Аркадий Жемчугов - Китайская головоломка

• Название: Китайская головоломка
• Автор: Аркадий Жемчугов
• Издательство: Олма-Пресс, ПФ "Красный пролетарий",
• Жанр: Политика
• Год: 2004
• ISBN: 5-224-04441-3, 5-85197-177-0

В книге рассказывается о наиболее ярких личностях КНР, сыгравших определенную роль в новейшей истории Китая. К числу их относятся Мао Цзэдун, Чжоу Эньлай, Линь Бяо, Дэн Сяопин, Цзян Цин, супруга Мао Цзэдуна. На конкретных исторических фактах и документах показано, как бывшие соратники по национально-освободительной борьбе оказались в конечном счете по разные стороны баррикады и стали непримиримыми врагами. Особое внимание уделено периоду «культурной революции» (1966–1976), который сами китайцы окрестили как «десятилетие великой смуты и хаоса», раскрыты предпосылки ее возникновения, показаны ее истинные цели. Именно в этот период «великой смуты» и «хаоса» каждый из членов «пятерки» в полной мере показал себя как личность. Издание проиллюстрировано фотографиями ее главных героев и документами, относящимися к теме повествования.

---

Тогда же, как пишет в своих мемуарах П. Владимиров, «партией руководил Бо Гу, а военными действиями — Ли Дэ (Отто Браун)». Подтверждает это и Мао Мао: «Мао Цзэдун к тому времени давно уже оказался не у дел, руководство ЦК партии было захвачено Бо Гу, проводившим линию Ван Мина и находившимся под его влиянием. Главная военная власть была сосредоточена в руках военного советника Ли Дэ. Ван Мин уже давно переехал за десятки тысяч ли в столицу СССР Москву и оттуда, опираясь на Коминтерн, издали управлял партией и армией в Китае и держал в своих руках судьбы китайской революции».

…В канун 1935 года подразделения Красной армии успешно форсировали достаточно широкую и, главное, бурную, капризную реку Уцзян в провинции Гуйчжоу. А затем 7 января 1935 года практически без боя взяли древний город Цзуньи. Уставшие в походе войска получили двенадцатидневный отдых. А их руководители решили провести расширенное совещание Политбюро ЦК КПК, в повестке дня которого значились: подведение итогов борьбы против пятого похода Чан Кайши и первого этапа Великого похода. Мог ли кто-нибудь подумать, что этому совещанию, состоявшемуся, по одним данным, 78 января, а по другим — 1517 января, суждено будет стать поворотным пунктом в жизни не только Мао Цзэдуна, но и всей Коммунистической партии Китая?!

В Москве это совещание воспримут не иначе, как «переворот в Цзуньи». При этом на Старой площади не преминут подчеркнуть, что «голосование ни по резолюции, ни по организационным вопросам не проводилось. Было просто объявлено о преобразовании Секретариата ЦК, и Мао Цзэдун, который ранее занимал посты председателя Революционного правительства и Революционного военного совета Красной армии, практически стал во главе Компартии Китая», что «по существу на совещании все решали 3035 военных начальников из частей, находившихся под контролем Мао».

В действительности же не все было так просто и прямолинейно. Протокол совещания, судя по всему, был безвозвратно утерян в ходе дальнейших скитаний Красной армии. Поэтому о том, как проходило это историческое совещание, можно судить лишь по воспоминаниям его участников и опубликованной спустя годы резолюции. Что же касается проблемы голосования, то не исключено, что когда перевес голосов в пользу Мао Цзэдуна стал абсолютно очевидным, решения и резолюция принимались без голосования. Такое практиковалось. Именно так, к примеру, было на проходившем в середине мая 1935 года в окрестностях города Хойли другом заседании Политбюро. Все решения на нем, по словам принимавшего в нем участие О. Брауна, «принимались, не прибегая к формальному голосованию». Кстати, и в КПСС такое тоже бывало.

* * *

…«Первым на совещании в Цзуньи с отчетным докладом выступил Бо Гy, — свидетельствует О. Браун. — Затем в содокладе Чжоу Эньлай более подробно остановился на военной стратегии и тактике Центральной группы. Оба строго придерживались обсуждавшейся темы… После Бо Гу и Чжоу Эньлая с большим докладом, фактически основным, выступил Мао Цзэдун. На сей раз, вопреки обыкновению, он пользовался, по-видимому, тщательно подготовленным конспектом. Доклад Бо Гу он назвал «в основном неправильным».

И далее: «Мао Цзэдун обвинял Бо Гу, Чжоу Эньлая и меня в том, что мы «заменили решительную активную оборону чисто пассивной», «вели вместо маневренной войны позиционную, или фортификационную», и пытались «сдержать вражеское наступление» вместо того, чтобы «уничтожить врага в решающем победоносном сражении. О. Браун признает, что «разумеется, были допущены просчеты и ошибки… но они были непомерно раздуты и абсолютизированы Мао Цзэдуном».

Самое же главное, и это не ускользнуло от внимания коминтерновца, что «Мао пытался так изобразить дело, будто все разногласия были связаны с двумя принципиально различными военно-стратегическими концепциями — правильной, его собственной, и неправильной, которую представляли Бо Гу, Чжоу Эньлай, я и другие». Отсюда следовал вывод, зафиксированный в резолюции совещания, о том, что «борьба против «чисто оборонческой линии» в военных делах есть борьба против конкретного проявления правого оппортунизма внутри партии».

