Светлана Крушина - Пока смерть не заберет меня

• Название: Пока смерть не заберет меня
• Автор: Светлана Крушина
• Жанр: Ужасы и Мистика

Название "Пока смерть не заберет меня" может показаться странным, поэтому хочу объясниться. Дело тут в ассоциативных заморочках автора. Как и название первого из «вампирских» романов ("Тьма… и ее объятья"), название второго является заимствованием. Причем — двойным. "Until Death Overtakes Me" — так называется музыкальный коллектив, работающий в смешанном жанре funeral doom / ambient. (Для тех, кто далек от данного музыкального направления: это очень медленная, очень унылая музыка, вроде траурного марша, только "потяжелее"). В свою очередь, ребята взяли в качестве названия строчку из песни британской группы "My Dying Bride", играющей в стиле death doom. Так что в данном случае название романа исполняет ту же роль, что и эпиграфы к главам: дает ассоциативную привязку. Боюсь только, что привязки эти останутся непонятными для всех, кроме автора:)))

---

Агни с ужасом смотрела на меня. Не знаю, вспоминала ли она собственную боль, испытанную при разрыве связи с Лючио. Лучше бы ей не помнить об этом вовсе.

— Это пройдет, — сказал я ей со всей возможной уверенностью. — Надо только перетерпеть.

— Как ужасно: ненавидеть человека и при этом нуждаться в нем, — пробормотала она.

— Ничего, пройдет, — повторил я. — Тем более, я в нем вовсе не нуждаюсь. Наоборот, хотелось бы навсегда забыть о нем.

— А мне хотелось бы понять, зачем я ему понадобилась, — тихонько проговорила Агни. — Ну, помнишь, я тебе рассказывала про наш разговор? — (она действительно в подробностях пересказала мне свою беседу с Аланом, произошедшую непосредственно перед тем, как я вытребовал себе Аврору). — Он ведь ни о чем таком меня не спрашивал, и ничего особенно не рассказывал; так, болтал всякую чушь. А в конце сказал, что я ему еще понадоблюсь. Зачем?.. У меня ощущение, будто он сыграл мною, как пешкой — причем в игре, которую он ведет с тобой. Ему что-то было от тебя нужно, и он рассчитывал использовать меня, чтобы это что-то получить.

Я задумался.

— Алан как-то признался, что хочет меня растормошить. Высвободить мою силу…

— Ну и причем тут я? — удивилась Агни.

А у меня в голове что-то медленно проворачивалось с ржавым скрипом. Первый выплеск силы, когда я оттолкнул от себя Алана (теперь я точно понял, что именно оттолкнул его!) — после того, как он застал меня с канцелярским ножом в руках, полосующим себе запястья. Тогда я был готов на что угодно, лишь бы не позволить ему к себе прикоснуться. Второй раз — уже с Мэвис. Как я испугался за нее! А потом на смену испугу пришла дикая ярость, и ведомый ею, я сумел освободиться от власти своего хозяина. Третий раз — с Агни… хотя я пришел просить вовсе не за нее, а за Аврору, страх за нее спровоцировал выплеск силы, и именно поэтому я сумел снова одолеть Алана. А он, значит, знал, что так и будет… ну конечно, знал, как и в прошлый раз. Он и вправду хотел высвободить мою силу. И, вероятно, он и вправду любил меня. Господи! Что это должна быть за любовь! Не любовь, но порождение ночного кошмара. Никому не пожелал бы ни испытать ее в своем сердце, ни стать ее предметом. Лучше уж ненавидеть или быть ненавидимым.

Скрипнув зубами, я сбивчиво объяснил все Агни. Ее удивление только возросло:

— Зачем ему это было нужно?

— Он говорил, что… любит меня и не хочет, чтобы я попал под власть другого носферату.

— В каком смысле — «любит»?

— Во всех, — буркнул я, и Агни уставилась на меня круглыми глазами.

— Что-то я не понимаю…

Я засомневался, стоит ли развивать эту тему. И вообще, кто меня за язык тянул?

— Не хочу я о нем говорить, Агни. Правда, не хочу. Он исполнил, что хотел — сделал из меня стопроцентного носферату, и… и все. Довольно об этом.

Агни кивнула, соглашаясь, но недоумение так и затаилось в глубине ее глаз. Мы свернули на боковую аллею, обсаженную мрачными елями. На кладбище и то веселее.

— А папа? С ним что?

— Не знаю. Но поводов печалиться у него, по-моему, достаточно, — сказал я, а про себя подумал: их и раньше было не меньше, но Кристиан никогда не выглядел таким подавленным. Разве только после гибели моего отца… и Лючио.

— Ты разве не слышишь его мысли?

— Нет.

— Я думала, все носферату это умеют…

— Не все. Это редкое умение, очень редкое, — возразил я. — Да если бы я даже и умел, то ни за что не полез бы в голову к Кристиану.

Агни вздохнула; ее ладонь в кармане моего пальто шевельнулась.

— С ним нужно поговорить…

— Нужно, — согласился я. — Но… я боюсь, Агни.

— Чего?

— Услышать что-нибудь такое, чего я… не хочу слышать. Видишь, Агни, какой я ничтожный трус. Трус и эгоист…

— Глупости, — сердито сказала она и остановилась, вынудив остановиться и меня. Повернулась ко мне лицом и сомкнула пальцы в замок у меня за спиной, так что мы оказались тесно прижатыми друг к другу, и наши лица разделяли всего несколько сантиметров. В некоторой растерянности, подспудно опасаясь того, что может последовать дальше, я положил руки Агни на плечи — просто потому, что нужно было куда-то их девать, а не мог же я тоже обнять ее. — Просто Алан немного тебя помял. Все образуется.

