Наталья Баранова - Игры с судьбой. Книга первая

• Название: Игры с судьбой. Книга первая
• Автор: Наталья Баранова
• Жанр: Научная Фантастика

Выживший в нечеловеческих условиях подземельного заключения бывший офицер стратегической разведки Да-Деган, известный в обществе под именем поэта и певца Арретара, обретя нежданую свободу, находит свой мир изменившимся до неузнаваемости. И решает отплатить тому. кто повинен в бедах его и его народа.

---

— Кто позволил? — мягкий голос, текучий как шелк, змеиным следом, стелящийся по земле.

Кровь бросилась к щекам. Ответить! Ох, ответить бы! Ударить, вогнав кулак в солнечное сплетение, лишить дыхания! Но нет, не к нему адресована эта реплика. Не на него смотрят холодные разные глаза.

— Шеби, милочка, кто позволил тебе отказать? Я сказал Да-Дегану, что все рабы в его распоряжении. И ты, поскольку ты раба. Хочешь ее, рэанин? Так бери! Не жалей и не думай!

Не жалей и не думай! И меркнет бездонная синь. Боль, отчаяние, что еще в глазах ее? Что в мыслях? И в ниточку сжимаются губы.

Покачав головой, Да-Деган встал между ними, прикрыв собой ее, заслонив от ненавидящего взгляда.

— Что, не хочешь?

— Я не желаю ее ненависти, господин.

И вновь дикий хохот ответом. Блестят разномастные очи, кривится рот.

— А ты попробуй, рэанин, вдруг понравится! В сопротивлении вся соль! Все в этом мире нужно уметь брать! Так возьми ее силой!

За что, Судьба? Или мало пепла в душе? Мало? Все еще мало?

Сказать «нет» так же опасно, как сказать «да». Каждый шаг несет смерть. И если простят сейчас — так неизвестно, что там будет, завтра.

А Император кружит голодным волком. Насмешка приклеилась к губам, в глазах — зарево!

— Чего ты ждешь, рэанин?

И обрывает свершение шутки топот быстрых ног. На пороге воин. Темные волосы, мокры от пота. Золото сияет в глазах. Таганага.

— Беда, господин! Стратеги захватили транспорт Эрмэ!

— Что?

— Все Улунай, любимчик Хозяйки! Будь трижды проклят сын Шайтана!

— Что? Что случилось?

— Мальчишка, наглец, решил пошалить! Сам виноват, напал на крейсер Разведки, не ожидал отпора, а получил по зубам. Транспорт в когтях у Стратегов. Если они доведут его до любой из своих планет…

— Катастрофа. — тихо обронил Хозяин. Лига не должна узнать. Атакуйте! Делайте что-нибудь!

— Им до Вэйян полсуток ходу. Опоздаем, мой господин.

— Не опоздаем, — проговорил Да-Деган негромко. — Дайте мне флотилию в пять-шесть кораблей, я исправлю этот промах. Ну?

Круговерть. Дни и ночи. И не разобрать что день, что ночь. И утекает сквозь пальцы время. Не золотым песком, но зеленым ядом. И впитывается в кожу, кровь и кости тяжелый, приторный аромат — вседозволенность, наглость, равнодушие и жестокость тоже имеют запах. Тяжелый и влекущий. Отталкивающий и манящий. И нет сил укрыться, да и не найти щели, где б он не достал, куда б не проник. На Эрмэ этим ароматом пропитан весь мир. И воздух, и земля и вода.

18

Вновь гонка. Не сомкнуть глаз, не уплыть в царство сна. Только дичью на этот раз не чужие — свои.

«Надо. Хочешь, не хочешь, но в этом не волен».

Догнать, успеть, растерзать. И пепел по ветру! Эрмэ должна остаться в тени. Не должен быть сдернут покров тайн…

И словно волк по клетке кружит рядом Император. Слетела шелуха насмешливости и надменность тоже спала. Но сила осталась. И злость.

А до Вэйян еще несколько часов лета. И нужно успеть.

— Что ты задумал, рэанин? — шелестит голос Хозяина Эрмэ. Как песок по сухим камням.

— Атакуем колонию, — голос, тихий, как слабое эхо, и не слышно в нем отзвуков истинных чувств. — Сотрем в пыль!

— Лига насторожится.

— Насторожится, да не так. Если Лига узнает об Эрмэ, будет намного хуже. А так — спишут все на проделки Анамгимара. Полгода не сможет войти ни в один порт.

— Ты просил Иллнуанари.

— Сейчас это не важно, мой господин. Важно другое. На Вэйян база Разведки. Пусть твои воины готовятся. Бой будет….

— Стратеги?

И появляется в разных глазах нечто, похожее на оторопь.

— Откуда знаешь?!

— Знаю, господин.

— Ой, не темни!

— Официально я служу Оллами. — мягкий голос, ласковый и в ледниковых озерах глаз оттаяли капельки окаянного озорства. — А у этой Гильдии особая репутация. Настолько особая, что Стратеги предлагают сотрудничество Элхасу.

— Удавлю!

— Право, не стоит. Рано еще….

«Рано еще…». Ну, заглотни крючочек, ну же, ну же! Зацепись на эту маленькую ложь! Не сотрудничают еще Оллами и Стратеги. Ну так это пока. Но тебе, враг мой, знать об этом не нужно. Ты просто поверь!