«С самой резкой критикой, — отмечает О. Браун, — Мао Цзэдун обрушился на методы руководства для того, чтобы оклеветать меня и изолировать Бо Гу… Мне он инкриминировал обвинение в том, что я якобы «забрал в свои руки всю работу военного совета» и «полностью упразднил коллективное руководство».

И тут же О. Браун невольно подтверждает слова Мао Цзэдуна: «Надо признать, что круг лиц, принимавших решения, и в самом деле был узок».

Мао «противопоставлял друг другу в партийном руководстве две группы: «мы» и «они». «Мы», то есть обвинители, — он сам и его сторонники. «Они» — обвиняемые, то есть Бо Гу, Чжоу Эньлай, я и другие».

Была ли отвергнута или принята критика, с которой выступил Мао? Вновь слово О. Брауну: «Бо Гу до конца отстаивал свою точку зрения, однако дал понять, что с критикой отдельных оперативных и тактических решений он согласен и готов честно сотрудничать в проведении принятой на совещании в Цзуньи линии… Чжоу Эньлай, как и следовало ожидать, открыто перешел на сторону Мао Цзэдуна. Что касается меня, то я… воздержался от выступления до получения и изучения протокола обсуждения или, по крайней мере, проекта решения».

В отличие от Старой площади и О. Брауна у Пекина свой собственный взгляд на «переворот в Цзуньи». Излагая его, Мао Мао прежде всего перечисляет участников совещания поименно, как бы давая тем самым понять, что «все решали» не какие-то «3035 военных работников», а весьма влиятельные и авторитетные деятели КПК и Красной армии. Это — члены Политбюро Бо Гу, Чжан Вэньтянь, Чжоу Эньлай, Мао Цзэдун, Чжу Дэ, Чэнь Юнь, кандидаты в члены Политбюро Ван Цзясян, Лю Шаоци, Дэн Фа, Хэ Кэцюань, руководители штаба и армейских групп Красной армии Лю Бочэн, Ли Фучунь, Линь Бяо, Не Жунчжэнь, Пэн Дэхуай, Ян Шанкунь, Ли Чжожань, начальник секретариата ЦК Дэн Сяопин, военный советник Коминтерна в Китае Ли Дэ и переводчик У Сюцюань.

Отсутствовали четыре члена Политбюро: Ван Мин, Сян Ин, Фан Чжиминь и Чжан Готао.

С поддержкой позиции Мао Цзэдуна на совещании выступили Чжан Вэньтянь, Ван Цзясян, Чжу Дэ, Ли Фучунь, Не Жунчжэнь, Пэн Дэхуай. Они резко осудили левоуклонистские ошибки Бо Гy и Ли Дэ.

Сам Бо Гу, подчеркивает Мао Мао, «не только искренне принял критику партии в свой адрес и честно выступил с самокритикой, в работе он тоже, как и прежде, поддерживал присущий коммунисту дух. Хотя у Бо Гy были ошибки и он нанес громадный вред революционному делу, однако он признал свои упущения и исправился, чем заслужил в партии высокую репутацию». На совещании в Цзуньи он, «ведущий руководитель, проводивший в Китае в 30-х годах линию Ван Мина, был лишен поста главного ответственного лица в ЦК КПК». Однако в 1945 году на VII съезде КПК в Яньани был избран членом ЦК КПК.

«Что же касается пресловутого Ли Дэ, присланного Коминтерном, — негодует Мао Мао, — то этот заморский военный советник, которого одно время почитали как «императора», все совещание в Цзуиьи просидел у двери в подавленном настроении».

И далее: «Благодаря совещанию в Цзуньи китайская компартия в основном избавилась от четырехлетней опасности ванминевского левоуклонистского авантюризма, левоуклонистского догматизма и левоуклонистского сектантства. Было покончено с пассивностью, являвшейся следствием вмешательства извне… Вот почему совещание в Цзуньи действительно можно назвать драматическим «поворотным пунктом» в истории Коммунистической партии Китая».

Мао Мао особо подчеркивает, что «Компартия Китая на совещании в Цзуньи решила свои дела в условиях, когда не было вмешательства извне, а решения принимались в соответствии с реальным положением дел в своей стране, партии, армии… Руководящее положение Мао Цзэдуна не было даровано им самому себе и тем более не было пожаловано иностранцами, его буквально вынесла на это место почти 14-летняя революционная практика. Он был выдвинут и выбран китайскими коммунистами после того, как преодолел вместе с ними тысячи зигзагов и десятки тысяч препятствий».

Классическая опера под названием «Чжэнфын»

16 октября 1934 года принято считать началом Великого похода на 25 тысяч ли. В этот день Красная армия покинула Жуйцзинь и прекратила свое существование первая Китайская советская республика.

А 22 октября 1935 года считается днем официального завершения Великого похода. Иными словами, он длился один год. Об этом было объявлено на расширенном заседании Политбюро ЦК КПК, проходившем в городе Ваяобао, провинция Шэньси. На том же заседании была поставлена задача создания новой Центральной революционной базы на северо-западе Китая, в пограничном районе трех провинций Шэньси Ганьсу Нинся.