Александр Зорич - Первый меч Бургундии

• Название: Первый меч Бургундии
• Автор: Александр Зорич
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-227-01425-6

Юноша, погибший много лет назад, возвращается в мир живых волей искушенных в магии големов. Гибель или процветание принесет герцогству Бургундскому этот человек — Рыцарь-в-Алом, галантный убийца, неуязвимый для стрел и клинков? Кто остановит его — воины Тевтонского ордена, опытные инквизиторы, итальянские артиллеристы или герцог Бургундский Карл Смелый? На заснеженном поле брани Рыцарю-в-Алом суждено сойтись в роковом поединке с Первым мечом Бургундии...

---

Тоже мне пьеса. Простой немецкий парень влюбляется, а на самом деле ему только думается, что он влюбляется в молодого графа, которому думается совсем о другом, что в норме свойственно менее утонченным натурам. С горя, а может потому, что судьба ему такая, глупый закалывается стальным грифелем, убедительней было бы кинжалом. И всё. Остальное - дознание Гельмута и Иоганна, убийство Дитриха, вялые кривотолки и даже гон алмазного зайца - это всего лишь ремарки, "кстати" скучающего комментатора. Короче, как пьеса вся "немецкая пиэса" - это просто говно. Самый предприимчивый владелец театра быстрей разорился бы, чем заманил на такое представление хотя бы столько же зрителей, сколько занято в нем актеров.

Но зато какая из этого вышла дорожка желтого кирпича? Она вышла такой, что вихляет с мнимой беззаботностью через дни и ночи, она вьется лентой, breaking through[11], словно вещный компромисс между шампуром и сперматозоидом, она как рапира, гибкая словно нитка, которой не видно, но которая всё держит вместе в низке жемчуга.

У Карла даже кончики пальцев чесались этой темой. Пальцы пианировали по шершавому почтовому конверту, придавленному знакомой печатью с готической надписью и крестом. Ему только что вручили письмо от Главного Тевтона - магистра Фридриха.

Карл проводил взглядом гонца - пыльного, как алебастровая статуэтка из-за шкафа - и надорвал край конверта.

"Герцогу Бургундскому Карлу.

Как стало нам известно, замок Орв, что под Азенкуром, населен существами, чья духовная природа далека от благодатного образа таковой, преподанного нам в совершенных ликах апостольских, пророческих, мученических, святительских, преподобнических и праведнических, как далека от природы также и грешных чад христианских..." - прочел Карл, с каждой секундой ощущая, как накаляется и вибрирует семя его души, - "...и поскольку Вы, как никто другой в Бургундии, были хороши с Мартином фон Остхофен, о чём сказано много наглых лжей, а также пребывали в близости к отходящей душе его на том устрашающем и роковом представлении, поскольку Вы, любезный герцог, сорокоуст над новопреставленным заказывали, свершив тем самым великое отроку одолжение, и кроме сего также осведомлены в обстоятельствах расследования, связанного с его кончиной, мы полагаем, что Ваше присутствие в замке Орв, власти князя мира сего преданном, во время того как там при участии нашего Ордена следователей Гельмута Герзе и Иоганна Руденмейера будет происходить духовная брань, было бы во всяком смысле и для нас и для Вас полезным и необходимым.

Фридрих фон Рихтенберг, гроссмейстер Ордена Тевтонских братьев.

Вольный город Кенигсберг."

7

"Есть такие люди, у них вместо души - ржавые диванные пружины", - отозвалась о ком-то Маргарита. Теперь, когда Карл вспоминал о Мартине, ему казалось, что это о нем самом.

8

НОВЫЙ ФАРМАКОН, ГЛ.8(Граф Жан-Себастьян де Сен-Поль)

Так выходит, что люди живут в масках и общаются масками, ходят масками в гости, работают и даже умудряются читать. Происходит всё значительное в основном через прорезь для рта, реже через прорезь для глаз или прорезь для пениса. Маргарите повезло - ей досталась хорошая маска. А потом и ещё раз здорово повезло - Карл надевал на встречи с ней самую лучшую харю из своего запасника. Мартину - очень не повезло. Перед пан-бургундским фаблио ему выдали самый сраный экземпляр самой продвинутой модели, редкое, но известное со времен Вавилона чудо небесной технологии - маску влюбленного, младшего, инородца в языке поэзии и иноверца в языке любви. Правда, маска была в согласии с нравами фаблио, ну да что толку? Разве это легко - быть ходячей гематомой? "Любит-не_любит-плюнет-поцелует". Кто-то взволнованно щиплет ромашку и рассеянно, словно барочный амур, отрывающий мухе крыльца, приговаривает. "К сердцу прижмет - к чёрту пошлет". Он рассеян только на вид. Рассеян для всего вокруг, для молочницы с ведром, которая так загляделась на эти ауспиции, что даже вступила в коровью лепешку. На самом же деле он, этот кто-то, внимателен и пристально следит за ходом рулетки. Он спрашивает. Но не о том, каким будет ближайшее рандеву. Что там стрясется, даст, не даст или что. Он пытает небеса о другом - о том, какая маска досталась его партнеру на этом уже вращающемся вечере. Он пытается узнать, какая маска у него и найти в чужой маске, в знании о ней, то зеркало, в котором видно собственную. Спрашивал ли полевые цветы Мартин или, не желая сходства с Офелией, не спрашивал - теперь не сказать. Но, редкий случай, он довольно быстро догадался, что Карл отныне и всегда для него - монсеньор Плюнет. А Лютеция - мадемуазель Поцелует (господи, как меня самого-то угораздило увидеть в ней мадемуазель Поцелует?). Увидел и, как обычно, был по-школьному слаб "сделать выводы". Если продолжать тему, нужно сказать, что "поцелует" Лютеции было для Мартина никаким ничем, в то время как "плюнет" Карла каждое утро вытаскивало из-за горизонта солнце и наполняло ригидные лёгкие воздухом.

