Сергей Есин - На рубеже веков. Дневник ректора

• Название: На рубеже веков. Дневник ректора
• Автор: Сергей Есин
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94850-025-Х

Есин Сергей Николаевич — известный писатель, драматург и публицист. Его повести и романы: «Имитатор», «Мемуары сорокалетнего», «Р-78», «Типы», «Гладиатор», «Живем только два раза», «Бег в обратную сторону» широко известны читателям.

Его Дневники охватывают последние три года XX века. Здесь — жизнь страны, жизнь Литературного института им. А. М. Горького, ректором которого он является, жизнь самого автора и многих людей, его окружающих.

Напечатанные в «толстых» журналах дневники были востребованы читателями так же жадно, как и проза писателя.

---

2 сентября, суббота. Сегодня день города и одновременно вручение премий мэра Москвы в области литературы и искусства лауреатам. Для меня эта процедура и церемония привычная. Я умиляюсь тем, что сегодня, в отличие от прошлых лет, мне ничего не надо просить для института. С собою я решил взять Витю Ибрагимова, того самого приехавшего с матерью из Оленегорска. Он нянчился по поручению Мамая со мной там, а я решил организовать ему незабываемые впечатления здесь. Мне было интересно наблюдать, как Витя будет открывать рот при виде разных знаменитостей…

На этот раз церемония, в силу всех аварий на «Курске» и на Останкинской башне была, подсокращена. Было интересно из окон Белого зала наблюдать, как напротив, у памятника Юрию Долгорукому Лужков награждал победителей по профессии. Тут же стояли и подарки: новенькие «Москвичи». Потом он упомянул об этом в своей речи уже деятелям культуры.

Было много людей, которым я симпатизировал, и которые знали, что я их пробивал. Мы тоже любим своих, но всегда готовы признать достоинства других. За исключением, конечно, Ирины Константиновны Архиповой, которая сделала честь премии, согласившись ее принять. В прошлом году она отказалась от премии в пользу какого-то пианиста. Из моих знакомых, т. е. из мастеров, кому дать премию я считал справедливым, были Штейн, кукольник и его жена, Валера Белякович, Боря Поюровский, о котором сидящая рядом со мной дама съязвила, каждый год начинается с того, что общественность говорит, что Поюровский умирает с голода, Володя Андреев и его партнерша по спектаклю Элина Быстрицкая.

Мэр говорил умно и хорошо, он с каждым годом набирает внутреннюю силу, говорил о философии мира, не как противопоставление войне, а философии мира как философии сегодняшней жизни. Сказал он и о 13 % приращения в промышленности по сравнению с прошлым годом.

Мне пришлось выступить от комиссии. Я все-таки не утерпел и пригласил мэра в Литинститут. Выступал я неплохо, в частности, говорил о непредубежденности комиссии. Потом эту тему поднял и сам Лужков — мэрия только обеспечивает денежное выражение премии, а выбираю сами мастера искусств. Кое-какие в моей речи прозвучали и колкости.

Вечером у меня поднялась температура, в бассейн не пошел. Сказывается напряжение двух последних дней. В институте полным ходом идет реставрация фасада.

3 сентября, воскресенье. Вечером на кассете смотрел фильм Рогожкина «Блокпост». Это образец того, как с удивительной художественной силой, можно воплотить довольно расхожую легенду, о том, что русский народ предатель, пьяница и жулик. Повторяю, внутри фильма все достаточно убедительно: война на Кавказе, предполагается в Чечне, данью обстоятельств и группа ребят оказывается на блокпосте вдали от города. Приходят к ним на укрепление девушки-кавказки и «за деньги», эквивалентом их здесь служат патроны к снайперской винтовке, отдаются этим молодым жеребцам. Секс-услуги на дому. Это тайные снайперши. Здесь возникает любовь, как некий обязательный беллетристический ход. Потом «влюбленная» тем же самым патроном «влюбленного» и убивает. Русский парень продал свое будущее и свою судьбу. Кровь изо рта. Много, очень много милых уродов.

4 сентября, понедельник. Отчаянное настроение, связанное с непоглощенностью работой. Работать хочется не по заказу. Так надоело читать и хорошо относиться, выискивая все лучшее к Пенне. С другой стороны под рукой всегда замечательные книги, раньше преподавание, формальное чтение, даже дача занимали время, которое оставалось от продуктивных часов, а сейчас поперло: хочется работать и работать, хочется свободы, жить на даче, топить печку и сидеть за письменным столом.

Утром читал статью Ф.Ф.Кузнецова о шолоховских рукописях. Еще не дошел до конца, но чувствую, как многие дни я был к Ф.Ф. несправедлив. Это все чужие слухи, чужие мнения, обычные понятные и человеческие слабости, которые я воспринимал генерализованно. В своей статье Ф.Ф. докапывается до «духа мести» — именно это чувство руководило женой покойного друга Шолохова, когда она утаивала рукописи, отданные семье на хранение. Здесь ситуация прямо для меня и ситуация для моего романа. Любопытна здесь роль Л.Колодного — журналист и национальный, мстительный, без компромиссов характер.

