Сюзанна Энок - И вновь искушение

• Название: И вновь искушение
• Автор: Сюзанна Энок
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064443-8, 978-5-403-03261-2, 978-5-226-01833-6

Юная Эванджелина Манроу получила в наследство легендарный бриллиант, который, по старинному поверью, приносит беду всем своим владельцам…

Поначалу она, не веря в проклятие, считала бриллиант просто роскошной драгоценностью. Но стоило открыть шкатулку, где он хранился, как несчастья посыпались одно за другим: карета перевернулась, на Эванджелину свалился незнакомый мужчина и бесцеремонно ее поцеловал.

Как выяснилось, этим незнакомцем оказался маркиз Роли, самый убежденный холостяк и повеса лондонского света. И это стало ее главной бедой…

---

Она сглотнула. Неделя казалась настолько нереальным сроком для того, чтобы убедить кого-то в чем-то. О чем она думала? Что за этот час ее мать внезапно посмотрит на вещи другими глазами? Она просто оказалась трусихой. Если бы она хотела выйти замуж за Коннолла, она должна была противостоять виконтессе. Или надо было сразу отказать ему, уклониться от спора и не пытаться искать жизни, которая будет наполнена чем-то, напоминающим счастье и романтику.

— Очень хорошо. «Обо мне знают, что я весьма редко выпиваю излишне много», — продолжила она чтение. Это было справедливое признание, и, бросив короткий взгляд на его красивые глаза, она перешла к следующему пункту: — «Я люблю, есть помидоры». — Эванджелина фыркнула.

— Не ожидала, да?

— Довольно! — прошипела виконтесса, снова толкнув ее под ребро. — Поменяйся со мной местами, если ты не в состоянии сдержаться в его присутствии.

— Он мне нравится, мама. И мне нравится сидеть рядом с ним…

Виконтесса прищурилась:

— Мы уходим. Я плохо себя чувствую. — Она поднялась на ноги.

Коннолл внезапно наклонился к Эванджелине.

— Конечно, идите, если чувствуете себя плохо, — спокойно сказал Коннолл, глядя на виконтессу. — Я позабочусь, чтобы Джилли благополучно вернулась домой. — Беззаботное, веселое выражение на его лице исчезло и сменилось холодным, суровым взглядом, который ясно говорил, что обычно он добивается того, чего хочет. А он хотел ее. Сердце Эванджелины гулко заколотилось.

— Я не уеду без дочери, — заявила виконтесса.

— В таком случае оставайтесь с нами. — Он наклонился еще ниже и еще больше понизил голос. — До этого момента я был вежлив, леди Манроу, из уважения к вашей дочери. Но не совершайте ошибки, полагая, что я стану одной из ваших безвольных овечек. Я не буду молча со всем соглашаться.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, и все это время Эванджелина, зажатая в кресле между ними, хотела провалиться сквозь землю и исчезнуть навсегда.

— Давайте будем благоразумными, — сказала она наконец, сознательно подавшись вперед, чтобы лишить обоих возможности взирать друг на друга.

— Мне нужно глотнуть воздуха, — сказала виконтесса, практически швырнув свой ридикюль на колени Эванджелине, вставая и направляясь к выходу.

Когда Эванджелина схватила ридикюль, ожерелье с бриллиантом буквально выползло из сумки, словно сверкающая смертоносная змея. Бросившись вперед с удивительной скоростью, Коннолл успел поймать его раньше, чем оно ударилось об пол:

— Проклятие! — пробормотал он, сжав его пальцами. — Открой ридикюль, Джилли.

Пока Эванджелина торопливо пыталась выполнить его команду, какая-то худосочная фигура заняла освободившееся место рядом с ней.

— Мисс Манроу, — выдохнул лорд Дэпни, хватая ее за руку. — Я должен поговорить с вами.

— Я слушаю музыку, — ответила Эванджелина, пытаясь высвободиться.

— Но это срочно! — запротестовал он, игнорируя раздраженные взгляды со стороны других гостей, сидевших неподалеку.

Сидевший по другую руку Коннолл зашевелился. Поскольку он все еще держал ожерелье с бриллиантом у себя, это его весьма беспокоило. И Эванджелина ясно ощущала его беспокойство.

— Ну, что у вас? — спросила она холодным тоном. Чем меньше людей она рассердит сегодня, тем лучше.

— Вы избегаете меня, Эванджелина.

— Это вовсе не так, — солгала она. — Я была очень занята, только и всего.

— Принимали ухаживания со стороны лорда Роли, вы имеете в виду, — возразил Дэпни еще более громко. — Я мог бы воспринять лорда Редмонда как ухажера — этот старый болван мне не соперник. Но Роли…

— Прошу прощения? — прорычал лорд Редмонд из-за спины отца Эванджелины. — Леди Манроу заверила меня, что она предпочитает мое ухаживание вашему, сопливый щенок.

— Я разговариваю с мисс Манроу, — огрызнулся Дэпни. — Скажите, что вы выйдете за меня замуж, Эванджелина. Ведь вы знаете, как я вас обожаю. Вы…

— Вы не можете делать предложение, — запротестовал граф. — Я уже сделал его раньше.

