Юрий Иванов - Рейс туда и обратно

• Название: Рейс туда и обратно
• Автор: Юрий Иванов
• Издательство: Ордена Трудового Красного Знамени издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1986

Иванов Ю. Н.

Рейс туда и обратно: Повесть. — М.: Мол. гвардия, 1986. — 285 с., ил. — (Стрела).

1 руб. 150000 экз.

Калининградский писатель-маринист, известный читателям по книгам «Атлантический рейс», «Сестра морского льва», «Дорогой ветров», в новом произведении обращается к своей излюбленной морской теме. Выполняя рейс, экипаж танкера «Пассат» попадает в сложные и опасные, но в общем тоже обычные для моряков ситуации, которые постоянно создает им океан. Это повесть о наших современниках, людях долга, по первому зову идущих на помощь тем, кто в открытых широтах посылает в эфир сигналы: «Всем, кто меня слышит!»

© Издательство «Молодая гвардия», 1986 г.

---

— Ну что, друзья, рад, что у вас все идет нормально. — Капитан-директор откинулся на спинку кресла, вытер платком лоб. — У нас все сложнее: раньше одного кита трахнешь — уже сотая часть плана, а теперь? — Капитан-директор помрачнел. — Пока обнаружишь лежбища на каком-нибудь ледяном поле, пока выберешься на это поле, пока ребята наколошматят бельков...

— Как это? — спросил Русов. — Наколошматят?

— Как? Да все просто, дубиной бьют их, малышей тюленьих, шкурка у них белая-белая, ну точно снег. Сдирают тут же шкуры, все бегом, бегом, погоды-то скверные, не успел и оглянуться, как снег посыпал, ни зги, тогой гляди во льдах, торосах заплутаешь... Эх, то ли дело китов колошматить! Да ладно, что я в ваши души со своими заботами лезу? Давайте-ка о деле поговорим. Паренек у нас, матрос палубный, приболел. Гм... как бы вам это объяснить? Что-то с головой у него.

— Так у вас же госпиталь на базе, — сказал Горин. — Врачи.

— Внутри у него что-то не все в норме. — Капитан-директор постучал себе согнутым пальцем по лбу. — Мозги, как говорится, с фундамента слегка сдвинулись.

— Умом тронулся, что ли?

— Да, что-то вроде этого. С очень большими странностями парнишка. Как выяснилось, три рейса подряд в море, подлец, бегал. Почти полтора года без суши! Может деньжишки на «жигуленка» копил? И после тех трех рейсов и недели не отдохнул на суше, к нам устроился. Вот и не выдержала головка! Тут после одного-то рейса приходишь домой сам не свой, а он... — Капитан-директор закурил. — Так вот, о странностях... Кстати, Юрой его зовут. Юриком. Симпатичный паренек. И все умеет. Золотые, как говорится, руки. Часишки починить — пожалуйста! Фотоаппарат — будьте любезны! Желаете постричься — с большим удовольствием. Причем обкорнает не хуже, чем наш штатный парикмахер. И удивительно безотказный. Надо на подвахту, чуть тронул за плечо: «Эй, Юрик!» — быстренько поднимется, оденется и пошел безо всякого ворчания. Зашиваются коки, кого позвать на подмогу? Юрика. Спал ли, не спал: улыбнулся и пошел.

— Какие же это странности? — Русов пожал плечами. — Наверно, таким в море и должен быть каждый. Даром, что ли, говорят: «Моряки на судне — одна семья».

— Странности? А вот послушайте. Было у нас общее собрание. Социалистические обязательства принимали, а он встает и говорит: «Люди! К вам я обращаюсь от имени Вселенной. Слушайте. Там, откуда я прибыл, не бьют ни китов, ни бельков. А что же делаете вы? Природа миллиарды лет создавала это чудо, а вы убиваете их?! Маленьких, беспомощных, таких красивых? Скажите, вам нужны они? Тут я вмешался, сказал, мол, шкурки их очень ценятся. Из них во Франции, Англии, Америке шьют прекрасные женские шубки... А он свое: «Шубки! Чтобы миллионерша из Вашингтона форсила в шубке, на которую пошло пятьдесят зверьков, мы превратились в убийц природы! Откажитесь же от этого варварского промысла». Каково?

— Думаю, что к такому решению мы рано или поздно, но придем, -— пробурчал Михаил Петрович. — И лучше будет, если это произойдет возможно раньше, чем позднее.

— Такие проблемы не нам с вами решать, товарищ капитан «Пассата»! — строго произнес капитан-директор. — М-да... Так о чем же это я? Ах, да! Ну вот, шум поднялся на собрании, смех. Решили, что парнишка просто пошутил. А потом другое случилось: плакать стал...

— Плакать?

— Ну да. Вернется к себе в каюту после работы, сядет за столик, закроет лицо ладонями и плачет. Льются слезы сквозь пальцы, плачет и все спрашивает кого-то: «Зачем, зачем?» Бельков, видите ли, ему жаль! Дальше — больше. Однажды, он тогда еще на зверобойце ходил, подходит судно к ледяному полю, хвать: а где же дубины да ножи? Юрик, оказывается, их за борт покидал!

— Пингвина у меня из ванны выкрал, — насупившись, сказал старпом плавбазы. — И что удивительно: замок у меня сложнейший, а он как-то проник в каюту. Говорит: сквозь переборку прошел!

— А что за пингвин-то?

