Дэвид Ирвинг - Вирусный флигель

• Название: Вирусный флигель
• Автор: Дэвид Ирвинг
• Издательство: Атомиздат
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1969

Широкому кругу читателей мало известно об атомных разработках, проводившихся в гитлеровской Германии.

Автор книги, журналист, несколько лет провел в Германии, собирая документы и опрашивая участников работ по созданию ядерного оружия. Книга представляет собой документированное повествование о главных действующих лицах германского атомного проекта, об их отношениях и условиях, в которых им приходилось работать. Здесь же читатель найдет интересный рассказ о замечательных действиях норвежских патриотов, взорвавших завод по производству тяжелой воды, о причинах провала планов немецких атомщиков.

Книга написана увлекательно, живо, ясно, не требует от читателя специальных знаний, содержит необходимый минимум технических подробностей, рассчитана на широкий круг читателей.

---

Известие о полном демонтаже оборудования веморкского завода и о вывозе его в Германию получили в штабе специальных операций в последний день ноября. Его передал радист Эйнар Скиннарланд. Сэр Джон Андерсон и руководители «Тьюб эллойз» незамедлительно изучили возможные последствия этого шага. Поскольку в Германии отсутствовали сколько-нибудь мощные гидроэнергетические ресурсы и источники дешевой электроэнергии, сам по себе вывоз завода не представлял особой опасности. Но зато получение остатков тяжелой воды из Норвегии могло привести к серьезным последствиям. Штаб специальных операций отправил Скиннарланду приказ немедленно сообщать любые сведения, касающиеся дальнейших действий немцев.

Надо сказать, что норвежское правительство в изгнании потрясло и возмутило известие о налете американских бомбардировщиков на Рьюкан, тем более что американцы предварительно не проконсультировались с ним. О бомбардировке ничего не было заранее известно и в штабе специальных операций.

1 декабря норвежское правительство направило ноты протеста правительствам Великобритании и Соединенных Штатов Америки. Норвежцы напоминали о готовности давать сведения относительно промышленных установок в своей стране и готовить диверсионные акты на важнейших военных объектах, избегая, однако, неоправданной гибели людей и имущества. Как указывалось в ноте, ущерб, причиненный бомбардировкой Герёйи, а затем Рьюкана и Веморка, оказался «неоправданно большим по отношению к желаемым последствиям». Норвежское правительство напоминало об обещании союзников улучшить координацию действий. Оно было дано в ответ на протест по поводу бомбардировки Герёйи. Норвежцы и тогда брали на себя прекращение выпуска легких сплавов, но при этом они не хотели нарушить производство "удобрений. Тем не менее налеты на Рьюкан и Веморк вновь были совершены без предварительной консультации и даже без уведомления. «Если, — говорилось в ноте, — целью налетов являлось прекращение производства не удобрений, а другой продукции, например тяжелой воды, специальные методы нападения оказались бы значительно эффективнее бомбардировки». Бомбардировка вызвала у норвежцев неприятный осадок и пробудила глубоко укоренившиеся подозрения, что налеты вызваны не военной необходимостью, а прежде всего стремлением американцев обеспечить себе после войны выгодные конкурентные позиции.

Правительство Великобритании ответило на ноту только через месяц. Оно отклонило протест норвежцев и их утверждения, что они лучше других могут избрать средства и методы нападения на объект. По объяснению англичан, бомбардировка была единственно возможным способом решения задачи, так как принятые в Веморке меры охраны обрекали новые диверсионные акты на провал. Еще через три недели норвежского посла в Вашингтоне уведомили, что Государственный департамент США получил от военного министра заверения в самом тщательном изучении вопроса перед принятием окончательного решения о бомбардировке.

И все-таки наихудшие подозрения норвежцев возродились после отказа американцев санкционировать поставку из Швеции электротехнического оборудования для восстановления разбомбленных заводов, выпускавших мирную продукцию. Все же шведы снабдили норвежцев всем необходимым, и через несколько месяцев заводы удобрений и сплавов возобновили работу.

По решению Эзау и Дибнера производство тяжелой воды должна была взять на себя «ИГ Фарбениндустри». Однако и после решения еще тянулись споры хотя бы о частичном возобновлении в Веморке выпуска тяжелой или получении там исходного продукта — низкоконцентрированной тяжелой воды. Наконец, 13 декабря рейхскомиссар официально уведомил Норвежскую гидроэлектрическую компанию о полном прекращении производства тяжёлой воды в Веморке. Оставалось лишь вывезти оттуда остатки тяжелой воды. О необходимости такой меры Эзау поставил в известность аппарат Геринга в самом конце года.

К тому времени «ИГ Фарбениндустри» на заводах в Лейне уже построила небольшую опытную установку, действующую по методу двойного температурного обмена, разработанному Хартеком и Суэссом. Однако рекомендовать строительство полного завода подобного типа Эзау не решался. По расчетам инженеров из «ИГ Фарбениндустри» оно обошлось бы почти в 25 миллионов марок и потребовало бы 10 800 тонн обычной стали, 600 тонн специальных сплавов и несколько сот тонн никеля; для работы завода пришлось бы ежечасно сжигать по 50 тонн бурого угля.