— Не слушайте этого старого зануду! — взвизгнул Дэпни. — И, конечно же, вы не можете верить тому, что… что этот волокита говорит вам! — продолжил он, показывая жестом на Коннолла.

Сидевший по другую руку Коннолл поднялся на ноги.

— Выйдем на воздух, чтобы я мог что-то вам сказать, Дэпни, — проговорил он тихо ледяным тоном.

— Джентльмены, пожалуйста, дайте мне возможность насладиться представлением, — пробормотала Эванджелина, дергая Коннолла за рукав и пытаясь снова усадить его в кресло. — Я знаю ваши желания. Скоро я приму решение.

Дэпни перегнулся через ее кресло:

— Вы должны отступить, Роли. Вы опоздали со вступлением в игру и не можете получить женщину, которую хотите. Вы поимели женщин, составляющих половину Лондона…

Коннолл нанес ему удар точно в челюсть.

— Тебе лучше не видеть этого, — обратился он к Эванджелине, не спуская глаз с Дэпни, который пытался встать с пола.

— Дай мне ожерелье, — сказала она, не сдвинувшись с места.

— Джилли, уйди с дороги.

— Отдай мне это чертово ожерелье, пока ты не испортишь все на свете. — Она протянула руку.

Дэпни бросился на Коннолла, толкнув при этом ее плечом. Эванджелина ткнулась в грудь Коннолла. Он схватил ее, не дав упасть на пол, и в этот момент виконт нанес удар кулаком ему в скулу.

Повалились кресла, замелькали руки и ноги. Сидевшие сзади женщины завизжали, а девицы Баксли разбежались, оставив на месте инструменты. Эванджелина видела это как сквозь марево, пытаясь выбраться из этой кутерьмы.

Внезапно кто-то взял ее за руку, вытащил из опасной зоны и помог выпрямиться. Она повернулась и увидела отца.

— Ты должен остановить их, — сказала она задыхаясь.

— Это достаточно рискованно, Джилли. Давай выберемся отсюда и оставим этот скандал на их совести.

— Но у Коннолла мое ожерелье, и сейчас я встречусь с Редмондом, а я не хочу его, — выпалила она.

— Что?

— У Коннолла мой приносящий несчастье бриллиант. Я положила его в ридикюль мамы, но он вывалился и теперь находится у Коннолла, а Дэпни собирается все испортить, и мне придется выходить замуж за единственного оставшегося мужчину.

— Понятно. — Отец бросил взгляд на дерущихся мужчин. — Уйди с дороги, — скомандовал он и шагнул туда, где шла потасовка.

— Мисс Манроу, — сказал лорд Редмонд, хватая ее за локоть, — позвольте увести вас от этой беспардонной драки.

— Нет, спасибо, — ответила она, освобождаясь от тисков его руки. — Я думаю, у лорда Дэпни случился некий приступ. Я должна остаться здесь, чтобы помочь лорду Роли и моему отцу.

Но какую бы легенду Эванджелина ни собиралась распространять, она, тем не менее, понимала, что два претендента опозорены и Редмонд окажется за счет этого победителем. Ах, это ожерелье! Как глупо, глупо…

Коннолл освободился, когда отец Эванджелины схватил Дэпни за плечи.

— Отвезите мою дочь домой немедленно, Роли! — рявкнул он. — Я разберусь с этим.

Кивнув, Коннолл проскользнул между ней и Редмондом и схватил ее за руку.

— Ты хочешь потерять последние оставшиеся у тебя зубы? — спросил он у графа.

Редмонд отступил.

— Ты юный мерзавец, — пробормотал он, тем не менее, пятясь назад.

Маркиз повернулся к Эванджелине.

— Быстро! — пробормотал он, увлекая ее к двери.

— Но ведь бриллиант! — прошептала она, приподняв один край юбки свободной рукой, когда они пробирались через толпу. Наверное, они никогда еще не бывали на столь волнующем представлении. — Мы никогда не доберемся до Манроу-Хауса целыми и невредимыми. Или, во всяком случае, вместе.

— Думаю, что доберемся, — возразил Коннолл, подавая знак своему кучеру. — Бриллиант у твоего отца.

— Что?! — Она остановилась и потянула его за рукав. — Ты положил его…

— Он сам взял его. Прямо из моих рук. — Коннолл открыл дверцу кареты и помог Эванджелине забраться внутрь. — Затем оттолкнул меня прочь.

— Но… О Господи… — Значит, отец поддерживает ухаживание Коннолла? Первый раз в жизни она может припомнить такое, чтобы он сделал… чтобы он вообще что-то сделал.

— Я тоже так думаю. — Коннолл взобрался в карету и, прежде чем закрыть дверцу, высунул голову: — Манроу-Хаус, Эппинг. И чтобы без всяких аварий.

— Слушаюсь, милорд.

— Возникает вопрос, — продолжил Коннолл, — что твой отец понимает под несчастьем?

Что мог отец считать несчастьем? Им нужно было это знать, но едва карета тронулась, все ее внимание, все существо сосредоточилось на мужчине, сидящем напротив, и на осознании того, что они вместе и снова одни.

Коннолл храбро пытался расправить галстук, но половина его отсутствовала. Тоненькая струйка крови запеклась с левой стороны нижней губы, волосы сбились в одну сторону, в которую, очевидно, его тянул Дэпни.