Асия Уэно - Радужная Нить

• Название: Радужная Нить
• Автор: Асия Уэно
• Жанр: Фэнтези

Волшебные сказки… Только в них сохранилась память о существах, которые покинули мир Яви. Безвозвратно? Кто знает. Алая Нить истончается и рвётся, волокно за волокном, а почтение к божественной власти Сына Пламени уходит вслед за милосердием закона.

"Незавидная участь — жить в эпоху перемен", — думает Хитэёми-но Кайдомару по пути в Южную Столицу Кёо. У молодого придворного императорский мандат и странное, очень странное поручение…

Увлекательный  сюжет и запоминающиеся герои, авантюрные приключения и ориентальная мистика в  захватывающей трилогии Асии Уэно — настоящий подарок всем ценителям качественной фэнтези!!

---

— Нет. Солёная, как ваши невыплаканные слёзы, — я удержал её взгляд, когда она попыталась возразить, и добавил. — Или морская вода, которой тушат пожары в рыбачьих деревнях. Отец рассказывал мне об этом. Когда горит один дом, огонь можно остановить, если действовать быстро и слаженно.

— Считаете мой выбор неверным, молодой человек? Ваш богатый жизненный опыт подсказывают другое решение? Я его не вижу.

— Отсюда не просматриваются Гингати? — я указал на вершину, защищающую садик от ветра. — Туда нельзя подняться?

— Можно и увидеть, и подняться — но зачем?

— Тяжело найти лучший путь, если не искать. Я хочу взглянуть на острова Млечного Пути.

Сначала — издалека.

Время — опасный противник. Поначалу слабый, как дитя, с каждым потерянным днём он набирает силу, и мы не успеваем оглянуться, как стоим на краю пропасти, сопротивляясь толчкам в спину. Или несёмся в белопенном потоке, не имея возможности ни свернуть, ни остановиться. Брат всегда учил меня пользоваться случаем, ловить подвернувшуюся возможность, чтобы обогнать течение событий и, перепрыгнув через губительные пороги подобно форели, выйти в спокойную воду. Тогда я не понимал его советов, относя их к военным хитростям, которые едва ли понадобятся мирному человеку.

О-Таю отвела мне крошечную, но со вкусом обставленную комнатку с видом на море, однако дожидаться ночи я не стал. Выспросить у Ю, как обстоят дела на Гингати, очень хотелось, но это сильно бы нас задержало. Приказав прислужнику (или наблюдателю?) позвать моих спутников, я уставился на угли в жаровне, попыхивающие сизым дымком. Неудивительно, что правительница любит гулять на свежем воздухе. Что-то будет, если закрыть ставни — наверняка, зимой они притворены? Хотя здесь юг, кто знает…

Я зевнул и смежил веки в надежде, что успею перемолвиться с юмеми хотя бы парой слов. Хотелось бы верить, что с ним всё благополучно…

Но то ли мой друг бодрствовал среди бела дня, то ли исполнительность здешней прислуги была выше всяких похвал — но я тотчас же подпрыгнул, чуть не перевернув жаровню, заслышав царапанье в фусумы.

— Войдите!

Паренёк с девушкой присоединились ко мне, рассевшись по обе стороны от проёма, как благовоспитанные слуги. Что для Фуурина, следует заметить, немалое достижение! В последнее время мальчик сдерживает свой норов — достаточно вспомнить его поведение на Фунао, чтобы оценить перемену. То ли робеет вдали от родины, то ли наоборот, обрёл в лице Коюки поддержку и защиту, а потому смирился с тем, что его окружают ненавистные людишки. И снова я окажусь мерзавцем…

Жестом я поманил парочку к себе, предпочитая говорить потише.

— Вы голодны?

— Нас попотчевали на кухне, — покачала головой Юки. — Благодарю за беспокойство!

— А кое-кто в ожидании госпожи ограничился чаем, и был неправ, — вздохнул я. — Так что позвал я вас, чтобы вы раздобыли чего-нибудь посущественнее сладостей, имейте в виду. А ещё у меня есть новости.

Коротко осветив события на Хикко и Гингати, я поймал испуганный взгляд Фуурина.

— Но там же… там… — янтарные глаза распахнулись, губы подростка сжались. Что ж, самое время!

— Именно. Поэтому я должен попросить тебя об одной услуге. Не мне. Надеюсь, тебя это утешит?

— Если вы о нём, то я всё сделаю!

— Всё не надо, это слишком! Только и требуется, что перелететь через пролив и найти нашего милого спутника. Ты клялся защищать меня? Освобождаю от этого обещания — с условием, что ты поторопишься и присмотришь за ним. Впрочем, до сумерек ещё полно времени.

— А мы? — вклинилась девушка. — Мы останемся здесь?

— Зависит от ряда обстоятельств, — уклончиво ответил я. — Прежде всего, от решения правительницы. Захочет ли она выпустить из когтистых лапок столь подозрительных особ? Исчезновения мальчишки-слуги могут и не заметить, но госпожа О-Таю внятно выразилась насчёт продолжения беседы со мной. Кстати, мы даже не коснулись в разговоре моего наряда. Почти. А платы за него — совсем. Я и забыл!

— Госпожа умеет вести дела, как я погляжу, — улыбнулась Коюки. — И беседу.

