Тереза Медейрос - Ваша до рассвета

• Название: Ваша до рассвета
• Автор: Тереза Медейрос
• Жанр: Исторические любовные романы

Аннотация: 

Доблесть Габриэля Фейрчалда во время битвы при Трафальгаре принесла ему звание героя, но стоила зрения и надежд на будущее. Брошенный невестой, которую он обожал, этот мужчина, ранее расхаживавший как принц среди лондонского бомонда, заточил себя в семейном особняке, проклиная свои дни и ночи, погруженные во тьму.

Саманта Викершем приезжает в Фейрчалд–Парк, чтобы заступить на должность медсестры графа и обнаруживает, что ее новый подопечный больше напоминает зверя, чем человека. После первых яростных столкновений, она вовлекает высокомерного графа в веселое сражение остроумия и желаний. И хотя он называет ее резким и нелюбезным существом без унции женственной мягкости, втайне его интригует ее сдержанный юмор, почти полное отсутствие жалостливости, и смелость, с которой она пресекает его глупости. Всякий раз, когда она находится рядом, он начинает чувствовать пробудившееся желание, которое, как он думал, никогда больше не почувствует.

Когда Саманта начинает снова впускать свет в жизнь Габриэля и его сердце, они оба обнаруживают, что некоторыми удовольствиями лучше всего пользоваться в темноте…

---

Габриэль налил их обоим скотча. Он внимательно смотрел на ее лицо, когда она сделала первый глоток. У нее на глазах выступили слезы, она с трудом сдержалась, чтобы не закашляться. Как он и подозревал, скорее всего, она в первый раз в жизни пила такой крепкий напиток как скотч. Он думал, что она вежливо отставит стакан в сторону, но она снова поднесла его к губам и одним глотком осушила весь остававшийся там скотч.

Его глаза широко раскрылись. Что бы она ни собиралась ему сказать, кажется, эти слова требовали принять хорошую дозу для храбрости.

– Вам налить еще стакан или просто принести бутылку?

Она отмахнулась от его предложения. От ликера у нее на щеках выступил румянец, а в глазах сверкнули опасные искорки.

– Нет, спасибо. Думаю, что мне достаточно.

Габриэль опустился на одну из сторон широкого дивана, уперся локтями в колени и поболтал скотч в своем стакане. Он был не в настроении обмениваться шутками и вести светскую беседу.

После нескольких неловких минут Сесиль выпалила:

– Я знаю, что вы можете счесть, что мой визит немного нарушает традиции, но я должна была увидеть вас до вашего завтрашнего отъезда.

– А к чему такая внезапная срочность? Вы имели возможность увидеться со мной весь прошлый год, просто заехав в Ферчайлд–Парк.

Опустив глаза, она завертела в руках перчатки.

– Я не была уверена, что меня примут. И я не стала бы вас винить, даже если бы вы спустили на меня собак.

– Не смешите. Гораздо более эффективно было бы приказать моему егерю вас застрелить.

Она покосилась в него, словно пытаясь понять, шутит он, или нет. Габриэль даже не моргнул глазом.

Она глубоко вздохнула.

– Я приехала сюда сегодня, чтобы сообщить, что я хочу принять ваше предложение.

– Простите? – он подался вперед, думая, что, должно быть, ослышался.

– Однажды вы просили меня стать вашей женой. – Она поднялась, открыто встречая его пристальный взгляд. – Я хотела вернуться к этому предложению.

С минуту он недоверчиво смотрел на нее, а потом рассмеялся. Смех сотрясал его настолько, что он встал и в изнеможении прислонился к каминной полке, чтобы отдышаться. Он так не смеялся с тех пор, как из его жизни исчезла Саманта.

– Вам придется простить меня, мисс Марч, – выговорил он, вытирая глаза. – Я уже забыл, какой у вас острый язычок.

Она поднялась, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Я не шутила.

Ее слова разом отрезвили Габриэля. Он поставил свой скотч на каминную полку.

– Ну, что ж, тогда жаль, что не шутили, потому что я считал, что совершенно ясно дал вам понять, что у вас больше нет никаких прав на мое сердце.

– Я думаю, ваши точные слова были «Я даже не знал, что такое любовь, пока я не встретил – и потерял – мою Саманту».

Он сузил глаза, опасно близко подходя к тому, чтобы возненавидеть ее.

Она шагала назад и вперед по комнате, подметая восточный ковер краем плаща.

– Ничто не мешает нам пожениться сегодня ночью. Мы можем сбежать в Грента–Грин, как вы когда–то просили меня.

Габриэль повернулся к ней спиной и перевел взгляд на танцующие языки пламени в очаге, он больше не мог выносить ее прекрасное и вероломное лицо.

Цветочный аромат ее духов окутывал его, это был тот же богатый запах гардении, которой пахли ее письма, которые он носил под сердцем все эти долгие и одинокие месяцы в море. Он почувствовал, как ее рука задела рукав его мундира.

– Раньше вы хотели меня, – тихо сказала она. – Вы будете отрицать, что все еще хотите?

Он резко развернулся к ней лицом.

– О да, я все еще хочу вас. Но только не в качестве своей жены.

Она отшатнулась, но он пошел на нее, заставляя мелкими шажками пятиться в центр комнаты.

