Валерий Демин - Лев Гумилев

• Название: Лев Гумилев
• Автор: Валерий Демин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5235-03099-2

 Книга доктора философских наук В.Н.Демина (1942-2006) посвящена выдающемуся мыслителю Льву Николаевичу Гумилёву (1912-1992) - сыну поэтов Серебряного века - Николая Гумилева и Анны Ахматовой. Пройдя через многие годы тюрем и лагерей, непризнания и обструкции, он стал одним из самых авторитетных историков и философов нашего времени, определивших развитие науки XXI века. Автор книги раскрывает идейные корни и различные аспекты космистских взглядов Л.Н.Гумилева, основанных на учении о биосфере и ноосфере, евразийской теории и концепции пассионарности. Опираясь на фундаментальные труды ученого, он анализирует его исследования и оригинальные выводы в области мировой и русской истории, показывает непреходящее значение его идейного наследия для современности и науки завтрашнего дня.

---

Прежде они сами терпели одно поражение за другим и вынуждены были под натиском более сильных и воинственных киданей (китаев) скрыться в недоступной горной местности:

«И вот они нашли одно место, бывшее месторождением железной руды, где постоянно плавили железо. Собравшись вместе, они заготовили в лесу много дров и уголь, зарезали семьдесят голов быков и лошадей, содрали с них целиком шкуры и сделали из них кузнечные мехи. Затем заложили дрова и уголь у подножия того косогора и так оборудовали место, что разом этими семьюдесятью мехами стали раздувать огонь под дровами и углем до тех пор, пока тот горный склон не расплавился. В результате оттуда было добыто безмерное количество железа и вместе с тем открылся и проход. Они все вместе откочевали и вышли из той теснины на простор степи».

Сквозь фантастический туман легенды здесь явственно проступают некоторые удивительные реалии. Кузнечное искусство предков монголов совместилось в их памяти с каким-то природным извержением расплавленного магматического железа из недр земли, принятым совершенно искренне за деяние рук своих или за результат воздействия шаманов. На самом же деле речь могла идти об обычном вулканическом извержении, но без катастрофических последствий. Или же в памяти монголов сохранилось воспоминание о наидревнейших временах, когда они существовали еще в составе нерасчлененной этнолингвистической и социокультурной целостности — праматери современных цивилизаций — и обитали в местах, весьма отдаленных от степных регионов Центральной Евразии.

Находясь в горной местности, предки монгольского народа вполне могли столкнуться с природным явлением, вызвавшим мощное электромагнитное излучение и породившим пассионарный толчок. И именно с того самого момента монголы из тихого, забитого и отовсюду гонимого племени превратились в пассионарный этнос , который вскоре стал вершителем мировых судеб. Не было бы «расплавленной горы» и ее излучения (на память сразу же приходит евангельский Фаворский свет) – трудно сказать, как бы вообще сложилась дальнейшая история и самих монголов, и всего остального мира.

Железо в приведенном монгольском предании тоже отнюдь не случайно. Например, сакральные особенности острова Валаам на Ладожском озере во многом объясняются наличием большого количества железной руды на том самом месте, где воздвигнут знаменитый русский монастырь. Железорудный субстрат и обеспечивает тот благоприятный энергический ток, который чувствуют все, кто посещает это воистину священное место. Не приходится сомневаться, что таковым оно было всегда. И задолго до того, как сюда пришли первые христианские монахи, испокон веков (быть может, не одно тысячелетие) остров Валаам, благодаря своим геокосмическим особенностям, привлекал сюда людей независимо от того, какую языческую религию они исповедовали и к какому этносу принадлежали.

Но и у монголов на сей счет существуют сакральные предания. По мнению некоторых специалистов, имя Темуджин в древнемонгольском языке означало «кузнец», и будущий «покоритель вселенной» имел непосредственное отношение к этой почетной и магической профессии. Считалось, что наковальня Чингисхана, сделанная из таинственного металла бурын (имеющего свойства меди и железа), находилась на горе Дархан. Безлесую эту гору с плоской, как стол, вершиной и сегодня можно увидеть возле села Новоселенгинска на левом берегу реки Чикой. Здесь когда-то богатырь Темуджин ковал оружие для будущих своих побед…

Личные качества, военные и организаторские способности Чингисхана обычно под сомнение не ставятся. Но вопрос этот нередко заостряется: можно ли назвать его гениальным полководцем? Нет?! Тогда каким образом монгольскому самородку удалось завоевать полмира, территорию намного большую, чем завоевал Александр Македонский, в полководческом гении которого никто не сомневается? Завоевательный «рекорд» Чингисхана вообще не преодолен никем; в любом подобном «рейтинге» его имя окажется первым. Уверенно займет Чингисхан свое законное место в первой «пятерке» величайших геополитиков — вместе со все тем же Александром Македонским, Тимуром (Тамерланом), Наполеоном и Сталиным.

