Сергей Есин - На рубеже веков. Дневник ректора

• Название: На рубеже веков. Дневник ректора
• Автор: Сергей Есин
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-94850-025-Х

Есин Сергей Николаевич — известный писатель, драматург и публицист. Его повести и романы: «Имитатор», «Мемуары сорокалетнего», «Р-78», «Типы», «Гладиатор», «Живем только два раза», «Бег в обратную сторону» широко известны читателям.

Его Дневники охватывают последние три года XX века. Здесь — жизнь страны, жизнь Литературного института им. А. М. Горького, ректором которого он является, жизнь самого автора и многих людей, его окружающих.

Напечатанные в «толстых» журналах дневники были востребованы читателями так же жадно, как и проза писателя.

---

Дорогой Александр Григорьевич!

Вы часто бываете в Москве и, судя по прессе, находите время встречаться здесь с разными людьми, в том числе и с писателями, бываете даже в некоторых коллективах. Но если бы хоть раз повезло и нам, Литературному институту имени Горького, в котором, кстати, всегда учились, и сейчас учатся студенты из Белоруссии!

Если бы нам действительно повезло, и во время своих визитов в Москву Вы бы встретились со студентами, преподавателями и персоналом небольшого, находящегося в самом центре Москвы Литературного института! У нас прекрасный институт, прекрасные ребята; с некоторым недоумением наш профессорско-преподавательский состав учится различать, кто из какой республики, потому что по-прежнему дружба народов и семья народов Советского Союза для нас — не пустые звуки.

Наш институт довольно часто посещают общественные деятели, писатели, деятели искусств. Если говорить о деятелях от политики, то мы встречались с Г.Явлинским, А.Лебедем, Г.Зюгановым.

Александр Григорьевич, ну, действительно, а что если бы на часочек завернуть и к нам? И простите меня, ради Бога, за беспрецедентную смелость пригласить Президента суверенного государства в наш институт. Извиняет меня только искренняя любовь к Вам и огромное уважение к Вашей деятельности.

Сергей Есин, ректор, секретарь Союза писателей России».

«Чрезвычайному и Полномочному Послу Республики Беларусь в Российской Федерации г-ну Григорьеву В.В.

Глубокоуважаемый Владимир Викторович!

Мне чрезвычайно лестно обращаться к Вам, в замечательный особняк на Маросейке. Просьба у меня одна: если это возможно, если это выдерживает дипломатический этикет (который я плохо знаю), то передайте адресату письмо, которое от имени Литературного института им. А.М.Горького я написал Президенту Вашей страны Александру Григорьевичу Лукашенко. Из письма понятна суть просьбы Литературного института.

Со своей стороны у меня нижайшая личная просьба к Вам: посодействуйте!

Как Вы понимаете, воздействие на студентов такого исключительного характера и такого замечательного интеллекта, как у Александра Григорьевича, может явиться основополагающим для формирования личности каждого молодого человека. Заранее благодарен.

С уважением, Сергей Есин, ректор, секретарь Союза писателей России».

Лукашенко будет у нас в институте 18 марта. Это итог письма и разговоров с послом. Это уже вторая почти чистая победа Димы Лаптева. О первой будем говорить, когда принесут лицензию на гостиницу. С ней тоже целая история, типичная для нашего времени.

Хорошо и с подъемом прошел семинар. Говорил о книге Инны Макаровой. В последнем случае говорил о письмах и дневниках, которые надо писать в юности.

11 марта, среда.

Александр Иванович Горшков подарил мне новую свою книжку «Русская словесность. Сборник задач и упражнений». В виде задач и упражнений наряду с текстами Распутина, Крупина, Орлова есть и восемь цитат из меня. Дожили. Уже входим в учебники. Александр Иванович, кроме автографа, вложил в книжку еще и записочку с цифрами страниц, на которых разнесены цитаты: 24–25, 28–29, 32, 36–37, 41–42, 64–65, 83, 218–219. Кроме цитат из рассказов, как образцы помещены отрывки из моих речей — в частности, речь на открытии памятника А.Фадееву, — и официальных писем — письмо об институте вице-премьеру Б.Салтыкову. Александр Иванович для меня образец не только русского характера, но и научной деловитости и дисциплины.

12 марта, четверг.

Я всегда говорил нашим спокойным толстозадым писателям, вернее, нашему писательскому толстозадому начальству, что с нами, с писателями, не станут считаться, пока мы не почувствуем себя политической организацией. Пока мы только охаем, вот и писательская поликлиника на Аэропорте оказалась наполовину кому-то продана. Сейчас из нее, говорят, выписывают или на этих днях начнут выписывать писательских вдов и жен. Одним словом, я решил действовать в одиночку и сегодня в четверг ИТАР-ТАСС по своим каналам распространил заявление Исполкома МСПС, Академии российской словесности и Литинститута по поводу избиения русскоязычного населения в Латвии, осквернения могил советских воинов в Латвии и на Украине и слухов о демонтаже памятника первопечатнику Ивану Федорову. Все это я замастырил за полдня, включая мои переговоры с Виктором Розовым, нашим президентом.

