Сергей Есин - На рубеже веков. Дневник ректора

• Название: На рубеже веков. Дневник ректора
• Автор: Сергей Есин
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94850-025-Х

Есин Сергей Николаевич — известный писатель, драматург и публицист. Его повести и романы: «Имитатор», «Мемуары сорокалетнего», «Р-78», «Типы», «Гладиатор», «Живем только два раза», «Бег в обратную сторону» широко известны читателям.

Его Дневники охватывают последние три года XX века. Здесь — жизнь страны, жизнь Литературного института им. А. М. Горького, ректором которого он является, жизнь самого автора и многих людей, его окружающих.

Напечатанные в «толстых» журналах дневники были востребованы читателями так же жадно, как и проза писателя.

---

Среди моих выписок нашел еще одну цитату Пелевина, без которой мне не обойтись. Вот она, субъективная правда Пелевина.

«В книге было несколько загадок; на одной из них Татарский прочел пометку: «Суггест. шизоблоки».

— Это про что-то компьютерное? — спросил он.

Взяв книгу, Ханин спрятал ее в ящик стола.

— Нет, — сказал он неохотно. — Именно про виртуальный бизнес.

— А что это такое?

— Если коротко, — сказал Ханин, — это бизнес, в котором основными товарами являются пространство и время.

— Это как?

— Да как у нас. Ты посмотри, ведь страна уже давно ничего не производит. Ты вообще делал хоть один рекламный проект для продукта, произведенного в России?

— Не припоминаю, — ответил Татарский. — Хотя, подождите, был один — для «калашникова». Но это можно считать имиджевой рекламой.

— Вот, — сказал Ханин. — В чем главная особенность российского экономического чуда состоит в том, что экономика опускается все глубже в жопу, в то время как бизнес развивается, крепнет и выходит на международную арену».

Не записал, что в том же номере «Знамени» где стояла так понравившаяся мне повесть Асара Эппеля, были и стихи Коли Штромило. Стихи определенно мне понравились. Это тот самый Коля, которого я встретил в своем дворе. Значит, пишет, значит, тоже идет своим путем, значит, все было не зря. Я еще помню, как в прошлом году Коля ездил с нашими литинститутовцами в Гатчину и загулял там, даже ни разу нигде не выступил. А все же держится в главном.

6 сентября, среда. Утром был в ВАКе относительно специализированного докторского совета по защите диссертаций. Институту необходим это совет по трем специальностям: теории литературы, истории литературы и по русскому языку. Последнего совета у нас нет, а кафедра стилистики у нас самая сильная. Почему Ю.И. Минералов не хочет нововведений и протестует против любых новшеств, даже попыток? Ему кажется, что в этой перестройке ВАКа старый кандидатский совет по истории литературы сохранится, а будет ли новый — неизвестно. Самое удивительное, что в Литературном институте своей необходимой для совета по истории литературы докторантуры почти нет. Кафедры маленькие, на кафедре современной литературы ни одного собственного доктора. На зарубежной кафедре только один Б.Тарасов, а Джимбинов уже много лет все пишет свою докторскую. Б.Н., кстати, рассказал мне, что С.Б. хотел просить у меня еще один годовой отпуск все под ту же докторскую диссертацию. Но вот на кафедре стилистики своих докторов: А.И.Горшков, Л.И.Скворцов, М.В.Иванова, Н.Г.Михайловская. Какие-то винты у нас недокручены.

Долго разбирался с буфетом. Пока его пришлось закрыть, Андрей, как организатор не тянет. Мил, обаятелен, но в госструктуре с ее неукоснительной отчетностью не работал. С другой стороны, я понимаю его растерянность перед нашими нахрапистыми и ушлыми сотрудниками. Леша Тиматков после получения большой премии заболел. Ранимая душа художника.

Ругал Лыгарева, у него все разваливается. Сегодня Максим Петров подал докладную записку о том, что у нас украли контейнеры для мусора. Это второй раз за последние два месяца. Мальчики работают, как им удобно, выкатывают контейнеры с вечера. Теперь я чего-нибудь придумаю для них финансовое.

7 сентября, четверг. В начале недели были стенания моих сотрудников: «Сергей Николаевич, вы без отпуска, давайте хотя бы пару дней в конце недели поживите на даче». Я уже решил, что в четверг и в пятницу не выйду на работу, но в среду позвонил после большой, 5000 рублей, материальной помощи Леша Тиматков: заболел, и я подумал, что он может не выйти и в четверг. Володя не вырезал мне стекло, о котором я просил. Но они, ребята, художники, они ни с кем не конфликтуют. Теперь и завтра я пойду на работу. А может быть, правильно живу, потому что в моей жизни каждый день что-то происходит.

Каждый день забываю записать какую-нибудь интересную историю. Вот две.

