Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055670-0

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, продолжающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен становлению творчества известных писателей (1963–1966 гг.).

---

Засим жму, жду тома, твой [подпись]

P. S. Желаю тебе хорошо выступить в Политехническом — дело полезное, нужное, серьезное. Ленке привет.

А Изабелле все-таки звякни — выясни, по крайней мере, не врет ли. А то я тут жду, все штаны просидел.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 27 ОКТЯБРЯ 1966,[280] М. — Л.

Дорогой Боб!

Днями Алька купила нам десяток экзов нашего тома. Четыре я послал тебе, ты, наверное, их уже получил. Как получишь — отпиши. Деньги нам уже выписаны и переводятся. Вышло на нос что-то по три двести, очень неплохо, если вспомнить, что 60 % мы уже получили. Итак, эпопея с «Библиотекой мировой фантастики» для нас закончена. Москвичи уже вовсю раскупают седьмой том.

Приеду, разумеется, после каникул, а как же? Это будет числа пятнадцатого-семнадцатого. Будем со смаком работать, хотя должен тебе сказать, голова у меня без тебя совершенно не варит, ничего не могу вспомнить интересного из своих офицерских времен. Какое-то бормотание и бульканье насчет баб вспоминается, трое суток подряд за префом, комиссии по снятию остатков, караульные помещения — и все. Но не беспокойся, найдем и опишем. Плохо, что он единственный у нас офицер. Да это тоже дело поправимое.

Из ЦК ВЛКСМ не звонят, так что я до сих пор не уверен, буду ли выступать. А вчера имел место уширенный секретариат МО ССП по вопросам нарушений авторского права. Вопиющие дела раскрылись. Я всё более и более убеждаюсь, что нам весьма везло, нас не обсчитывали, не обманывали, не водили за нос. Госкомитет принимал участие в секретариате, обещают всегда стоять на страже интересов писателей в издательствах. Не хватает бумаги. И все такое прочее.

Мадам Калакуцкая прочитала «Возвращение», есть у нее замечания. Завтра иду в Детгиз ругаться. Думаю, если очень будут наваливаться — уступать. Если даешь карт-бланш — не буду тебя больше этим беспокоить. В производство Нина собирается сдавать в ноябре. СБТ сдано на иллюстрацию, но не Макарову. А «В» Макаров уже отиллюстрировал. НичегЁ.

Слушай, надо работать по-настоящему. Ну их, все эти статьи и переводы. Только в свободное время. Нам писать и писать надобно. А то этак и выродиться недолго.

Намедни почти целый день провел с Севером. Написал он два отличных рассказа и две отличных пьесы. Аж завидно стало.

Третьего ноября меня повезут под Москву болтать о фантастике перед всесоюзным семинаром редакторов и критиков. Это личная просьба Комитета по печати, отказываться было нельзя.

Вот и всё.

Целую, жму. Твой всегда Арк. Поцелуй Маму, Адку, Росшепера.

ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, 30 ОКТЯБРЯ 1966, Л. — М.

Дорогой Арк!

Писать особенно не о чем. Есть только одна не слишком приятная, но и не неожиданная новость: в ленинградском СовПисе ничего не выйдет. Гор говорит, что отклонены мы по формальным соображениям: раз живем в разных городах (т. е., раз ты живешь в Москве), то по существующему положению СовПис может нас печатать только в Москве. Только ли в этом дело — неизвестно, но факт остается фактом. Гор очень сокрушается, передает тебе приветы, вышел его «Глиняный папуас», он тебе подготовил экз и вообще очень тебе благодарен. Может быть, все-таки попробовать в Москве? И даже, может быть, не давать ЗПвГ целиком, дать только УнС, ВНМ и ГЛ. Поразмысли-ка.

Выступал давеча в кафе «Молекула» у физиков-молекулярщиков — приняли хорошо, и вообще было хорошо, но перепил там кофе — сердце разболелось. Мне мое сердце что-то вообще не нравится последнее время, и вот уже с самого твоего отъезда курю режимно — сигарета в час (если не считать, правда, выпивок).

Отпиши ты мне, что слышно у вас насчет ВНМ. А то ни ты, ни Яков что-то не пишете ничего об этом. И что там с Яковом? Откуда у него такая депрессия? Результат моратория на выпивку?

Перевожу успешно. Осталось работы на три дня. Потом начну подчищать — там есть что подчищать.

Ну, жму ногу, твой [подпись]

P. S. Ленке привет.

А нет шансов издать сборник ГЛ, УнС, ВНМ в МолГв в 68 году?

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 4 НОЯБРЯ 1966, М. — Л.

Дорогой Боб!

Прости, опять задержал письмо. Три дня мотался, устраивал Машку в больницу на операцию. Вчера, наконец, устроил, сегодня ее оперируют. Спаси нас, Боже, и помилуй.

Был у Манина, записал Высоцкого. Получилось две катушки. Привезу, послушаешь.

