Михаил Назаров - Тайна России

• Название: Тайна России
• Автор: Михаил Назаров
• Издательство: "Русская идея"
• Жанр: История
• Год: 1999

В книге описываются: 1) характер и цели антирусских действий "мировой закулисы" на основании тщательно отобранных, достоверных источников; 2) православное понимание смысла мировой истории и призвания России в путях Божия Промысла. Только сочетание этих двух уровней раскрывает духовную суть мировых катаклизмов ХХ в., которые еще не закончились, и позволяет предвидеть будущее.

В этом масштабе анализируются важнейшие идеологии — демократия, коммунизм, фашизм и др. — с двумя полюсами: "Новый мировой порядок" (царство антихриста) и противостоящая ему Русская идея (удерживающая монархия). Статьи о еврейском вопросе, масонстве, украинском сепаратизме, неоязычестве, внешней политике, экономике. Подробно рассмотрены три путча Б.Н. Ельцина (1991, 1993, 1996) как материал для возможного будущего суда.

Рекомендуется как исследование, альтернативное советским и западным (и их смеси: нынешним посткоммунистическим) учебникам новейшей русской истории, обществоведения, политологии.

---

Так что не за "нарушение конституционности" следует осудить августовских «путчистов», а за то, что в отличие от генерала Франко они оказались не на высоте национальной задачи. Очевидно, на иное эти люди и не были способны: в сущности, они действовали в прежних рамках "коммунистической законности". Все их шаги были словно запрограммированы на прямо противоположный результат, потому что были нравственно несовместимы с состоянием народа, истосковавшегося по правде и по свободе. Кажется, в этом была главная причина того, что путч превратился в «опереточный»: ГКЧП по старинке полагал, что стоит объявить себя властью — и все подчинятся; поэтому, видимо, и не было подготовлено ни арестов, ни штурма…

Победить «неконституционным» способом можно было, лишь четко заявив об отказе от коммунистической идеологии и провозгласив идею национальной России. Но эти «путчисты» оказались неспособны даже найти искренние слова в обращении к своей стране, к армии, к внешнему миру. Они не отделили «правду» от «лжи» (начав с новой лжи — о «болезни» президента), не покаялись перед теми высшими ценностями, которые только и оправдывали бы применение силы как меньшего зла. То есть они сами оказались чужды тем национальным символам, под которыми подобные действия только и могли быть поддержаны народом: бело-сине-красный[41] флаг и слово «Россия». В результате национальная правда, теоретически возможная и в подобном варианте, оказалась не на их стороне. Неудивительно, что многие люди сразу же увидели в действиях «путчистов» прежнюю ложь и выступили именно против нее.

Разумеется, смена флага — дело очень ответственное и непростое. Но поскольку нам предстоит творческое возрождение тысячелетней традиции России, следует учесть главное преимущество черно-желто-белого флага: он ведет свое происхождение от привезенного Софьей Палеолог византийского золотого стяга с черным двуглавым орлом, который стал государственной хоругвью Руси с добавлением гербового щита с белым всадником — Георгием Победоносцем. То есть символика этого флага перебрасывает мост через Петровскую эпоху (в которой были посеяны семена нашей катастрофы) к более национальному периоду русской истории и несет в себе идею Третьего Рима [Прим. 1992 г.]

Пусть даже 40 % населения было за ГКЧП — это были те, кто, как правило, не участвует в борьбе за свое мнение. Во всех революциях исход зависит от поведения не более 1 % населения, которое, однако, готово умирать за свои идеи. И в августе 1991 г. лишь десятки тысяч были готовы на это — правда, умирать не столько за конкретных «демократов», сколько за Россию. Только выступившие под бело-сине-красным флагом могли победить в России в 1991 г.

Именно этот флаг и слово «Россия» воодушевляли тех людей, в том числе военных, которые обрекли ГКЧП на поражение. Но нельзя не отметить и того, что теперь этим флагом и словом пользуются и "архитектор перестройки", видящий в России "тысячелетнюю парадигму несвободы"; и повторяющая эту цитату (21 августа) американская радиомашина "мутации русского духа" с позывными гимна Временного правительства, которая теперь с почетом аккредитована в Москве… Вспомним, что правительство Керенского в 1917 г. тоже не скупилось на патриотические призывы и принуждало уставший народ вести войну под тем же флагом — ради чужих интересов. Признаки такой готовности заметны и в среде наших либералов. Бежавший в Англию резидент советской разведки Гордиевский даже пошутил, что теперь "английский шпион — достаточная рекомендация, чтобы быть избранным в Верховный Совет СССР" (радио «Свобода», 31.8.1991).

Таким образом, в августовских событиях наглядно проявился союз западников-номенклатурщиков, западников-диссидентов и определенных сил самого Запада.[42] Если этот союз укрепится, — еще неизвестно, во что выльется для России эта победа.