Это, пожалуй, единственное, в чем я наконец-то совпал с нашим правительством.

13 марта, пятница.

День один из самых, говорят, тяжелых в году, на солнце немыслимая активность. Наше обращение напечатала «Российская газета», выпали только подписи, что безумно печалит Тимура Пулатова. Он мне, кстати, рассказал, пока мы с ним переговаривались об этом обращении, что к нему приходил Ганичев, последнему, естественно, хочется спихнуть Пулатова и отобрать собственность. Уже есть и «внешний» претендент на лакомое место — Феликс Феодосьевич Кузнецов. Я не могу еще раз не отметить знаменательный факт, а именно теснейшее взаимодействие Ф.Ф. с его бывшим идеологическим врагом Евг. Александровичем Евтушенко. Разговор Пулатова и Ганичева шел не совсем мирно, но окончился, по словам Пулатова, он так: Ты кто? Ты — Ганичев. А я — писатель Пулатов.

И здесь, я не могу сказать, что Пулатов совсем не прав.

Был на юбилейном вечере С.В. Михалкова. Старика я очень люблю, за писательский и житейский талант, незлобивость, редкий для его возраста ум. Весь этот «показ» Михалковых состоялся в Колонном зале дома Союзов. Никита и Андрон сидели на возвышении по бокам огромного, похожего на трон кресла Михалкова-старшего. Возвышение было талантливо декорировано разными невинными, но полными значения символами. Основой всему, как бы столпами, были перья со старомодными перышками-«рондо». Тут же стоял, символизирующий детство позолоченный трехколесный велосипед, потом Красное знамя на флагштоке, украшенном наконечником со звездой, серпом и молотом. Витал дух воспоминаний и либеральной оппозиционности. В приветствиях отсветились — президент, Черномырдин, министерство культуры, генеральный прокурор Скуратов, министерство обороны. На крупных писателей, как, скажем, В. Распутин или Вас. Белов времени не хватило. Свои стихи прочел Игорь Ляпин и на этот раз невразумительно что-то проговорил Тимур Пулатов. Этот 85-летний юбилей сильно отличался от юбилея, состоявшегося пять лет назад. Растерянность и горечь утраты великой державы тогда звучали острее. Теперь мы все поприспособились, попритерлись к власти, уже есть что терять. Практически во власть вошел Никита Сергеевич, в Москве, тусуясь среди благополучных сверстников, живет его сын Степан, похоже, что возвращается в Россию Андрон Михалков-Кончаловский, возникло как вполне реальное и работающее дворянское звание. Но народ этот вполне порядочный, а в прошлом слишком много славы, работы, удач, и вот эта порядочная струнка заставляет его защищать былое. Кстати, дворянский герб Михалковых, очень живописный, в синих тонах, как фантики с конфет «Мишка косолапый», очень многофигурный, висел над сценой Колонного зала, в котором Михалков проводил не один пленум СП и не один съезд. Народа выступала масса, артисты — от Башмета, Соткилавы и Махмуда Эсамбаева до Мих. Задорнова и Наташи Дуровой с удавом на шее. Пел Кобзон, и в том числе под фонограмму спел целиком вторую редакцию гимна СССР. Пока он делал извивы, я понял, чем это кончится, спустил на пол лежащий у меня на коленях портфель и с первыми тактами встал, подав сигнал всему залу. А может быть, зал встал «как один». Любопытный за этим последовал момент. Дернулся было встать и сам Сергей Владимирович, молниеносный перегляд с младшим сыном, который скомандовал: «Сидеть!» — и все трое сидят. А зал стоит, а Кобзон поет.

14 марта, суббота.

Ходил на вечер, посвященный тому же юбилею, но уже в Фонд культуры. Практически это было повторение. Во-первых, дали слово тем, кому не успели дать накануне, во-вторых, дали слово и массе нужных людей, а потом всех прекрасно покормили. В программе были повторы из казаков, мальчика-танцора и певца откуда-то с Кавказа, певица-девочка Пелагея, выступил народный артист Женя Стеблов. Мальчик во время пляски делал зверское лицо, но пел прекрасно. Пела и интересно говорила о Михалкове Гурченко. Сыновья, а потом отец были первыми читателями ее книги. Видимо, С.В. и передал ее в «Современник». А я-то в свое время удивлялся, как это Гурченко пробилась в журнал. Хорошо и умно говорил Илья Глазунов, хотя в его речи и чувствовалось некоторое сведение счетов с теми, кто сделали его лишь только членом-корреспондентом Академии художеств. Стеблов во время банкета, когда мы оба объедались домашними пирогами, сказал, что прочел, будто любовь к сладкому у мужчин — это один из знаков их эротичности. Два раза Стеблов мне сказал, что разыскивает жену. Я выступил довольно удачно, но не без ехидства. Намекнув, что такой длительный юбилей и для зрителей дело тяжелое. Когда я закончил, то добрый С.В., целуя меня, говорил, что помнит мою речь на его 80-летии. Тогда я заставил весь зал встать, цитируя слова михалковского гимна.