Янина Жураковская - Хранители времени

• Название: Хранители времени
• Автор: Янина Жураковская
• Жанр: Фэнтези

Общеизвестно, что героями не рождаются, а становятся. Что для этого нужно? Всего-то: злобный тиран, волшебный медальон и Счастливое Стечение Обстоятельств. Отныне судьба мира в ваших руках, ребята! Не уроните её на пол…

---

— Это же окно! Сив, окно! — потрясённо ахнула Кристанна.

— Вижу, — удивленно заморгал на «Сива» маг.

— Оттянешь? — с надеждой произнесла чародейка.

Смерчик мгновенно увеличился вдвое и стал антрацитно-черным.

— Конечно. Только завещание составлю, — согласился полуэльф.

А воронка подпрыгнула, оторвалась от пола и наклонилась, обратив чёрный зев к «злыдням». Она была такой тёмной, что, казалось, всасывала в себя свет, и цветные шарики, парившие под потолком, испуганно сжались. Ларвеор не отрываясь от книги, медленно потянул руку к амулетам, но под высокими сводами зала серебряными колокольцами прозвенел чей-то смех, и срывающийся мальчишечий голос выкрикнул:

— Выходи-ка, злой нахвальщик, на честный бой!

Воронка задрожала и превратилась в злобно ухмыляющийся рот, а огромная невидимая рука как нашкодившего котёнка сгребла Ларвеора за шиворот и с неумолимой силой поволокла на съедение.

— Ух, — только и смог сказать капитан, врезаясь своей гениальной головой в Жемчужную сферу. Рука чуть помедлила и дернула сильнее. — Ухххх!

Ларвеор услышал громкий хруст (к счастью, то был не его череп, а один из амулетов), успел подумать, что ненавидит Хранителей, и способность здраво мыслить покинула его вместе с сознанием. Он не услышал истеричного визга Зикки «Хфатай каптэн! Оттаскифай насат!» и не почувствовал, как в него вцепилось тринадцать пар рук. Он не узнал, что его соратники и оба мага бесстрашно вступили в игру «Перетяни Ларвеора», а барды поддержали их громогласным: «Спартак — чемпион!». Он не увидел, как Рот, громко чавкая, проглатывает посланные Сивером пульсары, давится и исчезает. Он очнулся, когда тяга внезапно пропала, и спасатели попадали друг на друга и на пол. Сам Ларвеор оказался сверху, потому что умение хорошо устраиваться сохранял в любом состоянии. Он приподнял голову и попытался встать, но стены и пол стремительно поехали в разные стороны, а в затылок словно воткнулся раскаленный гвоздь. Перед глазами заплясали чёрные мушки, и капитан бессильно откинулся на чью-то грудь. Судя по последовавшему писку, это была грудь Леориэль.

Ларвеор скосил взгляд (чтобы подтвердить догадку) и негромко сказал:

— Благодарю.

— Да не за что, капитан, — вразнобой ответили знакомые голоса.

— А мощно землячок забодяжил, внушает. Крутая шняга этот его заговор! — с детской непосредственностью заявил один из бардов. — Простых бакланов не тронул, а козырного папу мигом опознал! Как так?

— Другое что спросите, анк ыргыц… — Кристанна, охнув, распрямила ушибленную спину. — Три тысячи дохлых пикси Хранителю в ребро!

— Одно хорошо, — Сивер поднялся по-эльфийски грациозно, — судя по величине синего смещения, чародей произносил аарты не более четверти часа. Таким образом, Туман Обратного Времени рассеется самое позднее к утренней заре и… — полуэльф сделал паузу, видимо, ожидая бурного ликования.

«Злыдни» переглянулись.

— Караван ваших мыслей движется так быстро, шо ми не успеваем запрыгнуть на него, уважаемый мэтр, — скорбно сообщил Рюиччи, почесывая помятое крыло.

— Закон возвратного шага, — невозмутимо пояснил маг. — Это, господа воины, один из фундаментальных законов пространственно-временной магии, который, если коротко, заключается в том, что чем дальше от исходной точки брошенные чары или прочитанный аарт, тем медленней они будут воплощаться, а чем ближе к ней — тем, соответственно, быстрей. На скорость воплощения влияет и множество иных факторов, как-то потенциал чародея, характер чар, наличие или отсутствие в них жеста, взаимодействие силовых потоков… Думаю, не стоит продолжать, суть ясна. Ну и, конечно, незначительные деструктивные явления впридачу.

«Незначительные деструктивные явления» настолько поразили Ларвеора, что он, собравшись с духом, предпринял ещё одну попытку встать. Гвоздь, засевший в затылке, повернулся, и голову пробуравила такая боль, что отважный капитан не взвыл только потому, что случайно прикусил язык.

— Капитан, — раздался снизу приглушенный голос Фиораветти, — не то, чтобы вы мне не нравились… да и ботинки у вас красивые, из болотного пифона… и не то, чтобы вы мне мешали… но в ухо зачем бить?

— Да, шештрёнка, жащем? — сдавленно пробормотал Шольд. — Эй, ошторожней! Жубы мне выбьешь!

— Было бы что выбивать…

— Трепло! Какое же ты трепло! — взвизгнула Кристанна, посылая в Сивера один за другим три «шипа немоты». — Почему ты не можешь говорить по-простому?! Кому нужны цветистые словоизлияния в пятилоктевый свиток?!