9

До недавних пор Карл ничуть не тяготился своим "Плюнет" и, понятное дело, даже не понимал, о чём тут вообще идет речь. А на фаблио, в том возрасте, когда "любовь" равно "сунул, вынул и бежать", он не тяготился бы даже маской Царицы Полей Кукурузы, как его не стеснял парчовый гермошлем сына Филиппа Доброго. Вот так. И поэтому Карл времени "М", времени Маргариты, отдал бы Льеж обратно, лишь бы сменить свои диванные пружины, обвафленные джентльменами черными тараканами.

10

Шестью месяцами позже, в Брюсселе, думая так или почти так, Карл сделал из моногамии кораблик и пустил его искать фарватер в юркий ручеек. Когда-нибудь доберется до моря.

Румяная и несколько раздавшаяся Маргарита отдыхает с книгой, бутылочка с соской типически караулит у ножки шезлонга. В перерывах между канцонами Маргарита, не подозревающая о важности события, гадает, что это за навигация? Чем это там во дворе, в высоких сапогах, перемазанных грязью, занят её приватный герцог.

Страница переваливается с боку на бок, но Карла в поле зрения уже нет. В манеже хнычет розовая кружевная Мэри, режутся зубки и она, наверное, заскучала. Так проходит целый день и уже только вечером герцог появляется снова.

- Я догадываюсь, где ты был, - Маргарита, конечно, произносит "бил".

- Где? - Карл дышит "в себя", чтобы не разило перегаром.

- У тебя была встреча с аббатом Сен-Этьена.

- Правда, - сразу соглашается Карл. На самом деле он был у К***, а на букву "К" у нас контактный рельс, конский возбудитель, кларет и "Кама-сутра".

11

- Я тут получил письмо от одного тевтона, - бросил Карл, неодетый и очень порядочно поддавший.

- Что пишут? - К*** озорно заострила взгляд на Карловой переносице. В её духе было бы прицепить в конце "придурки". Правда, в её же духе было и не прицепить.

- Что мне неплохо бы съездить в замок Орв, возле Азенкура, - пьяная витальность Карла, казалась, была способна освещать комнату не хуже старорежимной керосинки. К*** слушала, пробовала теплое вино пальцем, протыкала его насквозь и рассеяно улыбалась.

- А при чем тут тевтоны?

- Зреет одно разбирательство. Будут наводить святость собственными средствами, как то заведено у них в Тевтонии. Они, представь, тоже уверены, что там обитает самый что ни на есть Мартин фон Остхофен. Собираются заниматься экзорцизмом. А я было начал думать, что это чисто бургундское Radio Ga-Ga.[12] Что вера в "живого Мартина" - это такой грибок, который, паразит, сначала плесневел на мозгах у Луи, затем передался мне, наверное, через Изабеллу, а потом, уж не знаю как, перескочил на Жануария.

- А теперь, выходит, этот грибок переметнулся в Кенигсберг? - в тон Карлу, чуть передразнивая его, вставила К***.

Бургундское красное. Залог широты мышления. Для внутреннего и наружного применения. После отъезда Эдварда Карл полюбил такие купания.

- Может и переметнуться.

- А когда ты поедешь?

- Когда-когда. Когда ты скажешь своему мужу, что спишь с его начальником.

К*** чувственно расхохоталась. Вот чем разговор в бассейне с безнадежно забродившим виноградным соком заведомо лучше любого другого, постельного или послеобеденного. Если всё поставлено правильно, ты всегда заодно с собеседником. Всегда с ним дуэтом, всегда рука на плече. Он шутит - ты смеешься. Без разницы, сколько в шутке шутки, а сколько брутального ослоумия. Пьяные репризы на двоих всегда забавляют. Всегда смешно когда шутят. И всегда грустно когда надо. И всегда не против потрахаться, когда другой не против. Главное, правильно выбрать с кем. Карл выбрал К***. Кажется, правильно.

- А хочешь, я ему завтра скажу? - К*** ещё раз прыснула, напоследок. - Так и скажу. Давно, скажу, хотела, но страшилась открыть тебе одну подробность моих с твоим начальником отношений. Он передернет свой кадык, посмотрит на меня как бюст Платона и скажет: "Подробность? Отношений? Твоих с герцогом? Так-так". А я ему скажу: "Родной, я с ним интимно связана". Он сразу поверит и сделает вид, что не расстроился. Золото!