Жеральд Мессадье - Цветок Америки

• Название: Цветок Америки
• Автор: Жеральд Мессадье
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-94145-470-9

«Цветок Америки» — третий (после «Розы и лилии» и «Суда волков») том трилогии. Жанна, ставшая после многих испытаний баронессой при дворе Карла VII, а затем и Людовика XI, на сей раз бежит от парижских интриг в Страсбург. Но и здесь ее ждут невероятные приключения. Она борется за обладание морской картой, указывающей путь в Новый Свет, противостоит проискам венгерских магнатов, исследует только что открытую Америку. Женщина на все времена, она вновь обретает любовь, а ее клан становится одним из самых могущественных в Европе.

---

Однажды Жозеф явился вместе с летавшим над его головой серо-синим маленьким попугаем, которого он поймал, просто вытянув руку. Когда птичку посадили на стол на террасе, она не улетела и начала изучать незнакомое пространство, двигаясь по направлению к тарелке с фруктами. Особое внимание попугая привлек банан: Жозеф очистил его и положил перед гостем. Птица склевала половину, оглядывая присутствующих, в том числе и рабов, своими круглыми глазами.

Жанна рассмеялась.

Попугай в точности повторил этот звук. Она была потрясена.

Стелла, туземка по имени Хуанита и еще одна рабыня в изумлении наблюдали за этой сценой.

— Жозеф! — сказал Жозеф птице.

Попугай посмотрел на него и повторил:

— Жозеф!

Это имя ему и оставили. Он летал по дому, исследовал комнаты, а с наступлением ночи сопровождал Жозефа в спальню. Когда Франц Эккарт по утрам звал сына, попугай стремглав бросался к нему.

— Это мой двойник, — говорил Жозеф.

Возможно, он был прав.

В любом случае двойник его обожал; когда он говорил: «Жозеф, поцелуй меня», попугай садился к нему на плечо и начинал тереться головкой о щеку. Между собой рабы назвали Жозефа мальчиком, который очаровывает птиц.

Однажды днем Жанна посмотрела на Жозефа, который отправился на пляж в сопровождении своего попугая.

— Он превратился в индейца, — сказала она.

— Ты все время думаешь о смене личности, — отозвался Франц Эккарт.

Она кивнула:

— Если нам придется возвращаться в Старый Свет, что с ним будет?

Жанна тоже решила исследовать лес, в котором почти поселились Жозеф и Жоашен. Она отказалась от европейской одежды: носила простую полотняную рубаху, служившую одновременно сорочкой и платьем. Обувь Старого Света недолго сопротивлялась грязи, камням и влажности — да и зачем в тропиках шерстяные чулки и туфли с загнутыми носами?

Подобно Францу Эккарту и Жоашену, она носила легкие сандалии.

Остров оказался гораздо более пересеченным, чем казалось на первый взгляд. И совсем неизученным, если не считать побережья. По общему мнению, ни один испанец не бывал в горах, расположенных в центре Эспаньолы. Колумб основал на северо-западе Ла-Навидад, но не отважился углубиться в горы, где укрылись тайно, сигуайо, лукайо и карибы, не желавшие покориться испанскому владычеству. Впрочем, это никого не беспокоило. На берегу-то больших сокровищ не обнаружилось, а уж в горах! Эти язычники скоро подохнут в своих норах.

Франц Эккарт и Жанна тоже не решались заходить далеко. Часовой прогулки было достаточно, чтобы выбиться из сил: в таких условиях встреча с антропофагами не сулила ничего хорошего.

— С вершины этого холма, — сказал Франц Эккарт во время их третьей вылазки, — должно быть, открывается прекрасный вид на остров.

Они стали карабкаться наверх, расчищая себе путь среди цепких лиан и низких ветвей, усыпанных цветами. Через полчаса оба взмокли. Франц Эккарт, задыхаясь, снял влажную рубашку.

Слева от тропинки, по которой они шли, возвышалась скалистая стена с пышной растительностью. Они почти добрались до вершины, и взору их предстала панорама острова.

Внезапно в зарослях прямо над ними что-то затрещало. Они посмотрели вверх и встретили взгляд огромных черных глаз. Жанна замерла от испуга. Франц Эккарт просиял.

— Привет, красотка! — крикнул он.

Это была лошадь.

— Лошадь! — выдохнула Жанна. — Здесь!

Она прошла несколько шагов, отделявших ее от вершины. Воздух был прозрачным. Море светлой лазури, усеянное зеленеющими скалами.

Мгновение спустя лошадь вышла из кустов и по тропинке, известной ей одной, решительно направилась к Францу Эккарту.

Жанна испугалась.

Франц Эккарт встретил лошадь как друга. Он рассмеялся и заговорил с ней. Нельзя было отрицать очевидное: лошадь слушала этого человека. Но на расстоянии.

Франц Эккарт попытался погладить ей морду. Она вскинула голову.

— Кажется, это взбесившаяся лошадь губернатора, — сказала Жанна. — Будь осторожен.

Франц Эккарт по-прежнему разговаривал с ней. Она явно не понимала, что ей говорят. Сцена затягивалась.