Несколько дней назад я повстречал нашу бывшую студентку Л.П. Она потом у нас же защитилась, работала и внезапно уволилась. Правда, думаю, догадывалась, что к студентам ее я бы не подпустил. Девочка была замужем, а последний раз за каким-то бизнесменом старше ее, но богатым. Теперь она уже преподает за рубежом в Юго-Восточной Азии. Как попала? Мне объяснили. Преподавала какому-то престарелому профессору с желтым цветом кожи русский язык, подрабатывала. Потом кто-то из сотрудников зашел в аудиторию, где шло это преподавание и сразу же осторожно закрыл дверь.

Шофер Федя, на которого я иногда злюсь, а иногда думаю, что он лучший шофер в мире и самый обязательный человек, рассказал, почему в совхозах и колхозах не рождались у коров двойни. Одного теленка сразу кто-нибудь воровал и продавал. Механизм, как видим, очень простой.

Дочитал роман Алексея Слаповского «День денег». Подзаголовок «плутовской роман» не спасает. Все это не имеет внутреннего стержня, картинки жизни, нажим на пьянство русских. Почти на уровне легкого формального чтения. По композиции близко предыдущему роману Слаповского «Анкета», та же механистичность композиции. Осточертела уже эта ирония, хочется игры с огнем. У Слаповского есть некоторое движение в использования мата. «А вы проваливайте к е.м., е.в.м., с.п.!» Неплохо? Формальный ум, он всегда формальный и именно в этом направлении будет брать свое.

Вечером вместе с С.П. были у Елены Алимовны дома. Как всегда у нее все было очень красиво и возвышенно. Е.А. устроила маленький праздник по случаю приезда ее старшей сестры, живущей в Швеции. У последней недавно умер муж, значит, еще и чтобы чуть ее отвлечь. Обе сестры удивительная, но исчезающая порода женственных женщин. Много говорили о моих дневниках, о Швеции и об институте. Об институте и о литературе мне говорить интересно всегда.

Березовский объявил, что отдает свои акции ОРТ, группе писателей, журналистов, в общем, интеллигенции. Если удастся это список достать, обязательно перепечатаю. Он выразителен сам по себе и для думающего человека не нуждается в комментарии. Это все общественность? Классно по этому поводу высказался Жириновский, который иногда озвучивает чаяния русского народа. Здесь он сформулировал, что это попытка Березовского оставить за собой руководство ОРТ. Из правого кармана пиджака переложить акции в левый. Было даже какое-то сопоставление с Гусинским. Земля горит…

8 сентября, пятница. Утром целый комплекс переживаний, связанный с общежитием, с нашим бефетом. Оказалось, что Андрей Гринберг не только человек хищный, но и неумный. При инвентаризации у него оказалось: испортившаяся семга на 120 рублей, «заплесневейший» бекон, потерявший «срок годности» йогурт, за два или три месяца работы он продал всего лишь «шесть» банок пива. Вот это пиво и доконало меня, это при том, что наши сотрудники Рома Фролин и Сережа Осипов на всех углах рассказывали, что чуть ли не по пятьсот рублей должны в буфет. Они что, за пельмени ему должны? Я ценил Андрея за инициативу, за то, что он наш буфет все же собрал, но откуда я знал, что хищность так начнет давить на соображение. Воистину, жадность фраера сгубила. Но ясно здесь и другое, он все время жил без контроля бухгалтерии.

Второй комплекс наката — это сначала родители, а потом и студенты Налоговой академии. В прошлом году у нас жили оттуда студенты, Академия платила нерегулярно, отмахивалась от наших претензий, как от мелочных, со своей стороны студенты грязнили, все время у них были лишние люди, дерзили, когда я делал им замечания. Тот угол, которые они занимали на пятом этаже, у меня всегда вызывал беспокойство. Я много раз их предупреждал. Одновременно сам факт их жилья и под их марку создавал некоторую базу для того, чтобы поселить и кого-либо инкогнито. Но как все они изменились, когда я в этом году лишил их жилья, как все обещают жить тихо и скромно. Как мамаши объясняют, что их ребятишки, которых на лето отобрали по конкурсу в Америку на стажировку, там самые лучшие. Там-то они самые лучшие, русские ребята в принципе знают, как надо вести себя в гостях, но дома вываливается наружу своя хамская природа. Это моя маленькая компенсация за пережитые в прошлом году унижения от этих мальчиков и девочек, перед которыми открывается жизнь, которые уже сейчас предвкушают свою будущую обеспеченную жизнь. Как мило они посылали меня с моими замечаниями почти на х….(Это уже по Слаповскому.)

Из общежитийских дел: Володя Макаров, наш переводчик-чуваш и институтский столяр, так с премии и зарплаты напился, что в своей комнате выломал дверь. Вернее кто-то из ребят ее выломал: «Не умер ли упившийся Володя»

Новости и с первым курсом: застал в 12 часов утра в общежитии первокурсника Малыха с каким-то парнем. Он не на лекции, парень ровесник, но неясный, расстеленная постель, два смятых носовых платка, пепельница, полная окурков, деревенская грязь. Второй парень выдал себя за нашего студента.