Константин Гордиенко - Девушка под яблоней (Буймир - 2)

• Название: Девушка под яблоней (Буймир - 2)
• Автор: Константин Гордиенко
• Жанр: История

---

Каждую его фразу Игнат с Селивоном сопровождали одобрительным кивком головы, изображая радостное изумление: "До чего же складно говорит Родион!"

11

Туман рассеивался, самоцветами переливалась роса, вспыхивали деревья, яснее очерчивались лица. Сад исходил опьяняющим ароматом. Горит на солнце алое бутское, нежно переливается пепинка литовская в розовых разводах. Тает во рту белый налив, насквозь, кажется, светится яблоко; забивает дыхание, хотя еще и не дозрела, пахучая антоновка.

Желтеет, что воск, яблочко "добрый селянин", мелкое, спорое. Мусий Завирюха задался мыслью пересоздать его в "зажиточный колхозник", влить соков крупного сорта, вырастить такое яблоко, чтобы и на вкус было хорошее, ароматное, и красок приятных, и долго чтоб сохранялось. А яблоня не боялась бы ни солнца, ни морозов, да чтобы раскидистая была, с богатой кроной.

Доспевает золотой ранет, осеннее полосатое, гнутся ветви к земле под щедрой тяжестью. Высокая, стройная груша "лесная красавица" одаряет сладкими настоями, сочный бергамот, чудесная лимонка веселят глаз, кругом роскошное изобилие, деревья буквально утопают в плодах. Славные денечки, отрадные деньки!

Насколько хватает глаз, раскинулся молодой ветвистый сад. Мусий Завирюха, поставленный на охрану урожая, зорко высматривает, не приболело ли где яблоко. Вместе с садовником Арсентием подбирает падалицу - в лабораторию на исследование.

Другому кому, может, горя мало: падает яблоко - ну и пусть его падает. А Мусий Завирюха озабоченно взвешивает на ладони, вертит упавшее яблоко перед глазами: не выгрызла ли плодожорка сердцевину - до всего хочет доискаться, не казарка ли переела плодоножку? Быть может, влаги не хватило и яблоня ослабла? Ну вот, никаких сомнений, плохое опыление яблоко кривобокое, безвкусное.

Добрались до границы сада.

В разгаре лета цветут гречишные поля, в сад заносит гречишный сладкий дух. Пасечник Лука с празднично-торжественным видом расхаживает среди золотого звона, осматривает ульи. В засуху пчелы заскучали, притихли, только по воду и летают. Но стоило скупому дождичку покропить землю - и пчела повеселела, заиграла. Ожил и Лука, запела в нем душа; увидел приятелей, помахал брылем, приветствуя дорогих гостей.

Сошлись друзья пышнобородые, крутолобые - апостолы нового века, - как всегда в минуты встреч, осветились радостью лица. Полюбовались на мир вокруг, друг на друга, закурили крепкого самосаду, и потекла речь о житейских делах. Выложили на траву щедрые дары - крупные, приманчивые яблоки поблескивали, точно хрустальные, светились чистые, прозрачные меды.

А тут взвилась пыль, на дороге показалась машина. Это примчался Сень, остановил машину, поприветствовал седоголовую артель, растянулся на траве, жадно впился зубами в румянощекое, брызжущее соком яблоко.

- Трактористам яблок дайте.

- Яблок?

Мусий Завирюха разгладил прокуренные усы и внушительно, неторопливо заговорил - благо есть кому слушать, есть что рассказать. Друзья, известное дело, большие охотники покалякать, до утра, бывает, тешат свою душеньку приятной беседой о достижениях науки, о преобразовании природы, о путях небесных светил и других подобных вещах.

- Яблоко - не картошка, - с какой-то даже гордостью сказал Мусий Завирюха. Будь это при огороднике, вот поднялась бы буча! Харлампий бы не смолчал!

Чудодейственный плод - яблоко. Витамина... Где сталь льют, стекло выдувают, где добывают уголь, на вечной мерзлоте, попадает человеку витамина, к примеру, рудокопу, - легкие, сердце сразу вроде бы как отдохнут, свежим человек делается, живее становится взгляд, молодеет человек. Зачем далеко ходить? Приятели многозначительно посматривают друг на друга - чего только этот чудесный сад не творит с человеком: и морщины разглаживаются, и лицо кровью наливается, и сила в жилах бродит...

Будет знать теперь тракторист, что яблоко не просто лакомство.

Мусию Завирюхе уему нет, как примется расхваливать сад. Краса жизни. А воздух! Яблоки! Дай их в шахту - железо! Очищает легкие. Обогащает кровь. Все сто необходимых питательных веществ в яблоке, вот оно что! Сердце начинает биться, как молодое.