— Да что ты меня успокаиваешь… — пробормотал я, стараясь не смотреть в ее лицо. — Я в порядке.

— Какой уж тут порядок, — Агни чуть подалась вперед, и мы соприкоснулись носами. Я вздрогнул, вспомнив: когда-то, не так уж и давно, но казалось — в другой жизни, — мы стояли так с Мэвис. — На тебя смотреть больно.

— А ты не смотри, — серьезно сказал я.

— А вот это — шиш тебе. Я хочу на тебя смотреть и буду смотреть. И вообще… знаешь что, Илэр? Я ведь люблю тебя.

От неожиданности и — чего уж там! — испуга я дернулся назад и взмолился:

— Не надо, Агни! Не говори так. Это тебе только кажется, что ты любишь. Это все моя проклятая харизма. Понимаешь? Тебя ко мне тянет, потому что я носферату.

— Дурачок ты, — ответила она с ласковым смешком. — Мне все равно, носферату ты или кто. Ну, пожалуйста, не смотри на меня так. Я знаю, знаю, что ты любишь Мэвис, а живешь с Авророй. Ну и что? живи как хочешь, будь кем хочешь, а я все равно тебя люблю.

— Крис меня убьет, — тихо сказал я.

— За что? — удивилась Агни. — Он все знает.

— Ты ему рассказала?!

— Ну да.

Я замычал сквозь зубы, разорвал кольцо ее рук и отступил назад на несколько шагов.

— Ну зачем, зачем?! И после этого ты спрашиваешь, что с ним творится? Да он с ума, наверное, от этих новостей сходит! Он же знает, что я такое и тут ты…

— Господи, Илэр, ну ты и дурачок! Не надоело еще самоуничижаться? Ну что, что ты такое? То же, что и мой отец. Ну и что?! Вовсе не из-за этого он расстраивается!

— Агни, да я человеческую кровь пью! Понимаешь ты это? Я пять лет в таких притонах ошивался — тебе такая грязь и не снилась! Крис все это знает. Как ты думаешь, ему может нравиться, что ты меня любишь? Если только действительно любишь. Действие носфератских чар ему тоже хорошо известно.

Я думал, она начнет кричать и спорить, доказывать мне что-нибудь. Но Агни только смотрела на меня и улыбалась почти весело.

— Илэр, ну что ты? Чем ты меня пугаешь? Я не Мэвис — прости меня, — и мне это все равно. Мне не нужен ангел с крыльями и нимбом над головой. Да и вообще… пойми меня правильно. Я не предъявляю на тебя никаких прав. Не собираюсь ничего требовать. Просто я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя и в любом случае я на твоей стороне. Можешь на меня рассчитывать, что бы там ни было. Ну а остальное… остальное уж как сложится.

— Что — остальное?

Улыбка ее дрогнула и стала слегка неуверенной. Агни осторожно приблизилась, глядя на меня с некоторой… опаской, что ли? как будто не знала, чего от меня ждать.

— Ну, например, вот это… — медленным и плавным движением она положила руки мне на плечи и приблизила свое лицо к моему — тоже очень медленно, оставляя мне возможность отвернуться и отойти.

Но отворачиваться я не стал.

Любил ли я ее? Я не знал. Но я ощущал родственность наших душ — что бы это ни значило. Я любил Мэвис — наверное, еще любил, — но из всех знакомых людей Агни была мне всех ближе. С ней было… тепло. С Мэвис, с Авророй никогда так не было.

И она вызывала во мне физическое желание. И сама — я чувствовал — желала меня. Но тут имелась одна существенная загвоздка… Памятуя о ней, я вряд ли решился бы на близость с Агни. Тогда Кристиан уж точно убил бы меня.

— Пойдем ко мне, — прошептала Агни мне в шею. Ей, кажется, нравились мои волосы, и она старательно прятала в них лицо.

— Не могу, — ответил я, делая над собой усилие. Очень хотелось сказать: «пойдем».

— Почему?

— Агни, понимаешь… — я решил рассказать ей все, как есть. Немыслимо было в эту минуту лгать и выдумывать что-то. — Я уже почти не могу просто так быть с женщиной… то есть могу, но меня тянет при этом попробовать ее кровь. Сдержаться почти невозможно. Мы нечувствительны к обычным наркотикам, но для нас вот это — как наркотик.

Ее это ничуть не тронуло.

— Ну и что?

— Я не хочу брать твою кровь.

— Илэр… — она крепче прижалась ко мне. — Но ведь я согласна. Ты ведь не будешь привязывать меня к себе кровью?

— Конечно, нет! но… если я увлекусь…

— Ты боишься меня убить?

— Да.

— Такое уже было?

— Нет. Со мной — нет. Но с другими…

— Ну и нечего тогда бояться, — уверенно шепнула Агни. — Я в тебя верю. Так пойдем? Скажи «да», Илэр, скажи «да»! или отпусти меня, а то я умру прямо тут.

— Да, — сказал я, проклиная себя.

Нам удалось проскользнуть мимо Кристиана незамеченными — во всяком случае, я на это надеялся. Если он нас слышал в своем кабинете, то уж, наверное, догадался, почему мы, не заглянув к нему поздороваться, поспешили уединиться в комнате Агни. Мне было страшно подумать, что он скажет, узнав о моем весьма некрасивом и подлом поступке. Я, неблагодарное чудовище, собирался пить кровь его дочери…