Дмитрий Щербинин - Пронзающие небо

• Название: Пронзающие небо
• Автор: Дмитрий Щербинин
• Жанр: Фэнтези

---

Дубрав склонил голову, и проговорил тихо:

– Ну – так я и думал…

– Что?! Что так и думали?! – вскричал Алёша и на глазах его выступили слёзы. – Ну же – отвечайте?!..

Алёша сжал кулаки, и топнул ногою – от этого удара всё побережье сотряслось, прорезалась по нему весьма широкая трещина.

– Алёша, тихо – прошу тебя… – стараясь говорить мягко, но всё же заметно волнуясь, молвил Дубрав, подошёл к Алёше – юноша отскочил. – Не смейте ко мне подходить! Слышите!.. Всё обман! Обман!..

– Ах, я должен был предвидеть это прежде. – тяжело вздохнул старец. – Алёша, выслушай меня, пожалуйста. Фея Авина, только из величайшей своей добродетели позволила нашей лодке приблизиться к своим берегам – иначе бы мы умерли от голода… Думаю, что – это во многом с её помощью убереглись мы от бури… Возможно, что – это она отогнала Снежную колдунью от нашей лодки… Алёша – ведь люди не достигают Лукоморья из–за тьмы, что в их сердцах гнездиться. Ведь здесь всё так чувственно, хрупко – здесь всё соткано из сновидений, грёз. А ты, Алёша – ты со своим медальоном, словно ядовитый, чёрный клинок погружаешься в плоть Лукоморья. Когда ты поддаёшься злому чувству – оно вырывается из тебя могучими вихрями, губит, всё–то прекрасное, что здесь есть. И потому, Алёша, мы не можем оставаться в Лукоморье – раз уж пригласила нас Авина, так до дворца её, конечно дойдём, а дольше…

Алёша закрыл глаза, и прошептал:

– Хорошо, хорошо – я буду стараться – я не поддамся больше этому…

И тут все услышали музыку – кто–то играл на гуслях.

Повернулись к дубу–великану, и там, на золотой цепи сидел, большой–большой, едва ли не с человека размером, кот. Был он серебристым, словно ночь наполненная яркими звездами, и даже издали сияли ярким лунным серебром его глаза. В лапах кот держал гусли и весьма ловко на них играл.

– А вот и кот–ученый, – негромко произнес Дубрав и поманил всех остальных за собой.

Но не успели они еще и нескольких шагов сделать, как музыка оборвались. Неожиданный вопрос заставил их остановиться:

– Эй, гости дорогие, гости редкие, смогли бы вы мне рассказать такую сказку или спеть песню, которую я не знаю?

– Да уж сколько вы сказок да песен, уважаемый кот, знаете, столько никто кроме вас не знает. Да и если бы и знали такую сказку или песнь, и стали бы все, что знаем рассказывать, так это бы долго вышло… – говорил Дубрав.

– Вот и хорошо! – перебил его кот и стал взбираться по цепи обратно, – давайте, начинайте рассказывать. А я любое ваше желание исполню.

– Но дело то в том, что мы очень торопимся – продолжал старец Дубрав, – и на вашем острове оказались по прихоти судьбы.

– Да уж мало кто волен попадать на этот остров, – вздохнул кот. – И куда же вы теперь? Не иначе как к Авине?

– Да, но только на вашем острове мы ничего не знаем и хотели бы найти себе проводника.

Кот ударил по струнам и произнес певучем голосом:

– Будут вам проводники – подождите немного…

– А сейчас будет вам угощенье! – мурлыкнул кот и, махнув хвостом, скрылся у себя в дупле. Никто и глазом не успел моргнуть, как он уже вернулся, держа в руках шитую цветами скатерть – ее кот, еще стоя у входа в свое жилище, бросил и она полетела, кружась, словно осенний лист. – Скатерть–самобранка, кормилица, а ну–ка, собери обед для гостей наших…

На скатерти, которая, пав на покрытый цветами луг почти слилась с ним, появились вдруг разные кушанья . Чего там только не было! – и все выглядело так аппетитно и свежо, что каждый вспомнил как давно не ел и не пил вдоволь. Теперь они и ели и пили сколько душе угодно, да при этом, стараясь забыть о собственных горестях, слушали ученого кота – тот рассказывал дивные истории, пел песни, от которых сознание полнилось ясными, красивыми образами… А потом вдруг:

– Ну вот, гости мои дорогие – день и ночь минули…

– Как так?! – изумлённо воскликнул Алёша. – А мне показалось – будто одно мгновенье!.. Если бы всегда так…

Кот, как ни в чём не бывало, приговаривал:

– Ну вот, кстати и ваши проводники!..