Известно, своими руками садил. И Сень с трудом сдерживает усмешку: можно подумать, что яблоко основа жизни! Однако Сень, надо сказать, с удовольствием слушал старика. А неугомонный Мусий Завирюха один за другим выкладывает дары своего сада - "кандиль-китайка", "бельфлер-китайка", поразительно свободно выговаривает непривычные для сельского уха названия и опять пускается в объяснения: из мичуринского сада выписывали черенки самых ценных урожайных сортов, устойчивые против морозов, против суховея... За садом раскинулась вся в цвету гречиха, дышалось легко, глаз не мог натешиться красотой, яблоко - шафран - так и брызжет соком...

Вспоминается Мусию Завирюхе, как начинали они посадку сада, - не верили люди, нарекания всякие пошли.

Селивониха причитала: "Дождемся ли мы тех яблочков?"

Приятели не могут не помянуть добрым словом Устина Павлюка, который сумел-таки повести за собой людей.

Растите сады - партия призывает, чтобы вся страна зацвела!

Павлюк сам и поле выбрал по-над Ахтырским шляхом - глубоко залег там чернозем, а внизу глина. Рослое будет дерево, междурядья бей на десять метров - разрастется сад, - трактор не будет обламывать ветвей. А если слой чернозема недостаточно глубок, да вдобавок еще и подгрунт песчаный, недолговечен будет сад. В шахматном порядке посадили - просторнее дереву.

А теперь ишь каким добром одаряет десятилетний сад.

Сень тоже голос подает. Уродились нынешним летом яблоки, и Завирюхе уже кажется, что он один тому причиной, что весь мир на него смотрит. Хорошо, что нет с ними пастуха-чабана, - что бы тогда заварилось! И приятели вынуждены умерить свое красноречие, предоставить слово Сеню, а тот принялся восхвалять сложную науку - механику! Всякий ли способен проверить балансирование барабана, разобрать механизм трактора? Агрегаты, магнето, цилиндры - так и стреляет мудреными словами. Старики убедились шустрый парень. Сень затем совершенно справедливо заметил: без машины и земля бы не родила...

- Дайте, дедушка, меду...

- Меду?

Тут уж пришла очередь пасечника Луки; спокойная улыбка осветила его опаленное солнцем лицо. Не собирается ли кто непочтительно отозваться о таком создании, как пчела? Пчела! Да знает ли кто, что такое пчела? Будто ни к кому особенно не обращался, а ко всем вместе, и все же особо к Сеню не то с торжеством, не то с сожалением: что, мол, они, молодые, понимают. Присутствующие не без удивления узнали, что в пчеле больше частей, нежели в тракторе! Да, да. Три голоса, два дальнозора, два темнозора... и компас.

- Мед - это вам не подсолнечное масло.

Заметив изумление Сеня, пасечник Лука с превеликим удовольствием принялся излагать любопытную науку. В поле с птахами да с пчелами он чуть не разговаривает, он и с былинкой, и с деревцем знается, и с тучами беседует, ему понятен голос ветров, все тайны вселенной, все ее загадочные знамения он может разгадать. Ему ведомо, по какому такому наряду пчела летит, по воду или там за кормом, кто сторожит, кому какой дан приказ, а нарядов на пчелином дворе, ей-ей, не меньше, чем в иной хорошей бригаде. Ничто не укроется от зоркого глаза пасечника, он все насквозь видит: жалостно звенит пчела - без взятка, значит; веселая, точно с ярмарки, летит - с добром; а ежели сердито, неспокойно зажужжит, - не всяк то услышит, а пасечник враз заметит, - растревожена чем-то пчелка.

И Сень совершенно искренне готов признать: нет, пожалуй, разумнее твари, чем пчела. А пасечнику это любо кажется, - не только что глаза, лысина и та от удовольствия засияла. О, этот Сень тоже не промах! Ему ли не знать, чем задобрить пасечника, заставить его расщедриться на лакомый кусочек сотового меда. После таких разговоров можно ли равнодушными глазами смотреть на ароматную эту, прозрачную жидкость, что медом зовется?

Тут Мусий Завирюха начал прославлять технику, которая-де есть основа всякого познания и развития; превозносить до небес многочисленные кадры трактористов, комбайнеров, агрономов, пробудивших плодоносные силы земли; шоферов, механиков, летчиков, покоривших пространство. Да разве могла царская Россия дать такую силищу людей со средним и высшим образованием? Мусий Завирюха сам слушал лекции в Киевском плодоягодном институте... Сказал и запнулся: кстати ли сказал, не смешно ли получается? Нет, загорелые лица слушателей светятся подлинным уважением.

Встало над садом солнышко. Побежала волна по гречке, по травам стелется низом ветерок. Бархатистой полосой протянулись далеко вдаль пары. Даже в синеву отдают. Цветет гречиха, поблескивает, облитая солнцем, трепещет среди зеленого приволья каждым своим цветочком. Буйно заросло поле бледно-розовым ковром. Над головой нежно звенят пчелы; не зная устали, несут и несут они в свой душистый домик золотистую пергу. Задумались, размечтались друзья-приятели - есть и их капелька опыта в народной сокровищнице знаний.