Лошадь сделала шаг вперед и положила голову на плечо человеку. Франц Эккарт погладил ее. Она закрыла глаза и стала тереться головой о его плечо. Это была сцена любви.

Потрясенная Жанна вспомнила лиса из Гольхейма. Что же за странная связь существовала между ее спутником и животными?

Франц Эккарт, все так же поглаживая коня, повернулся и залюбовался окружающим пейзажем:

— Правда, красиво?

Он посмотрел на нее, и она пролепетала:

— А… лошадь?

— Тоже красивая, разве нет?

Конь и в самом деле был красив — нервно подрагивающий, с гибкой шеей, изящной головой и высокими ногами в белых чулках. Масть незнакомая: светло-гнедая, можно сказать, золотистая.

Когда они двинулись вниз, лошадь последовала за ними. Спуск был слишком крутым и весь зарос кустами, поэтому Франц Эккарт не решился поехать верхом. Но когда почва выровнялась, он уцепился за ветку и оседлал своего нового друга. Разумеется, это была фигура речи, поскольку конь, не имея ни седла, ни уздечки, подчинялся только голосу. Жанна шла следом, удивленная и одновременно встревоженная.

— Хочешь поехать верхом? — спросил Франц Эккарт.

— Без седла мне будет тяжело, — ответила она.

На самом деле она побаивалась этой лошади.

Когда они приблизились к дому, рабы, корчевавшие в саду кустарник, прекратили работу и уставились на них, не веря своим глазам.

Франц Эккарт спрыгнул на землю, не сразу осознав всю необычность своего появления верхом. Жозеф и Жоашен, только что вернувшиеся с пляжа, тоже застыли в изумлении.

Жозеф спросил, откуда взялась лошадь. Жанна рассказала.

Он подошел и потрепал коня по гриве. Тот мгновенно повернул голову и лизнул его в лицо. Жозеф засмеялся и стал гладить морду, а Жоашен — бока тыльной стороной ладони.

Если бы индейцам явилось потустороннее видение, оно удивило бы их не больше.

Франц Эккарт, Жоашен и Жозеф отвели лошадь в одну из пустых комнат дома.

— Вот твое стойло, — сказал Франц Эккарт коню.

И тот словно бы кивнул в ответ.

На следующий день лошадь сама вышла пощипать травку в саду. Франц Эккарт решил сходить в портовую деревню, чтобы отыскать седельщика, который сумел бы изготовить хотя бы примитивную сбрую. Жоашен покачал головой и пожал плечами. Все поняли его: уздечка не нужна, ведь этот конь слушается голоса.

— Ну вот, можно ездить на рынок верхом! — сказала Жанна.

Попугай Жозеф захлопал крыльями; он хотел не только банан, но еще сладкий золотистый фрукт, с которого снимал кожицу его хозяин. Жозеф отрезал кусочек и дал ему. В знак благодарности он воспроизвел смех Жанны, чем рассмешил ее до слез.

Карибы переводили взгляд с лошади на попугая и обратно. Все рабы теперь говорили шепотом.

— Как мы его назовем? — спросила Жанна, показывая на коня, пасшегося в саду.

— Пегасом, — шутливо предложил Жозеф.

— Пусть будет Пегас.

Жозефу разрешили сесть верхом; он побежал в сад, босоногий и без рубашки, уцепился за ветку и ловко забрался на спину лошади. Потом склонился, чтобы потрепать Пегаса по гриве, и ласково заговорил с ним. На пляж они двинулись неторопливой рысью.

На следующее утро губернатор Бобадилья в сопровождении своего секретаря явился в Каса-Нуэва-Сан-Бартоломе. Жанна сидела на террасе вместе с Жоашеном; она сразу поняла цель визита: секретарь держал в руках седло и уздечку.

Бобадилья спешился, взошел на крыльцо и поздоровался с Жанной.

— Я вижу, вы нашли мою лошадь, — сказал он.

— Мне очень приятно оказать вам услугу, — ответила Жанна.

— Лошадь сбежала в горы сразу после высадки, — уточнил Бобадилья.

Франц Эккарт заметил гостей и вышел к ним на террасу.

— Как вы ее нашли? — спросил губернатор. — Вот уже два года, как она исчезла. Все наши поиски были тщетными. Я думал, она сдохла.

— Мы прогуливались примерно в часе ходьбы отсюда, — объяснил Франц Эккарт. — Я заметил ее в зарослях и позвал. Она подошла.

Губернатор вытаращил глаза.

— Мне сказали, что ваш сын катается на ней, — произнес он. — Без седла, уздечки и стремян. Он сильно рискует. Эта лошадь взбесилась, вы, наверное, не знаете?

— Мне она не показалась такой уж бешеной, — мягко ответил Франц Эккарт.

Бросив взгляд на седло и уздечку в руках секретаря, он спросил:

— Значит, вы пришли ее забрать.

— Да, лошадей нелегко привозить в эти края, вы сами могли в этом убедиться, — отозвался Бобадилья. — Эту я предназначал для моей супруги.

Секретарь приблизился к лошади. Бобадилья и Франц Эккарт следовали за ним по пятам. Жанна и Жоашен следили за сценой с террасы.