– Боюсь, что я больше уже не подыскиваю себе жену, больше не нахожусь на рынке, так сказать, мисс Марч, но я был бы совсем не против сделать вас своей любовницей. Я мог бы устроить вас в какой–нибудь симпатичной квартирке неподалеку и получать удовольствие в вашей постели всякий раз, когда мое судно будет возвращаться в порт. – Габриэль знал, что ведет себя как подонок, но уже просто не мог остановиться. Вся горечь, которую он носил в сердце со времени Трафальгара, выплеснулась единым едким потоком. – Вам не придется волноваться о материальном положении. Я могу быть очень щедрым, особенно, если меня будут хорошо удовлетворять. И вам даже не придется чувствовать себя виноватой, принимая мою щедрость. Могу вас заверить, что вы заработаете каждую свою экстравагантную безделушку, каждые бриллиантовые сережки, и каждое рубиновое ожерелье – либо в положении на спине, – он перевел взгляд на ее дрожащие губы, – либо в положении на коленях.

Габриэль подался вперед, ожидая, что она даст ему пощечину и с криком побежит к двери.

Но вместо этого она подняла руку и потянула за завязки плаща у себя на горле, позволяя ему соскользнуть с плеч на пол.

Глава 23

«Моя дорогая Сесиль,

Я не буду удовлетворен, пока Вы не окажетесь в моих объятиях навсегда…»

* * * 

При свете камина Сесиль стояла перед ним в одной шелковой сорочке, чулках на подвязках и туфлях персикового цвета, ленты от которых обхватывали ее тонкие лодыжки, и выглядела чистым вызовом.

Она была совершенной, превосходя все, что могло предложить ему воображение – округлые бедра, тонкая талия, высокая грудь. Тонкую сорочку, вероятно, ткали бабочки, настолько прозрачной была ткань. От дразнящих затемнений там, где просвечивали ее соски и соединялись ее бедра, у него пересохло рту, а тело напряглось.

Он медленно обошел вокруг нее, наслаждаясь изящностью ее икр, пышной округлостью ее задней части.

Когда он, пройдя полный круг, снова оказался к ней лицом, их взгляды встретились.

– Ваши туфли очень милы, но должен сказать, что в вашем приданом невесты кое–чего недостает.

– Недостает для приданого невесты, возможно, – парировала она, выглядя, несмотря на недостаток одежды, дерзкой, словно юная королева, – но не для приданого любовницы.

Габриэль потряс головой, пытаясь осмыслить новый и такой ошеломляющий поворот. Он не ожидал, что она раскроет его блеф, особенно таким драматическим способом.

Он изучил ее лицо, зачарованный противоречивыми эмоциями, которые он видел в ее прекрасных голубых глазах.

– Вы приехали ко мне не для того, чтобы выйти за меня замуж, да, мисс Марч? Вы приехали, чтобы соблазнить меня.

– Я разумно решила, что если я не смогу преуспеть в одном, то у меня выйдет в другом.

– Ну, так вы неправы, – решительно сказал он. Подняв с пола ее плащ, он набросил его ей на плечи. Потом пошел к двери, желая показать ей выход раньше, чем его решимость подвергнется испытанию. – Я уже говорил вам, что теперь мое сердце принадлежит другой женщине.

– Ее здесь сегодня нет, – тихо сказала Сесиль. – А я есть.

Габриэль замер на полпути, прижав руку к пульсирующему лбу.

– Я хочу предупредить вас, мисс Марч, что вы испытываете судьбу и мое терпение. Вы знаете, как долго я пробуду в море после завтрашнего отплытия? Ночи в плавании обычно очень одинокие и холодные. Большинство матросов из моей команды, вероятно, проведут сегодняшний вечер, как похотливые животные. И они не будут слишком разборчивы в женщинах в своей постели. Любая, кто согласится, подойдет.

– Тогда притворитесь, что я – любая.

Габриэль медленно повернулся.

Она вышла из пятна вновь упавшего плаща, скользя к нему, словно видение из его самых дерзких фантазий.

– Или, лучше, признайте, что я женщина, которая должна заплатить за то, что разбила ваше сердце. Разве не этого вы хотели с тех пор, как я сбежала из больницы в тот день? Наказать меня?

Больше не в силах сопротивляться искушению, Габриэль положил ладонь ей на шею, его большой палец ласково коснулся бешено бьющейся жилки у нее на горле. О да, он мог бы наказать ее, все верно. Но не болью, а удовольствием. Удовольствием, которого она раньше никогда не испытывала. Удовольствием, которое она больше никогда не испытает. Удовольствием, которое будет преследовать ее все ночи – и со всеми любовниками, которые у нее будут.

Он опустил голову, но прежде, чем его губы смогли пройтись по ее мягкой коже, она отвернулась.

– Нет! Я не хочу, чтобы вы целовали меня. В любом случае, вы имели в виду не это.

Он нахмурился, озадаченный ее горячностью.

– Большинству женщин требуется некоторое количество поцелуев, прежде чем они позволят мужчине перейти к … хм, более приятному.

– Я не большинство женщин.

Он провел рукой по волосам.

– Я начинаю это понимать.

– У меня есть еще два условия.

– Неужели?

– Не позволяйте огню погаснуть и не закрывайте глаза. – Она обвиняюще посмотрела на него. – Вы обещаете, что не будете закрывать глаза?