Персия Вулли - Гвиневера. Дитя северной весны

• Название: Гвиневера. Дитя северной весны
• Автор: Персия Вулли
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00084-5

Трилогия о Гвиневере рассказывает о полной чудес и приключений рыцарской эпохе короля Артура. Повествование ведется будущей королевой Гвиневерой, женой славного короля Артура. Вы унесетесь в волшебный мир древних королевств, отважных рыцарей, в мир придворных интриг, старинных религиозных обрядов.

В первой книге трилогии юная Гвиневера встречает столь же юного Артура. Их брачный союз — важный поворот в истории рыцарства. Отныне Они вместе будут бороться за воплощение своей мечты — создание ордена Круглого Стола.

---

Когда архиепископ спросил, кто поведет невесту к венцу, вперед вышел Мерлин и объявил себя посаженым отцом. Благодаря Пеллинору, Катбаду, а теперь и чародею я, похоже, стала женщиной, за которую поручались чаще всех в стране, хотя этого ни разу не делал мой родной отец.

Стоя в облаке христианского ладана, со слезящимися глазами и подергивающимся носом, я жалела, что он не может здесь быть. Я не представляла, что он подумал бы обо всем этом, но кривую ухмылку Кети видела так отчетливо, будто она была рядом со мной, а не за сотни миль отсюда.

Иногда во время церемонии я слышала, как хлюпает носом Винни, а один раз поймала взгляд огромных темных глаз Нимю и поняла, что здесь присутствует богиня. Через боковую дверь вошел Пеллинор, пристегивая ремень, и чуть не наступил на Грифлета с собаками.

Когда архиепископ попросил кольцо, наступило секундное замешательство. Святой отец повернулся к Бедиверу, тот сначала удивился, потом расстроился и наконец покачал головой. Артур отпустил мою руку, осторожно снял кольцо с драконом с пальца и отдал его священнику. Какая-то женщина, возможно, Игрейна, ахнула, но кольцо было освящено, и Артур надел его на мой большой палец и бережно сомкнул свои пальцы поверх моей руки.

Я испуганно подняла на него взгляд — его лицо светилось восторгом, удовлетворением и чем-то похожим на любовь. Архиепископ объявил нас мужем и женой, я оказалась в крепких объятиях Артура, и мы утонули в поцелуе, сопровождаемом смехом и всеобщей радостью. Это событие можно считать событием государственной важности, можно называть по-иному, оно было поспешным, беспорядочным, полным суетливого волнения, но мы принесли наши брачные клятвы перед народом страны и должным образом и навечно были обвенчаны: Артур и Гвиневера, верховный король и королева Британии.

Когда мы повернулись лицом к пастве, часовня была озарена сиянием музыки, свечей и лиц наших подданных. Я увидела саксонку, стоящую рядом с Грифлетом, ее улыбка была серьезной и уважительной. Огромный мужчина, руки и плечи которого выдавали в нем кузнеца, оглядел меня с головы до ног и понимающе подмигнул Артуру. Торговка хлебом и ее дети стояли сбоку, наслаждаясь возможностью принять участие в таком важном событии. А сапожник, обычно с плотно сжатыми губами, наградил нас широкой зубастой улыбкой и ни разу не посмотрел на наши ноги.

Люди, с которыми мы были едва знакомы, случайные прохожие смешались с близкими, уже любимыми мною людьми: Винни, вытирающей глаза, Бедивером, как обычно спокойно державшимся в сторонке, Игрейной с ее изящными манерами и ласковой улыбкой, и конечно, Бригит. Она осенила себя крестом и улыбнулась мне понимающей, веселой и ободряющей улыбкой, с которой встречала меня после стольких неприятных переделок. Мои глаза наполнились слезами, и хотелось обнять их всех, даже Мерлина.

Мы прошли по проходу, окруженные друзьями и незнакомцами, и собаки возбужденно залаяли, когда Грифлет побежал, догоняя нас.

Шумные толпы людей устремились на площадь, все они спешили к церкви, из которой мы только что вышли, и началось столпотворение.

— Неужели мы опоздали? — кричал кто-то, и ему отвечали:

— Нет, они только что вышли, разве не видишь?

Тс, кто были снаружи, бросились к лестнице, а тс, которые находились внутри, пытались выбраться, и мы оказались островом спокойствия посреди бушующего моря восторженных подданных.

— В дом нам идти нельзя, — прошептал Артур, осматривая толпу. — Там сейчас военный штаб, и вдвоем побыть не удастся.

— Может быть, пойдем ко мне? — предложила я, глядя на бушующую толпу и гадая, сумеем ли мы вообще выбраться отсюда.

Внизу образовался небольшой людской водоворот, и сквозь толпу к нам протиснулся Гавейн с измятым букетиком полевых цветов в руке. Его румяное лицо было покрыто потом.

— Я не успел на венчание, но хотел подарить тебе вот это, — сказал он запыхавшись и подавая букет так, будто он был драгоценностью из королевской сокровищницы. Некоторые цветы были вырваны с корнем, но в этот момент они были дорогим для меня подарком, и я торжественно приняла их и зарылась в них лицом.

