. — Спасибо, что уделили время.

— Интересно было пообщаться, мистер Кумар. Жаль, что мы не нашли общего языка, но по крайней мере, надеюсь, для вас кое-что прояснилось.

— Если бы люди легко находили общий язык, сколь прекрасным местом стал бы наш мир, — торжественно произносит Кумар и ласково пожимает доктору предплечье.

— О Господи! — вырывается у него.

Мохан усмехается:

— Шучу. Просто хотел показать, что происходит, когда я переключаюсь на половинку Ганди. Но больше этому не бывать. Прощайте, доктор. — Он бодрым шагом покидает клинику.

М.К. Диван озадаченно смотрит из окна вслед удаляющейся фигуре.

Вернувшись домой, Кумар начинает вести себя тише воды, ниже травы — осмотрительнее, нежели бухгалтер, заметивший неподалеку налогового инспектора. По дому передвигается на цыпочках, словно записался в балет, с великой осторожностью избегает столкновений со стенами или дверьми, а уж домашний алтарь обходит шагов за двадцать. Выбрасывает из дома все до единой петарды. Строго-настрого приказывает Бриджлалу водить машину со скоростью сорок километров в час и ни в коем случае резко не тормозить. Затем пересматривает свою домашнюю библиотеку и без жалости сжигает все, что хоть отдаленно может напомнить ему о ненавистном политике. Под горячую руку попадают такие раритеты, как первое издание книги «Индия моей мечты» и биография Мартина Лютера Кинга, которого нередко называли «американским Ганди». На ночь Мохан теперь выпивает гораздо больше обычного, а потом, лишь бы только не допустить Махатму даже в свои сны, принимает валиум.

Шанти переживает возвращение прежнего мужа со стойкостью истинной мученицы. А Гопи снова готовит мясные блюда и каждый вечер приносит в спальню сахиба содовую со льдом.

Дождливым вечером Кумар сидит у себя в спальне со вторым бокалом виски, просматривая документы, касающиеся текстильной фабрики Рая. За окном не на шутку разгулялось ненастье. Ливень идет сплошной стеной, гром сотрясает крышу. И тут раздается телефонный звонок.

— Алло?

— Здравствуйте, Кумар.

Каждый раз, когда Вики Рай обращается к нему по фамилии, Мохан ощущает легкий укол досады. Впрочем, как любой дорожащий своим местом чинуша, он выучился сносить и не такие удары по самолюбию.

— Да, сэр.

— Просто хотел напомнить, что завтра заседание.

— Конечно, сэр. Раха сегодня прислал мне доклад. Вообще-то я как раз его изучаю.

— Так мы рассчитываем на вашу поддержку завтра, когда будем проталкивать предложение о новом сокращении штата. Вы же в курсе, текстильной компании нужны серьезные перемены, тут без увольнений не обойтись.

— Совершенно верно, сэр. Необходимо сократить по меньшей мере сто пятьдесят рабочих мест. Не беспокойтесь, я позабочусь о том, чтобы ваше предложение приняли без проволочек. Найдутся, конечно, и недовольные. Профсоюзы вцепятся в эти рабочие места словно клещи. Датта, как всегда, закатит сцену. Но где ему в одиночку тягаться с пятерыми управленцами? Никуда не денется, подчинится большинству.

— Не сомневаюсь, что вы сумеете разобраться с этой занозой. Спокойной ночи, Кумар.

Мохан опускает трубку, и в это время кто-то стучит в дверь. Сначала звук тонет в шуме дождя, затем настойчиво повторяется. Сердито нахмурившись, Кумар взлезает в тапочки, поднимается и открывает дверь. На пороге стоит Бриджлал в промокшей до нитки одежде и с налитыми кровью глазами.

— Чего тебе надо? — спрашивает Мохан.

— Все кончено, все кончено… — стонет Бриджлал. Его бьет мелкая дрожь.

Хозяин морщит нос.

— От тебя несет, как из хлева. Надрался, что ли?

— Да, сахиб, я надрался, — глухо усмехается водитель. — А чего вы хотели от паленой сельской выпивки? Она и не так воняет. Зато мозги прочищает получше вашего драгоценного импортного виски, — прибавляет он и вваливается в комнату.

— Пшел, пшел, — отмахивается Мохан, словно гонит собаку. — Ты мне на ковре наследишь.

Не обращая внимания на его слова, Бриджлал продолжает надвигаться.

— Подумаешь, ковер, велика беда. Вы мне всю жизнь изгадили. Знаете, какой сегодня день? — невнятно взвизгивает он.

— Ну да. Воскресенье, второе декабря. День как день, а что?

— Сегодня Ранно должна была выйти замуж. Мне бы слушать брачные песни, смех счастливых гостей, а вместо этого мой дом наполнен плачем жены и дочери. И все из-за вас!

— А я-то здесь при чем?

— Это вы ославили меня перед всем рынком как последнего вора. Вы потребовали свои деньги, и мне пришлось забирать приданое у родных жениха. В жизни так не унижался. А в чем моя вина? Бутылки-то все равно велели разбить. Если я получил за них деньги, кому это повредило? Вы, господа, обманываете жен и гуляете на стороне. Вы пьянствуете, играете в карты и даже налогов государству не платите. А в тюрьмы сажают нас, бедняков.

— Довольно, Бриджлал. Ты забываешься, — грозит ему пальцем Кумар.

— Отношения между хозяином и слугой — дело очень тонкое, — продолжает водитель как ни в чем не бывало. — Вы переступили роковую черту, сахиб. Семья жениха окончательно разорвала помолвку. И что мне теперь прикажете делать? Позволить родной дочери остаться на всю жизнь старой девой? Как я буду смотреть в глаза жене, которая день и ночь надрывалась, готовясь к этой свадьбе?