И излучают свет истины светлые ледяные глаза. И не дрогнет лицо.

— Господин мой, я — Советник Оллами, — проговорил Да-Деган негромко. — Многое проходит через меня. Не трогай пока эту Гильдию. И уйми псов Анамгимара. Пусть Оллами вершит свои планы. Пусть их, пусть. Пройдет год, ну два, мы будем держать в руках и Стратегов. Тогда и накажешь И Гайдуни, и Хаттами. Не сейчас. Сам знаешь, что если кого в Лиге стоит опасаться, так это Стратегов. Что мы о них знаем? А почти ничего. После официального расформирования эти черти не подчинились приказу. Взяли корабли, оружие и ушли. Куда ушли? На базы. А о местонахождении этих баз мало кто знает. Только свои. Дай мне возможность втереться в доверие! Дай мне шанс! Второго такого не будет!

И ответом — долгий, испытывающий взгляд.

Усмехнулась Фортуна, улыбнулась и послала воздушный поцелуй. И блестят глаза окаянной девчонки, довольно и сыто.

Застывает лицо Императора, расслабляется, и уходит жесткость. Словно кто-то вынул железный каркас.

— Что ж, — шелестит тихий голос шелком, — правда твоя! Только…. Хаттами оскорбил меня. Он должен быть наказан. Мне нужна его голова!

— Если б не это, — тихо возразил Да-Деган, — Стратеги навряд ли б к нему обратились. Для него большим наказанием будет узнать, что Империя использовала его втемную.

Смех. Негромкий, ядовитый.

— Любишь ты Хатами…. Он же тебя возвысил!

— Ну, возвысил… Но что это дает? Быть третьим Лицом в Гильдии, у которой одни долги. Возвысил! Господин мой, я всегда желал большего. Много большего!

Кривит губы усмешка. В глазах — лед. Бестрепетность, бесстрастность. Гордыня. Усмехнувшись, Да-Деган посмотрел на ухоженные длинные ногти, блеснувшие бриллиантовыми иглами. Вцепиться бы… Холеными ногтями да по наглому лицу! Но… не судьба. И приходится скрывать ненависть, держать, как цепного пса в строгом ошейнике, источать сахар и мед, улыбаться….

— Если мы выиграем, — тихо обронил Император, — озолочу! Вернешься на Раст-Танхам, купишь Гильдию.

— Мы договаривались об Иллнуанари, господин.

— Договаривались, — усмехнулся Император. — Но Анамгимар обещал привезти камни. Я дал ему сроку — полгода. Если за полгода он не сделает этого, что ж…. Но он очень любит жизнь. И девушек любит.

Усмехнуться. Но губы свело от усмешек. И только лед в глазах. Стылые торосы. Вечная мерзлота.

— Анамгимар любит удовольствия, господин. И от излишеств теряет разум…. Позволь, я привезу тебе эти камни.

— Экий нетерпеливый! Дай ему шанс.

— Не хочу, господин! Я хочу его крови.

И вновь усмешка раздвигает губы демона, обнажая клыки.

— Я сказал «подожди»!

Окончен разговор. Передернув плечами — невысокий, быстрый, гибкий, уходит Император. И наваливается тоска. А в глубине души словно кто-то развязывает натуго завязанный узел и отпускает напряжение.

Неизвестно что может таиться в мыслях Хозяина Эрмэ. Он непостижим. И приходится быть стократ осторожным. Каждый шаг — как по минному полю. И в душе тревожное ожидание, рванет или нет. Каждое мгновение, каждая секунда растянуты до предела.

Прикрыть глаза…. Еще есть немного времени до того, как придется подняться на мостик.

Вэйян.

Первое, что вспоминается — рыжие скалы, вырастающие из зеленого моря. Если поймать воспоминание за хвост, то расцветает и начинает наливаться солнечными, сочными красками былое.

База. Тренировочный полигон. Там он учился не теряться в лабиринтах пещер и выживать холодных водах арктических морей, владеть всевозможными видами оружия, а главное — собой. Там, в чуткой тишине ночей, он ласкал проворными пальцами тонкие струны аволы и грезил о любви.

Вэйян! Мир злой и добрый к нему одновременно. Мир, который не забыть, который, так уж суждено, ему придется превратить в пыль.

А в памяти узорный лист, подрагивающий на ветру, извилистая тропинка на скалу, где он любил отдыхать.

С той скалы открывался безумно прекрасный вид, и захватывало дух, каждый раз, словно в первый. Ощущение полета, наваждение колдовства.

Там, внизу, широко, привольно несла синие волны вольная река, то сворачивала русло петлями, то чуть не свивала кольцами. А на берегах — темные леса и золотые пески, отвесные, крутые столбы одиноких скал, которые кто-то натыкал по равнине, словно верных сторожей.

Ночами река блестела, отражая свет пяти лун, и метались по равнине причудливые, играющие тени, от пролетающих в вышине облаков.

Красота этого мира разрывала в клочья свинцовую усталость, а ветер уносил в пронзительную даль. Впрочем, юности любая усталость не преграда. Искрил бы азарт, бурлила бы кровь.