Гарри Гаррисон - К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)

• Название: К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)
• Автор: Гарри Гаррисон
• Издательство: Издательство “Дорваль”
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-8308-0070-5

Очередной том «F» библиотеки Клуба Любителей Фантастики составляет трилогия «К Звездам» известного американского писателя Г. Гаррисона.

---

Так и должно было быть. Все они знали, что Сергуд-Смит на своем пути не остановится ни перед какими сложностями.

12

— А ты неплохо выглядишь, солдат, — Человек из Безопасности холодно оглядел Яна сверху донизу, словно пытаясь обнаружить на его мундире незастегнутую пуговицу. Таковых не оказалось.

— Я прибыл сюда, как только получил приказ, — сказал Ян.

— Если ты купаешься в роскоши, не думай, что можно забывать об исполнении своих обязанностей.

Произведя ритуальное внушение, человек из Безопасности сунул удостоверение в терминал и кивнул Яну. Тот прижал подушечки пальцев правой руки к опознавательной панели. Почти столь же мгновенно был сделан снимок сетчатки глаза. Удостоверение вернулось к Яну, личность его установлена. Должно быть, Сергуд-Смит вел досье на высшем уровне, никто не следил за его действиями.

— Ну что, сэр, похоже, вам представляется транспорт первого класса. — Перемена в тоне сотрудника Безопасности была очень внезапна, и Ян понял, что его новый статус гораздо выше, чем тот ожидал. — Скоро прилетит военный реактивный самолет. Будьте любезны, подождите в баре, а я кого-нибудь за вами пришлю, когда самолет прибудет. Вы не возражаете? Я позабочусь о вашем багаже.

Ян кивнул и направился в бар, не слишком обрадованный своим новым положением высокого чина Безопасности. Он был совершенно одинок. Одно дело — понимать это в теории, другое — подвергнуться одиночеству в действительности. Позади все время маячила смутная тень Сергуд-Смита, и это лишь усиливало беспокойство. Партия в шахматы, где Сергуд-Смит передвигает все фигуры. Ян до сих пор не мог понять, что задумал этот человек.

Пиво было безвкусное, но холодное, и он ограничился одной бутылкой. Нынче был не тот день, чтобы ходить с тяжелой головой. Он был здесь наедине с барменом-египтянином, который зловеще протирал бокал за бокалом. Каирский аэропорт не мог пожаловаться на чрезмерную нагрузку. Не было и признаков оккупационных войск, придавших такую внушительность речи президента Маханта. Было ли это в действительности? Он не мог судить. Но его положение было таково, и он глядел на предстоящие события без особого энтузиазма. События гнались за ним, перегоняли, и становилось все трудней воспринимать ускоряющиеся перемены. Тоскливые годы, проведенные на Халвмерке, выглядели сейчас почти привлекательно. Когда он вернется (если вернется), жизнь там будет иной и спокойной. У него будет семья: жена, ребенок, нет, много-много детей. Главное же сейчас — будущее планеты. Элжбета… она почти отсутствовала в его мыслях. Он представил ее улыбающуюся, протягивающую к нему руки. Но удержать образ оказалось труднее: он расплывался, более прочен был образ Дворы, нагой и близкой, и пряный запах ее тела щекотал ноздри…

Черт! Он опорожнил стакан и жестом потребовал еще. Как ни опасно было его пребывание на Земле, оно, тем не менее, было занятным? Нет, так не скажешь. Интересным — вот слово верное, и чертовски возбуждающее, ибо он знал, что жить ему осталось всего ничего. Не надо думать о будущем, поскольку он не сомневался, что остался один. Смотреть и ждать, остается только смотреть и ждать.

— Техник Холлидей, — сказала переговорная система. — Техник Холлидей, подойдите к третьему выходу.

Ян выслушал сообщение дважды, прежде чем оно проникло в его мозг. Это его новое имя. Он поставил бокал и направился к третьему выходу. Там его ждал тот же офицер Безопасности.

— Будьте любезны, пройдите со мной, сэр. Самолет заправляется и почти готов к вылету. Ваш багаж уже на борту.

Ян кивнул и прошел за ним на жару. Солнце жгло, отражаясь от бетона. Они подошли к сверхзвуковому местному истребителю с белой звездой военно-воздушных сил США. Два механика поставили трап. Ян поднялся, и один из них проследовал за ним и запер люк. Пилот обернулся и приветственно помахал ему через плечо.

— Кому-то невтерпеж, чтобы ваша задница оказалась отсюда подальше. Оторвали меня от покера, не дали доиграть в самую ответственную минуту. Пристегнитесь.

Под ними взревели, завибрировали двигатели, и они, взлетев по пологой траектории, перешли на крейсерскую скорость.

— Мохавк?