— Да ребятишки наши с Кергелена пяток привезли. Скучно, знаете ли, на плавбазе, а тут такие забавные птички. Как он накинулся: «Отпустите их. Погибнут ведь!..» А мы им бассейн устроили, рыбкой кормили... Правда, погибли все ж. Четверо. Один за другим. А последнего я к себе забрал. Правда, и он был плох. В ванной я его держал. И вот как-то прихожу, каюта заперта, а пингвина нет. Я к Юрке: «Ты похитил?» А он... Молчит, смотрит на меня как-то странно...

— В общем, как говорится, ближе к делу, — прервал своего старпома капитан-директор. — По существующему положению я обязан этого матроса отправить в порт первым же судном. Первое судно — это вы. Так что, друзья... Э, а что рюмки пустуют?

— У нас ведь танкер, товарищ капитан-директор, — решительно сказал Горин. — Что взбредет Юрику на ум? Достаточно одной спички, чтобы... Он ведь, оказывается, сквозь переборки проходит!

— И потом, мы ведь не идем в свой порт! — добавил Русов. — Нам еще предстоят большие работы: бункеровка рыбаков, тунцеловов, и потом нам надо со своим врачом посоветоваться.

— С какой стати? — Капитан-директор строго насупил брови, скрестил руки на груди. Русов взглянул в его лицо и понял, что все уже решено. Этот наделенный большой властью человек хоть до Москвы достучится, но отправит Юрика с ними... Да, собственно говоря, отчего и не взять с собой парнишку? Хоть по убитым белькам плакать не будет. А капитан-директор сказал, возвысив голос: — При чем тут доктор?! Вы командиры танкера или нет? В общем, забирайте парнишку.

Горин взглянул на Русова. И он понял, что сопротивляться бесполезно. Вздохнул. Улыбнулся.

— Хорошо. Берем. Пересаживайте его на танкер.

— Простите, товарищ капитан-директор, я еще не доложил вам, но с Юриком возникли неожиданные сложности... — Старпом базы поднялся из-за стола, вид у него был виноватым: — «Перейду на танкер, — говорит, — только дайте мне красный аккордеон». А где я возьму красный аккордеон?!

— Вопрос решен, а вы уж думайте, как быть с аккордеоном. — Капитан-директор взглянул на часы. Минуло пятьдесят семь минут, как Горин и Русов появились в его каюте. — Благодарю вас, друзья, счастливого плавания.

Зверобоев покинули на рассвете. База уходила на юг, к ледникам Антарктиды. «Пассат» — на северо-запад, мимо островов Кергелен. Склонившись над штурманским столом, Русов делал запись в вахтенном журнале: сколько перекачали топлива зверобоям, когда отдали швартовы и легли на обратный курс. И еще, что приняли на борт пассажира, матроса базы Юрия Фомича Роева, двадцати пяти лет от роду, проживающего в поселке Дивное Псковской области, больного, для доставки в порт Калининград.

Русов поглядел в иллюминатор: рассвет был мутным, палевым, солнце медленно, неохотно поднималось из-за горизонта. На своих вахтах Русов встречает и провожает солнце. И это случалось так часто в его жизни, что солнце казалось ему большим добрым приятелем. «Доброе утро, солнце! На вахту? А я пойду кемарну!» А вечером Русов прощался с солнцем: «Мне на вахту, а тебе на отдых. До завтра, солнце!». Сегодня солнце было закутано в плотную дымку, будто в золотистый кокон запеленуто, выпутаться из которого оно никак не могло. «Скурвится погодка», — подумал Русов. Он бросил взгляд на радиограммы, сколотые скрепкой, с час назад их принес Семен Арнольдович Бубин, нахмурился. Через двое-трое суток загудит океан... Так. Юрий Фомич Роев... С этим... «другом Природы» теперь еще возись, следи да следи за ним! Сообразительный старпом-каратист разыскал среди списанного культинвентаря старую гармошку и покрасил нитролаком в красный цвет. И Юрик, душа доверчивая, перешел на танкер.

Однако как быть с водой? Что за жизнь у моряка! Русов скривился, как от зубной боли. Кажется, минул день со всеми его проблемами, и новые дни будут тихими и спокойными, но где там! Хотя так ведь везде. Что в море, что на суше. В общем, жизнь!.. И Русов вновь перечитал радиограммы. Одна была от рыбаков: «Еще раз зпт убедительно просим взять для нас воду Кергелене тчк Опреснители работают плохо зпт мучаемся жаждой зпт приход плавбазы откладывается тчк Попов». Вторая с Кергелена: «Заход остров разрешаю тчк Воду берите бухте Копефул водопада Лазер тчк Соблюдайте величайшую осторожность двтч рифы зпт узкости зпт сильные течения тчк Губернатор острова Мишель Дебре»

«Рифы, узкости, течения! — мрачно, как-то обреченно размышлял Русов. — Хватит с меня. Пускай все решает капитан. Да, хватит с меня».

— А вы не бойтесь, — вдруг послышался за его спиной голос. Русов резко обернулся: в углу дивана сидел Юрик Роев. — Разве можно оставлять моряков без воды? Помочь им — дело благородное...

— Что?..

— ...дело благородное, товарищ старпом. А там, где дело благородное, там всегда надо идти на риск. И все будет хорошо, старпом.

— Фу-у, черт побери. Испугал. Да как ты прошел сюда?

— Сквозь переборки.

— Мухин! — Русов заглянул в ходовую рубку. — Шурик, ты не видел, как в штурманскую прошел Роев?