Днем отбил у Ловчерстроя в смете несколько десятков тысяч рублей. Удивительна последнее время роль Леши Тиматкова, который от моей скаредности защищает наших подрядчиков. Днем же Леша, Дима и Костя ездили принимать новый кусок второго этажа, и главный инженер Владимир Семенович угостил их по этому поводу. Дима после этого выключился и сорвал мне рабочий день. Завтра объявлю всем троим выговор.

Вечером был С., у которого какой-то семейный конфликт. Разговорились на служебные темы. Интересная подробность: разрешение на захоронение на Новодевичьем и Ваганьковском дают сам Лужков или Шанцев. Но ведь земля-то у нас не частная, поэтому платят за ритуальные услуги. Плата за эти услуги достигает до 50.000 зеленых. Поговорили о похоронах молодого Боровика. А кто такой Боровик, чтобы быть похороненным в национальном пантеоне. Но такая в то время царила всееврейская печаль. На этих кладбищах есть «коммерческие участки».

Был П., секретарь Лебедя, я невольно стал наводить справки о Быкове. По словам П., судебная история стоила Быкову на круг 20 миллионов долларов. Говорил об угрозах, об убийстве мужа судьи, о схватке между деньгами и законом. Мера пресечения, чтобы не давил, не пугал. А законно ли это?

5 сентября, вторник. Как обычно, состоялся семинар. Первый в этом учебном году. Самид, как он и мечтал, в этом году получил свой собственный семинар, где я «не буду его давить», а у меня появился новый ассистент. Это Саша Михайлов, сын Александра Алексеевича Михайлова. На это раз я построил семинар на опросе летнего чтения. А здесь уже были мои комментарии. Попутно я выписывал разные фамилии на доске. Имена, которые нас окружают. Оказались очень интересные результаты.

С.Терехов: читал Островского и Гончарова. Островский не ниже Шекспира.

Паша Быков: Ясунари Кавабата. Рассказал сюжет «Семи красавиц» — старики среди спящих девушек в публичном доме. Пишет какую-то повесть.

А.Бойко, А.Эппель — восторженно как о стилисте.

Я как раз сегодня начал его читать, текст действительно прекрасный, есть места даже сильные, хотя это, конечно, проза выведенная в колбе Битова.

С.Кузнецова: Томас и Генриха Манны, «Детские годы Багрова-внука».

Каждый, как больная собака, ищет свою травку.

В.Чуркин: «Три сестры» Чехова — «эта пьеса первой была в сборнике драматургии», Лев Толстой.

Р.Фесак: Астафьев — «Царь-рыба», Платонов.

Харченко: открыл для себя Фейхтвангера. Поговорили о жизненной и художественной правде.

Катя Фролова — она прочла «Волхва» Фаулза и Кортасара. Я, оказывается, ошибался, говоря о сконструированности книги, Фаулз писал, с его слов, как Пушкин «Онегина»: а Татьяна учудила…

Сережа Самсонов: «Чевенгур» — «у меня живот болит от этого чтения». Это очень возвышенная оценка.

Резников — этот читал Довлатова. Мне последнее показалось и симптоматичным, и занятным.

Самсонов: «Как графоман пишет слово «чайник», так Д. — слова «совесть» и «порядочность».

Паша ничего за лето не читал, но перед каникулами прочел «Дом на краю света» и очень хорошо об этом романе отзывается. «Это о трех гомосексуалистах что ли?» — подает реплику Савельев.

Савельев говорил об Андрее Дмитриеве. Для меня, к стыду, имя совершенно неизвестное.

Что-то говорил и Перышев, но это оказалось у меня не записанным. Скорее всего, потому, что я понимал, что Даниил выкручивается.

Вечером показали В.В.Путина в Японии. Я твердо уверен, что ничего В.В. не отдаст, а уж особенно Курилы. Хорошо быть уверенным в национальном чувстве президента. Заканчивался визит неким показательным боем на татами. Здесь Путин позволил бросить себя через бедро какой-то японской десятилетней девочке. Но этот аттракцион мы уже видели раньше.

Верховный суд Красноярского края подтвердил изменение меры пресечения, которую установил перед этим суд районный. Ура, Быков на свободе. Олигархи на то и олигархи, что почти бессмертны.

Предают только свои. В тот момент, когда у нас полная разруха с охраной, когда полно работы взял, только что отгуляв отпуск за 2000 год Дима Дежин. Не сдюжил. Пошел зарабатывать деньги грузчиком и расплачиваться за машину. Но я ведь люблю только тех, кто хорошо работает.

Среди моих выписок нашел еще одну цитату Пелевина, без которой мне не обойтись. Вот она, субъективная правда Пелевина.

«В книге было несколько загадок; на одной из них Татарский прочел пометку: «Суггест. шизоблоки».

— Это про что-то компьютерное? — спросил он.