Он кивнул в сторону моря. Все обернулись. Оказывается, на море уже поднялось некоторое волнение. Волн в шумном, красивом напеве разбивались, взмывали сверкающими брызгами… Одна чреда волн привлекла внимание: волны эти возвышались над своими собратьями и блистали на солнце как–то особенно, как блестит что–то живое и еще Алеша услышал голоса: мелодичные, похожие на людские и в тоже время совсем не похожие – величественные и высокие как пение моря.

И вот хлынули эти высокие волны о брег, и не успевали они пасть и рассыпаться о песчаное золото, как расступались и выходили из каждой волны человеческие фигуры – впрочем человеческие ли?

Первым вышел исполин с густыми синими волосами, синими же усами и длинной синей бородою, на берегу он одел шлем и теперь только борода синим своим хвостом торчала из под него. Вслед за ним чредою выходили все новые фигуры: совсем молодые юноши, тоже с синими волосами, но без усов и бороды и все они надевали шлемы.

Телом они походили на людей, но чешуя, а не кожа, блестела на солнце, чешуя же заменяла им одежду и только лишь набедренные повязки прикрывали их наготу.

Вслед за молодцами из вод появилась целая дельфинья стая. На их спинах были закреплены выделанные из янтаря сундуки, которые и принялись сгружать на песок жители моря…

Выходцы из моря ровными рядами подошли к дубу, и впереди – исполин с синей бородой, а за ним следом – бравые молодцы, у каждого из которых теперь можно было разглядеть изогнутый, похожий на плавник какой–то рыбы, клинок. Все они несли янтарные сундуки. 

Кот ученый негромким голосом объяснял:

– Впереди – посланник морского царя, Сиавир и вместе с ним его свита – они идут с дарами к Авине. Вместе с ними вы и пойдете…

…И вот уже растаял позади дуб со златою цепью, и пение ученого кота слилось с пением диковинных птиц…

Они шли по широкой тропе, на которых виделись диковинные следы. Тропа шла прямо, иногда перекидываясь мостиком через глубокие озера и реки, вода в которых была так лучисто светла, что видно было и глубокое дно, на котором колыхались подводные сады. Не раз, на протяжении их пути, светлые стены лесов, расступались и они шагали по широким лугам, усеянным цветами.

Все здесь было покойно: в воздухе мирно порхали большие бабочки, жужжали средь цветов собирающие нектар пчелы, табуны лошадей выходили на водопои к озерам, два прекрасных единорога, столь же белых, как тонкое облачко, бежали среди цветов, а небо здесь было не тем бесконечно возвышенным, глубоким, недосягаемым и потому таким влекущим и волнующим – нет – небо здесь было совсем иным: особенно близким, словно бы прильнувшим в нежном поцелуе к земле, такое небо может быть только во сне; казалось, стоит протянуть руку и можно уже коснуться и обнять белые облачка, подпрыгнуть и уже дотянуться до самой вершины, до самого купола. И все вокруг было таким же близким, светлым. И более того чем дальше шли они по тропе тем светлее все вокруг становилось. Синебородый Сиавир, который так не разу и не снял своего шлема, посмеивался:

– Кот ученый подшутил над вами! Здесь все дороги ведут ко дворцу прекрасной Авины, здесь невозможно заблудиться. Коту просто нужна была компания вот он и задержал вас до нашего прихода. Ха–ха!

Тут однако надо сказать что кот ученый при расставании сделал очень ценный подарок – скатерть самобранку. Теперь им не надо было думать о еде. На Лукоморье, правда, они обходились и без скатерти – вокруг на ветвях, на кустах и из земли росло множество всяких плодов. Раз, на их дороге встала печка, которая говорила человеческим голосом и предлагала попробовать пирожков…

… Ещё несколько часов блаженного, сладкого сна. Дорога ведущая среди милых образов…

Вокруг них колыхалась, кажущаяся бесконечной березовая роща – это были вечно юные березки. Нежная кора их была бела, а зеленовато–небесные кроны столь густы, что походили на застывшие недвижимо облака. Кое где меж березок стояли осины со стволами более темными…

И тут Оля воскликнула – словно солнце всей своей лаской землю объяло:

– Алешенька, посмотри на это чудо… Посмотри только…

Алеша в растерянности огляделся, и вот что увидел: солнце поднималось из облачного покрывала и лучи его бежали, все приближаясь, по березам. Словно светлый дождь падал из близкого неба к Лукоморью. Все ближе–ближе… Там где лучи обвивали березки, кроны их вспыхивали каким–то неземным, лазурным и зеленым цветом, вспыхивали ослепительной белизной и стволы, и переливчатыми живыми золотистыми вкраплениями меж ними загорались стволы осинок. И по всему лесу бежал шепот, или тихое пение. И вот уже весь лес сияет, весь белый–белый, наполненный светом; казалось – до света можно дотронуться, он, волшебными лебедиными стягами, витал меж деревьев.