Один из основоположников «евразийской теории» Г. В. Вернадский констатировал: «Следует признать, что Чингисхан был не только гениальный полководец, но и государственный деятель крупного размаха, творец нового имперского права». Сам же Гумилёв был склонен  говорить о выдающихся организаторских способностях Чингисхана, а не о его полководческом таланте; гениальными полководцами в таком случае следует признать его выдающихся сподвижников, по существу не знавших поражений. Кроме того, Чингисхан действительно не стремился, подобно Александру Македонскому, в самую гущу боя и не участвовал в битвах, имевших тактическое значение, зато умело, и учитывая советы соратников, определял стратегическое направление главных ударов.

Г.В. Вернадскому вторит другой евразиец-классик, выдающийся филолог, историк и мыслитель – Николай Сергеевич Трубецкой (1890-1938): «Чингисхан был не только великим завоевателем, он был и великим организатором. Как всякий государственный организатор крупного масштаба он в своей организационной деятельности руководствовался не только узкопрактическими соображениями текущего момента, но и известными высшими принципами и идеями, соединёнными в стройную систему. Как типичный представитель туранской расы он не способен был сам ясно сформулировать эту систему в отвлечённых философских соображениях, но тем не менее ясно чувствовал и сознавал эту систему, был весь проникнут ею, и каждое отдельное его действие каждый его поступок или приказ логически вытекал из этой системы. <…> Согласно государственной идеологии Чингисхана, власть правителя должна была опираться не на какое-нибудь господствующее сословие. Не на какую-нибудь правящую нацию, не на какую-нибудь определённую правящую религию, а на определённый психологический тип людей».

В чём же тогда причина столь грандиозных полководческих и геополитических успехов? Гумилёв указывает на главную причину, объединяющую и катализирующую прочие личные качества: это – невероятная сила воли . Однако воли одного человека недостаточно; необходимо, чтобы в твоём окружении оказалось ещё несколько таких же волевых людей (первоначальная «критическая масса» – не менее пяти-семи человек; затем она множится по принципу «цепной реакции»). И Чингисхан сумел найти таких людей, которые, соответственно, и именовались – «люди длинной воли» [44].

Они-то и помогли Темуджину сначала стать владыкой объединённых монголов и сопряжённых с ними других племён и народностей (например, татар, самоназвание которых впоследствии перешло на всю орду, независимо от языковой и этнической принадлежности составляющих ее частей). Гумилёв видел в них людей особого поведенческого настроя, отличавшихся от своих предков и соплеменников большей энергичностью, предприимчивостью, способностью к самопожертвованию, короче говоря – пассионарным напряжением. Все они заражали этим духом тех, кто случайно к ним примкнул. И те вели себя аналогичным образом, видя в послушании хану высшую цель своей жизни. Не произволу хана подчинялись они, а закону, называемому Яса, которому подчинялся сам хан. Именно «людям длинной воли» Чингисхан обязан тем, что он стал «властелином вселенной». Еще заполярной зимой в Норильске в пятиактной драме, посвященной своему герою, Гумилёв писал:

Мы одни, но с нами копья наши!
Нет коней, найдем коней чужих!
Пусть они пускают кругом чаши,
Скоро горькой станет чаша их!
Мы непоправимое оплачем.
Но пройдем во все концы дорог,
Потому что с нами Бог Удачи,
Бог победы, копьеносный Бог.

Волевое начало во все времена играло важнейшую роль в общественной жизни и деяниях конкретных людей. Гумилёв считал волевой акт природным явлением, поскольку он непосредственно связан с физиологией человека, его нервной и гормональной деятельностью. Отсутствие воли — тоже показатель, чреватый, как правило, отрицательными последствиями для социума или индивида. Но что такое воля? Откуда она берется и как соотносится с тем, что мы теперь называем биосферой и ноосферой? Какова ее роль в интеллектуальном и социальном прогрессе? Эти и им подобные вопросы большинство мыслителей рационалистической, эмпирической, позитивистской и материалистической ориентации старались обходить. Лишь два европейских философа приняли вызов времени — Артур Шопенгауэр (1788—1860)[45] и Фридрих Ницше (1844-1900). Еще в юности Лев Гумилёв познакомился с их концепцией. Во время ареста Л. Н. Гумилёва в октябре 1935 года у него были изъяты при обыске и приобщены к делу портрет Фридриха Ницше и самый знаменитый его эссеистический трактат «Так говорил Заратустра». Среди российской интеллигенции весьма популярна была и другая книга Ницше — «Воля к власти». Наверняка Лев Гумилёв знал о ней и, скорее всего, читал. Понятно, что самого молодого ницшеанца не интересовала «воля к власти»; зато ему была небезразлична воля к жизни и воля к победе во имя истины …