Был на той неделе в театре Любимова, смотрел «Галилея» с Высоцким в главной роли. Здорово. Все здорово: и пьеса, и Любимов, и Высоцкий. Театр, несомненно, новаторский, но без заумного дерьма, а именно нашего плана — фантастический реализм. Перед спектаклем Высоцкий сводил меня познакомиться к Любимову. Очень понравился он мне. И в частности тем, что попросил поработать для них. Мы ему страшно нравимся, родственные души. Он не навязчив, просто просит посмотреть его работы и подумать, получится ли у нас что-нибудь. Проклял я, что ты не в Москве. Надо выписать тебе командировку, чтобы ты приехал специально на театр. Пьесу будем писать! Если бы ты посмотрел «Галилея», ты бы тоже, наверное, загорелся. А очереди в театр — елки-палки. У кассы составляют списки на билеты на полмесяца вперед. И Володя хорош (Высоцкий то есть). Он бы отлично сыграл Румату.

Вчера возили меня с Ариадной на всесоюзный семинар. Их там держат в санатории ЦК ВЛКСМ «Березки» — четыре километра до ближайшего сельпо, шесть — до ближайшей автобусной остановки, восемнадцать — до ближайшей ж/д станции, сто пятьдесят до Москвы. От соблазна. Встреча прошла отлично. Стругацкие, Лем, Брэдбери. Вот так идет разговор. Умницы, у себя на периферии пришли к тем же выводам, что и мы здесь в центре: фантастика — социологическая и философская литература, а научно-техническая — старье.

Про ВНМ ничего нового не слыхать. Яков хочет дать в «Знамя». Не верю, что выйдет. Больше надежд возлагаю на нашу старую добрую «Мол. Гв.». Буду беседовать с Белой насчет 68-го года.

Да, чуть не забыл. Возможно, нам в начале декабря придется смотаться на денек-другой в Новосибирск. Там провели «Под интегралом» конкурс на лучшее фантастическое произведение последних лет, и, кажется, мы где-то получим одно из первых мест.

Ну, пока всё.

Жму и целую, твой Арк.

Поцелуй маму и Адку

К письму приложена фотография Высоцкого в роли Галилея. На обороте написано:

Аркадию, который сейчас здесь, и Борису, которого сейчас нет, — Стругацким, — самым любимым мной и моей женой писателям (я специально не пишу — фантастам), именно писателям, с надеждой на более частые встречи с ними, — в книгах и лично.

Здесь я в роли Галилея! Он не говорил: «А все-таки она вертится». Но хочется думать, что все-таки говорил. Володя Высоцкий.

«А на нейтральной полосе цветы
Необычайной красоты»

[подпись]

О премии клуба-кафе «Под интегралом» вспоминает БН.

БНС. ОФЛАЙН-ИНТЕРВЬЮ, 13.04.04

В «Гадких лебедях» Баневу между делом присуждают литературную премию лепрозория. Насколько часты в реальной писательской жизни такие события?

Mandor. СПб., Россия

История с «премией лепрозория» навеяна в свое время была совершенно реальным случаем: научники Новосибирского академгородка учредили премию своего клуба «Интеграл» и даже успели ее дважды вручить — АБС за «Понедельник» и, кажется, И. Грековой за рассказ «За проходной» (не уверен). Потом клуб был ликвидирован высочайшим распоряжением, но прецедент сохранился и был нами использован.

ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, 6 НОЯБРЯ 1966, Л. — М.

Дорогой Аркашенька! Отвечаю немедленно.

1. Прислал письмо В. Травинский. Сообщает, в частности, следующее (цитирую): «Литературка сменила штат, во главе критики села сейчас милая пока и хорошая баба, Инесса Генриховна Травкина. В связи с переходом на еженедельник они наметили план рецензирования… в том числе Чаковский почему-то включил ваше „Возвращение“… Как бы то ни было, Травкина, будучи вашей поклонницей, просила меня официально выяснить: надо возвращаться к „Возвращению“ или нет?.. С одной стороны, вроде бы полезно указать, какой светлый коммунизм у темных Стругацких, с другой стороны — стоит ли? Снижать вас или нет? Выправлять или не выправлять?»

Я взял на себя смелость ответить ему следующее: мы будем всячески приветствовать такую рецензию при условии, что а). Она будет положительной и б). «Возвращение» в ней не будет противопоставляться нашим позднейшим вещам (в смысле, вот, мол, как Стругацкие писали раньше и до чего они докатились теперь). Только при этих условиях!

2. Адка имела интересную беседу с одним нашим общим знакомым, с которым мы когда-то вместе учились в аспирантуре и который стал теперь довольно известным ученым-радиоастрономом. Он — сын известного советского астронома Парийского и имеет много знакомств в научных верхах. Так вот он сказал, что в Москве физики, ученики и аспиранты академика Тамма взалкали иметь полную УнС и хотят просить Тамма, имеющего много ходов в ЦК, чтобы тот похлопотал о разрешении издать УнС полностью. Парень этот собирался со мною встретиться и поговорить, но пока еще не. Должен признаться, что я в некоторой растерянности. С одной стороны, лестно и вообще приятно, что физики пытаются навязать свои желания наверху. Но с другой стороны — за них страшно: книжечка-то тово! Не знаю, не знаю.