Первый «шип» Сивер небрежно отбил, от второго уклонился, третий поймал, как простой дротик, и загасил в ладони.

— «По-простому», мэтресса, это одно слово на Всеобщем, десяток — на тролльем?

— Хоть бы и так! — запальчиво крикнула магичка. Полуэльф скрестил руки на груди и надменно вскинул подбородок. — И что значит эта ваша поза?

— Что было время, когда вам очень нравились эти цветистые словоизлияния. Родная. Любимая. Неповторимая. Несравненная. Солнышко. Звездочка. Лапушка… О, позвольте мне, капитан. — Сивер сделал рукой быстрое движение, словно выдергивая репку из грядки. Ларвеору на миг заложило уши, в лицо дохнуло обжигающим холодом, и головная боль исчезла. Совсем. — Лучше?

— Благодарю.

Придя не то, чтобы в благодушное, но весьма близкое к тому расположение духа, Ларвеор простил магу «незначительные деструктивные явления». Он поднялся и, смутно припомнив правила этикета, которые прадед усердно вдалбливал в него клюкой поперёк спины, шаркнул сапогом по полу и подал одну руку Леориэль, а другую — Фиораветти. Эльфка кокетливо улыбнулась, прикрыв ресницами яркие синие глаза. Ларвеор сделал вид, что не заметил.

— Гад, — всхлипнула квартеронка.

— Я знаю, — беззаботно отозвался Сивер. — Сними чары, видишь, мальчику дурно.

Мальчик, в которого угодила отбитая «затычка», он же двухсотлетний вампир Шольдеар Висст'каэл, свирепо скалил клыки.

— Хороший матрасик из меня получился, Ла-ар? — томно протянула Леориэль, не отпуская ладони Ларвеора. Хватке тоненькой хрупкой эльфки мог позавидовать тролль-наёмник. — Может, повторим как-нибудь? Только теперь уж ты снизу…

— Аинэ, я слишком молод для этого, — быстро проговорил Ларвеор, и изумленная эльфка, не успев опомниться, рухнула в объятья Аринха а'Гиви. Широкое жёлтое лицо орка немедленно расплылось в улыбке.

— Наканэц-та! — он радостно облапил эльфку. — Лэо, пэрсик! Кыса мая ушастая!

— Леориэль, ты позор нашего рода, но даже ты могла найти себе кого-нибудь получше, — с укоризной заметил Сивер.

— Залепи дуло, кретин! — рявкнула Леориэль и отвесила орку тяжелую оплеуху. — Убери лапы, гад желтомордый! Ухи пообкусываю! Буркала повыдавливаю! Рожу расцарапаю! Гланды вырву, пакость рыжая!!!

— А весело у вас, ребята, — заметил один из бардов. — Просто убиться об стену!

«Куда уж веселее», — подумал Ларвеор, но промолчал.

В лесу родилась елочка, в лесу она росла,
А мумия ужасная в гробу своём спала.
Но вот проснулась мумия, напала на народ…
А что случилось дальше, смотри на новый год!

Первым делом аарт вырастил посреди зала огромную ель. Следом появились несколько ёлочек поменьше, пушистеньких и зелененьких. Потом по залу проскакал серый кролик, сел на задние лапки и принялся умываться. Зикка умилилась его длинным ушкам, Малинка восхитилась очаровательной мордочкой, Даня восхищенно взвизгнула, что такого милашки в жизни не видела, Кристанна призналась, что обожает кроликов. «Но кулинарные чары ей всегда плохо давались», — заметил Сивер и получил от щедрот бывшей жены ещё одну «стрелу мрака».

Потом пол раскололся, из трещины вырвалось зелёное пламя, туча искр, и вылетел каменный саркофаг, обмотанный толстыми цепями. Цепи полопались одна за другой, крышка отскочила, и живой мертвец — огромный, иссохший, в небрежно намотанных бинтах — встал во весь рост и заорал. Целая туча отвратительных насекомых вылетела из его пасти и рассыпалась пылью, едва коснувшись сферы.

— Любопытный образец нежити и крайне несовершенные чары призыва, — прокомментировала Кристанна. Забинтованный что-то злобно проревел. — Разрежешь мне печень? Напустишь в неё желтых муравьёв? Скормишь мой мозг плотоядным слизням? Ой, хочу, хочу! — Квартеронка радостно захлопала в ладоши и повернулась к бардам. — Ребята, что за очаровашка? Это из вашего мира?

Барды поморщились.

— Наш, чтоб ему гривну всю жизнь по поганому курсу менять! Один… м-м-м… одна… одно… — «Одно» Ларвеора заинтриговало, но он промолчал. — Без понятий мужик, короче. Брутальный. Был он и швец, и жрец, и на дуде игрец, душегубствовал за фараона и Та Кемет, некромантией баловался, прелюбодействовал помаленьку, а надел каменный макинтош — как подменили парня! Воскрес — и давай крушить, осквернять, людишек зомбировать, кишки выпускать из животов, сердца вырывать, напяливать головы на пики и котяток пугать… Братва его и на лоскуты кромсала, и в яме со смолой топила, и в пропасть скидывала, а ему всё неймется! Заколебал, пентюх! — Парни печально вздохнули.