Сейчас практически все средства массовой информации (пресса, радио, телевидение) оказались в руках западнического фланга. Марк Дейч, выполнявший на волнах радио «Свобода» функцию Норинского,[43] теперь может это делать по центральному телевидению. Кое-кого напугали даже русские флаги, из-за чего усиливается давление на Ельцина: Е. Боннэр с группой единомышленников (Л. Баткин и др.) осудила "царистскую символику", заклеймила дореволюционную Россию как "тюрьму народов" и предупредила Ельцина, что не будет молчать (очевидно, имея в виду свое влияние на Западе), "если его и дальше понесет в великую Россию" ("Куранты", 3.9.91; "Независимая газета", 3.9.91; "Московские новости" c. 36, 8.9.91; «Союз» — спец. выпуск). Разумеется, и радио «Свобода» кует железо, пока горячо: главный идеолог Б. Парамонов сразу же объявил, что крах «путча» — это крах русской идеи (радио «Свобода», 31.8.91, 20.9.91)…

Свой просчет сейчас, конечно, поняли и те патриоты, которые, несмотря на призывы даже из своих рядов (П. Паламарчука, В. Бондаренко, А. Фоменко и других), видели в использовании структур компартии меньшее зло. Характерно в этом отношении откровенное интервью А. Проханова: "мы лишились этой иллюзии… И мы будем сейчас свободно формулировать свою идеологию без коммунистов" ("Комсомольская правда", 3.9.1991) Но нельзя не видеть, что даже по аппаратчикам-коммунистам демократы открыли огонь меньший, чем по писателям-почвенникам. Характерно, что «префект» Музыкантский ринулся опечатывать Дом российских писателей, а не, скажем, мавзолей. И с Запада влиятельный советолог У. Лакер прямо призывает "сделать нелегкой жизнь" таких "врагов демократии", как В. Распутин (радио «Свобода», 19.9.91).

Заметим на это, что Распутин утверждал подлинные нравственные ценности уже в то время, когда Евтушенко был экспортным дезинформатором, и когда А. Яковлев отстаивал "классовый подход" к «реакционному» русскому патриотизму [1972]. Даже когда Распутин призвал отказаться от "полумертвой идеологии" (1987 г.), член Политбюро Яковлев сомневался в нужности юбилея Крещения Руси… И вот теперь первый зачислен в "пособники путчистов" — поскольку накануне подписал "Слово к народу", а второй вместе с Евтушенко освобождает Россию от "тысячелетней парадигмы несвободы"…

Тысячи москвичей проявили мужество в критические дни. Как бы опровергая американский закон о нациях, порабощенных "русским коммунизмом", они показали западной советологии, что и русские готовы умирать за свободу. Хочется надеяться, что теперь они проявят такое же мужество в сопротивлении мутации нашего духа. Но эта задача сложнее, ибо угрозу многим еще только предстоит рассмотреть.

В этой связи приобретает особое значение проблема, затронутая в статье И. Шафаревича "Шестая монархия" ("Наш современник", 1990, с. 8). Средства информации в демократическом мире — колоссальная сила (роль "информационного оружия" нам продемонстрировали августовские дни). "Те, кто может бесконтрольно оперировать ею, становятся истинными хозяевами жизни" …эта внезапно возникшая опасность есть плата за неожиданный дар судьбы за то, что упали внешние путы, связывавшие нашу мысль Задача в том и заключается, чтобы, не утратив это благо, избежать опасностей, которые оно несет и которые, на примере Запада, отчетливо видны".

То, на что почвеннические силы надеялись, но не смогли сделать в условиях отживавшей коммунистической диктатуры, теперь им, возможно, придется делать в условиях диктатуры «демократической», носителями которой будет не столько правительство, сколько господство антипочвеннических сил в средствах информации (которые в условиях демократии создают или убирают правительства).

В этой борьбе в области информации у почвенников, на первый взгляд, силы неравные. Но это лишь если оценивать техническое обеспечение. На уровне программного обеспечения они имеют превосходство, ибо "не в силе Бог, а в правде". Их влияние будет расти по мере того, как 1) чисто негативная платформа "против чего" будет утрачивать свое значение и на повестку дня выйдут требования "за что"; 2) в соприкосновении с Западом все больше будет обнаруживаться эгоизм "сильных мира сего".

Не исключено, что вскоре начнут разделяться сами демократы. Будем надеяться, что многие из них стали таковыми по инерции, отталкиваясь от коммунистов. Что и таких лидеров, как Ельцин, сама мистическая сущность Российского государства заставит быть национальными — иначе они не удержатся у власти. Что, справившись с главным врагом, отвлекавшим их внимание от глобальной раскладки сил, они разглядят серьезнейшие проблемы той "общечеловеческой семьи", в которую вводят Россию.

Божьим промыслом России, кажется, суждено освобождаться от коммунизма по демократическому, а не по авторитарному варианту. Но отчаиваться при виде нынешних демократических эксцессов — значит не верить в здоровые силы народа. «Голоса», расхваливавшие "демократический рай" в течение десятилетий, создали, конечно, эйфорию демократии, прежде всего американской. Но, неожиданным образом, это может привести к тому, что наш народ согласится принять только то, что будет соответствовать их обещаниям. Наши люди настолько истосковались по правде и справедливости, что вряд ли их устроит все то, что им предстоит открыть на Западе. Именно на этом стремлении народа к правде потерпела поражение «ложь» ГКЧП; поэтому же, хочется надеяться, наш народ отвергнет и «ложь» демократии, усвоив ее "правду".