— Да, её нелегко отвлечь от цели, — вздохнул я, и вскрикнул в удивлении: — Нет, вы только взгляните! Когда ты успел сюда просочиться?!

Рыжий разбойник — я вовсе не о Фуурине — уверенно прошествовал мне на колени, пощекотав подбородок хвостом с белым кончиком.

— И как тебя в лодку пустили? — заворковала Юки, запустившая руки в густую шерсть. — Хорошо быть маленьким… и миленьким…

— И вкусненьким, — пробормотал совёнок. Зверёк, будто в ответ, выгнул спину и зашипел на мальчика.

— Фуу-тян, ты отправляешься, как только стемнеет! — распорядился я. Вот и дополнительная причина сплавить его на Гингати! Если наш птенчик поживится даже самой облезлой из кошек, столь почитаемых в этих местах, беды не миновать. Надо же, с какой подозрительной лёгкостью парень готов расстаться с «сестрёнкой»! А я-то боялся расстроить…

— Госпожа Коюки, вы тоже обознались. Это питомец правительницы. Как там его звать… Янтарь! Правда, малыш?

Тот, успокоившись, прогнулся под моей рукой. Не замечал, чтобы кошки выказывали мне подобное расположение. Матушкина не выделяла меня, и вообще была со странностями. Что ж, повезло — так повезло! Если бы не этот рыжик…

— Вас все животные любят, господин Хитэёми? — поинтересовалась Коюки, оставив попытки уговорить котёнка перебраться к ней.

— Достаточно вспомнить кое-кого из присутствующих, чтобы получить ответ на этот вопрос, — рассмеялся я, искоса глянув на хмурое лицо Фуурина. — Определённо, не все!

— А за что мне вас любить? — буркнул тот, отворачиваясь.

— А за что ты любишь Ю? — спокойно спросил я.

— Ки-рин — наше божество, хранитель с начала времён! Его невозможно не почитать. Он — сама природа! Можно подумать, ты сам…

— Он мой друг — и, разумеется, дорог мне. Но вовсе не потому, что божество и тому подобное. Скорее, вопреки.

— Как это? — Фуурин весь подобрался, впиваясь глазами в моё лицо. Коюки молчала.

— При первой встрече, — пояснил я, медленно подбирая слова, — догадка о его истинной сути была подобна вспышке света. Она ослепила меня, и я перестал видеть. Образно выражаясь. Я не замечал, что, несмотря на всю свою божественность, на всю мудрость и могущество, он — такой же, как и я. Живой. Впрочем, это продолжалось недолго — однако заслуга в том его, не моя. Потом я упорно закрывал глаза на многочисленные особенности нового приятеля, приписывая их чему угодно, но не его природе. Очень упорно. И тоже был слеп. Лишь много позже, в Северной Столице… я смог принять его в полной мере… настоящим.

— За это я и ненавижу тебя, — внезапно прервал мои объяснения мальчик.

— За что, "за это"?!

— Ты говоришь так, будто равен ему. Какая наглость… Я бы никогда не посмел!!! Чтоб тебя кошки задрали!

С этими словами парень ветром вылетел из комнаты. Юки, пытавшаяся было остановить его, на бегу крикнула "Я принесу еды, господин!" и выскочила следом. Затем вернулась.

— Не переживайте, Хитэёми-сама, — тихо сказала она. — Он боится, что вы отнимете его. Глупыш совсем не понимает, что равенство и обладание — несовместимые понятия.

— Какая мудрость для столь юной особы, — горько заметил я. Не думал, что прощальная выходка Фуурина так меня ранит. Собирался ранить его сам, и оказался не готов к обратному.

— Благодаря хорошим учителям, — мягко улыбнулась она. — А теперь я действительно сбегаю за едой. Что вам принести?

— Яду, — пошутил я. — Но повкуснее! И… если вдруг засну, лучше поставь у изголовья. Не буди. Хорошо? Что бы я без тебя делал?..

Разумеется, я не сомкнул глаз. Упал на футон, задумчиво поглаживая рыжего нахала, примостившегося на груди. Потом вернулась Коюки — я уклонился от беседы, изобразив храп. Особых причин для этого не было, просто сейчас разговор казался бессмысленным. Вот узнаю, как там дела у Ю, и каковы дальнейшие планы… Девушка тихонечко поставила поднос на скамейку и затворила фусуму. Янтарь немедленно променял тёплое ложе на радость обследования мисок — пришлось заняться трапезой, пока не опередили.

Насытившись, зверёк предоставил меня самому себе, заодно показав, каким образом проник в комнату. Одна из деревянных планок фусумы легко отодвинулась под его лапкой, и котёнок скользнул в образовавшийся проём. Интересно, все ли двери оборудованы подобными лазами, и по чьему распоряжению?

За окном постепенно темнело. Я немного полюбовался на яркие южные звёзды, в надежде, что Фуурин прилетит попрощаться. Конечно, он этого не сделал. Гордый! Но злиться на него — себя не уважать: молокосос, даром что пернатый. И всё-таки, его показательная непримиримость не перестаёт меня задевать. Привык, понимаешь ли, к всеобщему обожанию! Что ж, справедливость восторжествовала: кошки любят, птички — нет! Вон, дядюшкин любимчик, павлин Кадзи, так и норовил клюнуть, стоило утратить бдительность… должно быть, не простил… Я бы тоже обиделся, если бы меня в честь Левого Министра… назва-а-али…