— Нет, чет бы ее побрал… Не хотелось бы снова в пустыню. Я так давно здесь, что, похоже, у меня начал расти горб, как у верблюда, Он бы и вырос, наверняка, если бы мы полетели в Мохавк. Нет, мы держим путь прямиком на Байконур, а сеймам под нами торговые воздушные линии. Эти русские никого не любят, даже самих себя. Запрут тебя в тесной комнате, кругом стража с оружием. Заставят подписать на топливо восемь тысяч бумажонок. Вытащат крабов из-под шкафа… Клянусь, я там встречал одного старого болвана, он натаскивает крабов… Говорит, они прыгают дальше техасских крабов, да и на четырнадцати ногах к тому же…

Потребовалось немного усилий, чтобы отключиться от потока пилотских воспоминаний. Очевидно, голос у того работал независимо от мозга, потому что самолет он вел с большой точностью, постоянно следил за приборами и проверял курс, не замолкая ни на секунду.

Байконур. Ян вспомнил, что это где-то в Южной России. Не самая важная база, слишком маленькая для кораблей, крупнее орбитальных грузовиков. Она к существует, вероятно, только для подтверждения того, что Советы состоят в членах многонационального клуба. Его оттуда, несомненно, переправят в космос. И он не будет ничего знать о своем назначении.

Военное время еще более усугубило традиционную русскую паранойю, и башня Байконура вошла с ними в контакт сразу же, как только они оказались над Черным морем.

— Получите предупреждение, Эйр-Форс четыре три девятки. В случае малейшего несоблюдения правил наказание последует автоматически. Бы нас приняли?

— Принял? О господи, Байконур, да я вам клянусь: уже семнадцать раз принял. Мой автопилот зафиксирован на вашей частоте. Я придерживаюсь установленной вами высоты в двадцать тысяч. Я — всего лишь пассажир на этом самолете, так что ведите его сами и обращайтесь к своей технике, если вам нравится отдавать приказы.

Глубокий голос с непоколебимой настойчивостью продолжал:

— Отклонения запрещены. Вы приняли меня, Эйр-Форс четыре три девятки?

— Принял, принял, — устало сказал пилот, отступая перед славянской флегматичностью.

Была ночь, когда они пролетели над советским берегом и стали приближаться к космическому комплексу. Под ними проплывали огни городов и сел, но сам Байконур лежал во мраке из-за светомаскировки. Было страшновато смотреть, как самолет опускается все ниже, оставаясь полностью под управлением аэропорта. Одно дело — абстрактно понимать, что радарная и электронная связь не нуждается в свете и прекрасно действуют в полной темноте; совсем другое дело — слышать как замолкает двигатель, как выпускается тормозной парашют — и при этом ничего не видно. Все действия контролируются с земли компьютером, а сама земля при этом совершенно неразличима. Посадочные огни самолета погашены, как и сигнальные огни аэропорта. Ян обнаружил, что сдерживает дыхание.

Они совершили идеальную посадку на все еще невидимый бетон. Лишь когда они остановились в конце полосы, управление вновь перешло к пилоту.

— Черт, чувствуешь себя как паршивый пассажир, — пробормотал тот, опуская на глаза инфракрасные очки-консервы. Появилась машина с сигналом «СЛЕДУЙТЕ ЗА МНОЙ», и они отправились за нею в чернеющий ангар. Свет вспыхнул не раньше, чем за ними закрылась дверь. Ян, моргая от непривычно яркого освещения, расстегнул ремни. Одетый в такую же, как у него, форму, офицер ждал у подножия трапа.

— Техник Холлидей?

— Да, сэр.

— Возьмите чемодан и следуйте за мной. Через двадцать минут стартует челнок обеспечения. Если поторопимся, успеем. Пошли.

И вновь Ян превратился в пассажира. Ракета на химическом топливе вышла на низкую орбиту сразу за пределами атмосферы. С ней состыковался челнок дальнего следования, и пассажиры, все в военной форе, переправились на него. При нулевой тяжести они чувствовали себя как дома. Ян был счастлив, что уже работал в космосе, иначе неопытность тут же выдала бы его. Уже сидя в креслах, пассажирам пришлось ждать, пока пройдет погрузка; тем временем они имели возможность получить сомнительное удовольствие от русских блюд из концентратов. Еда обладала консистенцией мыла и сильно отдавала рыбой. Затем, прежде, чем воспользоваться туалетом, Ян прочел инструкцию, как это следует делать при свободном падении. На эту тему ходит не меньше страшных историй, чем о санитарных узлах на подводных лодках.

Напряжение быстро сменилось скукой, поскольку ничего другого здесь не оставалось, как смотреть видеозаписи или дремать. К несчастью, космическая колония на Лагранже находилась на максимальном расстоянии от Земли — в двухстах миллионах миль, так что путешествие предстояло долгое. Притворяясь спящим, Ян бессовестно подслушивал своих спутников-космонавтов. Колония служила базой Земных Сил и штаб-квартирой Земному оборонному флоту. Беседа, по большей части, состояла из сплетен и слухов, и он постарался запомнить как можно больше — может пригодиться в качестве легенды.