Толпа начала выкрикивать приветствия, и Артур, обняв меня одной рукой, весело махал другой нашим подданным. Потом он без предупреждения подхватил меня на руки и пошел вниз по лестнице.

Пораженные горожане расступились перед нами, охая и ахая всю дорогу до моего дома, пока мы не оказались в безопасности комнат. Дверь за нами захлопнулась, а толпа снаружи пела и плясала.

Артур поставил меня на ноги, и мы молча смотрели друг на друга.

— Ну, — сказал он, неловко поворачиваясь проверить уже запертую дверь, — боюсь, все прошло не совсем по порядку.

— Не совсем, — согласилась я. И робость овладела нами.

— Потом, конечно, будут утверждать, что все было более величественно и чинно. Ты же знаешь, как барды любят преувеличивать.

Я кивнула и посмотрела на полевые цветы, по-прежнему зажатые в руке. Когда-нибудь, несомненно, скажут что я была убрана драгоценностями, и великие короли присутствовали на пышной церемонии в храме. Но меня не проведешь… я-то знала всю правду и считала ее необыкновенно захватывающей.

Я взглянула на Артура. Мне очень хотелось, чтобы он сказал что-нибудь ласковое и нежное, но он не отрываясь смотрел на меня так пристально, что я смущенно отвернулась.

— Хочешь чаю? — глупо спросила я.

Тут он засмеялся, и я поймала его скользящий взгляд искоса, веселый, озорной и совсем не смущенный.

— Ты говоришь, совсем как королева-мать, — поддразнил он меня, хватая за руку и увлекая на чердак. — Мы выпьем чаю позже, если будет время.

Мы свалили в кучу подушки, набросили на них меховые полости, и он с громким смехом увлек меня на них. Я едва успела стащить через голову платье, когда он был уже готов — твердый, прямой и настойчивый. Его опыт и желание заменили мою неопытность. Одним неуловимым движением он опрокинул меня на спину, его бедра настойчиво вжимались между моими, а член искал свою цель и наконец нашел ее.

Растерянная, я старалась поймать его ритм, ожидая, что волны вожделения, которые я испытывала в течение нескольких последних недель, снова затопят меня. Но мне не осталось ни времени, ни возможности дать желанию разгореться и насладиться близостью наших тел. Артур с глухим, долгим стоном достиг пика своей страсти и медленно опустил голову на мое плечо.

Я тихо и растерянно лежала под ним, чувствуя в своем теле незнакомый предмет и удивляясь отсутствию поцелуев и ласк, которых так ждала. Артур же казался удовлетворенным, и я нежно гладила спину моего мужа, пока его дыхание не выровнялось.

Наконец он поднял голову, и я обшарила взглядом его лицо, пытаясь найти ту нежность, с которой он разговаривал с собаками.

— Я ждал этого мгновения с тех пор, как понял, что ты можешь обогнать меня в той скачке, — медленно сказал он, вытаскивая цветочный лепесток из моих волос. — Ты необыкновенная женщина, Гвен, и я хочу, чтобы ты знала, как я рад, что ты моя жена, именно ты, а не другая. Кроме того, из всех знакомых мне женщин ты лучше всего подходишь для того, чтобы быть королевой, — добавил он задумчиво, — и я полагаю, что мне лучше забрать кольцо с драконом прежде, чем ты решишь, что сама можешь управляться с королевскими обязанностями.

С его шутками отсутствие ласки и нежности переносилось легче. Я хмуро улыбнулась и, разжав кулак с символом Британии, взяла его руку в свою и осторожно вернула державное кольцо на законное место.

Потом мы расслабленно вытянулись рядом друг с другом, и, засыпая, он пробормотал:

— Бедивер приедет в полдень…

Я долго лежала, гадая, все ли свадьбы кончаются так и всегда ли между нами будет происходить шутливая добродушная игра, а не соприкосновение двух душ. Возможно, все так и должно быть, думала я, но воспоминание о Нимю, глядевшей на Мерлина, подсказывало мне, что бывает что-то еще, гораздо глубже.

Артур крепко заснул, и спустя некоторое время я тихо встала и на цыпочках прокралась в главную комнату. На улице пели — напротив нашей двери расположилась небольшая группа гуляк, устроившая концерт в честь своих короля и королевы.

Они затянули кумбрийскую колыбельную. Мои глаза заволокло влагой, и я отвернулась от окна, тронутая такой преданностью.

Угли были еще теплыми, поэтому я разожгла огонь и прикорнула на стуле перед очагом, усталая до предела, но слишком взвинченная, чтобы заснуть.

Тени недавнего прошлого мелькали в моей голове: Игрейна, молча глядящая на лилии, и аббатиса в Эймсбери, вручившая их мне; Нимю, благословляющая венок из плюща, прежде чем возложить его мне на голову; Гавейн, гордо преподносящий букет полевых цветов; выражение лица Артура, когда он отряхивал лепестки с моих волос.

Но несмотря на пышное цветение весны и надежды, темные тучи молчаливо омрачали день моей свадьбы: война надвигалась из-за Ирландского моря, неся смерть, раздробленность страны и ужасную скорбь, сдавливающую горло. Понимание этого таилось в свете пламени и набрасывало горьковато-сладкую тень на радость этого дня.