Правда, не только эти устрашающие цифры являлись аргументом против строительства; один из наиболее талантливых сотрудников Хартека доктор Гейб разработал совершенно новый процесс двойного температурного обмена с использованием сероводорода (ныне он широко применяется в Америке). Новый процесс позволял снизить и стоимость завода, и стоимость производства тяжелой воды. На бумаге он выглядел идеально, поскольку по расчетам коэффициент разделения получался очень высоким. Хартек и Гейб подробно рассмотрели возможности процесса, но сочли преждевременным рекомендовать его. Они боялись непредвиденных технических трудностей, связанных с применением агрессивного сероводорода.

Нерешительность Эзау усугублялась еще и опасениями, что тяжелая вода вообще может оказаться никому не нужной, если хотя бы один из методов получения урана-235 принесет успех. Ведь тогда вряд ли кто оправдал бы его решение затратить многие миллионы марок на ставший ненужным завод. Он и без того чувствовал, что зашел слишком далеко, одобрив контракт на строительство в Лейне завода высокой концентрации мощностью полторы тонны в год, который должен перерабатывать практически все доставляемые в Германию полупродукты тяжелой воды. Впоследствии Эзау вспоминал: «Строительство этого завода должно было вестись вне всякой очереди, чтобы как можно скорее получить тяжелую воду для большого эксперимента. Ведь, исключая остатки тяжелой воды в Веморке, они могли рассчитывать лишь на низкоконцентрированную тяжёлую воду (меньше одного процента) из Мерано и в количестве не более тонны в год. Теперь немецким ученым следовало полагаться только на возможности самой Германии».

В своем последнем отчете, в 1943 году, Эзау, сообщая об успехах работ по разделению изотопов урана, упоминает только два метода: метод шлюзования изотопов и метод ультрацентрифугирования. Только эти два метода, по мнению Эзау, имели шансы на успех. Но именно тогда доктору Багге приходилось начинать все сначала: во время очередного налета на Берлин в здание фирмы «Бамаг-Мегуин» попала бомба и новый макет ультрацентрифуги, а также все чертежи погибли.

Первой, разумеется, почувствовала на себе результаты бомбардировки Веморка группа Дибнера. Как помнит читатель, эта группа провела два очень важных эксперимента и готовилась к проведению следующего, который позволил бы определить размеры критического тяжеловодного реактора. В отчете Эзау говорилось: «Они планировали увеличение своего реактора, но теперь это неосуществимо из-за прекращения производства тяжелой воды». Дибнер не только не получил новой, но его вынудили передать все свои запасы тяжелой воды Гейзенбергу для большого эксперимента.

Дибнеру пришлось сделать это, даже несмотря на то, что Гейзенберг еще не получил нужных ему урановых пластин. Задержка, возможно, объяснялась трудностью их изготовления. Но, видимо, сказалось и недостаточное внимание к производству урана, ставшее весьма заметным в 1943 году. Так, за год «Дегусса» произвела всего четыре тонны металлического урана, но в то же время три тонны тория. Фирме не удалось еще преодолеть технические трудности при сплавлении урана в слитки и при прокатке пластин. К тому же у нее имелись и другие причины для оправданий — нехватка запасных частей и оборудования, перебои в снабжении из-за усиливающихся бомбардировок.

Невнимание к производству урана дорого обошлось немецким атомщикам. Под давлением фактов, полученных в ходе успешных экспериментов Дибнера, было принято решение об изготовлении урановых кубиков. Но оно запоздало. Кубиков успели сделать всего несколько сотен. И тут в один из ночных налетов на Франкфурт все заводы фирмы «Дегусса» сгорели дотла. Производство прекратилось.

Трудно сказать, кого следует больше всего винить в резком замедлении атомных исследований в 1943 году — Эзау или ученых. Однако в среде немецких атомщиков его невзлюбили и всю вину возлагали на него одного. Читатель помнит, что могущественный председатель Фонда кайзера Вильгельма не терпел Эзау и, что было особенно плохо для Эзау, сам министр Шпеер считал его совершенно неприемлемой фигурой на посту полномочного представителя. Словом, Эзау пришлось уйти. В том году ему исполнился 61 год.

Закулисная возня, окончательно решившая его судьбу, длилась довольно долго. Еще 23 октября шеф Эзау профессор Менцель беседовал в Мюнхене с профессором Вальтером Герлахом. Менцель не торопился объяснить цель беседы. И гостю лишь оставалось вслед за хозяином приналечь на шнапс. Внезапно Менцель спросил Герлаха, как отнесется он к предложению принять на себя руководство физическим отделом Имперского исследовательского совета, иными словами, занять пост Эзау.